Вина в гражданском праве является субъективным условием гражданско-правовой ответственности и определяется как психическое отношение субъекта к своему противоправному поведению, в котором проявляется степень его пренебрежения интересами контрагента или общества.

Понятие вины применимо как к гражданам, так и к юридическим лицам. Вина юридических лиц проявляется через виновное поведение их работников и исходит из способности юридического лица в лице его органа (руководителя) предвидеть противоправные действия своих работников и своими действиями предотвращать их или пресекать.

В гражданском праве различают две формы вины — умысел и неосторожность (простая и грубая).

Умысел имеет место тогда, когда поведение лица сознательно направлено на нарушение обязательства.

При вине в форме неосторожности в поведении лица отсутствуют элементы намеренности: оно не направлено на сознательное совершение нарушения обязательства, однако в нем отсутствует необходимая для надлежащего исполнения обязательства заботливость и осмотрительность.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Таким образом, правонарушитель должен доказывать:

Какие меры он принял для надлежащего исполнения обязательства;

Какую степень заботливости и осмотрительности он проявил.

Отсутствие вины правонарушителя освобождает его от гражданско-правовой ответственности по общему правилу, из которого имеются весьма многочисленные исключения. В случаях, установленных законом или прямо предусмотренных договором, ответственность в гражданском праве может применяться и независимо от вины нарушителя, в том числе и при ее отсутствии. Так, в соответствии с п. 3 ст. 401 ГК в обязательствах, возникающих при осуществлении предпринимательской деятельности, сторона, не исполнившая лежащую на ней обязанность должным образом, несет имущественную ответственность перед контрагентом не только при наличии своей вины в возникновении убытков, но и при их появлении в результате случайных обстоятельств (если только иное, т.е. ответственность по принципу вины, прямо не установлено законом или договором).

В частности, не имеют значения ее ссылки на отсутствие на рынке необходимых товаров, отсутствие денежных средств для возврата долга, вину контрагентов, не исполнивших обязательства перед нарушителем, и т.д. Таким образом, индивидуальные предприниматели и коммерческие организации как профессиональные участники имущественного оборота по общему правилу несут друг перед другом ответственность не только за виновное, но и за случайное неисполнение договорных обязанностей. На таких же принципах основывается ответственность услугодателей перед гражданами-потребителями (ст. 1095, 1098 ГК).

Всякий должник, допустивший просрочку в исполнении своих обязанностей, отвечает не только за причиненные этим убытки, но и за случайно наступившую во время просрочки невозможность исполнения (п. 1 ст. 405 ГК). Независимо от вины причинителя в соответствии со ст. 1070 ГК подлежит возмещению вред, причиненный гражданину незаконными действиями правоохранительных органов, и вред, причиненный лицу деятельностью, которая создает повышенную опасность для окружающих (источником повышенной опасности) (ст. 1079 ГК), а во многих случаях также моральный вред (ст. 1100 ГК).

Ответственность, не зависящая от вины правонарушителя, возможна как в договорных, так и во внедоговорных отношениях. Она известна и зарубежным правопорядкам, и международному коммерческому обороту. Такая ответственность охватывает ситуации случайного причинения вреда или убытков. Случай (казус) в гражданском праве представляет собой событие, которое могло бы быть, но не было предотвращено ответственным за это лицом лишь потому, что его невозможно было предвидеть и предотвратить ввиду внезапности наступления.

Например, ставший неожиданно перебегать дорогу пешеход попал под автомобиль, поскольку водитель, соблюдавший все правила движения, не успел затормозить. Вины водителя автомобиля в причинении вреда пешеходу нет, а имущественная ответственность владельца автотранспортного средства как источника повышенной опасности наступит (если только в поведении потерпевшего суд не установит умысла или грубой неосторожности).

Ответственность, не зависящая от вины, не означает абсолютную, безграничную ответственность причинителя вреда или убытков. И в таких ситуациях причинитель подлежит освобождению от ответственности за них при наличии умысла потерпевшего (решившего, например, покончить жизнь самоубийством) или действия непреодолимой силы.

Непреодолимую силу (в договорных отношениях нередко именуемую форс-мажором от лат. vis maior - высшая, природная сила) закон определяет как чрезвычайное и непредотвратимое приданных условиях обстоятельство (пп. 1 п. 1 ст. 202, п. 3 ст. 401 ГК), Это - событие, которое невозможно предотвратить имеющимися в данный момент средствами, даже если его и можно было бы предвидеть, в частности стихийные бедствия, народные волнения и т.п.

