480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

240 руб. | 75 грн. | 3,75 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Автореферат - 240 руб., доставка 1-3 часа, с 10-19 (Московское время), кроме воскресенья

Икаев Дмитрий Георгиевич. Проблемы определения международно-правового статуса Каспийского моря: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.10 Москва, 2006 203 с. РГБ ОД, 61:06-12/1261

Введение

Глава I Международно-правовые основы Каспийской проблемы и теоретические вопросы международно-правового статуса Каспийского моря 11 стр.

1.1 Международная договорная практика прибрежных государств - основа правового статуса Каспийского моря 11 стр.

1.2 Действующий международно-правовой статус Каспийского моря.. 20 стр.

1.3 Особенности международного правопреемства и территориально-правовые

проблемы международно-правового статуса Каспийского моря 30 стр.

1.4 Экологические аспекты международно-правового статуса Каспия 40 стр.

1.5 Транспортная политика прибрежных государств в аспекте международно-

правового статуса Каспийского моря 49 стр.

Глава II Определение нового международно-правового статуса Каспийского моря 70 стр.

2.1 Определение международно-правового статуса Каспийского моря в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г 70 стр.

2.2 Практика Международного суда ООН по разграничению морских пространств 81стр.

2.3 Международно-правовой статус Каспия как пограничного озера 82 стр.

2.4 Статус Каспийского моря с распространяющимся на покрывающие его воды режимом кондоминиума и разграничение дна Каспийского моря на основе модифицированной срединной линии 94 стр.

Глава III Международно-правовой анализ позиций прикаспийских государств по

определению статуса Каспийского моря 101 стр.

3.1 Широтный метод разграничения дна - правовая основа позиций Туркменистана определению статуса Каспийского моря 101 стр.

3.2 Принцип секторального разграничения - правовая позиция Ирана по определению статуса Каспийского моря 105 стр.

3.3 Метод модифицированной срединной линии - правовая основа позиций Азербайджана, Казахстана и России по определению статуса Каспийского моря 111 стр.

Заключение 134 стр.

Список источников и литературы 140стр.

Приложения 150 стр.

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Проблема определения международно-правового статуса Каспийского моря представляет собой не только новую международно-политическую реальность, но и связана с решением практических вопросов, касающихся обеспечения прежде всего, правовой основы деятельности прикаспийских государств на море.

Необходимость определения нового статуса Каспия обусловлена находящимся в условиях глобализации и интеграционных процессов современным геополитическим положением региона, развитие которого следует рассматривать как важнейшее средство укрепления экономики России в целом, утверждения ее позиций в Каспийском регионе, а также обеспечения в регионе политической стабильности.

«Особенность геостратегического положения Каспийского региона заключается в том, что он является главным связующим звеном между такими ключевыми регионами, как Европа (европейская часть России), Центральная Азия, Закавказье, Ближний и Средний Восток. На протяжении многих веков через него проходит Великий шелковый путь, по которому торговые караваны везли свои «сказочные» богатства в Европу» 1 .

Вопросы международно-правового статуса Каспийского моря изучаются как в отечественных, так и в зарубежных исследовательских центрах, таких как: Совет по изучению производительных сил Министерства экономического развития и торговли Российской федерации, Центр стран СНГ Балтии Института международных экономических и политических исследований Российской Академии Наук, Центр международного права и гуманитарных проблем Дипломатической Академии МИД России, Международный институт энергетической политики и дипломатии МГИМО(У)

Салыгин В.И., Сафарян А.В. Современные международные экономические отношения в Каспийском регионе. - М: МГИМО-Университет, 2005. - С. 228.

МИД России, Международный евразийский институт экономических и политических исследований, Институт изучения Каспийского моря Ирана, Центр изучения Центральной Азии Гарвардского университета США и др.

«После образования новых независимых государств на территории бывшего СССР все прикаспийские страны оказались вправе, исходя из существующего международно-правового статуса Каспия, проводить разведку и осуществлять разработку нефтегазовых месторождений в любой точке Каспийского моря. Однако без разработки нового правового статуса и режима Каспия, в том числе решающего проблему собственности прикаспийских государств на энергетические ресурсы, осуществление этих прав может привести к конфликтным ситуациям» 2 .

