Тюрюканова Е. В.

Миграция женщин из России: еще одна "стратегия успеха"?

Начало 90-х годов - переломный пункт в развитии эмиграционных процессов из России. "Шквал" эмиграции во второй половине 80-х годов, вызванный отходом от тоталитарных запретов и носивший во многом ком пенсаторный характер (наконец смогли уехать те. кто задумывал эмиграцию еще в советское время), похоже, начал иссякать. Перешагнув 100-тысячную отметку в 1990 г., развитие эмиграции вошло в более спокойное русло. Ежегодные темпы ее роста снизились с 220% в среднем за 1987-1990 гг. до 101% в 1991-1994 гг. Период быстрого и устойчивого нарастания эмиграционной волны закончился. Динамика эмиграции в первой половине 90-х годов характеризуется колебаниями числа выезжающих от 88 до 114 тыс. человек.

Однако последний период развития эмиграции был отмечен не только переходом от очень высоких к умеренным темпам роста (а в будущем, может быть, и к снижению абсолютных размеров потоков), но и кардинальными качественными изменениями в миграционных процессах. Суть заключается в постепенном торможении традиционной этнической (еврейской и немецкой) эмиграции и ускоренном развитии новых этнонейтральных моделей мобильности населения: брачной эмиграции из страны и трудовой миграции для временной работы за рубежом .

Развитие "новой" миграции из России в дальнее зарубежье характеризуется несколькими основными чертами. Во-первых, в составе потоков преобладают этнические русские, то есть основное население страны, что делает потенциал такой миграции большим по сравнению с этническими формами перемещений.

* Исследование проблем женской миграции проводится автором в ИСЭПН РАН при финансовой поддержке Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров и Российского Научного Фонда.

Во-вторых, отсутствие этнической окраски проявляется в расширении географий таких миграций, менее обусловленном выборе страны въезда, в различиях миграционного поведения и психологии мигрантов. В-третьих, в миграционных потоках в нетрадиционные для российских эмигрантов страны эмиграция на постоянное жительство занимает незначительное место при абсолютном преобладании временных форм перемещений.

Наконец, "новая" миграция отличается от традиционной этнической, которая в основном носит семейный характер, превалированием индивидуальных миграций и значительной долей женщин в числе мигрантов. Если доля женщин среди, эмигрантов из России в традиционные страны-реципиенты (Германию, Израиль, США) в настоящее время близка к соответствующему показателя для населения в целом, то в так называемые "прочие" страны - она значительно выше (табл. 1).

Таблица 1. Структура эмиграции из России по полу в 1994. %

Роль женщины в подобной миграции несколько иная. чем в случае семейной миграции, где она в целом определяется ее ролью в семье. Хотя и существуют различия в немецкой и еврейской моделях этнической семейной эмиграции из России, в целом они не выходят за рамки этого теоретического постулата. Так, для семейной эмиграции характерно ролевое распределение нагрузки, связанной с интеграцией в новое общество: на женщину, как правило, ложатся обязанности по адаптации быта, новой социализации детей. Индивидуальная же миграция предполагает принципиально иной механизм, где все зависит прежде всего от собственного социального и профессионального статуса женщины.

Преобладание женщин в числе индивидуальных мигрантов объясняет многие "женские вопросы" в миграционной проблематике. Далее мы рассмотрим такие виды передвижений, в которых женщина выступает как активный субъект миграционных процессов на всех стадиях миграционного поведения от момента принятая решения до процессов адаптации и интеграции .

Специальных исследований по женской миграции в России не проводилось ни с точки зрения проблем миграции, ни со стороны гендерного направления. Существуют разработки по особенностям миграции различных групп мигрантов, однако, как правило, эти группы выделяются по возрастному признаку (молодежь), образованию (квалифицированные специалисты), этнической принадлежности . В то же время на Западе эта проблематика выделилась в относительно самостоятельную область научной и практической деятельности. Проводятся научные конференции, функционируют правительственные и неправительственные организации. общественные движения, инициативы . Причем развитие шло со стороны гендерного, а точнее, феминистского, направления, которое обратилось к проблемам миграции по мере их обострения в мире. При этом специфическая для гендерных исследований идеология и проблематика как бы "наложились" на традиционную фабулу исследований миграции, в результате чего и образовалось относительно самостоятельное исследовательское поле. объектом которого являются женщины-мигранты .

Женская миграция обладает особенностями как в плане социально- демографических характеристик, так и с точки зрения мотиваций. миграционного поведения, требований к социальной защищенности мигрантов и т.п. С данным контингентом связан совершенно особый круг вопросов (sensitive questions), широко обсуждаемых в мире, касающихся занятости женщин в так называемых "сферах риска" (шоу-бизнес, ресторанное обслуживание), сексуальной эксплуатации женщин-мигрантов (существует специальный термин sexexploitation), проституции в странах въезда. Причем данные вопросы не ограничиваются, как было принято думать, известной проблемой "филиппинских женщин", но коснулись уже и россиянок, проживающих на Западе.

Острота всех перечисленных проблем в России, вероятно, будет возрастать в связи с неразработанностью правовой базы миграции, слабой интегрированностью нашей страны в мировой рынок труда, международные трудовые, финансовые, правовые отношения.

Используя оригинальный эмпирический материал обследований. проведенных в 1993-1994 гг. силами Лаборатории социальной демографии и Центра гендерных исследований ИСЭПН РАН (120 мигрантов из России в Италию и 72 мигранта-женщин, выезжающих для временной работы в разные страны мира), попытаемся раскрыть характер и основные вопросы миграции женщин из России. С помощью традиционной методологии анкетного опроса мы можем получить характеристику наиболее "массовых", доступных для методов количественного анализа, проблем женской миграции: социально- демографические и экономические показатели мигрантов, цели и мотивы выезда,. миграционные ожидания, подготовленность к миграции: знание языка, законодательства страны въезда, социальная защищенность мигрантов и пр. Классический анкетный опрос, однако, не дает возможности выявить более специфические (и, может быть, более острые) проблемы, связанные со скрытыми мотивами и практически нерегулируемыми отношениями в области женской миграции: нелегальная миграция, занятость женщин в долговой сфере ("расплывчатый" круг обязанностей, слабая регламентация взаимоотношений с клиентами и работодателями), миграция под различными предлогами в поисках брачного партнера за рубежом, фиктивные браки. В сущности, эти вопросы и составляют специфику того феномена, который носит название "женская миграция". Для их изучения используется, качественная методология со специальным инструментарием и методическим аппаратом, основанным на углубленном интервьюировании. На первом этапе исследования, результаты которого представлены в данной статье, изучение носило предварительный характер и было в основном направлено на отработку методологии.

Подчеркнем, что эмпирика итальянского потока дает хорошие возможности для изучения проблематики женской миграции, так как Италия является важным направлением как брачной, так и временной трудовой миграции женского населения из России.

Российско-итальянский миграционный поток обладает всеми основными чертами этнонейтральной миграции. Этнические русские составляют 76% мигрантов. Для временного пребывания в стране имеют визу 90% выезжающих. Индивидуальные мигранты составили 68% выборочной совокупности, из них почти 2/3 - женщины.

Дифференциация российско-итальянского миграционного потока по признаку пола позволяет выявить интересные закономерности. С точки зрения социально- демографических характеристик существенное различие между выезжающими женщинами и мужчинами наблюдается по возрасту (женская часть потока существенно моложе) и семейному положению (среди женщин в 2,5 раза больше не состоящих в браке, чем среди мужчин, более 3/4 которых - семейные). Как мы увидим далее, такая структура потока отражает специфику мотиваций мужской и женской миграции. Некоторое отличие наблюдается также в субъективных оценках своего уровня жизни: женщины оценивают свое состояние хуже (так, среди них в 2 раза меньше, по сравнению с мужчинами, тех, кто считает себя богатыми), а также они менее оптимистичны в отношении к проводимым в стране преобразованиям. Однако доля верящих в успех реформ в России весьма велика - 40%. Существенно отличаются возвратные намерения женщин и мужчин. Почта вдвое больше женщин, чем мужчин, готовы воспользоваться любой возможностью, чтобы продлить свое пребывание за границей.

