Если государство является суверенным, то юридически это должно отражаться во всех законах. Однако если мы откроем конституцию Российской Федерации, принятую 12 декабря 1993 года, то мы увидим, что в ней присутствуют статьи, которые свидетельствуют о том, что Россия не является суверенным государством.

Статья 15 пункт 4 Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Разъяснение.

Это означает, что российское право встроено в международное право, и Россия должна считаться с чужими принципами и нормами, которые устанавливаются иностранными организациями (например, ООН - является ведущей организацией в сфере кодификации и развития международного права). Также данная статья устанавливает приоритет международных договоров над российскими законами, цитирую: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора

Статья 13 пункт 2 Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.

Разъяснение.

Данная статья устанавливает запрет на государственную идеологию. В то же время Статья 13 пункт 1 гласит: «В Российской Федерации признается идеологическое многообразие». Это означает, что в России идеологией может заниматься кто угодно, в том числе и представители иностранных государств, кроме самого российского государства.

Статья 29 пункт 5 Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.

Разъяснение.

Надо понимать, что цензура является средством государственного управления и защиты от вредоносной пропаганды. Но статья 29 пункт 5 лишает Россию информационной безопасности.

Статья 79 Российская Федерация может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации.

В статье 79 мы видим, что Российская Федерация может передавать часть своих полномочий (например, полицейских или военных) международным органам, а нарушены ли за счёт этого чьи-либо права или нет, уже будут решать международные органы (см. ст.15 п.4 – о приоритете международных договоров над российскими законами).

Статья 75 пункты 1, 2

1. Денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком Российской Федерации. Введение и эмиссия других денег в Российской Федерации не допускаются.

2. Защита и обеспечение устойчивости рубля - основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти. Статья 75 (пункты 1 и 2) гласит, что «денежной единицей в Российской Федерации является рубль», а «денежная эмиссия осуществляется исключительно.

Разъяснение

Центральным банком Российской Федерации», «которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти». Получается, что российское государство не может контролировать выпуск денег. Данную функцию взял на себя Центральный банк Российской Федерации, который действует независимо от государства. Кому подчиняется Центральный банк? Как известно, Россия является членом Международного Валютного Фонда, и поэтому МВФ – единственная структура, чьи указания должен выполнять Центральный банк. Но об этом подробнее в следующей статье.

Вывод: В конституции РФ мы видим ряд статей, которые свидетельствуют об отсутствии идеологического (Статья 13 пункт 2, Статья 29 пункт 5), юридического (Статья 15 пункт 4, Статья 79) и частично экономического (Статья 75 пункты 1 и 2) суверенитета. Но все выше представленные статьи конституции Российской Федерацией являются всего лишь прелюдией к анализу федерального закона «О Центральном Банке РФ (Банке России)», который значительно лишает Россию экономического суверенитета.

Последняя редакция Статьи 15 Конституции РФ гласит:

1. Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.

2. Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы.

3. Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.

4. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Комментарий к Ст. 15 КРФ

1. Смысл понятия "высшая юридическая сила", употребленного в первом предложении комментируемой части, раскрыт в ее втором предложении (о котором см. ниже). Говоря проще, конституция - это закон законов, высший закон государства. Он обязателен абсолютно для всех государственных и самоуправленческих органов, учреждений и организаций, общественных объединений, любых должностных лиц, а также частных юридических и физических лиц, находящихся на российской территории, независимо от их государственной принадлежности. Для зарубежных государственных органов, учреждений и организаций России, их должностных лиц и иных сотрудников, для граждан России и ее юридических лиц он обязателен и за ее пределами.

Определенное исключение представляют собой дипломатические и консульские представительства иностранных государств, представительства международных организаций, их сотрудники, пользующиеся дипломатическим и консульским иммунитетом, а также законно находящиеся на российской территории иностранные или международные вооруженные формирования (если это имеет место на основании международных договоров РФ). Однако и они обязаны уважать Конституцию РФ и не нарушать ее, вне случаев, предусмотренных международным правом.

Прямое действие Конституции означает, что она в принципе подлежит реализации независимо от наличия или отсутствия конкретизирующих и развивающих ее нормативных актов. Есть, конечно, конституционные нормы, которые без таких актов реализованы быть не могут. Например, положение ч. 1 ст. 96, гласящее, что Государственная Дума избирается на четыре года, непосредственно может быть реализовано лишь применительно к сроку полномочий Думы. В каком же порядке Дума должна избираться, остается неизвестным, и неслучайно часть 2 указанной статьи предусматривает, что порядок этот устанавливается федеральным законом. Но и в данном случае прямое действие Конституции заключается в том, что из ч. 2 непосредственно вытекает обязанность законодателя издать соответствующий федеральный закон, притом в разумный срок после вступления в силу Конституции.

Большинство же конституционных норм вполне могут применяться непосредственно, однако без их законодательной конкретизации и развития в их применении мог бы возникнуть нежелательный разнобой и в системе правовых норм зияли бы многочисленные большие и малые пробелы. Но если конкретизирующего нормативного акта нет, правоприменитель обязан принять необходимое решение непосредственно на базе Конституции. Правильное это будет решение или нет, решит в случае спора надлежащий суд. Правильность его будет определяться не тем, что оно целесообразно, а тем, что оно не противоречит Конституции и входит в сферу полномочий государственного или самоуправленческого органа либо должностного лица, принявшего решение.

31 октября 1995 г. Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" (Бюллетень ВС РФ. 1996. N 1). В п. 2 этого Постановления, между прочим, сказано:

"Суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию, в частности:

а) когда закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и другие положения;

б) когда суд придет к выводу, что федеральный закон, действовавший на территории Российской Федерации до вступления в силу Конституции Российской Федерации, противоречит ей;

в) когда суд придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции;

г) когда закон либо иной нормативный правовой акт, принятый субъектом Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует.

В случаях, когда статья Конституции Российской Федерации является отсылочной, суды при рассмотрении дел должны применять закон, регулирующий возникшие правоотношения".

В постановлении обращено внимание судов на ряд положений Конституции, которые суды должны иметь в виду при рассмотрении определенных категорий дел.

Отсюда вытекало, что суды общей юрисдикции якобы вправе сами устанавливать противоречие федерального закона или иного нормативного акта Конституции РФ и на этом основании не применять такой акт, тогда как, согласно ч. 1 ст. 120 Конституции, судьи этих и других судов подчиняются федеральному закону. В своем Постановлении от 16 июня 1998 г. N 19-П по делу о толковании отдельных положений ст. 125, 126 и 127 Конституции РФ (СЗ РФ. 1998. N 25. ст. 3004) Конституционный Суд РФ в резолютивной части указал:

"1. Предусмотренное статьей 125 Конституции Российской Федерации полномочие по разрешению дел о соответствии Конституции Российской Федерации федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации, относится к компетенции только Конституционного Суда Российской Федерации. По смыслу статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации, суды общей юрисдикции и арбитражные суды не могут признавать названные в ее статье 125 (пункты "а" и "б" части 2 и часть 4) акты не соответствующими Конституции Российской Федерации и потому утрачивающими юридическую силу.

2. Суд общей юрисдикции или арбитражный суд, придя к выводу о несоответствии Конституции Российской Федерации федерального закона или закона субъекта Российской Федерации, не вправе применить его в конкретном деле и обязан обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности этого закона. Обязанность обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с таким запросом, по смыслу частей 2 и 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 2, 15, 18, 19, 47, 118 и 120, существует независимо от того, было ли разрешено дело, рассматриваемое судом, отказавшимся от применения неконституционного, по его мнению, закона, на основе непосредственно действующих норм Конституции Российской Федерации.