Вопросы определения нового международного правового статуса Каспийского моря включены в Концепцию национальной безопасности РФ, Морскую доктрину РФ до 2020 г., Концепцию внешней политики РФ. «Серьезный акцент будет сделан на развитии экономического сотрудничества, включая создание зоны свободной торговли, реализацию программ рационального совместного использования природных ресурсов. В частности, Россия будет добиваться выработки такого статуса Каспийского моря, который позволил бы прибрежным государствам развернуть взаимовыгодное сотрудничество по эксплуатации ресурсов региона на справедливой основе, с учетом законных интересов друг друга». 3

Кроме того, определение правового статуса Каспийского моря является целью Энергетической стратегии России на период 2020 г., в соответствии с которой к числу стратегических приоритетов относится решение комплекса проблем, включая подготовку конвенции по правовому статусу Каспийского моря. 4 Данная задача внешней энергетической политики решается в рамках

2 Жизнин С.З. Основы энергетической дипломатии. Т.1. - М., 2003. - С. 230.

3 Концепция внешней политики Российской Федерации // Российская газета - 11.07.2000. - N
133.

4 Энергетическая стратегия России на период до 2020 года утверждена распоряжением
Правительства Российской Федерации № 1234-р от 28 августа 2003 года.

основного направления сотрудничества России, ориентирующегося на участие в разработке и эксплуатации месторождений нефти и газа в странах СНГ, строительство стратегических трубопроводов, а, следовательно, и расширение экспортных потоков на восточном и южном направлениях. 3

Следует отметить, что в международно-правовой науке существуют различные подходы к решению проблемы международно-правового статуса Каспийского моря. В настоящий момент существует три основные точки зрения прикаспийских государств относительно того, каким должен быть статус Каспийского моря:

определение международно-правового статуса Каспия в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву;

определение статуса Каспия как пограничного озера;

распространение режима кондоминиума на покрывающие воды и разграничении дна моря на основе модифицированной срединной линии (прагматической линии).

Данная неопределенность не позволяет государствам подписать Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря, учитывая даже то обстоятельство, что в тексте Конвенции должна быть использована терминология, соответствующая подходу к определению статуса Каспия. Так, если государства придут к соглашению о том, что Каспий - это «озеро», то Конвенция по Каспию не должна содержать правовые конструкции, используемые в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

В этой связи ключевым неразрешенным правовым вопросом остается вопрос разграничения (делимитации) морских пространств на Каспии. Отсутствует однозначное мнение относительно оценки в качестве источников права судебных решений прецедентов, ввиду того, что в случае передачи спора в Международный Суд, главный судебный орган ООН в ходе судебного

5 Выступление старшего советника Департамента экономического сотрудничества МИД РФ Станислава Жизнина на пленарном заседании VI Конгрессе нефтегазопромышленников России 26 мая 2004 г. (hyyp://)

разбирательства должен будет применять, прежде всего, Конвенцию ООН по морскому праву ООН 1982 г., а также судебные решения, основанные на нормах Конвенции. Это, в конечном счете, ставит под сомнение авторитетность Международного суда ООН как одного из основных инструментов международного права, а также «вспомогательного средства определения права» 6 .

Помимо вышеназванных вопросов требуют международно-правового урегулирования и другие важные проблемы: разработка спорных месторождений, международно-правовой режим судоходства и транзит судов прикаспийских государств через российские магистрали Волго-Балтийского и Волго-Донского каналов, строительство нефтепроводов на дне Каспийского моря, определение величины рыболовной зоны на Каспии, экологическая защита Каспия, в том числе, воспроизводство осетровых и борьба с их незаконным выловом (браконьерством), а также вопросы военного присутствия на Каспии.