Неэтническая миграция сильно дифференцирована по целям и мотивам выезда. Выделяются категории брачных мигрантов, трудовых, "челноков", бизнес-миграция и т.д. Рассмотрим более подробно брачную и трудовую формы миграции как наиболее интересные с точки зрения изучения феномена женской миграции. Брачная эмиграция - специфически женский вид перемещений для России. Она, конечно, не новое явление, но раньше размеры ее: были столь малы, что проблема не вызывала какого-либо резонанса в обществе. Сегодня положение изменилось. Демократизация социальной жизни в стране, увеличив возможности международных контактов людей, вывела проблему брачной миграции на уровень социальной видимости. Российские невесты и "импортные" женихи: превратились из запретной, темы в модную, широко муссируемую средствами массовой информации. Однако социологическая наука пока оставляет эту проблему без внимания, и сколько-нибудь серьезных исследований по данной теме в России просто нет. Интересно, что и в публикациях, косвенно затрагивающих этот вопрос, до недавнего времени преобладало в целом негативное отношение к нему. Появился термин "вывоз женщин", отражающий, с одной стороны, лжепатриотические, а с другой - феминистские настроения по поводу брачной миграции с подчеркиванием дискриминационного (по отношению к женщинам, естественно) и едва ли не насильственного ее характера.

Вероятно, отношение к брачной миграции должно определяться ее социальным смыслом, то есть той ролью, которую данный процесс играет в современном обществе. В этом контексте мы имеем дело с феноменом, который заключается в том, что некоторая часть общества избирает жизненную стратегию, связанную с выездом за границу путем брака с иностранным гражданином. Согласно интервью, проведенным автором с выезжающими в Италию женщинами, это чаще всего именно определенная идеология и программа деятельности по реализации личностных целевых установок, а не случайный выбор партнера.

Решение об эмиграции принимается, как правило, под влиянием целого ряда факторов, выделить один из которых бывает очень трудно. Вступление в брак или заключение долгосрочного контракта сами по себе не являются причиной эмиграции. Это лишь действия, направленные на реализацию определенной жизненной идеологии. Идея же решить свои проблемы путем выезда за границу приходит обычно гораздо раньше, чем складываются реальные условия для такого шага. Подлинные причины "свободной" эмиграции (в отличие от ее стрессовой формы, когда она превращается в бегство) всегда связаны с личностными целевыми ориентациями субъектов миграционного процесса.

Таким образом, брачная эмиграция и предшествующий ей поиск партнера, это нечто вроде "стратегии успеха", альтернативной таким личностным "программам" у женщин, как стремление к политическому или профессиональному лидерству. С этой точки зрения брачную эмиграцию нельзя считать чем-то нежелательным, так как она служит демократизации жизни, расширению поля выбора возможных моделей поведения для женщин. К тому же это один из путей взаимообщения национальных социумов и Культур, так необходимый нынешней России для реальной (то есть на уровне конкретных людей, а не официальных решений) интеграции в международное сообщество.

В связи с тем, что проблема брачной миграции практически является белым пятном в российских исследованиях, необходимо, в первую очередь, определить само понятие брачной миграции. К ней относятся такие передвижения населения, которые мотивированы вступлением в брак и переездом к супругу или супруге. однако это только часть традиционного понятий брачной миграции, примятого в международных исследованиях. Кроме тех мигрантов, чьи передвижения связаны с реальным вступлением в брак, оно обычно включает и тех, кто решился на выезд, не имея реальных перспектив, а просто в поисках подходящего - брачного партнера. "Выявить" таких мигрантов, выяснитьих намерения, особенности поведения и адаптации очень трудно без специальной методологии и инструментария.

Каковы же основные характеристики брачной миграции?

Брачные мигранты представлены в основном молодыми женщинами:

60% - в возрасте до 30 лет, изних 7% - моложе 20 лет; 30% респонденток - в возрасте 30-40 лет. Средний возраст брачных мигрантов составляет 28 лет, что почти на 5 лет меньше, чем в среднем по всему потоку.

При анализе эмпирического материала выявилось, что у брачных мигрантов весьма высокий уровень образования. Более половины женщин имеют высшее образование. Это - необыкновенно высокий уровень для подобного вида миграции в мире. Такова специфика современной брачной эмиграции из России.

Сформулируем несколько причин подобной нетипичной ситуации. Так женщины с высшим образованием могут иметь более широкое общение с иностранными гражданами во время учебы и дальнейшей работы. У них больше шансов найти себе пару за рубежом.

С другой стороны, сказывается, вероятно, большая неудовлетворенность и неустроенность высокообразованных женщин в России. Это связано, как с высокими профессиональными запросами, трудностями совмещения работы с домашними проблемами и воспитанием детей, так и с усилением экономической дискриминации женщин на рынке труда, вытеснением их из высокооплачиваемых секторов, феминизацией безработицы.

Профессиональный состав брачных мигрантов также говорит о том, что эта миграция носит достаточно элитный характер: научные сотрудники и преподаватели составили 26% выборочной совокупности, служащие - 23%, инженерно-технические работники и студенты - по 9%.

Однако профессиональный потенциал брачных мигрантов часто не Реализуется и. таким образом, остается потерянным не только для нашей страны, но и для общества вообще. Существует серьезная проблема адаптации и интеграции, прежде всего профессиональной. российских женщин в западном обществе.

Значительное число женщин выезжает из России не в одиночестве, а с детьми (35%) или другими родственниками (5%). Однако, пока трудно сказать, какое количество детей принадлежит прошлым расторгнутым бракам, а сколько - настоящему браку с иностранцем. Среди мигрантов 23% отметили, что в ближайшее время намерены перевезти за границу своих ближайших родственников, в первую очередь родителей. Таким образом, брачную миграцию можно рассматривать как один из источников цепной эмиграции из страны. При этом она может охватывать не только ближайших родственников, нои, например, подруг. Влияние подобного "демонстрационного эффекта" в данном случае, по нашим наблюдениям, значительно.

Исследования трудовой миграции в России, так же как и брачной, еще не имеют сложившейся методологии и понятийного аппарата. Специфика женской трудовой миграции в России практически не изучалась. Проблематика исследований в этой области достаточно обширна. Здесь мы коснемся лишь основных моментов и взаимосвязей трудовой и брачной миграции.

Понятийный аппарат, описывающий процессы, связанные с трудовой миграцией, в России практически отсутствует. Поэтому прежде чем перейти непосредственно к анализу гендерных особенностей трудовой миграции, остановимся коротко на определении основных используемых понятий.

Во-первых, внешнюю трудовую миграцию следует считать временной формой миграционных перемещений, в отличие от эмиграции (иммиграции), то есть выезда (въезда) на постоянное жительство. Тот факт, что трудовая миграция, начавшись как временная, затем часто приобретает постоянный характер, не противоречит общему определению и может рассматриваться как одно из ее свойств при определенных социально-экономических условиях.

Во-вторых, к внешним трудовым мигрантам следует относить лиц, пересекающих государственные границы России (как в ту, так и в другую сторону) для того, чтобы вступить в трудовые отношения с работодателями в другой стране. Таким образом, критерий для отделения трудовой миграции от других форм миграционных перемещений - отношения типа "работник-работодатель", в которые вступает мигрант на новом месте. Именно они - базовое событие при данной форме миграции, в отличие от эмиграции, когда таковым является смена места жительства (например, при брачной эмиграции - в связи с вступлением в брак).