Важно, однако, чтобы такое событие отвечало обоим признакам непреодолимой силы, т.е. было не только объективно непредотвратимым в конкретной ситуации, но и неожиданным (чрезвычайным). Нельзя, например, считать форс-мажором ежегодный разлив реки или ежегодно выпадающие в виде дождя или снега осадки, если они, не отличаются необычным масштабом. Не является форс-мажором причинивший убытки пожар, если будет установлено, что сгоревший объект не был оснащен необходимыми средствами пожаротушения, а обслуживавшие его работники не были обучены действиям по сигналу пожарной тревоги.

При причинении имущественного вреда непреодолимой силой в действиях привлекаемого к ответственности лица отсутствует не только вина, но и причинная связь между его поведением и возникшими убытками. Поэтому и его ответственность в таких случаях исключается.

В целях особой, повышенной охраны имущественных интересов потерпевших закон в порядке исключения устанавливает ответственность и за результат воздействия непреодолимой силы. Согласно п. 4 ст. 14 Закона о защите прав потребителей изготовитель (исполнитель) несет ответственность за вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу потребителя в связи с использованием материалов, оборудования, инструментов и иных средств, необходимых для производства товаров (выполнения работ, оказания услуг), независимо от того, позволял ли существующий уровень научно-технических знаний выявить их особые вредоносные свойства или нет. Следовательно, от ответственности за вред, причиненный потребителю такими техническими средствами, услугодатель не сможет освободиться ни при каких условиях.

В теоретической литературе иногда указывается, что случаи ответственности независимо от вины в действительности представляют собой специально предусмотренную законом обязанность возмещения вреда и не являются ответственностью, ибо юридическая ответственность не может быть безвиновной, теряющей свои стимулирующую и предупредительно-воспитательную функции. Другие ученые утверждают, что субъективным основанием гражданско-правовой ответственности может быть не только вина, но и риск - осознанное лицом, например владельцем источника повышенной опасности, представление о возможных отрицательных имущественных последствиях риска собственных правомерных действий. При таком подходе риск, по сути, рассматривается как минимальная степень вины, а сама вина становится частным случаем риска.

Не говоря уже о том, что закон прямо называет рассматриваемые случаи ответственностью, следует учитывать и специфику регулируемых гражданским правом товарно-денежных отношений, обусловившую господство компенсаторно-восстановительной функции имущественной ответственности. Поэтому большинство юристов рассматривают случаи безвиновной (объективной) ответственности именно как ответственность, специально установленную гражданским законом. Такой подход, признающий возможность исключения из принципа виновной ответственности, получил наименование теории "виновного начала с исключениями".

Ответственность, наступающую независимо от вины, не следует смешивать с ответственностью за действия третьих лиц (ст. 403 ГК). Такова, например, субсидиарная ответственность лица, отвечающего дополнительно с другим лицом (правонарушителем) в силу правила п. 1 ст. 399 ГК. Условием ее наступления может являться вина нарушителя, но не требуется ни вина, ни другие условия ответственности в действиях субсидиарно отвечающего лица.

Если закон и устанавливает требование наличия вины в действиях субсидиарно ответственных лиц (во внедоговорных отношениях), то речь идет об их вине не в причинении вреда, а в недолжном осуществлении предусмотренных законом обязанностей по воспитанию несовершеннолетних граждан-причинителей или по надзору за недееспособными гражданами (ст. 1074-1076 ГК) либо в даче юридическому лицу указаний, выполнение которых привело к его банкротству, препятствующему полному выполнению обязанностей перед всеми кредиторами (абз. 2 п. 3 ст. 56, абз. 3 п. 2 ст. 105 ГК). Такое поведение можно рассматривать как одно из условий возникновения вреда или убытков, но не как его причину. Поэтому ответственность за действия третьих лиц наступает при наличии условий ответственности в действиях этих лиц-причинителей, но не в действиях тех, кто несет эту ответственность в силу закона или договора.

Понятие и сущность юридического лица

Теория фикции получила наибольшее развитие в германской цивилистической литературе XIX века. Наиболее видными ее представителями являются крупнейшие немецкие цивилисты того времени Фридрих Карл фон Савиньи (который считался бесспорным лидером всего европейского правоведения до середины XIX века) и Бернгард Виндшайд (один из главных создателей Германского гражданского уложения). Они считали юридическое лицо искусственным субъектом, созданным законом лишь для условной привязки к нему субъективных прав и обязанностей, которые в действительности либо принадлежат его участникам - конкретным физическим лицам, либо остаются "бессубъектными" .