Степень разработанности темы. Исследование правовой природы статуса Каспийского моря осуществлялось на основе изучения широкого круга работ как российских, так и зарубежных ученых, внесших существенный вклад в исследование проблемы международно-правового статуса Каспия, а также в изучение непосредственно связанных с данной проблемой вопросов морского права, в частности, делимитации континентального шельфа и других морских пространств, международно-правового регулирования правопреемства и международного судебного разрешения споров: М.М. Аваков, А.А. Арбатов, Г. Багиров, Е.П. Бажанов, Ю.Г. Барсегов, К.А. Бекяшев, И.П. Блищенко, Г.В. Варапаев, B.C. Верещетин, A.M. Вылегжанин, Г.К. Войтоловский, 3. Габиева, К.С. Гаджиев, И. Глумов, Л.К. Дудурова, С.С. Жильцов, И.С. Зонн, Г.В. Игнатенко, В.И. Калюжный, В.А. Карташкин, Б.М. Клименко, А.А. Ковалев, Н.А. Ковальский, А.Л. Колодкин, Ю.М. Колосов, В.М. Корецкий, М. Кутузова,

6 Броуіши Я. Международное право. Книга первая, пер. с англ. - М., 1977, С. 47.

А. Куртов, М.И. Лазарев, Д.Б. Левин, Р. Мамедов, Ф.Ф. Мартене А. Мастепанов, С.В.Молодцов, А.П. Мовчан, Э.А. Пушмин, Г.Л. Сорокина, Е.А. Телегина, А.Н. Талалаев, О.И. Тиунов, Г.И. Тункин, А.Ю. Урнов, Н.А. Ушаков, А.М.Ушков, Д.И. Фельдман, Ю.Е. Федоров, Л.Н. Шестаков, Е.А. Шибаева, М.Л. Энтин, А. Янков.

Автор диссертации пользовался также трудами зарубежных авторов, таких как: 3. Бжезинский, А. Берке, С. Бланк, Е Брауна, П. Глоуб, А. Йаковидес, Коломбос, М. Кройсант, 3. Минтон-Бедоуз, М. Олкотт, Ф. Стар, Г. Фуллер, К. Хобер, М. Шоу.

Цель и задачи диссертации. Целью настоящего диссертационного исследования является углубление научных знаний, а также комплексный анализ проблем международно-правового статуса Каспийского моря. Цель исследования также состоит выявлении и изучении факторов, влияющих на международно-правовой статус Каспийского моря, а также в разработке предложений по его определению.

Достижение цели исследования диссертант связывает с решением целого ряда задач, основными из которых являются:

рассмотрение генезиса проблемы международного правового статуса Каспийского моря;

выявление принципов и установление международных правовых норм, в соответствии с которыми должен определяться международно-правовой статус Каспийского моря;

исследование международной договорной практики прибрежных государств по делимитации морских пространств;

изучение мирового опыта в вопросах разграничения морских пространств, определения рационального режима управления природными ресурсами, а также установления эффективных механизмов защиты окружающей среды морских объектов;

анализ решений и обобщение практики Международного суда ООН

по спорам о разграничении морских пространств;

Объект и предмет диссертационного исследования. В качестве объекта исследования выступают отношения прикаспийских государств, возникающие в сфере их деятельности в Каспийском море, связанной с делимитацией и определением режима морских пространств, недропользованием, судоходством, рыболовством и использованием других биоресурсов, охраной окружающей среды Каспия, приграничным сотрудничеством прикаспийских государств и военной деятельностью на Каспии. Предмет исследования составляют вопросы определения нового международно-правового статуса Каспийского моря.

Методологической и теоретической основой исследования является комплекс общенаучных методов познания, таких как: системно-структурный, нормативный, сравнительно-правовой, логический, статистический, диалектический, исторический, лингвистический.

Эмпирической основой диссертации стал анализ международных договоров (конвенции, соглашения и др.), являющихся основой деятельности прикаспийских государств в Каспийском море, нормативных правовых актов Российской Федерации, регулирующих ее деятельность на Каспии.

В работе также исследовались переписка федеральных ведомств по вопросу международно-правового статуса Каспийского моря, протоколы заседаний комитетов Федерального Собрания Российской Федерации, итоговые документы заседаний «Каспийской пятерки» - Специальной рабочей группы (СРГ) на уровне заместителей министров иностранных дел, а также саммитов СНГ, заявления глав прикаспийских государств, меморандумы, а также материалы конференций, государственных и независимых международных центров по изучению проблем международного правового статуса Каспийского моря.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в работе впервые проведено комплексное исследование проблемы определения международно-правового статуса Каспийского моря.