3. Статьи 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации не исключают возможности осуществления судами общей юрисдикции и арбитражными судами вне связи с рассмотрением конкретного дела проверки соответствия перечисленных в статье 125 (пункты "а" и "б" части 2) Конституции Российской Федерации нормативных актов ниже уровня федерального закона иному, имеющему большую юридическую силу акту, кроме Конституции Российской Федерации".

Положение о том, что Конституция применяется на всей территории Российской Федерации, казалось бы, само собой разумеется. В конституциях зарубежных стран такое положение обычно отсутствует, и это вовсе не означает, что какая-то часть территории государства может быть изъята из-под действия его конституции. Необходимость включения в российскую Конституцию данного положения была обусловлена деятельностью в отдельных республиках России радикально-националистических сил, которые стремились конституции этих республик поставить выше общероссийской. Из федеративного устройства России следует, что федеральная Конституция на всей территории страны обладает безусловным приоритетом перед любыми конституционными актами субъектов Федерации. Ее верховенство гарантируется Конституционным Судом РФ (см. комм. к ст. 125).

Второе предложение комментируемой части устанавливает необходимые рамки для законодательной деятельности, конкретизирующей, развивающей и дополняющей конституционные положения. Они действительны и вообще для всей государственной и самоуправленческой деятельности, оформляемой правовыми актами, - нормотворческой и правоприменительной.

Термин "законы", употребленный в комментируемом предложении и в остальных частях комментируемой статьи, охватывает как федеральные законы, включая федеральные конституционные законы, так и законы субъектов Федерации, включая их конституции и уставы. Выражение "иные правовые акты" охватывает как нормативные, так и индивидуальные правовые акты любого уровня. Их непротиворечие федеральной Конституции - необходимая предпосылка формирования в России правового государства.

Для того чтобы определить, противоречит правовой акт Конституции или нет, нужно прежде всего выяснить, управомочен ли соответствующий государственный или самоуправленческий орган издавать такого рода правовые акты. Это правомочие может вытекать непосредственно из норм Конституции (например, п. "в" ст. 89 Конституции управомочивает Президента РФ осуществлять помилование) или же из норм, содержащихся в иных нормативных актах, изданных в соответствии с Конституцией и не противоречащих ей по своему содержанию. Например, ФЗ от 12 июня 2002 г. "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", с изм. и доп. (СЗ РФ. 2002. N 24. ст. 2253) регулирует статус Центральной избирательной комиссии, уполномочивая ее, в частности, в пределах своей компетенции издавать инструкции по вопросам единообразного применения данного ФЗ, обязательные для исполнения (ч. 13 ст. 21).

Следует иметь в виду, что ни один орган государственной власти, иной государственный орган или орган самоуправления, не говоря уже об их должностных лицах, не вправе издавать правовые акты по вопросам, которые Конституцией или соответствующим ей иным нормативным актом не отнесены к его ведению. Если такой акт будет издан, его следует признать противоречащим Конституции. То же относится и к актам, которые приняты с нарушением порядка, установленного Конституцией или соответствующим ей иным нормативным актом. Если бы, скажем, Президент подписал и обнародовал федеральный закон, который вносит изменения в федеральный бюджет, но не рассматривался Советом Федерации, это противоречило бы п. "а" ст. 106 Конституции.

Далее, необходимо убедиться, что правовой акт не противоречит Конституции по своему содержанию. Если бы, например, закон какого-либо субъекта Федерации запретил органам местного самоуправления устанавливать местные налоги и сборы, это противоречило бы ч. 1 ст. 132 Конституции.

Соответствие, т.е. непротиворечие, Конституции федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, палат Федерального Собрания, Правительства РФ, конституций или уставов субъектов Федерации, их законов и иных нормативных актов, изданных по вопросам федерального ведения или совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, проверяется, как отмечалось, Конституционным Судом РФ (см. комм. к ст. 125), а остальных правовых актов - судами общей юрисдикции и арбитражными судами (см. комм. к ст. 120).

2. Установленная в комментируемой части всеобщая обязанность соблюдать Конституцию и законы также одна из необходимых предпосылок формирования в России правового государства. Она заключается в том, что перечисленные субъекты должны: во-первых, выполнять веления Конституции и законов и не препятствовать их выполнению; во-вторых, не нарушать содержащихся в них запретов и не способствовать их нарушению. Пример конституционного веления содержится в первом предложении ч. 3 комментируемой статьи, примеры конституционного запрета - в ее втором и третьем предложениях.

Следует отметить, что органы государственной власти и местного самоуправления, их должностные лица, равно как и иные государственные органы и должностные лица, на которых возложены публично-властные, в том числе административные, функции (например, Центральный банк РФ, ректоры государственных высших учебных заведений, нотариусы), обязаны также в соответствии со своей компетенцией соблюдать, исполнять и применять Конституцию и законы.

3. Официальное опубликование (обнародование) законов и других актов общего действия имеет целью довести их содержание до всеобщего сведения, что абсолютно необходимо для их реализации. При этом именно официальное опубликование служит гарантией того, что публикуемый текст полностью соответствует подлиннику, т.е. тому тексту, который был принят компетентным органом или референдумом и подписан компетентным должностным лицом. От даты опубликования зависит и дата вступления акта в силу. Так, согласно ст. 6 ФЗ от 14 июня 1994 г. "О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания", в ред. ФЗ от 22 октября 1999 г. (СЗ РФ. 1994. N 8. ст. 801; 1999. N 43. ст. 5124) федеральные конституционные законы, федеральные законы, акты палат Федерального Собрания вступают в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении 10 дней после дня их официального опубликования, если самими законами или актами палат не установлен другой порядок вступления их в силу.

Согласно ч. 1 ст. 3, указанного ФЗ федеральные конституционные законы и федеральные законы подлежат официальному опубликованию в течение 7 дней после дня их подписания Президентом РФ. Согласно же ч. 1 ст. 4 указанного ФЗ, официальным опубликованием федерального конституционного закона, федерального закона, акта палаты Федерального Собрания считается первая публикация его полного текста в "Парламентской газете", "Российской газете" или "Собрании законодательства Российской Федерации". Любые другие публикации посредством любых СМИ или отдельными изданиями не являются, следовательно, официальными.

При публикации федерального конституционного закона или федерального закона указываются наименование закона, дата его принятия (одобрения) Государственной Думой и Советом Федерации, должностное лицо, его подписавшее, место и дата его подписания, регистрационный номер. Если в закон были внесены изменения или дополнения, он может быть повторно официально опубликован в полном объеме (ч. 2 и 4 ст. 9 указанного ФЗ).

Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 24 октября 1996 г. N 17-П по делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 2 ФЗ от 7 марта 1996 г. "О внесении изменений в Закон Российской Федерации об акцизах" (СЗ РФ. 1996. N 45. ст. 5203) в п. 6 мотивировочной части обратил внимание на то, что день, которым датируется выпуск "Собрания законодательства Российской Федерации", содержащий текст акта, не может считаться днем обнародования этого акта. Указанная дата, как свидетельствуют выходные данные, совпадает с датой подписания издания в печать, и, следовательно, с этого момента еще реально не обеспечивается получение информации о содержании акта его адресатами. День выпуска номера "Российской газеты" (либо "Парламентской газеты", если ее номер с текстом акта вышел одновременно или раньше) должен считаться датой обнародования акта.

Следует подчеркнуть, что совершенно недопустимо после принятия федерального конституционного закона или федерального закона Федеральным Собранием, а также принятия (одобрения) текста закона соответствующей палатой вносить в этот текст смысловые изменения в порядке редактирования, ибо тем самым, по существу, узурпировалась бы законодательная власть парламента. Это не вправе делать ни парламентские комитеты и комиссии, ни даже председатели палат и Президент РФ.