В качестве фиктивного образования рассматривал юридическое лицо и Г.Ф. Шершеневич , который, однако, считал юридические фикции не мнимыми понятиями, а научными приемами познания, а юридическое лицо - "искусственным субъектом" оборота, созданным для достижения определенной цели. Аналогичных по существу взглядов придерживались Д.И. Мейер и А.М. Гуляев. Теория фикции (legal fiction) получила широкое распространение и в англо-американском праве. Здесь юридическое лицо (корпорация) также рассматривалось как "искусственное образование, невидимое, неосязаемое и существующее только с точки зрения закона", как было указано одним из председателей Верховного суда США Д. Маршаллом в решении по конкретному спору еще в начале XIX в.

В развитие этих взглядов была выдвинута теория целевого имущества, автором которой был Алоис Бринц. Он доказывал, что права и обязанности могут как принадлежать конкретному человеку (субъекту), так и служить лишь определенной цели (объекту). В этом втором случае субъект права вообще не требуется, так как его роль выполняет обособленное с этой целью имущество (в том числе отвечающее за долги, сделанные для достижения соответствующей цели). По традиции оно наделяется свойствами субъекта права, хотя на самом деле в этом нет необходимости, а потому не нужно и само понятие юридического лица. Во французской литературе весьма близкие по сути взгляды высказывались М. Планиолем. Последний считал, что юридическое лицо - это коллективное имущество, которое в качестве субъекта права является юридической фикцией, созданной для упрощения его использования.

Такой подход объяснял необходимость признания юридического лица государством в качестве субъекта права, а также целевой (специальный) характер его правоспособности. Но вместе с тем он допускал существование бессубъектных правоотношений (прав и обязанностей) и исключал наличие у такого субъекта собственной воли и интересов, а это, в свою очередь, затрудняло объяснение самостоятельного характера его действий и ответственности за них.

Другим вариантом развития теории фикций стала теория интереса, выдвинутая крупнейшим германским ученым-юристом Рудольфом фон Иерингом. Он считал, что права и обязанности юридического лица в действительности принадлежат тем реальным физическим лицам, которые фактически используют общее имущество и получают от него выгоды (дестинаторам). Их общий интерес и олицетворяет юридическое лицо. С его точки зрения, оно представляет собой некий единый центр для прав дестинаторов, искусственно созданный с помощью юридической техники для упрощения ситуации - в качестве особой формы обладания имуществом многими физическими лицами для некоторых общих целей. В российской дореволюционной литературе эту теорию по сути поддерживали и развивали Ю.С. Гамбаров и Н.М. Коркунов.

Теория фикции оказала значительное влияние на законодательное развитие. Не случайно, например, в Германском гражданском уложении и в Гражданском кодексе Италии термин "юридическое лицо" используется только в заголовках отдельных разделов, без раскрытия его содержания; в Гражданском кодексе Франции (Code civil) до 1978 г. данное понятие вообще отсутствовало, а в гражданских кодексах ряда латиноамериканских стран юридическое лицо прямо названо фиктивным образованием (например, в ст. 545 ГК Чили и в ст. 583 ГК Эквадора).

С развитием различных видов юридических лиц в противоположность фикционным теориям стали выдвигаться теории, признающие реальность юридического лица как субъекта права (реалистические теории юридического лица). В германской цивилистике практически одновременно с господствовавшими тогда взглядами Савиньи, Виндшайда и Бринца появились теории, рассматривавшие юридическое лицо как особый социальный организм, "духовную реальность" или "человеческий союз" со своей собственной волей, не сводимой к совокупности воль составляющих его отдельных физических лиц (Георг фон Беселер, Отто фон Гирке). Органическая теория Гирке, рассматривавшего юридическое лицо как особый "телесно-духовный организм" ("союзную личность"), нашла сторонников во французской цивилистике (Р. Саллейль, П. Мишу и др.).

Отмечалось, что реальность существования таких общественных организмов, как юридические лица, предполагает их признание законом, но вовсе не искусственное создание. В российской дореволюционной цивилистике реальность юридического лица отстаивали Н.Л. Дювернуа и И.А. Покровский, назвавший его "живой клеточкой социального организма". Достоинством этого подхода стала возможность объяснения наличия собственной воли и интересов юридического лица, а тем самым самостоятельности его выступления в качестве субъекта гражданского оборота, хотя приравнивание юридического лица к физическому тоже признавалось искусственным. Теория естественного лица (natural entity) в начале XX века распространилась и в американском праве.