В исследовании проанализирована современная практика международного морского права, в частности, основанная на решениях Международного Суда ООН по вопросам делимитации морских пространств, изучена доктрина международного публичного права и международная договорная практика государств, касающаяся определения международно-правового статуса Каспийского моря

Исследованы международно-правовые акты в сфере морского права, исследована практика международного правопреемства, и на их основе выявлены принципы применимые ex analogia к отношениям по урегулированию территориальных споров на Каспии. Разработаны рекомендации для разрешения территориальных споров с привлечением специальных международно-правовых процедур и юридических инструментов, в частности, процедуры арбитража с участием прикаспийских государств.

Дан анализ основным современным подходам к определению международно-правового статуса Каспия, выявлены недостатки данных подходов с международно-правовой точки зрения, а с также с точки зрения обеспечения интересов Российской Федерации, выработаны рекомендации по установлению нового международно-правового статуса Каспийского моря.

Апробация результатов исследования.

Диссертация выполнена на кафедре международного права Российского университета дружбы народов. Поставленные в диссертации проблемы и предложения по определению международно-правового статуса Каспийского моря нашли отражения в опубликованных автором работах.

Основные концептуальные аспекты работы были представлены автором диссертации в докладе на 8-й научно-практической конференции молодых

ученых, посвященной актуальным проблемам международных отношений в начале XXI века (Москва 2005 г.).

Основные положения и результаты исследования также изложены на заседании кафедры международного права Российского университета дружбы народов (Москва 2005 г.).

Практическая значимость результатов диссертационного исследования определяется существующей актуальностью поднятых в диссертации проблем и состоит в том, что, по мнению автора, материалы диссертации могут быть использованы в дальнейшем исследовании проблем международно-правового статуса Каспийского моря, а также в процессе преподавания курса «Международное публичное право», «Международное морское право», «Мирные средства урегулирования международных споров». Кроме того, отдельные положения исследования могут быть полезными для практических работников федеральных и региональных ведомств, занимающихся вопросами международно-правового статуса Каспийского моря и представляющих позицию России по данной проблеме в международных организациях и специальных группах.

Структура и объем работы. Цели, задачи, а также логика диссертационного исследования обусловили его структуру и объем. Настоящая работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений.

Международная договорная практика прибрежных государств - основа правового статуса Каспийского моря

Анализ проблемы регулирования международно-правового статуса Каспийского моря не может не учитывать ретроспективного рассмотрения событий на этом пространстве. До 60-х годов XVIII века в силовом геостратегическом треугольнике Россия - Иран - Турция (с ее сателлитом Крымским ханством) доминирующим процессом было ирано-турецкое соперничество за влияние в регионе. Процесс активизации влияния России в регионе, в той его части, которая примыкает к западному побережью Каспия, был начат персидским походом Петра I (1722-1723 гг.). Походу предшествовали петровская административная реформа, завершение Северной войны со Швецией (1700-1721 гг.), удачи и неудачи в войнах с Турцией, создание Кавказской укрепленной линии по левому берегу Терека (казачьи поселения). По Санкт-Петербургскому мирному договору с Персией 1723 г. к России отошли Дербент, Баку, провинции Ширван, Гилен, Мазендаран и Астрабад, то есть полоса вдоль всего западного побережья Каспия. Дипломатическими усилиями удалось предотвратить очередной конфликт с Турцией, и по русско-турецкому договору 1724 г. были признаны завоевания России на Каспии. Стык границ между Россией, Турцией и Персией пришелся на место слияния рек Араке и Куры.

В последней трети XVIII века и первой трети XIX века Россия вступила в открытое военное столкновение и выиграла четыре войны с Турцией и две с Ираном. Эти победы закрепили за Россией практически всю территорию Кавказа и западное побережье Каспия.