Исходя из этого определения, к трудовым мигрантам, выезжающим из России, мы относим лиц, едущих работать за границу по контракту или договору, по межгосударственным соглашениям, в порядке обмена, на стажировку. Лица, выезжающие с целью туризма или посещения родственников и устраивающиеся на работу за рубежом, также относятся к трудовой миграции, точнее к ее скрытой или нелегальной формам. И, наоборот, не относятся к трудовым мигрантам лица, участвующие в челночной миграции с коммерческими целями, эмигранты, выезжающие на постоянное жительство, командировочные (при отсутствии контракта или договора с заграничными работодателями).

Приведем результаты анализа эмпирической информации, фиксирующие основные характеристики трудовых мигрантов-женщин.

Преобладающая возрастная группа - 20 - 25-летние, средний возраст женщин-мигрантов составляет 26 лет, а мужчин - 35 лет; каждая десятая женщина - моложе 20 лет.

Специфика женской миграции отражается на структуре потока по семейному положению. Почти 1/3 мигрантов-женщин никогда не были замужем, еще 35% - разведены или вдовы. Таким образом, 2/3 женщин не имеют собственной семьи, кроме родительской.

Такая структура трудовой миграции (в особенности высокая доля молодых незамужних женщин) говорит в пользу гипотезы о том, что профессиональная деятельность, хотя и декларируется как основной мотив миграции, но, очевидно, является таковым отнюдь не для всех мигрантов. Более детальное изучение целевых установок мигрантов подтвердило, что мотивы брачной и трудовой миграции во многом близки и часто переплетаются, так что граница между этими двумя видами перемещений иногда носит условный характер. На основании проведенных интервью с выезжающими можно утверждать, что трудовые мотивации определенной части молодых женщин - лишь формальный повод для выезда, а не подлинная цель. Как видим из табл.2, только 1/3 трудовых мигрантов-женщин четко ориентированы на профессиональные цели (успех, карьера, повышение своего профессионального уровня, современные возможности, комфортные условия работа и т.п., в то же время 1/4 часть опрошенных открыто заявляют о брачных мотивациях, то есть о намерении найти мужа за рубежом. Эта часть потока, как правило, отличается более низким уровнем образования и устраивается на традиционно женские виды работ (горничные отелей, официантки, участницы шоу-программ, домашняя прислуга).

Таблица 2. Основные мотивы выезда мигрантов-женщин (%)

Брачные мотивы (если они присутствуют), открыто высказанные или скрытые, являются, как правило, основными и определяют дальнейшее поведение мигрантов. Подобная миграция - трудовая только формально, а по существу - брачная.

Вопросы, связанные с женской трудовой миграцией из стран Средней Азии, еще мало изучены. Этот феномен ставит перед исследователем целый ряд вопросов. Каким образом происходит слом гендерных стереотипов женщин Средней Азии? Что является толчком при принятии решения о работе на выезде? Каким образом происходит адаптация женщин в принимающей стране, какие ресурсы они могут мобилизовать для решения собственных проблем в России? Каким образом складывается их жизнь «на два дома», и многие другие.

В традиционной системе распределения ролей в среднеазиатской семье мужчина обеспечивает семью, зарабатывая деньги. Женщина выполняет репродуктивные функции, начиная от рождения и воспитания детей и заканчивая ведением домашнего хозяйства, поддержанием жизнеобеспечения семьи. Подобное распределение ролей было жестко закреплено на протяжении многих столетий, в том числе, нормами ислама.

После установления советской власти в регионе и проведения социальных, экономических, политических реформ наметились отдельные черты ухода от традиционной патриархальной семьи – часть женщин продолжала образование после окончания школы и затем работала. Так, например, в 1995 г. в Таджикистане доля женщин в общей численности рабочих и служащих составляла 38,5%, причем такой удельный вес оставался практически неизменным с 1970 г.*

Тем не менее, как отмечает О.И.Брусина, среднеазиатское общество сопротивлялось модернизации; в советский период отчетливо проявилась устойчивость и живучесть, особенно на бытовом уровне, традиционного образа жизни – иерархичных социальных связей, правовых отношений, основанных на нормах обычного права и шариата. И в настоящее время большинство населения Средней Азии – это преимущественно сельские жители, воспроизводящие традиционный, во многом архаичный, патриархальный уклад в быту.*

Таким образом, наблюдаемое явление, когда женщина становится «добытчиком» в семье, берет на себя груз ответственности за обеспечение достойного уровня существования ее членов, заслуживает отдельного анализа. В целом, хотя выезд женщин из Таджикистана на заработки в другую страну является крайне непривычным для среднеазиатского общества, он укладывается в основные закономерности развития миграционных процессов в мире на рубеже XX–XIX веков. Специалисты отмечают, что феминизация миграционных потоков с 1990-х гг. является характерной чертой новейшего этапа развития международной трудовой миграции.*

В отдельных случаях женщины используют собственный значимый ресурсный потенциал (например, высшее образование и опыт работы на родине); в данной ситуации они пользуются поддержкой только ближайшего круга родственников (если они живут и работают в России), влияние мигрантских сетей сводится к минимуму.

В Москве и Подмосковье три интервью было взято у молодых девушек из Душанбе. Сами девушки и их семьи принадлежат к слою образованных людей Таджикистана, интеллигенции и элиты республики. Остановлюсь на их жизненных историях подробнее.

Таджичка из смешанной семьи

Семья Ольги, 19 лет, приехала в Москву в 1996 г., т.к. отец должен был защищать докторскую диссертацию. После защиты он попросил семью переехать к нему. В Душанбе остались родственники как со стороны матери (она русская), так и со стороны отца (он таджик). Сама девушка, родившись в смешанном браке, считает себя в большей степени таджичкой, хотя и отмечает, что плохо владеет таджикским языком. В Москве Ольгу как русскую не воспринимают. Более того, она сама не считает себя русской, в силу этого выделяясь по этнической самоидентификации. Дополнительным свидетельством тому можно считать ее круг общения. У девушки мало знакомых таджиков в Москве, большинство ее друзей – армяне; «не знаю, так уж складываются обстоятельства», - отмечает она.

За восемь лет проживания в Москве Ольга окончила школу и поступила в МГУ. Семья проживает в общежитии Университета, они имеют временную годовую регистрацию, которая оформляется через общежитие. Сейчас члены семьи планируют подавать документы на получение российского гражданства. Остро стоит жилищный вопрос, т.к. из года в год перспектива продления проживания в общежитии уменьшается. За время проживания в Москве глава семьи побывал на родине в Душанбе три раза, мать – один раз, дочь – ни разу. Все члены семьи работают, средний доход на каждого члена семьи составляет $300 в месяц. Одна треть общего бюджета расходуется на решение бытовых проблем, питание. Из насущных проблем девушка отметила отсутствие медицинской страховки.

Поиском работы Ольга занималась самостоятельно, она совмещает работу и учебу. В настоящий момент она работает редактором веб-сайта агентства по недвижимости. Поиск работы осуществлялся при помощи стандартных процедур для кандидатов на вакансии – размещении резюме по выбранным объявлениям, прохождении ряда собеседований и т.п. Существуют проблемы с легальным оформлением на работе. Как добавила девушка, из десяти случаев отказа в приеме на работу в трех случаях это происходит по причине этнической принадлежности.

Стратегия поведения данной семьи заключается в желании «закрепиться в Москве». Для этого, в первую очередь, необходимо решить вопрос получения российского гражданства. Поскольку в Москве у них нет родственников и близких людей, очевидно, что собственные проблемы члены семьи научились решать самостоятельно. Молодая девушка уже нашла неплохую работу, вносит собственный вклад в семейный бюджет. Таким образом, дальнейшие планы Ольги и ее семьи связаны с Россией, переходом из категории мигрантов в категорию граждан принимающей страны.