В цивилистической науке советского периода также был выдвинут ряд теорий, объясняющих сущность категории юридического лица, прежде всего применительно к господствовавшим в обороте того времени государственным организациям (предприятиям и учреждениям). Здесь отвергалась теория юридического лица как обособленного, персонифицированного имущества (ибо государственное имущество даже при создании на его базе юридического лица оставалось собственностью государства и в этом смысле действительно не обособлялось от имущества учредителя). Юридическое лицо рассматривалось в качестве "социальной реальности" (а не фикции), наделенной определенным имуществом для достижения общественно полезных целей или для решения социально-экономических задач государства и общества (теория социальной реальности Д.М. Генкина).

Иногда прямо утверждалось, что за государственным юридическим лицом всегда стоит само государство, или "всенародный коллектив", являющийся действительным собственником его имущества (теория государства С.И. Аскназия) . Опасность такой трактовки, не позволявшей ясно разграничивать имущество и ответственность государства и созданных им юридических лиц, в наибольшей мере проявилась во внешнеэкономическом обороте (создавая, например, возможность обращения взыскания по долгам государственных внешнеторговых организаций на имущество государства). Во внутреннем же обороте она служила обоснованием тезиса об отсутствии у государственного юридического лица каких-либо интересов, отличных от интересов государства.

Господствующей теорией в советской цивилистической доктрине стала теория коллектива , обоснованная в работах А.В. Венедиктова и С.Н. Братуся. Согласно этой теории юридическое лицо является реально существующим социальным образованием, имеющим "людской субстрат" (сущность) в виде коллектива его работников, за которым стоит всенародный коллектив трудящихся, организованный в государство. Другие ученые подчеркивали также роль администрации (директора, руководителя) государственного юридического лица (теория директора Ю.К. Толстого, в определенной мере развивавшаяся В.П. Грибановым).

Согласно этим взглядам, поскольку воля руководителя признается волей самого юридического лица и именно через него юридическое лицо приобретает права и обязанности, руководитель и представляет собой сущность ("людской субстрат") юридического лица. Теория коллектива получила и определенное законодательное признание - на ее основе были сформулированы нормы о понятии юридического лица и правах государственных организаций в советском гражданском законодательстве 1961 - 1964 гг.

При переходе к рыночной организации хозяйства теория коллектива, отвечавшая потребностям огосударствленной экономики, выявила ряд присущих ей серьезных недостатков. Прежде всего стало очевидным, что работники государственных предприятий и учреждений, ранее рассматривавшиеся в качестве их "людского субстрата", в действительности не являются не только их учредителями или участниками, но даже и частью "общенародного коллектива - собственника". Впрочем, в противовес этой теории отдельные ученые и ранее убедительно доказывали отсутствие необходимости обоснования или поиска людского либо иного особого субстрата (сущности) юридического лица, ибо носителем его прав является само юридическое лицо.

Трактовка сути юридического лица лишь как определенным образом организованного коллектива привела к пренебрежению имущественной стороной дела, ибо первостепенное внимание в ней уделялось формированию и деятельности этого коллектива, а не наличию определенного обособленного имущества, на которое можно было бы обратить взыскание по долгам юридического лица. В результате этого, например, разрешение гражданам заниматься предпринимательской деятельностью путем создания производственных кооперативов, последовавшее в конце 80-х гг., в соответствии с законом предполагало обязательное наличие "людского субстрата" (не менее трех членов), но не требовало обособления какого-либо имущества при начале его деятельности.

В такой ситуации учредители кооператива могли не вкладывать в него ни копейки собственных средств (например, арендуя государственное имущество, беря ссуду в банке и т.п.), исключая для себя какие-либо имущественные затраты, а созданное ими юридическое лицо нередко представляло собой "пустышку", не имеющую никакого собственного имущества (и потому опасную для контрагентов).

Эта теория не дает также удовлетворительного объяснения существования "компаний одного лица" - хозяйственных обществ, имеющих единственного учредителя или участника (с отсутствующим в силу данного обстоятельства "людским субстратом" - коллективом). Между тем такие компании получили значительное развитие в современной рыночной экономике, где их создают не только мелкие и средние предприниматели (стремящиеся уменьшить риск имущественной ответственности) , но и государственные (публично-правовые) образования (с целью сохранения полного контроля за использованием переданного им имущества). Объявление их просто юридической фикцией вряд ли можно считать достаточно объясняющим их статус, а попытки сохранения прежних трактовок сущности юридического лица на базе теорий, объяснявших статус государственных предприятий в плановой экономике, теперь вызывают справедливые упреки методологического характера.