Итак, первыми договорами, в которых был закреплен статус Каспийского моря, были Петербургский трактат 1723 г., Рештский договор 1732 г., Гюлистанский договор 1813 г., Туркманчайский мирный договор 1828 г. Россия Персия соблюдали эти договоры в течение более чем полутора столетий, несмотря на то, что Персия постоянно стремилась получить односторонние преимущества в отношении Каспия.

По Петербургскому трактату 1723 г. право иметь флот на море предоставлялось только России. Ст. 5 Гюлистанского договора предоставляла равное право российским и персидским торговым судам в плавании по Каспию. Эта же статья устанавливала: «В рассуждении же военных судов: то как и прежде войны, так равно во время мира и всегда Российский военный флаг один существовал на Каспийском море; то... и теперь предоставляется ему одному прежнее право с тем, что кроме Российской державы, никакая другая Держава не может иметь на Каспийском море военного флага».

«В 1801-1804 гг. Восточная Грузия вошла в состав Российской империи. Российско-персидская война (1804-1813 гг.) закончилась подписанием Гюлистанского договора, согласно которому Россия присоединила Дагестан и Северный Азербайджан. В 1803 г. была завоевана Мегрелия, в 1804 г. -Имеретия, Гурия и Гянджа. В 1805 г. в ходе русско-иранской войны были завоеваны Карабах и Ширван. В 1806 г. добровольно в состав России вошла Осетия».7

Определение международно-правового статуса Каспийского моря в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г

В настоящее время выдвигается несколько концепций определения современного международно-правового статуса Каспийского моря.

1) статус моря и распространение на Каспий Конвенции по морскому праву 1982 г.;

2) статус Каспийского моря как пограничного озера (принцип секторального раздела Каспия);

3) специальный статус с международно-правовым режимом кондоминиума, распространяющимся на покрывающие Каспий воды и дно Каспия, а также статус с отдельным режимом морских пространств, включая континентальный шельф (дно) на основе двусторонних соглашений.

Следует отметить, что на сегодняшний день не сложилось однозначной естественнонаучной точки зрения и правовой позиции, является ли Каспий озером или морем. Инструментарий международного права на настоящий момент не располагает универсальными средствами для решения подобных коллизий.

Прикаспийские государства, приводящие доводы в пользу того или иного статуса Каспия в зависимости от того, какой концепции они придерживаются, должны учитывать не только собственные интересы, но и интересы прибрежных государств, основанные на нормах международного права, а также сложившуюся международную практику отношений между государствами Каспия с учетом географических, экологических и других особенностей региона.

Рассмотрение «морской» концепции основано на том факте, что отдельные каспийские государства продолжают придерживаться позиции, установления статуса Каспия в соответствии с Конвенцией ООН по морскому 1982 г. (далее - Конвенция) Так, несмотря на заключенное с Российской Федерацией в 1998 году Соглашение «О разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование», (позднее, в 2003 году, было заключено трехстороннее соглашение между Россией, Казахстаном и Азербайджаном о разграничении сопредельных участков дна Каспийского моря), Казахстан в июле 2002 г. принял закон о государственной границе. «Закон вводит понятие «континентального шельфа» Казахстана на Каспии шириной 12 миль, определяемого по немодифицированной срединной линии».65

В марте 2003 в ходе визита президента Туркменистана С. Ниязова в Иран, представитель туркменской стороны вице-премьер Еллы Гурбанмурадов заявил, что «вопросы разграничения Каспия между Туркменистаном и Ираном должны решаться в соответствии с положениями Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., нормами и принципами международного права»66. 26 января 2005 года МИД Туркменистана распространил сообщение относительно ситуации на Каспийском море, согласно которому государство подтвердило позицию относительно разграничения Каспия на основе принципа равного удаления от исходных базовых линий в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г.67

class3 Международно-правовой анализ позиций прикаспийских государств по

определению статуса Каспийского моря class3

Широтный метод разграничения дна - правовая основа позиций Туркменистана определению статуса Каспийского моря

Изначально позиция Туркменистана по правовому статусу Каспийского моря была близкой к позиции России. 11-12 августа 1995 г. в г. Туркменбаши состоялась встреча делегаций Российской Федерации (руководитель -Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации А.А. Большаков) и Туркменистана (руководитель - Президент С. Ниязов), на котором было подписано совместное заявление Сторон.