У них нет родственников и близких людей в Москве, поэтому члены семьи не могут использовать ресурсы разветвленных мигрантских сетей в России. А.А.Степанян в статье, посвященной армянской общине Москвы, пишет: «Интеграция этнических групп в инокультурное окружение зависит от целей и задач, которые ставят перед собой переселенцы, и, конечно же, решающим фактором тут становится отношение к ним принимающего государства. /…/ Поначалу переселенцы стараются держаться вместе, вырабатывают необходимые нормы совместного проживания». Он же приводит слова российского этнографа А.Дридзо о возникновении феномена «братства по кораблю», когда возникает своеобразная братская община людей, прибывших на одном корабле (эти слова можно понимать и в переносном смысле), которая в чужом краю нередко компенсировала им отсутствие родственных групп.*

По моему мнению, это положение верно для всех групп людей, не являющихся автохтонным населением конкретной территории. Помимо формирования общностей по этническому признаку, формируется также некая над-общность, своеобразное «братство по кораблю», объединяющее мигрантов в стране пребывания. Это хорошо видно из примера, приведенного выше, а также будет иллюстрироваться в дальнейшем.

Золотая молодежь

Семья другой девушки из Душанбе относится к деловой элите Таджикистана. Главной целью приезда Хабибы в Россию явилось то, что семья решила вложить свои сбережения в покупку квартиры в Москве. Девушка 22 лет приехала из Душанбе только в конце 2004 года. Она имеет высшее образование (Славянский университет) и опыт работы в Национальном банке Таджикистана, а также волонтером в разных международных организациях. Владеет несколькими языками – русским, узбекским, татарским, таджикским, английским. Она родилась в смешанной узбекско-татарской семье; родственники (родители и младший брат) остались на родине. Этническое самосознание девушки из смешанной семьи сложное. Она не ощущает себя узбечкой, и не хочет ей быть; стесняется говорить, что татарка. При этом всегда с гордостью говорит, что является душанбинкой.

Интересно отметить, как молодая девушка с хорошим опытом работы в Душанбе решила проблему трудоустройства в Москве. По приезде в Москву Хабиба сняла комнату у родственников в ближнем Подмосковье, а недавно переехала в г.Сергиев Посад, где она живет вместе с молодым человеком (он узбек). По приезде в Россию она окончила краткосрочные курсы менеджеров по недвижимости одного из московских агентств. По окончании курсов многие агентства по недвижимости предлагали выпускникам трудоустройство в своих компаниях. Работая в одном из агентств, она начала параллельный поиск места работы с фиксированным базовым окладом. Путем размещения резюме и собеседования с работодателями она успешно устроилась на работу в крупный известный банк.

Активная жизненная позиция девушки проявляется во всех аспектах жизни в Москве. Необходимо отметить, что она оформила российское гражданство и заграничный паспорт еще на родине. В Москве она подала документы на получение российского паспорта нового образца, и он уже выдан. Тем не менее, ее периодически останавливает милиция, как и других выходцев из Средней Азии, выделяющихся своей внешностью. Однако, умение отстаивать свои интересы помогает и в неприятных столкновениях с милицией. Например, когда она сдавала документы на получение нового российского паспорта, у нее отобрали таджикский паспорт. Девушка позвонила в офис Международной организации по миграции в Душанбе, где ее снабдили телефонами всех необходимых организаций в Москве. Несколько звонков – и проблема была решена, паспорт вернули. Ответ на мой вопрос «Кто может помочь в решении проблем – земляки, члены таджикских общин, правозащитники, негосударственные организации (фонды), посольство Таджикистана?» она сформулировала так: «Могут помочь – все – самое главное – просить, просить, просить, а точнее долбить – по темечку – пока не пробьешь свое - положенное». В этих словах заключена стратегия молодой девушки – нацеленность на успех, способность достичь многого собственными силами.

Жизнь в Подмосковье

Можно привести еще одну историю успешной адаптации молодой мигрантки и ее семьи в России. Дильбар 33 года, она родом из Душанбе, узбечка. Первый раз попала в Россию в 1996 г., но вскоре уехала обратно. На родине она вышла замуж за таджика, родила первого ребенка. Когда ребенок немного подрос, они с мужем приняли решение о выезде в Россию (1999 г.). Сама Дильбар говорит: «У нас необычная семья, современная; все решения мы принимаем вместе. Семья поселилась в Московской области, т.к. там у Дильбар имелись родственники. Отец девушки (узбек), который разошелся с ее матерью, давно проживал в городе. Кроме того, там же жил и дядя, который работает в структурах МВД.

В Душанбе Дильбар училась в русской школе, затем окончила кулинарный техникум. Работала экспедитором на хлебозаводе Душанбе. Интересно отметить, что это единственный известный мне случай, когда представитель мигрантов (как среди мужчин, так и среди женщин) работал по специальности и по приезде в Россию. Так, девушка работала поваром в ресторане восточной кухни в Подмосковье и еще нескольких подобных заведениях. Муж Дильбар первоначально работал в Москве, в иранской фирме, занимающейся поставкой и продажей сухофруктов, а также посольстве Ирана. Однако, ежедневная дорога в Москву и обратно на электричке отнимала очень много времени и сил. Кроме того, Дильбар боялась за мужа из-за многочисленных случаев нападения националистов и скинхедов на мигрантов в электричках. Поэтому ему пришлось искать работу рядом с домом. Вдвоем с братом жены, приехавшим в Россию позже сестры, они занимаются отделкой квартир.

Бытовые проблемы не стоят как-то особенно остро перед молодой семьей. Им есть, где жить (некие уехавшие за границу дальние родственники разрешили бесплатно проживать в квартире); глава семьи в сезон строительных работ (весна – осень) неплохо зарабатывает. Сама Дильбар сейчас не работает, поэтому откладывать деньги в настоящий момент не удается. Летом им первый раз за все время проживания в России не удалось съездить на родину из-за материальных затруднений.

Старший сын окончил второй класс школы, младший находится дома с матерью. Дети прикреплены к местной поликлинике, их принимают за плату. Граждан СНГ обязаны принимать в российские больницы в острых случаях, поэтому, когда старший сын лежал со сложным переломом руки в больнице (это не считалось острым случаем), и за это пришлось платить. Дети в этом смешанном браке считаются таджиками по отцу, и сама Дильбар думает так же. В семье родители говорят между собой по-русски, мать говорит с детьми по-русски, отец использует два языка – русский и таджикский.

В целом, можно сказать, что жизнь этих мигрантов это нормальная жизнь молодой семьи. Какие стоят перед ними проблемы? Пожалуй, одна из проблем – отношение общества и отдельных людей к мигрантам, проявления ксенофобии в России. Эта семья – люди с позитивным отношением к действительности. По наблюдениям моей собеседницы, «наверное, процентов 90 людей – нормальные, 10% - плохие, так же везде». В основном, отношение к ним в России спокойное, доброжелательное. У старшего сына нет проблем, связанных с проявлениями ксенофобии в школе, много друзей из класса. Безусловно, в разговоре всплывают и обиды – на ужасное отношение к мигрантам в ОВИРах, где необходимо оформлять временную регистрацию, неприязнь со стороны отдельных людей – соседей, врачей. Интересно отметить, как общество в отдельных случаях выступает как здоровая самоорганизующаяся система – распоясавшуюся соседку, постоянно высказывающуюся на тему: «Понаехали тут, и наши места заняли, и хлеб наш едят», начинают урезонивать сами местные жители: «Что тебе плохого сделали? Твой, что ли, хлеб едят? Они работают, живут самостоятельно, и т.п.».

Какова стратегия данной семьи? Хотят ли они вернуться на родину? По всей видимости, нет. Они живут в России достаточно давно, адаптировались, привыкли к жизни здесь. Дильбар говорит: «Конечно, тоскуем по дому. Стараюсь ездить домой с детьми каждое лето, по возможности. Но муж говорит, родина там, где живешь. Планы? – Надо выкупать квартиру, оформлять гражданство. Если бы дома все хорошо было… Кроме того, хочу, чтобы дети здесь хорошее образование получили». Таким образом, они нацелены на интеграцию в российское общество.