Незадолго до того, как был принят упомянутый ФЗ, Президентом был издан Указ от 5 апреля 1994 г. N 662 "О порядке опубликования и вступления в силу федеральных законов" (САПП РФ. 1994. N 15. ст. 1173; с изм.), сохраняющий свое действие. Согласно п. 1 и 2 этого Указа, федеральные законы подлежат обязательному опубликованию и передаются для внесения в эталонный банк правовой информации научно-технического центра правовой информации "Система". Тексты федеральных законов, распространяемые в машиночитаемом виде научно-техническим центром правовой информации "Система", являются официальными.

Содержащийся во втором предложении комментируемой части запрет имеет целью гарантировать реализацию нормы, сформулированной в первом предложении. Пока закон официально не опубликован, он не может вступить в силу, а следовательно, не может применяться. Невозможны в этом случае и другие формы его реализации: соблюдение, исполнение, использование. Если предполагается, что гражданин обязан знать законы (фактическое незнание законов не освобождает от ответственности за их нарушение), то их опубликование есть необходимое условие получения гражданином такого знания.

Запрет, содержащийся в третьем предложении комментируемой части, относится также к иным, кроме законов, правовым актам: указам, постановлениям, распоряжениям, приказам, инструкциям, решениям, договорам и др. В принципе возможно издание такого рода актов без их официального опубликования, если они рассчитаны только на сотрудников государственных и самоуправленческих органов, учреждений, организаций, до сведения которых эти акты доводятся путем рассылки их официальных текстов. Это относится главным образом к актам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера.

Однако такого рода акты должны отвечать по крайней мере двум требованиям:

Они должны издаваться на основе и во исполнение законов, т.е. не выходить за рамки, установленные законами (см., например, комм. к ч. 1 ст. 115, ч. 2 ст. 120);

Они не могут затрагивать права, свободы и обязанности человека и гражданина.

Нарушение указанных требований имеет следствием недействительность соответствующих актов и может повлечь ответственность издавших или подписавших их должностных лиц.

Появление в Конституции данного запрета обусловлено стремлением не допустить возрождения практики коммунистического режима, для которой было характерно издание секретных нормативных актов, не только затрагивавших, но, более того, нарушавших конституционные права и свободы граждан.

Очевидно, что, коль скоро указы и иные упомянутые правовые акты затрагивают права, свободы и обязанности человека и гражданина, между их официальным опубликованием (обнародованием) и вступлением в силу должен быть установлен промежуточный интервал, чтобы заинтересованные лица и органы могли заранее подготовиться к реализации этих актов. Особенно это относится к случаям, когда такими актами предусмотрены определенные обременения физических и юридических лиц или ограничения их деятельности. Подробно порядок опубликования актов Президента РФ, Правительства РФ, федеральных органов исполнительной власти урегулирован Указом Президента РФ от 23 мая 1996 г. N 763 "О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти" (СЗ РФ. 1996. N 22. ст. 2663; с изм.). Согласно п. 1 и 2 этого Указа, указы и распоряжения Президента РФ, постановления и распоряжения Правительства РФ подлежат обязательному официальному опубликованию, кроме актов или отдельных их положений, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера. Перечисленные акты подлежат официальному опубликованию в "Российской газете" и "Собрании законодательства Российской Федерации" в течение 10 дней после дня их подписания. Официальным опубликованием этих актов считается публикация их текстов в "Российской газете" или в "Собрании законодательства Российской Федерации", а кроме того, официальными являются также их тексты, распространяемые в машиночитаемом виде научно-техническим центром правовой информации "Система".

Согласно п. 5-10 и ч. 2 п. 12 Указа, акты Президента, имеющие нормативный характер, вступают в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении 7 дней после дня их первого официального опубликования. Акты Правительства, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, устанавливающие правовой статус федеральных органов исполнительной власти, а также организаций, вступают в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении 7 дней после дня их первого официального опубликования. Иные акты Президента и Правительства, в том числе акты, в которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера, вступают в силу со дня их подписания. В актах Президента и Правительства может быть установлен другой порядок вступления их в силу.

Нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, устанавливающие правовой статус организаций или имеющие межведомственный характер, прошедшие государственную регистрацию в Министерстве юстиции РФ, подлежат обязательному официальному опубликованию, кроме актов или отдельных их положений, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера. Эти акты подлежат официальному опубликованию в "Российской газете" в течение 10 дней после дня их регистрации, а также в "Бюллетене нормативных актов федеральных органов исполнительной власти" издательства "Юридическая литература" Администрации Президента РФ. Официальным также является указанный "Бюллетень", распространяемый в машиночитаемом виде научно-техническим центром правовой информации "Система".

Нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, кроме актов и отдельных их положений, в которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера, не прошедшие государственную регистрацию, а также зарегистрированные, но не опубликованные в установленном порядке, не влекут правовых последствий как не вступившие в силу и не могут служить основанием для регулирования соответствующих правоотношений, применения санкций к гражданам, должностным лицам и организациям за невыполнение содержащихся в них предписаний. На указанные акты нельзя ссылаться при разрешении споров.

Нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, в которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера и которые не подлежат в связи с этим официальному опубликованию, вступают в силу со дня государственной регистрации и присвоения номера в Министерстве юстиции РФ, если самими актами не установлен более поздний срок их вступления в силу.

4. Положения ч. 4 комментируемой статьи устанавливают формулу взаимодействия международного права и внутригосударственного права России. Характер взаимодействия двух правовых систем определяется тем, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ включены в состав правовой системы страны. Кроме того, признается преимущественное действие международных договоров России, когда ими устанавливаются иные правила поведения, чем предусмотрено национальным законом.

Следовательно, в российскую правовую систему включено не международное право в целом, а только те принципы и нормы международного права, которые названы общепризнанными, и международные договоры.

Комментируемое положение различает два самостоятельных вида международно-правовых предписаний. С одной стороны, это нормы, источником которых является международный договор, а с другой - общепризнанные принципы и нормы международного права без указания источника их закрепления и существования. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры упоминаются также в ч. 1 ст. 17, ч. 3 ст. 46 (право на обращение в международные органы по защите прав человека и гражданина), ст. 61 (о запрете высылки российских граждан за пределы РФ), 62 (о праве на приобретение гражданства иностранного государства), 63 (о предоставлении политического убежища), 79 (право на участие в международных объединениях).

Избранный подход к включению в правовую систему России международно-правовых предписаний создает осязаемые трудности для уяснения содержания данной конституционной нормы. Предельный лаконизм формулировки обуславливает обращение к международной практике, выводам теории международного права.

Следует заметить, что прилагательное "общепризнанные" относится как к принципам, так и к нормам международного права, поскольку оно и в том и в другом случае характеризует юридически обязательное правило поведения. Вместе с тем комментируемая норма не проводит различия между принципами и нормами международного права. Тем не менее практика подсказала необходимость определения различий между этими правовыми явлениями. В решении по спору между США и Канадой о прохождении границы между ними в проливе Мэн Международный Суд ООН высказался в том смысле, что слова "принципы и нормы" выражают одну и ту же идею, а именно: термин "принципы" означает правовые принципы, т.е. он "включает нормы международного права", и употребление термина "принципы" оправданно, поскольку речь идет о более общих и фундаментальных нормах (см.: Международное право/Под ред. Г.И. Тункина. М., 1994. С. 106).

Институт международного права (создан в 1873 г.; г. Гент, Бельгия) выяснил, что термин "принцип" в резолюциях ООН используется в различных значениях. Он употребляется как: правовой или неправовой принцип; норма более высокого или высшего порядка; норма, порождающая более конкретные правила; норма, важная для целей резолюции; цель, которой необходимо достичь; требование к юридической или иной политике; руководящее начало толкования (см.: Лукашук И.И. Нормы международного права. М.: СПАРК, 1997. С. 93).

Выделяя в массиве международно-правовых предписаний общепризнанные принципы и нормы международного права, Конституция РФ не называет характеризующих их признаков. Международное право также не содержит определения общепризнанных принципов и норм. Нет также и документа, содержащего юридически обязательный перечень таких норм и принципов.