В указанном заявлении отражена схожесть позиций и подходов обоих государству в решении проблем, связанных с установлением правового статуса Каспийского моря. На встрече был рассмотрен и парафирован проект Конвенции о правовом статусе Каспийского моря.

В совместном казахстанско-туркменском заявлении по вопросам правового статуса Каспийского моря от 27 февраля 1997 г. стороны согласились до полного урегулирования правового статуса Каспия придерживаться разграничения Каспийского моря по срединной линии.

Туркменистан намерен делить и дно, и толщу моря, однако предлагает иной метод деления - «широтный», который заключается в том, что поскольку акватория Каспийского моря между Азербайджаном и Туркменистаном вытянута в направлении меридиана, то оправданным, по мнению туркменской стороны, становится использование разделительной линии, образованной соединением точек, взятых на срединах отрезков, соединяющих берега противолежащих государств в широтном направлении.

Позднее Туркменистан стал придерживаться позиции равного деления акватории и дна Каспийского моря на пять частей, независимо от протяженности прибрежной линии того или иного государства. Окончательно Ашхабад определился с принципом секторального деления в августе 1999 г., когда президент Туркменистана С.А. Ниязов подписал Указ «Об образовании Национальной службы освоения туркменского сектора Каспийского моря при президенте Туркменистана», в котором этот сектор официально объявлен неотъемлемой частью Туркменистана.

Когда в 2000 г. политика России в отношении Каспия активизировалась, специальный представитель президента по Каспию Виктор Калюжный посетил прикаспийские страны и на высоком уровне провел консультации по правовому статусу Каспийского моря. Результаты таких визитов и сформировавшиеся позиции всех государств каспийского бассейна позволили говорить о возможности проведения в ближайшее время саммита лидеров стран прикаспийских государств, на котором можно было бы официально оформить статус Каспийского моря. Саммиту должны были предшествовать консультации, первая из них - встреча экспертов-представителей прикаспийских государств 15 августа 2000 года в Москве. Однако встреча не состоялась. Во время переговоров 3 августа 2000 г. президента Туркменистана Сапармурата Ниязова и замминистра иностранных дел Ирана Мортеза Сармади ими было принято решение не направлять своих экспертов в Москву.

Такая политика Туркменистана, в частности, обусловлена тем, что в отношениях между Азербайджаном и Туркменистаном существуют разногласия относительно принадлежности спорных месторождений. В состоявшемся в Астрахани 24-25 мая 2001 г. нефтегазовом саммите «Каспий -XXI: от политики к бизнесу» Туркменистан также не принял участие. Туркменистан официально призвал азербайджанскую сторону прекратить все мероприятия, связанные с разведкой и добычей углеводородов в зонах каспийского шельфа, являющихся предметом спора между Ашхабадом и Баку до урегулирования вопроса об определении координат срединной линии. В Ашхабаде заявили, что односторонние действия Баку на Каспии «поставили Азербайджан вне правового поля и что дальнейшая разработка Азербайджаном спорных месторождений (речь идет о месторождении Хазар и Осман, которые в Азербайджане известны как Азери и Чираг) чревата непредсказуемыми последствиями»86. Кроме того, Ашхабад настаивает на том, чтобы сначала закрепить статус Каспия, а затем уже решать вопрос по разработке спорных территорий.

Обозреватель - Observer 2004 №8 (175)

ПРАВОВОЙ СТАТУС КАСПИЯ

Зарина Габиева,

атташе Департамента по культурным связям

и делам ЮНЕСКО МИД России

Предложение России: "вода" - общая, дно - на пять секторов

После дезинтеграции СССР ситуация в Каспийском регионе радикально изменилась. К России и Ирану, которые на протяжении столетий определяли ситуацию на Каспии в качестве самостоятельных акторов, прибавились Азербайджан, Казахстан и Туркменистан.

Специфической особенностью Каспия можно считать то, что это один из немногих уголков земного шара, где в открытой форме и с множеством издержек происходит перестройка системы доступа к богатейшим природным ресурсам.