Факторы успеха

Какие выводы можно сделать после рассказа о трех девушках? Основными ресурсами успешной адаптации в России являются: хорошее образование и наличие опыта работы на родине, гибкость и умение приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам, не в последнюю очередь обусловленные молодостью мигранток. Кроме того, важным фактором, связанным с полученным образованием и воспитанием, является исключенность из традиционалистского общества, отсутствие приверженности патриархальным устоям, эмансипированность девушек. Наличие таких значимых ресурсов позволяет рассчитывать на собственные силы, в минимальной степени задействуя ресурс земляческой и родственной поддержки.

Стратификация общества Таджикистана, которая является одним из факторов, выталкивающим людей в трудовую миграцию, проявляется очень ярко при изучении гендерного аспекта проблемы. На одном полюсе миграции находятся преимущественно молодые люди (девушки), имеющие некоторый «исходный задел», зачастую из обеспеченных семей, представители «золотой молодежи» Таджикистана, которые получили высшее или неоконченное высшее образование на родине. Многие учатся в ВУЗах России, и параллельно работают. Это люди с активной жизненной позицией, очень мобильные, отдающие полный отчет в том, что они обладают значительными возможностями для самореализации и трудоустройства. В сущности, их карьера, заработок, жизненная стратегия – в собственных руках.

На другом полюсе находятся большинство женщин – трудовых мигрантов. При изучении имеющихся возможностей для трудоустройства традиционализм таджикистанского общества проявляется очень ярко. В «иерархии должностей» на рынках женщинам, действующим самостоятельно, не членам семей мужчин, вписанных в структуру рынков, закрыт путь на более высокие ступени, они не могут стать чем-то большим, чем продавщицы (скажем, владелицами нескольких торговых точек или снабженцами, которые закупают на оптовых базах фрукты и овощи для продажи на торговых точках).

Каковы дальнейшие перспективы явления трудовой миграции женщин из Таджикистана? Можно полагать, что масштабы женской трудовой миграции будут увеличиваться. С.Олимова, анализируя основные черты ситуации на рынке труда в Таджикистане, в частности, отмечает: «Сокращается занятость в социальной сфере, что, с одной стороны, способствует снижению общего уровня занятости трудовых ресурсов в общественном секторе, особенно женского трудоспособного населения и обуславливает рост безработицы. С другой стороны, не осуществляется заявленная социальная направленность реформ, уменьшается доступ к системе социальной помощи, ухудшается социальное положение трудящихся, резко ослабла социальная защита населения».*

Таким образом, при изучении трудовой миграции женщин из Таджикистана мы можем наблюдать проявление теоретического положения об изменении социокультурных норм на практике. По причине развития миграционных сетей все большее количество женщин вовлекается в миграцию. Если сейчас мы видим, в основном, женщин, вынужденных зарабатывать самостоятельно в силу личных и семейных причин, то можно прогнозировать дальнейшее развитие явления, когда женщины начинают выезжать в миграцию под воздействием примера знакомых и родственников. Действительно, происходит изменение традиционного распределения гендерных ролей, издавна установившихся на протяжении многих столетий, когда мужчина занимался отходничеством, заработком на выезде, а женщина управляла хозяйством дома. В настоящее время все большее количество молодых женщин признается в том, что у них современные взгляды, и они не видят никаких преград к тому, чтобы выехать на заработки вместе с мужем, а иногда и всей семьей, с детьми. Хотя в численном измерении поток женской трудовой миграции из Таджикистана еще не очень велик, то в качественном измерении он очень значим, поскольку демонстрирует значительные сдвиги в системе традиционного общественного устройства республики.

25.09.2017 15:09 msk

Изменения, произошедшие в Таджикистане за годы независимости, привели к новому социальному явлению – массовой трудовой миграции, заметную часть в которой составляют женщины. Доля женщин в общей массе трудовых мигрантов, выезжающих из Кыргызстана в Россию, в 2016 году составила 39%, в то время как таджикских женщин-мигрантов в России намного меньше – лишь 17% от общего числа.

На одном из недавних круглых столов по проблемам трудовой миграции из Таджикистана один из участников предположил, что все дело в менталитете: таджики оседлая нация, а кыргызы - кочевая, поэтому женщины Кыргызстана «легки на подъем». Тем не менее этот вывод подвергся критике историков, поскольку переход кыргызов к оседлости завершился еще в конце 30-х годов минувшего века с завершением процесса коллективизации в советских республиках Центральной Азии . Участники круглого стола пришли к общему выводу - главными причинами современной женской трудовой миграции из Таджикистана были названы совершенно иные факторы.

Было, но прошло

Со времен восстановления народного хозяйства после Великой Отечественной войны советские женщины составляли существенную часть так называемых лимитчиков, выезжавших на стройки в Москву и добровольцев на всесоюзных ударных комсомольских стройках. Были среди них девушки-таджички, однако говорить о массовой смене ими места жительства и работы не приходилось - уезжавших далеко от родины были единицы.

По издавна сложившимся канонам поведения, главной ролью большинства женщин-таджичек в советский период было ведение домашнего хозяйства и воспитание детей. Поскольку основными кормильцами в таджикских семьях были мужчины, доля женщин, занятых на рынке труда Таджикистана, была едва ли самой низкой в Советском Союзе.

В таких отраслях, как строительство, общественное питание и транспорт процент работающих женщин не превышал 10 – 15%. Несколько выше были показатели в сельском хозяйстве – в нем трудилась одна треть всех занятых в науке, культуре и искусстве – до 40%. И лишь в сфере образования и здравоохранения доля женщин была преобладающей.

После распада СССР и обретения Таджикистаном независимости в сегменте женской занятости на внутреннем рынке труда произошли заметные изменения. Подорванная гражданской войной экономика, дефицит рабочих мест на фоне высоких темпов прироста населения Таджикистана привели к снижению занятости женщин более чем на 15%, причем во всех сферах деятельности.

В центральных и северных промышленно развитых районах Таджикистана к 2010 году доля занятых женщин трудоспособного возраста от общего числа женского населения составляла лишь треть, а в Горном Бадахшане – не более 3%. По экспертным оценкам, реформа сельского хозяйства, в ходе которой были ликвидированы колхозы и совхозы, привела к безработице от 130 до 150 тысяч женщин. Как и во всех постсоветских странах Центральной Азии, в Таджикистане с середины 90-х годов начал набирать обороты процесс трудовой миграции.

Почему не на родине

Причины роста миграционных настроений и женской трудовой миграции в Таджикистане мало чем отличаются от причин трудовой миграции женщин других постсоветских стран и исследованы достаточно полно. В числе основных факторов, побуждающих женщин искать работу за пределами своей страны, на первое место эксперты ставят бедность (по данным Всемирного Банка 13% населения Таджикистана проживает за чертой бедности, и с 2009 года данный показатель практически не изменился).

Второй причиной исследователи называют безработицу и отсутствие перспектив трудоустройства на родине. Третья, по мнению экспертов, - низкий уровень социальной поддержки беднейших слоев населения со стороны государства.

Также таджички ищут работу вне республики по ряду субъективных причин. По многочисленным телеканалам развитого в Таджикистане (даже в отдаленных кишлаках) спутникового телевидения люди видят высокий уровень жизни практически всех стран мира и, сравнивая с ним свою жизнь и свой быт, начинают думать о перемене мест, где можно «жить по-европейски». Кроме информации с телеэкранов, в каждой таджикской семье знают примеры успешной адаптации знакомых и соседей в России, и других странах, и интеграции земляков в незнакомые им ранее местные сообщества.