Выдвигались и другие концепции, по-иному раскрывавшие сущность юридического лица. О.А. Красавчиков рассматривал юридическое лицо как определенную систему социальных связей , а Б.И. Пугинский - как некое правовое средство, с помощью которого конкретная организация допускается к участию в гражданском обороте. Действительно, будучи организацией, созданной для самостоятельного хозяйствования с определенным имуществом, юридическое лицо является вполне реальным образованием, не сводимым ни к своим участникам (или к учредителям, в том числе к единственному), ни тем более к работникам (трудовому коллективу), которые в этом качестве не имеют никаких прав на его имущество и ни при каких условиях не отвечают по его долгам. Однако главным качеством юридического лица остается его имущественная обособленность, что отчетливо проявилось при осуществленном в нашей стране переходе от планового к рыночному хозяйству.

В современной зарубежной правовой литературе теориям юридического лица обычно не уделяется большого внимания. Характерным даже для немецкого правоведения, ранее выдвинувшим подавляющее большинство теорий юридического лица, теперь является указание на то, что юридическое лицо следует рассматривать в качестве обобщающего юридико-технического понятия, служащего для признания "лиц или вещей" (предметов) правоспособными организациями, а сущность этого понятия объясняется многочисленными теориями, которые "не имеют практического значения и не обладают большой познавательной ценностью". Такой подход в значительной мере присущ как континентальному, так и современному

КОММЕНТАРИИ К ГРАЖДАНСКОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ,
ЧАСТИ ПЕРВОЙ

Статья 401. Основания ответственности за нарушение обязательства
1. Лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.
Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.
2. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.
3. Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.
4. Заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства ничтожно.

комм. Комаров А.С.

1. В соответствии с п.1 комментируемой статьи ответственность за нарушение обязательства наступает для должника только в том случае, когда в нарушении обязательства есть его вина. Вина может выступать как в форме неосторожности, так и в форме умысла. При этом в качестве общего правила не вводится каких-либо различий в установлении ответственности в зависимости от того, в какой форме проявилась вина нарушителя обязательства.
Обусловленность ответственности наличием вины является диспозитивной нормой: законом или договором могут устанавливаться иные основания ответственности, как расширяющие, так и суживающие ответственность по сравнению с ответственностью, построенной на безоговорочном применении принципа вины.
Наиболее распространенным способом изменения оснований ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств является соглашение сторон. В практике условия договора, направленные на решение этого вопроса, как правило, формулируются в виде перечня обстоятельств, наступление которых освобождает стороны от ответственности за неисполнение ипи ненадлежащее исполнение обязательств и называемых не всегда правильно «форс-мажорными». Дело в том, что в таких оговорках часто указываются в качестве оснований освобождения от ответственности не только обстоятельства непреодолимой силы, что по сути и означает «форс-мажор», но и обстоятельства, являющиеся результатом сознательных действий людей.
Включение такого условия в договор означает, что в соответствующих случаях для установления ответственности при нарушении договора применяются не нормы ГК об основаниях ответственности, а те положения, которые согласовали стороны в своем договоре.
Изменение оснований ответственности нередко допускается законом вплоть до установления ответственности за пределами действия непреодолимой силы (ответственность воздушного перевозчика за повреждение здоровья или смерть пассажиров).
2. В абз.2 п.1 комментируемой статьи указываются признаки,в соответствии с которыми лицо, нарушившее обязательство, признается невиновным. Данные признаки сочетают в себе как субъективные, так и объективные критерии. К числу первых относится проявление должной степени заботливости и осмотрительности в принятии всех находящихся в распоряжении должника мер для надлежащего исполнения обязательства, к числу вторых - соответствие степени заботливости и осмотрительности характеру обязательства и условиям договора. И только в том случае, если поведение должника при исполнении им обязательства удовлетворяет указанным требованиям, должник считается невиновным в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства.
3. Устанавливая презумпцию вины нарушителя обязательства, ГК возлагает на него бремя доказывания отсутствия вины. По существу должник достигает такого результата, если ему удается доказать, что нарушение обязательства было вызвано обстоятельствами, которые исключают его вину, например действием стихийных сил природы или поведением третьих лиц, за которых должник не отвечает. Кроме того, он должен доказать, что его поведение в данной ситуации соответствовало критериям, установленным в абз.2 п.1 комментируемой статьи. При этом не следует забывать, что на кредитора возлагается доказательство самого факта нарушения обязательства.
4. Для отношений при осуществлении предпринимательской деятельности ГК расширяет основания ответственности, устанавливаяповышенную ответственность за нарушение обязательств. Только если должник представит доказательства, что нарушение обязательства стало следствием непреодолимой силы, он освобождаетсяот ответственности. ГК дает квалифицирующие признаки понятия непреодолимой силы, к числу которых относятся чрезвычайность и непредотвратимость в наступлении обстоятельств, делающих невозможным исполнение обязательства. При этом указанные обстоятельства должны анализироваться применительно к конкретным обстоятельствам, связанным с нарушением обязательства. Одновременно в ГК содержится примерный перечень обстоятельств, не являющихся непреодолимой силой (отсутствие у должника денежных средств, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров и т.д.).
Возникает вопрос: насколько даваемое ГК понятие непреодолимой силы позволяет включать в него обстоятельства, выходящие за рамки стихийных бедствий, которые, как правило, не вызывают сомнения в отнесении их к обстоятельствам непреодолимой силы? В частности, в данной связи речь может идти о военных действиях, блокадах, эмбарго, актах государственных органов любого уровня и иных событиях общественной жизни. В принципе, данные обстоятельства также могут относиться к обстоятельствам непреодолимой силы, но в каждом конкретном случае все будет зависеть от того, насколько то или иное событие отвечает установленным признакам. Так, если непредотвратимость таких событий практически во всех случаях очевидна, то их чрезвычайность, или, иными словами, непредвиденность их возникновения, может быть подвергнута сомнению.
Следует подчеркнуть, когда событие, квалифицируемое как непреодолимая сила, носит временный характер, освобождение от ответственности имеет силу лишь в период его действия.
При наступлении события, хотя и носящего непредотвратимый характер, но предвидимого в момент возникновения обязательства, должник будет нести ответственность за его неисполнение. Во избежание неблагоприятных последствий подобного рода стороны могут исключать ответственность за неисполнение путем включения соответствующей оговорки в договор.
5. При изменении оснований ответственности в договоре условия, направленные на ее исключение или ограничение, являются ничтожными, если они касаются случаев умышленного нарушения обязательств. В данном контексте могут рассматриваться также и условия об ограничении размера материальной ответственности, в частности исключительные неустойки, применение которых не должно допускаться в случаях, когда нарушение, к которым они применяются, были допущены должником умышленно.