Статус Каспийского моря, определенный договорами СССР с Ираном* , более не соответствует геополитическим реалиям.

После образования в начале 90-х годов ХХ в. на постсоветском пространстве независимых государств необходимо разработать и принять новый порядок использования богатств Каспийского моря в интересах каждой из прикаспийских стран и других заинтересованных государств, определить правовой статус Каспия, признанный международным сообществом. Таким документом должна стать Конвенция о правовом статусе Каспийского моря, которая может быть принята только консенсусом.

Проблема определения правового статуса для новых геополитических и общерегиональных условий ведется уже много лет и остается сегодня весьма актуальной потому, что без этого немыслимо согласованное решение большинства общекаспийских проблем, острота которых с течением времени не только не ослабевает, но и продолжает нарастать.

С 1920 по 1991 г. лишь два государства - Советский Союз и Иран - имели выход к Каспийскому морю. И его правовой статус основывался на нескольких договорах, заключенных между этими странами. С появлением новых прибрежных государств стало гораздо труднее решать пограничные проблемы и правовые вопросы, касающиеся рыболовства, разведки морского дна, эксплуатации водоема, правил использования его энергетических ресурсов.

О новом статусе заговорили не сразу после распада СССР, а лишь в начале 1992 г., когда Иран выступил с инициативой создания Организации регионального сотрудничества прикаспийских государств. В дальнейшем, в 1993-1994 гг., геостратегическая и ресурсная составляющая региона обусловили непрекращающуюся в течение ряда лет дискуссию по выработке вариантов статуса Каспия. Когда же международные проекты в области разведки энергоносителей в регионе приобрели практические очертания, вопрос правового статуса получил еще большую остроту.

Краткая историческая справка

Проблема статуса Каспийского моря впервые возникла после "Персидского похода" Петра I (1722-1723 гг.), и его предысторию нужно искать в последовавших за этим походом Петербургском (1723 г.), Рештском (1729 г.), Гюлистанском (1813 г.) и Туркманчайском (1828 г.) трактатах1 . Российско-персидские трактаты предоставляли России исключительное право иметь военный флот на Каспийском море на вечные времена. Персия сохраняла право только на торговое судоходство. Это означало полное подчинение Каспийского моря российской юрисдикции. Иными словами, Каспий тогда рассматривался как внутренний (внутриконтинентальный) водоем России, а не как международное море или межнациональное озеро.

Советская Россия отказалась от монопольных прав на Каспий и бессрочные советско-иранские договоры (1921, 1935 и 1940 гг.) определили равные и исключительные права на осуществление морской деятельности на Каспийском море двух прикаспийских государств - СССР и Ирана.

28 февраля 1921 г. Правительство РСФСР подписало договор с Персией, которым отменялись все соглашения, заключенные царским правительством, в том числе и Туркманчайский договор 1828 г., признавалось право Персии на свободное плавание по Каспию. Каких-либо упоминаний о разграничении вод Каспия в договоре не было2 .

27 октября 1931 г. между СССР и Персией подписана Конвенция о поселении, торговле и мореплавании, в которой заявляется, что в Каспийском море могут находиться только суда СССР и Персии3 .

Договором между СССР и Ираном 1935 г. о поселении, торговле и мореплавании впервые устанавливалась десятимильная прибрежная зона.

Это же положение было подтверждено в Договоре между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г. о торговле и мореплавании. Вновь было подчеркнуто, что в Каспийском море могут находиться только суда СССР и Ирана4 . Однако и в этом договоре отсутствовали четкие положения о разграничении Каспийского моря, что создавало трудности в охране границы.

Сугубо в одностороннем порядке Советским Союзом за линию границы в 1935 г. была принята линия Гасан-Кули (Туркмения) - Астарачай (Азербайджан). Широко использовавший в то время термин "советско-иранское море" означало, что только эти два государства, их организации и граждане имели право на морепользование.

Закрытость Каспия для третьих стран четко сформулирована в ст. 14 Договора 1935 г., в которой говорится: "На всем протяжении Каспийского моря могут находиться только суда, принадлежащие СССР и Ирану, и равным образом гражданам и торговым транспортным организациям одной из обеих Договаривающихся Сторон, плавающие соответственно под флагом СССР или под флагом Ирана. Они равным образом соглашаются иметь в качестве экипажа на судах только лиц, принадлежащих к их государству".