Поэтому к числу причин, побуждающих женщин к отъезду, в последнее время можно уверенно причислять и личные мотивы: желание незамужних таджичек заработать деньги для себя и родственников, получить образование, приобрести нужную профессию. Не на последнем месте – желание устроить личную жизнь далеко за пределами своего дома, что, впрочем, характерно для любой постсоветской страны, включая Россию.

Кто они, женщины-мигранты?

В связи со значительным числом центров миграционного притяжения в России, социально-демографический состав таджикских женщин-трудовых мигрантов исследован весьма слабо. Известно лишь, что социологи условно делят их на две группы.

Более многочисленная группа - женщины, уехавшие работать и жить с мужьями и детьми или переехавшие к ним на временное или постоянное жительство. Менее многочисленная, но быстро растущая группа – молодые незамужние женщины, с преимущественно невысоким уровнем образования, самостоятельно выехавшие на заработки и нашедшие низкоквалифицированную работу, временами тяжелую, не пользующуюся популярностью у россиян.

Тем не менее попадающиеся иногда в прессу истории женщин мигрантов, занятых «адским трудом» являются скорее вымыслом, чем фактом. Как первая, так и вторая группа женщин мигрантов занята в России, преимущественно, «женским» трудом: в сфере торговли, общественного питания. Часть работает у физических лиц: поварами, нянями, сиделками, домработницами. Часть из них находит работу на предприятиях легкой промышленности, в сельском хозяйстве и даже в строительстве.

Начиная работать в России, большинство таджичек опираются на помощь родных и знакомых, поначалу в складчину снимают жилье, но с течением времени постоянно улучшают свои жилищные условия. Что же касается уровня заработной платы, то, по оценкам ряда экспертов, в таких отраслях как строительство и сельское хозяйство заработная, плата таджикских женщин в регионах России зачастую заметно превышает среднероссийский уровень.

Совсем не «женский» труд

«В 2001 году я приехала с братом на заработки во Владимир из таджикского города Канибадам, – рассказывает 45-летняя Зебо Каландарова, крановщица одной из крупных строительных организаций. – В Таджикистане у меня были навыки работы швеей, но в Таджикистане этим занимаются много женщин, и заработки были небольшими. Долго безуспешно искала работу во Владимире, пока весной брат не предложил мне поработать в их строительной бригаде. Наступившим летом мне удалось неплохо заработать на стройке, на внутренних и внешних отделочных работах.»
Она подчеркнула, что коллектив и работа ей понравились.

«Вскоре я вышла замуж за разведенного русского мужчину из нашей строительной организации и искать другую работу уже не было смысла. Получив российский паспорт и гражданство, по предложению нашего прораба я прошла курс обучения работе на колесных автокранах «Ивановец». Спрос на работу крановщиков, особенно с марта по октябрь - огромный, к российской зиме тоже привыкла. Заработки высокие, часть зарплаты посылаю родителям. С мужем и сыном уже несколько раз были на моей родине, и моим мужчинам Таджикистан очень понравился», - отмечает Зебо.

Эта и другие подобные истории женщин-таджичек, связавших свою жизнь с Россией, - уже не большая редкость. И число женщин, получивших российское гражданство, ежегодно растет, в том числе благодаря российской государственной Программе переселения в Россию соотечественников из стран СНГ.

«Вы будете быстро развиваться»

По данным министра труда, миграции и занятости населения Таджикистана Сумангула Тагойзоды, за первое полугодие 2017 года число трудовых мигрантов из Таджикистана в сравнении с тем же периодом 2016 года по разным причинам уменьшилось на 21%.

На первый взгляд, цифра солидная и отражает успехи таджикских властей в создании новых рабочих мест. Безусловно, такие успехи есть, но основные причины снижения численности мигрантов объясняются главным образом финансовыми сложностями на изменившемся рынке труда России и объемными черными списками нарушителей российского миграционного законодательства.

Трудовая миграция из Таджикистана в обозримом будущем вряд ли будет сокращаться такими же темпами. Напротив, по прогнозам исследователя трудовой миграции Натальи Зотовой, масштабы трудовой миграции женщин из Таджикистана будут увеличиваться.

Результаты выборочных социологических исследований настроений женщин-мигрантов из стран Центральной Азии в городах России показывают, что средняя продолжительность их работы в России у них составляет от 3 до 7 лет, и эти сроки непрерывно растут. Примерно половина женщин-мигранток планирует, заработав деньги, вернуться на родину, но у пятой части из них уже сформировалось устойчивое убеждение остаться в России навсегда, и примерно столько же женщин всерьез задумываются над этим.

В 1996 году в Москве состоялся Первый форум переселенческих организаций, созданных мигрантами из стран СНГ. На нем выступил сотрудник Московского бюро Международной организации по миграции (IOM) профессор этнографии из США Ричард Моррис. Моррис посетил крупную мигрантскую общину в городе Борисоглебск Воронежской области и другие районы компактных поселений выходцев из Таджикистана.

«Законы развития экономики и общества справедливы для всех стран. Нашу страну строили мигранты со всего мира. И вы, мигранты, будете быстро развиваться в России», - заявил он тогда.

Так и произошло. Спустя 20 лет многотысячная община переселенцев из Таджикистана в Борисоглебске и других городах успешно интегрировалась в местное сообщество. В Москве, во многих других регионах России сложились и быстрыми темпами развиваются диаспоры из стран Центральной Азии. И таджикские диаспоры не являются исключением.

В этой связи историки приводят малоизвестный факт: в 20–30-е годы ХХ века большинство дворников в Москве были татары, выходцы из Татарской АССР. Успешно интернировавшись в столице, эти люди встали на ноги, заработали на жилье и дали своим детям хорошее образование.

Сегодня их рабочие места в московских дворах заняли работящие мужчины и женщины из Таджикистана, Узбекистана и Кыргызстана, а татарская диаспора в Москве – одна из самых многочисленных и успешных. Вне всякого сомнения – пройдет еще несколько десятилетий, и история, подобная истории трансформации татарской диаспоры в Москве, вновь повторится. На этот раз – с трудовыми мигрантами из Центральной Азии.

Андрей Захватов

Гендерное понимание миграции очень непросто внедрялось в миграционную теорию и практику. Представления о роли женщин в миграционных процессах кардинально изменились за последние десятилетия.

Традиционно в течение долгого времени явно или неявно предполагалось, что абсолютное большинство трудовых мигрантов - мужчины. Женщины в качестве субъектов миграции либо не рассматривались вообще, либо рассматривались как “зависимые” или “вторичные” мигранты (которые едут за семьей или за мужем). Обозначались такие мигранты термином “dependants” (зависимые, иждивенцы).

С 1980 г. международное сообщество начинает предпринимать шаги, чтобы сделать женщин-мигрантов и их проблемы видимыми на социальном уровне, открытыми для социальной и миграционной политики. Отдел населения ООН организовал экспертную группу по Международной миграционной политике и статусу женщин-мигрантов. В 1990 г. прошла первая встреча этой группы, которая оказалась программной для развития гендерно чувствительного подхода к миграции. Основное, что было сделано этой группой это констатация того, что женщины представляют собой наряду с работниками-мужчинами ключевых "актеров" (или действующих лиц) международной миграции, то есть являются самостоятельными и активными участниками миграционных процессов. Таким образом, на самом высоком международном уровне был опровергнут миф о том, что женская миграция носит в основном "вторичный" характер, и женщины не являются сами инициаторами миграции, а только следуют за мужьями. Появился даже специальный термин, обозначающий женщин-мигрантов как “unattached migrants” (то есть самостоятельных - “не прикрепленных” к мужьям или к семье). Более того, “феминизация” миграционных потоков признается специалистами характерной чертой новейшего этапа развития международной трудовой миграции.