Гражданский кодекс Российской Федерации:

Статья 401 ГК РФ. Основания ответственности за нарушение обязательства

1. Лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.

Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.

2. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

3. Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

4. Заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства ничтожно.

Вернуться к оглавлению : Гражданский кодекс Российской Федерации Часть 1 в действующей редакции

Комментарии к статье 401 ГК РФ:

Доказывание наступления обстоятельств, устраняющих ответственность. Умысел

Если в пределах, установленных пунктом 4 статьи 401 ГК РФ, в заранее заключенном соглашении указаны обстоятельства, устраняющие или ограничивающие ответственность должника за неумышленное нарушение обязательства, то на него возлагается бремя доказывания их наступления.

Заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности не освобождает от ответственности за умышленное нарушение обязательства (пункт 4 статьи 401 ГК РФ). Отсутствие умысла доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункты 1 и 2 статьи 401 ГК РФ). Например, в обоснование отсутствия умысла должником, ответственность которого устранена или ограничена соглашением сторон, могут быть представлены доказательства того, что им проявлена хотя бы минимальная степень заботливости и осмотрительности при исполнении обязательства.

Какие обстоятельства признаются непреодолимой силой?

Должник обязан принять все разумные меры для уменьшения ущерба, причиненного кредитору обстоятельством непреодолимой силы, в том числе уведомить кредитора о возникновении такого обстоятельства, а в случае неисполнения этой обязанности - возместить кредитору причиненные этим убытки (пункт 3 статьи 307 , пункт 1 статьи 393 ГК РФ ).

Подробнее см. пп. 6-10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств"

> Презумпция вины в гражданском праве: понятие, содержание, распределение бремени доказывания

В Основах Гражданского законодательства 1991 г. понятие вины раскрывалось через положение о том, что должник признается невиновным, если докажет, что он принял все зависящие от него меры для надлежащего исполнения обязательства (п. 1 ст. 71 Основ 1991 г.). Такой подход в принципе сохранен и в ГК РФ с одним существенным уточнением: меры, которые надлежало принять лицу для надлежащего исполнения обязательства, теперь соотносятся с той степенью заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота.

В соответствии с п.2ст.401ГК РФ отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Таким образом, в гражданском праве, в отличие от уголовного, действует презумпция виновности правонарушителя. Правонарушитель считается виновным до тех пор, пока он не докажет свою невиновность. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства, согласно п.1ст401ГК РФ. Объективные элементы состава правонарушения доказываются потерпевшим от правонарушения, а отсутствие вины правонарушителя должно быть доказано им самим Матвеев Г.К. Основания имущественной ответственности частных предпринимателей.// ГиП.1993.N 9,С.97.. Бремя доказывания отсутствия своей вины в случаях, когда наличие вины является необходимым основанием ответственности, возлагается на лицо, допустившее нарушение обязательства. Данное положение раскрывает суть принципа презумпции вины должника в гражданско-правовом обязательстве. Однако это не освобождает кредитора, предъявившего требование к должнику, если их спор рассматривается в суде, от необходимости доказать факт нарушения должником обязательства и в соответствующих случаях наличие убытков.