Выражение "общепринятые принципы и нормы международного права" можно обнаружить в резолюциях международных организаций, в документах политического характера. Так, в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений между государствами в соответствии с Уставом ООН от 24 октября 1970 г., говорится, что каждое государство обязано добросовестно выполнять свои обязательства, вытекающие из общепризнанных принципов и норм международного права, и обязательства, вытекающие из международных договоров, действительных согласно общепризнанным принципам и нормам международного права.

Ссылки на общепризнанные принципы и нормы международного права достаточно часто используются в договорной практике СНГ. Например, в Договоре о создании Экономического союза от 24 сентября 1993 г. подчеркивается, что при заключении Договора стороны руководствуются общепризнанными принципами международного права (Бюллетень МД. 1995. N 1).

Вместе с тем нельзя отрицать того, что в международном праве определенно действуют немало многосторонних универсальных международных договоров как по числу участвующих в них государств, так и по своим целям, носящим глобальный характер. Именно такие международные договоры наряду с международным обычаем являются источниками норм общего международного права, универсальных принципов и норм международного права, хотя они и не содержат указаний на то, что закрепленные в них положения являются общепризнанными принципами и нормами международного права. В их числе можно назвать: Устав ООН, Венскую конвенцию о праве международных договоров 1969 г. (Ведомости СССР. 1986. N 37. ст. 772), Венскую конвенцию о дипломатических сношениях от 18 апреля 1961 г. (Ведомости СССР. 1964. N 18. ст. 221), международные пакты по правам человека от 19 декабря 1969 г. (Ведомости СССР. 1976. N 17. ст. 291), Конвенцию ООН по морскому праву 1982 г. (СЗ РФ. 1997. N 48. ст. 5493), другие, не менее важные многосторонние международные соглашения.

В теории международного права нет единого мнения о том, какие именно принципы и нормы являются общепризнанными по смыслу ч. 4 комментируемой статьи. Под этим в отдельных случаях подразумеваются обычные нормы международного права. Данная точка зрения опирается отчасти на мнение Международного Суда ООН о том, что универсальные принципы и нормы или принципы и нормы общего международного права действуют как принципы и нормы обычного международного права. Согласно этому мнению, источником общепризнанных принципов и норм является исключительно международный обычай.

Вместе с тем, исходя из особенностей процесса становления норм международного права, допустимо полагать, что общепринятые принципы и нормы международного права могут принимать как форму договора, так и форму международного обычая. Но для одних государств, являющихся участниками международного договора, эти принципы и нормы договорные, а для не участвующих в договоре государств они обязательны как нормы обычного международного права. Это полностью согласуется со ст. 38 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.

В теории международного права под общепризнанными нормами и принципами понимаются нормы и принципы, получившие признание подавляющего большинства государств. Для реализации данной конституционной нормы под общепризнанными принципами и нормами международного права допустимо понимать нормы ст. 38 Статута Международного Суда ООН, определяющие, что источниками международного права являются: международные конвенции, как общие, так и специальные; международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы; общие принципы права, признанные цивилизованными народами.

В теории международного права существует и такой подход, согласно которому к числу общепризнанных принципов относят только императивные принципы международного права (ст. 53 Конвенции о праве договоров 1969 г.), облекаемые в правовую форму общим соглашением государств.

Выражение "общепризнанные принципы и нормы международного права" отличается от устоявшихся в международном праве формул для характеристик различных категорий норм международного права общего характера. Однако оно не подразумевает их всеобщей обязательности для государств, включая и Российскую Федерацию. Любые иные предложения на этот счет входят в противоречие с правилом ст. 34 Конвенции о праве договоров, согласно которому договор не создает обязательств или прав для третьего государства без его на то согласия.

Часть 4 анализируемой статьи признает общепризнанные принципы и нормы частью правовой системы России, но их места в иерархии элементов не определяет. В практическом отношении это означает, что правоприменительные органы не обязаны отдавать предпочтение общепризнанным принципам и нормам международного права перед принципами и нормами внутреннего права.

Попытка нормативного уточнения места общепризнанных норм и принципов в правовой системе представляется не совсем удачной. В ч. 3 ст. 5 ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" от 31 декабря 1996 г. (СЗ РФ. 1997. N 1. ст. 1) говорится: "Суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции РФ, федеральному конституционному закону, федеральному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права, международному договору РФ, принимает решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу". Однако Закон не устанавливает иерархии и очередности применения названных нормативных актов.

Конституционный Суд в Определении от 3 июля 1997 г. по запросу Московского областного суда (ВКС РФ. 1997. N 5. С. 33) пришел к выводу согласно которому в случае противоречия какой-либо нормы общепризнанным принципам и нормам международного права при рассмотрении конкретных дел надлежит применять правила соответствующих международных актов.

Представляется, что решение Конституционного Суда можно распространить на случаи, когда общепризнанные принципы и нормы международного права облечены в договорно-правовую форму.

Элементом правовой системы являются и международные договоры РФ. Согласно п. "а" ст. 2 Закона "О международных договорах Российской Федерации" от 15 июля 1995 г. (СЗ РФ. 1995. N 29. ст. 2757), под договором Российской Федерации понимается международное соглашение, заключенное Россией с иностранными государствами либо с международными организациями в письменной форме и регулируемое международным правом, независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования

Закон (ч. 3 ст. 1) относит к международным договорам России также международные договоры, в которых Российская Федерация выступает как правопреемник СССР. К международным договорам России можно отнести и договоры Российской империи. Подтверждением этому может служить российско-французское Соглашение об окончательном урегулировании взаимных финансовых и имущественных требований, возникших до 9 мая 1945 г., включая займы и облигации Российской империи от 27 мая 1997 г. (Бюллетень МД. 1997. N 10).

Согласно ч. 4 ст. 15, нормы международных договоров имеют преимущественную силу перед законами в том случае, если они содержат иные правила поведения. При этом под выражением "иные правила", по-видимому, допустимо подразумевать любые расхождения правил закона и договора.

В приведенном выше Определении Конституционный Суд пришел к выводу о том, международный договор обладает преимуществом по отношению ко всякой норме внутреннего права, а не только по отношению к закону. Важное значение для определения места международных договоров в российской правовой системе имеет норма ст. 22 Закона о международных договорах, согласно которой если международный договор содержит правила, требующие изменения отдельных положений Конституции РФ, то решение о согласии на его обязательность для России возможно в форме федерального закона только после внесения соответствующих поправок в Конституцию или после пересмотра ее положений. Тем самым гарантируется юридический статус Конституции как нормативного акта, обладающего высшей юридической силой.

Из этого можно заключить, что в российской правовой системе международный договор, устанавливающий не соответствующее закону правило поведения, можно поместить между федеральными и федеральными конституционными законами.

Международный договор, устанавливающий иные правила, не отменяет действия российского закона. Его преимущественная сила может проявляться только на стадии правоприменения. Несоответствие норм закона и международного закона не ведет к автоматической отмене или неприменимости закона. Правила договора применяются и приоритетны только тогда, когда речь идет о правоотношениях с партнерами по договору.

Наиболее подробно условия применения международных договоров регламентируются применительно к вопросам арбитражного процесса Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда от 11 июня 1999 г. (см.: Вестник ВАС РФ. 1999. N 8).

Таким образом, часть 4 анализируемой статьи Конституции является правовой основой для применения норм международного права российскими правоприменительными органами в пределах их компетенции.

Норма о взаимодействии международного и российского права помещена в раздел конституционных принципов. В силу этого она может быть отменена или изменена в соответствии с процедурами, предусмотренными в ст. 135 Конституции.

• Вверх

«Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора» .

А теперь рассмотрим Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 г. № 5. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации».