И как только это было признано, так сразу всплыл, вышел из невидимости целый клубок проблем, характерных именно для женской миграции. Причины многих проблем в области женской миграции стоит искать в объективной экономической сфере, в первую очередь, в характере труда, которым заняты женщины-мигранты и в их роли в экономических структурах общества. Поэтому, чтобы понять проблематизацию женской миграции, рассмотрим положение, которое трудовые мигранты-женщины занимают на международном рынке труда.

1

В статье рассмотрены причины, риски, формы и последствия развития женской трудовой миграции. Осуществлен социологический опрос жителей одного из регионов Российской Федерации, а именно Республики Башкортостан о причинах, рисках, последствиях женской трудовой миграции. Причинами женской трудовой миграции являются безработица, бедность, разногласия в семье, долги, потребность в средствах на воспитание и обучение детей, отсутствие собственного жилья, потребность в средствах на лечение близких. Основными рисками для женщин – трудовых мигранток в принимающих странах являются сексуальное или трудовое рабство, унижения, домогательства, притеснения, дискриминации, а в стране происхождения – разводы, потеря карьеры, пенсий. Женская трудовая миграция в принимающих странах существует в легальной, нелегальной и полулегальной формах. Последствиями женской трудовой миграции являются сложная реинтеграция женщин в общество их стран происхождения и сложности с поиском работы по возвращению из трудовой миграции, проблемы с пенсиями и пособиями, сложности в воспитании детей, разводы, депрессии, нервные срывы. Также в статье освещены результаты проведенного социологического опроса в одном из регионов Российской Федерации, а именно в Республике Башкортостан, о проблемах женской миграции.

региональная экономика

женская трудовая миграция

социологический опрос

человеческий капитал

принимающие страны

страны происхождения

региональный уровень

1. Ахметова А.Ф., Ишназаров Д.У. Миграционные процессы в Республике Башкортостан: причины и современное состояние // Материалы VI Международного студенческого научного форума 2014 г., прошедшего с 15 февраля по 31 марта 2014 г.

2. Галин Р.А., Хилажева Г.Ф. Трудовая миграция в Республике Башкортостан // Экономика и управление. – 2012. – № 2. – С. 16–23.

3. Дохунаева Т. Миграция населения // Трудовое право. – 2006. – № 7. – С. 10–18.

4. Иткулов И. Миграция с точки зрения интереса Республики Башкортостан // Экономика и управление. – 2007. – № 6. – С. 30–34.

5. Тюрюканова Е.В. Россия: 10 лет реформ. Социально-демографическая ситуация. – М.: РИЦ ИСЭПН, 2002. – С. 64–80.

6. Becker G.S. Human Capital: A Theoretical and Empirical Analysis, with Special Reference to Education. Chicago, University of Chicago Press, 1993, 3rd ed.

7. Kupets O. Brain Gain or Brain Waste? The Performance of Return Labor Migrants in the Ukrainian Labor Market // Economics Education and Research Consortium Working Paper. – 2011. – № 11/06E.

8. Schultz T.W. Investment in human capital: the role of education and of research. – Free Press, 1971. – 272 p.

9. Schultz T.W. Investing in People: The Economics of Population Quality. University of California Press, 1982 – 173 p.

Женская миграция как современный феномен в новом тысячелетии очень активно распространяется по всему миру. Женщины из менее развитых стран и регионов едут в поисках работы и средств существования в более развитые, чтобы в первую очередь обучить и воспитать своих детей. Но при этом женщины чаще становятся жертвами торговли людьми и являются более уязвимыми к разного рода притеснениям, дискриминациям, унижениям, насилию, потому что за границей они чаще всего заняты низкоквалифицированным трудом, работают домработницами, няньками, сиделками и поэтому полностью зависят от своих работодателей. Кроме того, если женщины ради заработка лишаются либо отказываются от своей карьеры, выполняя неквалифицированную женскую работу годами, их профессиональные знания, умения и навыки устаревают, происходит процесс потери либо обесценивания их человеческого, социального и интеллектуального капиталов (Brain Waste). То есть, с одной стороны, женская трудовая миграция - это возможность обучить и воспитать своих детей в краткосрочной перспективе, в то время когда в долгосрочной перспективе женщины могут потерять значительно больше в их личностном и профессиональном росте. Насколько эти умозаключения являются правильными, подтвердим или опровергнем в данной статье.

Целью статьи является теоретическое исследование проблем женской миграции, а также анализ результатов социологического опроса среди жителей одного из регионов Российской Федерации, а именно Республики Башкортостан, о причинах, рисках, последствиях женской трудовой миграции.

Поскольку целью статьи является анализ результатов социологического опроса, методология исследования состояла из подготовительного этапа (разработки анкеты для опроса жителей одного из регионов Российской Федерации, а именно Республики Башкортостан, о причинах, рисках, последствиях женской трудовой миграции для самих женщин, их семей, детей и общества в целом); проведения опроса; обработки его результатов; анализа собранной информации.

Женская трудовая миграция стала частью глобальной миграции. Этот феномен исследуется по всему миру, в том числе и в Российской Федерации учеными А. Ахметовой , Р. Галиным , Т. Дохунаевой , И. Иткуловым , Д. Ишназаровым , Е. Тюрюкановой , Г. Хилажевой и другими исследователями.

Женская трудовая миграция существует в нескольких формах: легальной, нелегальной и полулегальной.

Легальная форма - лучшая, но самая немногочисленная форма женской трудовой миграции, когда женщины могут находиться полностью легально в принимающих странах в полной безопасности, подписав трудовые контракты с работодателями.

Нелегальная форма - одна из самых многочисленных и опасных форм женской трудовой миграции, когда женщины нелегально или по краткосрочным туристическим визам попадают на территорию принимающих государств и априори они могут работать только в нелегальном либо полулегальном секторах экономики, из-за их нелегального положения в принимающих странах они особо уязвимы и часто подвергаются унижениям, насилию, притеснениям, разным видам дискриминации.

Полулегальная форма - одна из двух самых многочисленных и опасных форм женской трудовой миграции, когда женщинам еще до выезда из стран происхождения могут обещать легальную работу и официальное оформление в принимающих странах, но при пересечении границы отобрать у них паспорта, и они практически становятся жертвами торговли людьми, попадая в трудовое либо сексуальное рабство. В чем же причины женской трудовой миграции? Женская миграция продолжает распространяться, потому что:

во-первых, во многих странах мира стареет население, и все больше пожилых людей нуждаются в уходе;

во-вторых, в некоторых странах растет благосостояние населения, и домохозяйства в состоянии нанимать на работу домработниц, нянь, кухарок и т.д. Женская миграция - это процесс перемещения женского населения из одних регионов и стран в другие, где есть шанс найти работу. При этом главными причинами женской трудовой миграции являются безработица, бедность, разлады в семье, долги, потребность в средствах на воспитание и обучение детей, отсутствие собственного жилья, потребность в средствах на лечение близких и т.д. Схематически изобразим причины женской трудовой миграции на рис. 1.

Рис. 1. Причины женской трудовой миграции

В целом женская миграция - это очень сложный и серьезный феномен, малоизученный еще сегодня, напрямую связанный с психическим, физическим здоровьем не только отдельно взятой женщины или семьи, но и всего общества.

Также женская трудовая миграция напрямую связана со многими рисками для женщин:

• попасть в сексуальное или трудовое рабство;
• оказаться жертвами торговли людьми;
• испытывать всякого рода унижения, домогательства, притеснения, дискриминацию и т.д.;
• потерять семью;
• лишиться возможности воспитывать своих детей, навсегда потерять духовную связь с ними, работая на расстоянии, именно в связи с этим среди новых терминов современной экономической науки, кроме понятия «феномен женской миграции», появился термин «социальное сиротство детей при живых родителях»;
• лишиться возможности построить карьеру, потерять полученные ранее профессиональные знания, умения и навыки;
• остаться без возможности полноценно реинтегрироваться в общество страны происхождения после возвращения из трудовой миграции;
• лишиться возможности получать полноценную пенсию. Схематически изобразим риски женской трудовой миграции на рис. 2.