Если один из участников гражданского оборота своим противоправным поведением нарушает нормальное течение гражданского оборота и причиняет убытки другому его участнику, то о том, что такие убытки возникли и что они вызваны противоправным поведением правонарушителя, знает в первую очередь потерпевший. Однако потерпевший не знает о том, какую степень заботливости и осмотрительности проявил правонарушитель, какие меры он принял для надлежащего исполнения обязательства и какие психические процессы при этом происходили в его сознании. В то же время правонарушителю, в отличии от потерпевшего, все эти данные хорошо известны. Ему легче доказать свою невиновность, чем потерпевшему, не располагающему этими данными, доказывать его виновность. Тем не менее, презумпция виновности правонарушителя не исключает возможности для потерпевшего предоставлять суду доказательства виновности правонарушителя.

Задача: В парикмахерской из гардероба похищена ондатровая шапка Григорьева. Вместо нее оставлена старая шапка из искусственного меха. Григорьев предъявил к обществу с ограниченной ответственностью, которое обслуживало гардероб, иск о возмещении стоимости шапки и компенсации морального вреда. Общество, возражая против иска, ссылаясь на то, что в день пропажи шапки гардеробщица заболела, и заменить ее было некем. Григорьев не должен был оставлять дорогую шапку в гардеробе. В случившемся он виноват сам, и потому в иске ему следует отказать, а виде компенсации он может взять себе оставленную в гардеробе старую шапку. Как должно быть решено дело?

Начнем издалека…

Категория морального вреда появилась в нашем законодательстве сравнительно недавно. В течение длительного времени в социалистическом обществе считалось, что личность советского человека находится на столь недосягаемой высоте, что ее никак нельзя оценивать на деньги. Наконец с 1992г. стала действовать ст.131 Основ гражданского законодательства, в которой моральный вред определялся как причинение гражданину физических или нравственных страданий. Поскольку нравственные страдания может испытывать только психофизическая особь, моральный вред может быть причинен только именно физическому лицу, а не юридическому или другой какой-либо социальной общности. Условием возмещения морального вреда было наличие противоправных действий, причинивших вред, и вина причинителя вреда. Моральный вред возмещался в денежной или иной материальной форме в размере, определяемым судом, вне зависимости от подлежащего возмещению имущественного вреда.

С 1 января 1995г относительно морального вреда стала действовать ст.151 ГК РФ, в которой законодатель попытался найти ориентиры, исходя из которых, суд мог бы исходить при определении размеров компенсации морального вреда. При этом следует определить степень вины нарушителя, иные заслуживающие внимания обстоятельства, а так же учитывается степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. Ведь один человек достаточно спокойно реагирует на действия, которые наносят ему какой-либо вред, а другой легко раним и остро переживает неправомерное вторжение в сферу его нематериальных и имущественных прав.

Моральный вред, причиненный посягательством на какое-либо материальное благо, находит свое закрепление в имущественном праве, подлежит возмещению лишь тогда, когда существует специальный закон, определяющий возможность морального возмещения. Вне зависимости от посягательства, на имущественное либо нематериальное благо, моральный вред возмещается потерпевшему лицу в нашем рассматриваемом случае, если это предусматривает закон «О защите прав потребителей».

Согласно ст.15 закона «О защите прав потребителей», моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда. Компенсация морального вреда осуществляется независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных потребителем убытков. П.25 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 1994 г. N 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» гласит: поскольку моральный вред возмещается в денежной или иной материальной форме и в размере, определяемых судом, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда, размер иска, удовлетворяемого судом, не может быть поставлен в зависимость от стоимости товара (работы, услуги) или суммы подлежащей взысканию неустойки, а должен основываться на характере и объеме причиненных потребителю нравственных и физических страданий в каждом конкретном случае.