Согласно постановлению, «а также из положений части 4 статьи 15, части 1 статьи 17, статьи 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, а также международным договорам Российской Федерации являются непосредственно действующими в пределах юрисдикции Российской Федерации. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием» . Смысл законов - есть законотворчество, то есть тексты всех законов, принятых на базе нашей Конституции, основанных на общепризнанных принципах и нормах международного права. Смысл и содержание законов также определяется идеологией, то есть, какую они несут в себе идею: «никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной <…> в России признаётся идеологическое многообразие» . Это означает, что в России идеологией может заниматься кто угодно, в том числе иностранные государства, а сама Россия - не имеет права. Но, двигаемся дальше. «Под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо. К общепризнанным принципам международного права, в частности, относятся принцип всеобщего уважения прав человека и принцип добросовестного выполнения международных обязательств. Под общепризнанной нормой международного права следует понимать правило поведения, принимаемое и признаваемое международным сообществом государств в целом, в качестве юридически обязательного.
Содержание указанных принципов и норм международного права может раскрываться, в частности, в документах Организации Объединенных Наций и её специализированных учреждений» . Во-первых, очень обращает на себя слово «в частности» в правовом документе, что значит, не только в документах ООН, а кого-то ещё, а кого именно - не оговаривается. Во-вторых, все «специализированные организации» ООН, список которых тоже не уточняется. Но, у ООН есть подконтрольные структуры, также в неё входят практически все государства. То есть, любой чиновник ООН может являться начальником российской правовой системы. А так же чиновники Госдепартамента США, Евросоюза, МВФ, ВТО и прочих «специализированных учреждений».

Сегодня большинство государств склоняются к созданию гражданского общества, ведомого демократическими принципами. В некоторых государствах оно уже присутствует. Конечно, такое положение дел было далеко не во все времена. Изначально люди существовали в небольших социальных формациях: общинах, племенах и т. п. Но с течением времени появились более эффективные, с точки зрения координации больших масс людей, формы организации. Таковой стало государство.

Сложность данной структуры в том, что её функционирование прямо зависит от внутреннего режима координации общества. Чтобы последний элемент был на высоком уровне, необходимо создать довольно мощный механизм социального регулирования.

Таковым на сегодняшний день является право. Оно проникло практически во все сферы человеческой жизни. К тому же право является основой демократического режима и гражданского общества. Данный факт наглядно проявляется в конституциях многих стран, в том числе Российской Федерации. Ключевое положение права и основного закона как атрибутов регулирования общества прописано в ст. 15 Конституции РФ, о которой пойдет речь далее.

Что собой представляет основной закон?

Право есть основа практически всех правоотношений, существующих сегодня. Однако, если принимать во внимание конкретно Российскую Федерацию, то в нашей стране этот институт общественного управления подчинен нормам единого документа, основного закона - Конституции. Данный нормативный акт характеризуется высшей юридической силой и наличием норм, которые закрепляют особенности деятельности высших органов государственной власти, территориальное устройство страны и т. д.

Таким образом, Конституция является основой правовой системы и всех возникающих на территории России отношений. Основной закон в РФ имеет писаную форму и особый порядок внесения изменений, что не дает возможности «подбивать» нормативный акт под себя разным политическим группировкам. Наличие и действие Конституции является основой демократии в стране.

Структура основного закона

Конституционные нормы расположены в законе особым образом. Это позволяет использовать их максимально эффективно в процессе регулирования определенных отношений. Современная российская Конституция имеет два раздела. Ключевые нормы представлены в первом. В данной части Конституции закрепляются положения государственного строя. Наибольшее значение имеет ст. 15 основного закона. Она наделена собственной спецификой, а также довольно сильно влияет на правовую систему РФ.

Статья 15 Конституции: описание

Многие нормы основного закона имеют большое влияние на положение дел в России. В данном случае ст. 15 Конституции РФ закрепляет юридический статус ключевого нормативного акта державы и его специфику. В структуру этой нормы входит четыре части. Первые две относятся непосредственно к юридическому статусу Конституции. Третья и четвертая части объясняют иные пункты правовой системы государства. Чтобы максимально полно разобраться в положениях ст. 15 Конституции РФ, необходимо рассмотреть все её части в отдельности. Это даст возможность понять специфику основного закона и роль, которую он играет в современной России.

Особенности части 1 статьи 15 Конституции

В начале упомянутой нормы объясняется суть основного закона и факт, из-за которого он так называется. Часть 1 ст. 15 Конституции РФ закрепляет высшую юридическую силу нормативного акта. Таким образом, в соответствии с положениями этого элемента статьи основной закон является актом прямого действия, или же абсолютной нормой. Существование данного принципа действия Конституции доказывает её легальный характер. Иными словами, она существует во благо общества.

Основной закон консолидирует общий социальный интерес и осуществляет эффективное регулирование людских отношений. Помимо этого, все созданные нормативные акты на территории России не могут противоречить Конституции и её отдельным положениям. Это значит, что в процессе издания НПА, уполномоченные органы должны учитывать нормы основного закона и специфику юридического режима, который они устанавливают. В противном случае нормативные акты могут быть признаны попросту недействительными.

Принцип территориальности

Еще одним важным моментом части 1 статьи 15 Конституции РФ выступает положение о территориальности действия закона. Юридическая сила ключевого нормативного акта державы распространяется на всю Российскую Федерацию. Иными словами, вне зависимости от региона или области юридический режим будет одинаков. При этом ни один субъект не может изменить его в зависимости от собственных интересов.

Обязательность публикации законодательных актов

Нормативные документы, в структуре которых присутствуют правовые положения, имеют большое значение для всей юридической системы государства. Суть в том, что именно благодаря законам и подзаконным актам государство имеет исключительную возможность непосредственного регулирования общества. Поэтому к нормативным документам такого рода выдвигаются довольно серьезные требования, одно из которых имеет конституционный статус. В части третьей основного закона говорится о необходимости официального опубликования всех без исключения законов. Толкование ст. 15 Конституции РФ, а именно представленного элемента нормы, дает возможность разобраться в двух основополагающих особенностях:

• во-первых, любой закон создается путем реализации определенной, нормативно установленной процедуры;

• во-вторых, официальное опубликование НПА подразумевает собой донесение их положений до населения РФ.

Таким образом, любые законы и другие официальные документы, принимаемые на территории современной Российской Федерации, должны отвечать представленным требованиям в полном объеме. В противном случае их действие будет признано нелегитимным.

Принцип неприменения

В части 3 ст. 15 Конституции также упоминаются условия, при которых действие созданных законов не может осуществляться. Суть в том, что пренебрежение необходимостью опубликования НПА является прямым противоречием основному закону. Это значит, что выдаваемые нормативные документы фактически не имеют легального юридического статуса. В свою очередь, данный факт, как мы понимаем, запрещает использование подобных законов.

Конституция РФ, ст. 15, п. 4: толкование

Одной из наиболее важных проблематик современной правовой системы любого государства, в том числе России, является вопрос юридического статуса международных актов (договоров, конвенций и т. д.). Суть в том, что сфера международного права на сегодняшний день является весьма развитой. Её нормы все больше проникают в многих государств.

В этом вопросе РФ не является исключением из правил. Ведь наше государство все более активно пытается приобщиться к мировому сообществу и тем тенденциям, которые в нем существуют. Поэтому положение международных нормативных актов закреплено прямо в основном законе. Часть 4 ст. 15 Конституции РФ говорит о том, что межнациональные акты являются частью юридической системы современной России. То есть использование не просто допускается, но еще и является само собой разумеющимся моментом.

Конечно, такое положение дел является весьма позитивным, так как РФ может использовать зарубежный опыт в процессе регулирования определенных социальных отношений. Таким образом, толкование ч. 4 ст. 15 Конституции РФ показывает, что международные официальные документы есть весомая часть основного закона.