Кроме того, женщины теряют накопленный ими ранее человеческий капитал, ведь согласно теории человеческого капитала Г. Беккера и Т. Шульца , профессиональные знания, умения и навыки имеют свойство устаревать и приходить в негодность, если не самосовершенствоваться и не инвестировать в новые знания, умения и навыки. Если женщины до трудовой миграции получили еще и высшие образования как значимую инвестицию в их человеческий капитал, могут этот человеческий капитал безвозвратно потерять, выполняя только низкоквалифицированный труд за границей, потому что в связи с их новой трудовой деятельностью в качестве трудовых мигранток весь их накопленный человеческий капитал может быть безвозвратно потерян. Как уже отмечалось нами ранее, на сегодняшний день это явление в современной экономической науке обозначается понятием Brain Waste . Таким образом, изобразим возможные последствия женской трудовой миграции на рис. 3.

Рис. 2. Риски женской трудовой миграции

Рис. 3. Последствия женской трудовой миграции

Социологический опрос на региональном уровне о причинах, рисках, последствиях женской трудовой миграции

С целью исследования данного феномена нами был проведен социологический опрос среди жителей одного из регионов Российской Федерации о причинах, рисках, последствиях женской трудовой миграции, состоящий из таких вопросов:

1. Считаете ли вы, что женская трудовая миграция является следствием безработицы, низкого уровня жизни в стране происхождения?

2. Считаете ли вы, что женщины подвергают себя риску, мигрируя из страны происхождения в поисках работы?

3. Считаете ли вы, что вынужденная трудовая миграция является оправданным шагом, даже если женщины вынуждены бросить своих детей на долгие годы для их же блага?

4. Считаете ли вы, что, решившись на вынужденную трудовую миграцию, женщины навсегда лишают себя возможности построить карьеру в стране происхождения?

5. Считаете ли вы, что вынужденная трудовая миграция может иметь и позитивное воздействие на жизнь и карьеру женщин, мигрировавших из страны происхождения в поисках работы?

6. Считаете ли вы, что женская трудовая миграция оказывает негативное влияние на экономическое развитие региона-донора (т.е. страны, откуда выезжают мигранты)?

7. Считаете ли вы, что женская трудовая миграция оказывает благотворное влияние на регионы, принимающие мигрантов?

Жители одного из регионов Российской Федерации, а именно Республики Башкортостан, ответили на вопросы следующим образом: на первый вопрос о том, является ли женская трудовая миграция следствием безработицы, низкого уровня жизни в стране происхождения, подавляющее количество респондентов, а именно 57 %, ответили положительно. На второй вопрос о том, подвергают ли женщины себя риску, мигрируя из страны происхождения в поисках работы, 78,6 % из опрошенных респондентов ответили утвердительно. На третий вопрос о том, является ли вынужденная трудовая миграция оправданным шагом, даже если женщины вынуждены бросить своих детей на долгие годы для их же блага, только 27,4 % респондентов ответили утвердительно, в то время как 72,6 % опрошенных ответили отрицательно. На четвертый вопрос о том, могут ли женщины навсегда лишить себя возможности построить карьеру в стране происхождения, решившись на вынужденную трудовую миграцию, только 26,5 % опрошенных ответили утвердительно, в то время как 73,5 % респондентов так не считают. На пятый вопрос о том, может ли иметь вынужденная трудовая миграция и позитивное воздействие на жизнь и карьеру женщин, мигрировавших из страны происхождения в поисках работы, подавляющее большинство опрошенных, а именно 84,6 %, ответили утвердительно. На шестой вопрос о том, оказывает ли женская трудовая миграция негативное влияние на экономическое развитие региона-донора (т.е. страны, откуда выезжают мигранты), подавляющее большинство респондентов, 62,4 %, ответили положительно. На седьмой, последний вопрос о том, оказывает ли женская трудовая миграция благотворное влияние на регионы, принимающие мигрантов, 62,4 % из опрошенных ответили положительно.

Итак, женская трудовая миграция - это сложнейший многогранный современный феномен, малоизученный на сегодняшний день, оказывающий огромное влияние на существующие и будущие поколения людей как в принимающих для трудовых мигранток странах, так и в странах их происхождения.

Как правило, причинами распространения женской трудовой миграции являются потребность в средствах для воспитания и обучения детей, отсутствие собственного жилья на родине, безработица, бедность, разлады в семье, долги, потребность в средствах на лечение близких людей и т.д. Женская трудовая миграция является весьма рискованным проектом, который способен оказывать громадное влияние на жизнь женщин, их здоровье, их отношения с детьми, в семье и обществе, способен кардинально изменять жизнь трудовой мигрантки за границей, а также способен и оборвать ее жизнь тоже. Последствия женской трудовой миграции не всегда являются только лишь позитивными для женщин и их семей. Часто женщинам очень тяжело реинтегрироваться назад в общество; им тяжело найти работу в связи с потерей квалификации и ценного человеческого капитала; у них чаще случаются недоразумения с повзрослевшими без них детьми и разводы в семьях; они чаще остальных женщин попадают под воздействие депрессий, нервных срывов. В целом женская трудовая миграция - это тяжелейшая физическая и психологическая травма на всю жизнь, сильнейшее испытание как для самих женщин, так и для их детей, родителей и супругов, которое не каждая из женщин способна завершить успешно для себя, своего окружения и общества в целом. Согласно анализу проведенного исследования в одном из регионов Российской Федерации, а именно в Республике Башкортостан, о проблемах женской миграции, 57 % опрошенных считает, что женская трудовая миграция является следствием безработицы и низкого уровня жизни в стране. Кроме того, подавляющее большинство опрошенных, 78,6 %, считает, что женщины подвергают себя риску, мигрируя из страны происхождения в другие страны в поисках работы. Также только 27,4 % респондентов согласились с тем, что вынужденная трудовая миграция является оправданным шагом, даже если женщины вынуждены бросить своих детей на долгие годы для их же блага, в то время как 72,6 % опрошенных ответили отрицательно. Кроме того, только 26,5 % опрошенных согласились с мнением, что решившись на вынужденную трудовую миграцию, женщины навсегда лишают себя возможности построить карьеру в стране происхождения, в то время как 73,5 % респондентов так не считают. Подавляющее число опрошенных, а именно 84,6 %, считает, что вынужденная трудовая миграция может иметь и позитивное воздействие на жизнь и карьеру женщин, мигрировавших из страны происхождения в поисках работы. Подавляющее большинство респондентов, 62,4 %, согласились с мнением, что женская трудовая миграция оказывает негативное влияние на экономическое развитие региона-донора (т.е. страны или региона, откуда выезжают мигранты). Также из всех опрошенных 62,4 % ответили положительно, что женская трудовая миграция оказывает благотворное влияние на регионы и страны, принимающие мигрантов.

Рецензенты:

Назарова У.А., д.э.н., зав. кафедрой экономики труда, предпринимательства и маркетинга, ГБОУ ВПО БАГСУ, г. Уфа;

Ишмуратов М.М., д.э.н., профессор, профессор кафедры экономической теории и социально-экономической политики, ГБОУ ВПО БАГСУ, г. Уфа.

Работа поступила в редакцию 10.10.2014.

Библиографическая ссылка

Пескова Д.Р., Абреу Бастос О.П. ПРИЧИНЫ, РИСКИ И ПОСЛЕДСТВИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ЖЕНСКОЙ ТРУДОВОЙ МИГРАЦИИ: ИССЛЕДОВАНИЕ НА РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЕ // Фундаментальные исследования. – 2014. – № 11-3. – С. 596-600;
URL: http://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=35567 (дата обращения: 20.02.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»