Также Григорьев должен доказать в судебном порядке, что такой вред для него действительно произошел. Может, он так переживал по поводу потери утраты любимой ондатровой шапки, что обращался за медицинской помощью после этого, с жалобами на боли в груди, в области сердца. Думаю, что при наличие соответствующих доказательств - мед.выписки, и др., суд может обязать руководство ООО, выплатить и моральный ущерб тов.Григорьеву. Хотя надо еще разобраться - вина, по случаю произошедшего, Григорьева или все-таки ООО…

Согласно п.1ст.14 закона «О защите прав потребителей», вред, причиненный имуществу потребителя, вследствие производственных или иных недостатков услуги, подлежит возмещению в полном объеме. Причем п.2 этой же статьи гласит, право требовать возмещения вреда, причиненного вследствие недостатков услуги, признается за любым потерпевшим независимо от того, состоял он в договорных отношениях с исполнителем или нет. Однако в нашем случае, как указывает Приказ N 160 от 20.05.1998 Министерства РФ по антимонопольной политике и поддержки предпринимательства «О некоторых вопросах, связанных с применением Закона РФ "О защите прав потребителей» , надо опираться полностью на Гражданский кодекс, так как законодательством о защите прав потребителей регулируются отношения, возникающие из возмездных договоров, а хранение в гардеробах имеет безвозмездный характер.

П.3ст.401ГК РФ содержит следующее определение: лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. Думаю, что отсутствие, по случаю болезни, гардеробщицы, не является обстоятельством непреодолимой силой. Таким образом, предприниматели являются субъектами гражданского оборота, осуществляют свою деятельность на свой риск, и должны быть профессионалами в сфере товарно-денежных отношений. Предприниматель при неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства при осуществлении предпринимательской деятельности несет повышенную ответственность. Хотя на практике мы часто видим иное - хамство, безграмотность и не желание отвечать за свои промахи и ошибки.

По п.1ст.401ГК РФ - лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Модель поведения ООО, в нашем случае, означает отсутствие той степени благоразумия, которую проявил бы хороший, заботливый предприниматель Попов А.А. Обстоятельства, влияющие на ограничение и уменьшение размера имущественной ответственности предпринимателя.// ПиЭ.2001.N2, С.19.

Администрация ООО должна была в обязательном порядке информировать посетителей об этом факте, либо закрыть гардероб, так же поместив объявление, с извинениями об временных неудобствах, о том, что гардероб не функционирует, в связи с болезнью гардеробщицы, тем самым, оградив себя от возможных неприятностей. Таким образом, при осуществлении предпринимательской деятельности, лицо несет повышенную ответственность даже за случайное (невиновное) неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств. Окончательно вину ООО можно доказать опираясь на ст.924 ГК РФ, выдержки из п.2 которой, гласят - хранитель вещи, сданной в гардероб, независимо от того, осуществляется хранение возмездно или безвозмездно, обязан принять для обеспечения сохранности вещи все меры. Меры эти определены в п.2ст.891ГК РФ - хранитель во всяком случае должен принять для сохранения переданной ему вещи меры, обязательность которых предусмотрена законом, иными правовыми актами или в установленном ими порядке (противопожарные, санитарные, охранные и т.п.). А согласно п.2ст.924ГК РФ это относится также к хранению верхней одежды, головных уборов и иных подобных вещей, оставляемых без сдачи их на хранение гражданами в местах, отведенных для этих целей в организациях и средствах транспорта. Мало того по п.3ст.891 ГК РФ определяется, что даже, если хранение осуществляется безвозмездно, хранитель обязан заботиться о принятой на хранение вещи не менее, чем о своих вещах. По п.1ст.893 ГК РФ, в случае изменения условий хранения (отсутствие гардеробщицы в приведенном случае), хранитель вправе изменить способ, место и иные условия хранения, для устранения опасности утраты, недостачи или повреждения вещи. Многие организации вводят свои внутренние Правила для клиентов и посетителей, которые содержат выкладки следующего содержания -«…организация не несет ответственности за…», однако, вследствие того, что Гражданский кодекс имеет большую юридическую силу, то надо руководствоваться именно ГК. Если в Гражданском кодексе указывается иначе, чем в устанавливаемых организациями Правилах, то Правила эти не имеют юридической обоснованности.

Думаю, что в нашем примере на Григорьева не удастся со стороны ООО переложить даже часть вины - которая может рассматриваться в случае, предусмотренном п.1ст.404ГК РФ(смешанная вина).

Руководство парикмахерской должно было предвидеть последствия, которые наступили в виду отсутствия гардеробщицы на рабочем месте. Даже по п.1ст.44 ФЗ N14 от 08.02.1998г «Об обществах с ограниченной ответственностью» указано, что управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества добросовестно и разумно.

Подведем итог: руководство ООО обязано компенсировать имущественный вред Григорьеву, а именно, выплатить денежную сумму для купли новой шапки. А шапку из «искусственной чебурашки», руководство ООО может оставить себе, как напоминание для того, чтобы не было новых подобных инцидентов. После того, как вина ООО стала очевидной, можно предъявлять и по вышеизложенным доводам, моральный вред.