Конфликт национальных и наднациональных норм

Если детально проанализировать ст. 15 пункт 4 Конституции РФ, то в этой части нормы можно увидеть положение, которые разрешает проблему «спора» внутригосударственных официальных документов и международных. Особенность состоит в том, что приоритет во всех случаях отдается нормам наднационального права. Отличным примером являются моменты, когда одни и те же правоотношения регулируются по-разному положениями актов РФ и какими-либо международными документами. В данном случае приоритет будут иметь последние. Такой подход позволяет более полно и эффективно приобщаться к тенденциям, которые сегодня существуют в мировом сообществе.

Вывод

Итак, в статье мы рассмотрели ст. 15 Конституции РФ с комментариями. Положения данной нормы имеют большое значение для современной России, так как они показывают юридический статус основного закона и других официальных документов государства.

1. Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.

2. Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы.

3. Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.

4. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Комментарий к Статье 15 Конституции РФ

1. Применительно к комментируемой статье 15 Конституция есть способ закрепления и выражения высших правовых норм, и в этом смысле она сама выступает в качестве так называемой абсолютной нормы, которой не могут противоречить любые правовые акты, действующие в Российской Федерации, как это подчеркивалось более чем в 500 решениях Конституционного Суда РФ, содержащих ссылки на ст. 15 Основного Закона. Отсюда вытекают по крайней мере два взаимосвязанных положения: во-первых, Конституция юридически закрепляет и гарантирует политическое, государственное единство народа независимо от федеративного устройства государства; во-вторых, речь идет о единстве правовой системы РФ и ее субъектов.

Закрепление высшей юридической силы Конституции охватывает два аспекта: во-первых, территориальный - в России нет анклавов, свободных от действия федеральной Конституции, и она не нуждается в ратификации или иной форме утверждения субъектами РФ и, во-вторых, верховенство в иерархии законов и иных правовых актов, принимаемых всеми органами и должностными лицами, которые при издании нормативных актов или актов правоприменения связаны требованиями Конституции.

Провозглашение Конституции законом прямого действия означает трансформацию Конституции из средства и способа узурпации права относительно небольшим по численности слоем общества в средство и способ легализации права всем обществом и во имя интересов общества и его членов. При этом интеграция конституционной модели организации общественных отношений в социальную практику в тексте Конституции выражается и обозначается различными терминами - "вступление в силу", "введение в действие", "действие", "прямое действие", "непосредственное действие", "осуществление", "применение" и другими, которые несут различную смысловую нагрузку и обозначают нетождественные понятия.

Прямое действие Конституции есть условие и момент ее осуществления, интеграции конституционных установлений в социальную практику, реализации гражданами принадлежащих им от рождения и закрепленных в Конституции прав и свобод. Часть 1 комментируемой статьи 15 КРФ содержит указание на содержательную характеристику прямого действия в смысле ее регулирующего воздействия на общественные отношения; в этом смысле оно упоминается в одном ряду с высшей юридической силой и обязательностью применения всеми правоприменителями. Прямое действие Конституции и ее норм присуще всем способам правореализационного процесса, в том числе соблюдению, исполнению, использованию и применению. При этом, однако, возможно и необходимо различать непосредственное и опосредованное действие Конституции, которые выступают формами прямого действия. В основе такого разграничения - различные уровни регулирования конституционных отношений, субъектами которых выступают многонациональный народ РФ, Российская Федерация, ее субъекты, государственные и общественные органы и организации, органы местного самоуправления, должностные лица и граждане и т.д. И если на более высоком уровне конституционного регулирования нередко достаточно конституционных норм, то на другом уровне - в конституционных правоотношениях с участием граждан - часто необходима большая степень формальной определенности при установлении их прав и обязанностей, что обеспечивается посредством отраслевых норм. В последнем случае конституционные нормы, конкретизируясь в нормах соответствующих отраслей права, действуют опосредованно.

Непосредственное действие конституционных норм характерно для всех форм государственной деятельности - законодательной, исполнительной, судебной, а также для процесса осуществления гражданами принадлежащих им прав, свобод и обязанностей. Когда самих конституционных норм бывает недостаточно для реализации постановлений Конституции, они действуют совместно с нормами различных отраслей права -конституционного, административного, гражданского и др. Такой перевод общих конституционных предписаний на язык отраслевого законодательства должен сопровождаться конкретизацией установлений Конституции, детализацией конституционных правомочий носителей конституционных прав и обязанностей, а также выработкой процессуальных форм осуществления ее норм. В процессе такой конкретизации, осуществляемой законодателем, недопустимы отступление от буквы и духа Конституции, заложенных в ней ценностных ориентиров, ограничение круга предусмотренных конституционной нормой правомочий или носителей соответствующих прав и обязанностей. Законодатель в конкретизирующем нормативном акте с необходимой степенью формальной определенности устанавливает и содержание конституционной нормы, и процедуру ее осуществления.

Из прямого действия Конституции вытекает, что конкретизация конституционных норм осуществляется не только законодателем, но и правоприменительными органами, в том числе судами. По существу, речь идет о толковании конституционных норм в процессе их применения.

Применение конституционных норм - императивное веление Конституции, обращенное ко всем без исключения правоприменителям, включая государство, его органы и должностных лиц, а также общественные объединения и их органы - по делегированию государства. Конституционные нормы применяются на всей территории РФ, а также к отечественным юридическим и физическим лицам, пребывающим за пределами ее территории. При этом применение конституционных норм означает индивидуализацию этих норм в связи с конкретной жизненной ситуацией, требующей разрешения, применительно к конкретному субъекту правоотношений.

Правоприменительные органы организуют осуществление конституционных норм в том случае, если необходима персонификация соответствующей нормы или норм применительно к конкретному субъекту, и с этой целью издают индивидуально-правовые акты - правоконстатирующие или правоприменительные. В частности, в п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 31.10.1995 N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" разъяснено:

"Суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию, в частности:

а) когда закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и другие положения;

б) когда суд придет к выводу, что федеральный закон, действовавший на территории Российской Федерации до вступления в силу Конституции Российской Федерации, противоречит ей;

в) когда суд придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции;

г) когда закон либо иной нормативный правовой акт, принятый субъектом Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Федерации, противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует.

В случаях когда статья Конституции Российской Федерации является отсылочной, суды при рассмотрении дел должны применять закон, регулирующий возникшие правоотношения"*(78).

Отсюда, однако, не следует, что суды общей юрисдикции вправе сами устанавливать противоречие федерального закона или иного нормативного акта Конституции и на этом основании не применять такой акт. Конституционный Суд в Постановлении от 16.06.1998 N 19-П по делу о толковании отдельных положений ст. 125, 126 и 127 Конституции указал:

Отсюда, однако, не следует, что Конституция воспроизвела так называемую монистическую теорию соотношения отечественного правопорядка и международного права, согласно которой они образуют единую систему. Напротив, в самом тексте ч. 4 комментируемой статьи 15 отчетливо просматривается признание международного и внутригосударственного права двумя различными правовыми системами, что имеет под собой глубокие основания. В частности, международное право отличается от внутригосударственного права по объему регулирования, субъектам, процессам создания и источникам, гарантиям соблюдения и продолжает оставаться в основном межгосударственным правом. Что же касается Конституции, она устанавливает механизм их согласования и взаимодействия. Такое согласование и взаимодействие осуществляется в структуре национального правопорядка, в конституционных и отраслевых правоотношениях, а также в правоприменении, следовательно, функционально возложено не только на законодательную и исполнительную власть, но и на правосудие.

Таким образом, нормативное содержание положений ч. 4 ст. 15 Конституции РФ значительно богаче и не столь линейно, как это нередко интерпретируется. Во-первых, указанные положения представляют собой общую трансформацию общепризнанных принципов и норм международного права в качестве обязательных для субъектов российского права. Эти принципы и нормы в силу их опосредования Конституцией и прямого конституционного веления непосредственно обязывают законодателя, исполнительную власть и правосудие, ориентируют их, определяют пределы дискреции и устанавливают определенные запреты. При этом на федеральном законодателе также лежит обязанность по установлению санкций за нарушение указанных принципов и норм, рецепированных Основным Законом, субъектами внутригосударственного права.

Во-вторых, общепризнанные принципы и нормы международного права Основным Законом содержательно сопрягаются с учредительной функцией Конституции, которой учреждена Российская Федерация, легитимируемая не только волей единой государственной гражданской нации России, но и получившими всеобщее признание в современном мире началами организации и функционирования межгосударственной системы (преамбула); составляют интегральную часть правовой системы России (ч. 4 ст. 15); являются критерием, которым руководствуется Российское государство, признавая, т.е. определяя, круг, объем и пределы, и гарантируя, т.е. юридически, организационно и материально обеспечивая, права и свободы человека и гражданина (ст. 17); устанавливают пределы усмотрения Российской Федерации при предоставлении убежища политическим эмигрантам (ч. 1 и 2 ст. 63); наконец, составляют основу конституционного статуса коренных малочисленных народов и обязывают Российское государство гарантировать этот статус на уровне не ниже, чем это предусмотрено указанными принципами и нормами (ст. 69).

В-третьих, Конституция раскрывает основные признаки указанных принципов и норм, в том числе императивность содержащихся в них велений как проистекающих из воли народа как конституционного законодателя ("Мы, многонациональный народ Российской Федерации..., исходя из общепризнанных принципов"), универсальность в смысле всеобщего признания, что выражается в самом их обозначении в качестве общепризнанных, юридическую обязательность для субъектов российского права, поскольку эти принципы и нормы входят в правовую систему России. С этой точки зрения нет ничего абсурдного в утверждении, что юридически обязательными для России являются только те нормы международного права, в отношении которых она выразила согласие на обязательность их для себя. Именно так, если при этом не игнорировать, одновременно вводя в заблуждение правоприменение, сущность международного права и его согласительную природу. Норма международного права - договорная или обычная - обретает характер общепризнанной лишь при условии согласия государства как суверенного участника международных отношений и основного субъекта международного права с данной нормой и признания ее юридически обязательной для себя.

В-четвертых, Конституция, не устанавливая общий примат международно-правовых принципов и норм над внутригосударственным правопорядком, закрепляет приоритет международного договора РФ в применении, если и поскольку между ним и нормой национального закона возникла коллизия. Это означает, что нормы закона, предусматривающие иные правила, чем установленные договором, сохраняют свою юридическую силу, но не применяются при разрешении дел, касающихся государства, также участвующего в соответствующем договоре.

В-пятых, Конституция различает понятия действия договора, и в этом случае речь идет об обязывающей силе договора для государства в целом или в лице соответствующих органов, например об обязанности законодателя или иного нормодателя России, и применения. Отсюда - разграничение самоисполнимых и несамоисполнимых договоров, с одной стороны, и пределы приоритета международного договора в применении в случае его коллизии с национальным правопорядком. В частности, Конституция в иерархии правовой системы занимает доминирующее положение и в случае коллизии с нею норм международного договора в силу ч. 1 ст. 15 всегда обладает безусловным верховенством; преимуществом в применении обладают только ратифицированные федеральным законодателем международные договоры, что же касается межправительственных или межведомственных соглашений - они таким преимуществом по отношению к национальному закону не обладают, что вытекает из взаимосвязанных положений ст. 10, 71, 86, 90, 105-107, 113, 114, 125 Конституции и др.

В-шестых, из системного единства Конституции и права России в целом следует, что общепризнанные принципы и нормы международного права также образуют системное единство, что требует учета их взаимосвязанности. Указанные принципы и нормы в равной мере императивны, и каждый из них должен рассматриваться в контексте всех других принципов, что, в частности, исключает их оценку в качестве противоречащих друг другу или вступающих в противоречие с Основным Законом. Последнее особенно часто наблюдается при сопоставлении принципов самоопределения народов и политического единства и территориальной целостности государств.

В-седьмых, Конституция, различая общепризнанные принципы и общепризнанные нормы международного права, не содержит определения понятия этих принципов и норм, как не называет и их источников. В ней нет также прямых указаний на методы их выявления и способы установления содержания, что само по себе предполагает достаточно широкую дискрецию федерального законодателя, главы государства, правительства, других органов исполнительной власти РФ. В связи с этим существенно возрастает и роль судов РФ, особенно высших.

В частности, в постановлении Пленума ВС РФ от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации"*(83) впервые в отечественной юридической практике дано легальное определение понятия общепризнанных принципов международного права как основополагающих императивных норм международного права, принимаемых и признаваемых международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо. Тем самым Верховный Суд указал на главные конститутивные признаки общепризнанных принципов международного права, в числе которых - основополагающий характер, императивность содержащихся в них велений и всеобщность признания в качестве таковых. При этом обращает на себя внимание известное совпадение данного определения с характеристикой императивных норм jus cogens ("неоспоримое право"), которая содержится в ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров: jus cogens - это норма общего международного права, которая принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер.

В отличие от общепризнанных принципов под общепризнанными нормами международного права Верховным Судом понимаются правила поведения, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом в качестве юридически обязательных. Верховный Суд не провел, таким образом, между ними контрастной грани: общепризнанные принципы международного права суть его нормы, в свою очередь указанные нормы - договорные или обычные - закрепляют соответствующие принципы, признаваемые государством обязательными для него. Иными словами, общепризнанный принцип - всегда норма, но далеко не всякая норма есть принцип. В постановлении по делу о делимитации морской границы в районе залива Мэн (Канада против США, 1984 г.) Международный суд ООН отметил, что применение в сочетании отчасти совпадающих по значению терминов "норма" и "принцип" передает одну и ту же идею... принципы включают в себя нормы международного права, а употребление термина "принципы" обосновано их более общей и фундаментальной природой.

Несмотря на огромное количество международных договоров и обычаев, число действительно универсальных международно-правовых принципов и норм, получивших всеобщее признание, относительно невелико. Сосредоточенные главным образом в Уставе ООН, они занимают главенствующее в иерархии норм международного права положение. Эти принципы и нормы, в основном покрывающие сферу межгосударственных отношений, не могут быть отменены государствами ни в индивидуальном порядке, ни по взаимному согласию. При этом Устав ООН, закрепляя в ст. 2 комплекс принципов в качестве обязательных для государств - членов ООН, в ее п. 6 особо оговаривает, что ООН "обеспечивает, чтобы государства, которые не являются ее членами, действовали в соответствии с этими принципами, поскольку это может оказаться необходимым для поддержания международного мира и безопасности". А согласно ст. 103 Устава "в том случае, когда обязательства членов Организации по настоящему Уставу окажутся в противоречии с их обязательствами по какому-либо другому международному соглашению, преимущественную силу имеют обязательства по настоящему Уставу".

Указанные принципы нормативно раскрываются в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, которая была принята Генеральной Ассамблеей ООН 24 октября 1970 г., и Декларации принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях, содержащейся в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 г. Содержание указанных принципов может раскрываться также в иных документах ООН и ее специализированных учреждений*(84). Уместно отметить, что в отечественной конституционно-правовой литературе характер тенденции приобретает не имеющее под собой оснований отождествление общепризнанных принципов международного права с упоминаемыми в ст. 38 Статута Международного суда ООН наряду с договорами и международными обычаями как "доказательствами всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы" "общими принципами права", которые упоминаются также в ч. 2 ст. 7 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и при этом интерпретируются в духе естественно-правовой доктрины. Основания для этого обычно видят в ст. 38 Статута Международного суда ООН, согласно которой источниками общепризнанных принципов и норм международного права являются: международные конвенции - как общие, так и специальные; международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы; общие принципы права, признанные цивилизованными народами. Последние имеют существенное значение и в процессе правоприменения. Научный спор о соотношении закона и права, "общих принципов права, признаваемых цивилизованными народами", перенесенный в практику деятельности правоприменительных органов, способен стать источником многих потрясений, если не учитывать, что "общие принципы права" действительно занимают доминирующее положение и должны учитываться при разрешении конституционных и иных юридических споров, в том числе споров между индивидом и государством в той мере, в какой они получили признание и закрепление в Конституции. Конституция является способом, юридической формой такого признания. Недопустимо, ссылаясь на общие принципы права, обходить Конституцию и закон, поскольку это привело бы к размыванию конституционных функций и лишало бы Конституцию рационализирующего и стабилизирующего воздействия на организацию и функционирование государственно-организованного общества. Отсюда также следует, что признание общепризнанных принципов и норм международного права частью правовой системы РФ не превращает их в масштаб оценки законов и иных правовых актов, принимаемых в Российской Федерации. Таким масштабом всегда остается Конституция.

В науке международного права обычно выделяют следующие общепризнанные принципы международного права: суверенного равенства государств; невмешательства во внутренние дела; равноправия и самоопределения народов; неприменения силы или угрозы силой; мирного урегулирования споров; нерушимости границ; территориальной целостности государств; уважения прав человека и основных свобод; сотрудничества государств; добросовестного выполнения международных обязательств. Причем упомянутая Декларация о принципах международного права 1970 г. особо оговаривает, что указанные принципы взаимно связаны и каждый из них должен рассматриваться в контексте всех других принципов, что, несомненно, важно для их непротиворечивого толкования и применения.

В связи с этим вызывает возражение и оторванное от реалий современного этапа развития международного права или прямо игнорирующее их и не столь безобидное, каким оно кажется на первый взгляд, поскольку адресовано в качестве ориентира юридической практике, нередкое утверждение, что "перечень общепризнанных принципов международного права не может быть, во-первых, исчерпывающим; во-вторых, только нормативно закрепленным", результатом которого является эклектическое соединение действительно общепризнанных принципов международного права и принципов, составляющих основу национального правопорядка или правосознания. Юридический романтизм столь же опасен, как и юридический нигилизм.

Другое дело, что процесс развития этих принципов нельзя считать завершенным. Они являются тем фундаментом, на котором формируется следующий, более конкретный и формально определенный с точки зрения прав и обязательств участников международного общения, слой международного правопорядка. В этом последнем случае, однако, также нельзя забывать, что международное право выросло и развивалось как результат отношений именно между государствами, которые и ныне продолжают оставаться основными субъектами международного права; оно в свою очередь создается путем согласования воли участников межгосударственных отношений, которые участвуют в этих отношениях на основе юридического равенства и по собственному воле изъявлению становятся субъектами международно-правовых отношений. В связи с этим не следует преувеличивать и значение установленного Конституцией в ч. 3 ст. 46 прямого доступа индивидов в международные органы в целях защиты своих прав. Такой доступ прямо обусловлен согласием Российского государства, которое взяло на себя соответствующие обязательства, гарантируемые правовыми и организационными средствами, носит субсидиарный по отношению к внутригосударственным средствам правовой защиты характер и сам по себе не является свидетельством международной правосубъектности индивидов, во всяком случае в контексте определяемого Конституцией соотношения международного и внутригосударственного права.

К правовой системе РФ отнесены и международные договоры, а именно те договоры, в отношении которых она выразила согласие на их обязательность и которые вступили для нее в силу, договоры, к которым она присоединилась, а также договоры, в отношении которых она стала продолжателем или правопреемником Союза ССР. При этом международные договоры имеют преимущество перед законами в применении: если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Представляется, что термин "закон" в данном случае требует расширительного истолкования: если международный договор обладает преимуществом перед законом, то тем более - перед иными нормативными правовыми актами. Речь идет как о федеральных законах, так и о законах субъектов РФ. При этом, однако, федеральные органы государственной власти не должны заключать договоры по вопросам, которые находятся в исключительном ведении субъектов РФ.

Существенное значение для составления адекватной картины конституционно-правового механизма реализации международных обязательств в правовой системе России имеет конституционное разграничение действия и применения международных договоров РФ. Прямое действие договора еще не означает возможности его непосредственного применения. В частности, согласно ч. 3 ст. 5 Закона о международных договорах РФ положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров РФ принимаются соответствующие правовые акты.

Этим предопределяются пределы судебного применения международного договора РФ: если он был ратифицирован, вступил в силу, официально опубликован и не требует издания дополнительных внутригосударственных нормативных актов, то положения такого договора действуют непосредственно и имеют приоритет в применении по отношению к противоречащим им правилам, содержащимся в законе. Данный вывод Верховного Суда РФ, сделанный ранее в постановлении его Пленума от 31.10.1995 N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", получил подтверждение в упоминавшемся постановлении Пленума ВС РФ от 10.10.2003 N 5.

Существенный практический интерес имеет вопрос о том, как должна разрешаться коллизия между международным договором РФ и Конституцией, если таковая возникает. Представляется, что в этом случае действует правило о высшей юридической силе Конституции, ибо международные договоры являются составной частью правовой системы государства, а в рамках этой системы нет актов, которые по своей юридической силе стояли бы выше Конституции. В связи с этим в ст. 22 Закона о международных договорах РФ предусмотрено, что в случае если международный договор содержит правила, требующие изменения отдельных положений Конституции, решение о согласии на его обязательность для Российской Федерации возможно в форме федерального закона только после внесения соответствующих поправок в Конституцию или пересмотра ее положений в установленном порядке. А согласно ст. 15 указанного Закона к числу договоров, подлежащих обязательной ратификации, отнесены международные договоры РФ, исполнение которых требует изменения действующих или принятия новых федеральных законов, а также устанавливающие иные правила, чем предусмотренные законом.

В связи с этим последним положением возможны следующие выводы: органы государства и должностные лица не вправе заключать договоры, противоречащие Конституции (если такой договор тем не менее заключен, то действуют конституционные нормы, ибо иное противоречило бы принципам народовластия и государственного суверенитета); в случае противоречия международного договора федеральному закону такой договор вступает в силу только после его ратификации федеральным парламентом в форме закона; противоречие между международным договором и внутренним законодательным актом не влечет автоматического признания ничтожности последнего. Этот акт лишь не применяется в целом или в части, противоречащей договору, хотя и продолжает действовать. Следовательно, для юридической дисквалификации этого акта или его части необходимо соблюдение обычной конституционной процедуры: нужно отменить этот акт управомоченным на то органом или признать его неконституционным решением Конституционного Суда, что влечет утрату этим актом юридической силы.

Таким образом, из Основного Закона не следует надконституционность общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров, которые в основном покрывают сферу межгосударственных отношений. Но эти принципы и нормы, выражающие общечеловеческие ценности и соответствующие интересам всех народов, не являются чем-то внешним по отношению к Основному Закону, а в силу волеизъявления конституционного законодателя выступают частью российской конституционной системы. Данные принципы "вмонтированы" в ткань Конституции и составляют ее содержательную характеристику, а нормы Конституции, ориентирующие внешнюю политику государства или закрепляющие конкретные права и свободы человека и гражданина, должны толковаться и применяться согласно этим принципам и нормам и конкретизирующим их актам и не могут вступать с ними в коллизии. Речь идет о принципиальном согласии Российского государства со сложившимися международными стандартами и конституционном восприятии их в качестве масштабов правотворчества и правоприменения. Что же касается международных договоров России, они, будучи равны по статусу федеральному закону, обладают приоритетом в применении. При этом Конституция в самой себе содержит механизм интеграции в правовую систему России новых принципов и норм (причем это не статичная, а развивающаяся система), а также международных договоров РФ, тем самым опосредуя основные тенденции мирового развития.