Иран удовлетворил даже просьбу СССР не иметь среди служащих, рабочих и подрядчиков управления порта Пехлеви (Энзели) неперсидских подданных.

Однако СССР, согласившись изменить статус Каспийского моря "внутренний российский водоем" на статус "внутренний советско-иранский водоем", ни при заключении упомянутых договоров, ни в последующем не ставила вопрос об установлении границ на Каспии и разграничении территориальных вод, как это обычно принято в отношении морей или межнациональных озер.

Примечательно, что за все эти годы Иран также не ставил подобных вопросов. Наоборот, и та, и другая сторона неоднократно подчеркивала отсутствие внутрикаспийских границ.

Например, в 1976 г. МИД Ирана направил в Посольство СССР ноту, в которой сказано: "Никакого договора или соглашения, или установленного порядка относительно линии морской границы между Ираном и Союзом Советских Социалистических Республик в Каспийском море не существует".

Тем не менее, на практике, начиная с 1934 г., обе стороны и по воде, и по воздуху придерживались условной границы по линии Астара - Гасан-Кули, и эта юридически не оформленная морская граница стала взаимно соблюдаемой "правовой" нормой в советско-иранских каспийских взаимоотношениях.

С другой стороны, Закон о государственной границе СССР 1982 г. гласит, что государственная граница СССР, если иное не предусмотрено международными договорами СССР, устанавливается "на озерах и иных водоемах по прямой линии, соединяющей выходы государственной границы СССР к берегам озера или иного водоема"5 . Следовательно, этот закон поделил Каспийское море между СССР и Ираном по озерному статусу. Правда, без согласия на то Ирана.

Надо также отметить, что за весь период советско-иранской юрисдикции Каспийского моря (1921-1991 годы) удалось урегулировать далеко не все проблемы, и 10-мильная рыболовная зона не всегда рассматривалась как граница суверенитета двух стран.

Так, например, СССР без согласования с Ираном и в нарушение тезиса "равные права" с 1949 года активно добывал нефть за 10-мильной зоной - в нынешнем азербайджанском секторе.

Позднее Иран также вел морскую добычу нефти в районе Энзели (Пехлеви).

Но в то же время установленный советско-иранскими договорами статус Каспийского моря как внутреннего (внутриконтинентального) водоема практически был признан всем международным сообществом государств и нашел подтверждение в доктрине международного права6 .

Сегодня предлагается множество вариантов раздела акватории и все их можно свести в две группы:

По одним из них Каспий - это море,

По другим - озеро.

Следовательно, и разные принципы раздела.

Первый принцип. Если принять за определение, что Каспий - это море, тогда и применять при разделе его акватории следует международные морские конвенции, к примеру, конвенцию о территориальном море и прилегающей зоне, принятую на Женевской конференции по морскому праву ООН в 1958 г.

Следует упомянуть, что с глубокой древности за Каспием закрепилось название "море".

Само собой, историческая традиция не может служить отправной точкой для решения юридических проблем Каспия. Не могут служить критерием и его размеры - международные правовые акты не учитывают размеры водоема при его отнесении к морю или озеру.

В официальных советских справочных изданиях7 Каспийское море отнесено к озерам.

Энциклопедия "Британика" считает не совсем правильным называть Каспийское море "озером", так как в геологически недавнее время оно было связано через Азовское, Черное и Средиземное моря с Мировым океаном, а потому, заключает "Британика", более корректно рассматривать Каспий как "внутреннее море".

Основополагающим принципом отнесения водоема к категории "море" или "озеро" Конвенции ООН по морскому праву определяют характер его сообщения с Мировым океаном.

По этому признаку к открытому морю относится водоем, непосредственно сообщающийся с Мировым океаном, к полузамкнутому морю - водоем, сообщающийся с Мировым океаном через другие моря, и к замкнутому морю - водоем, сообщающийся с Мировым океаном через естественный узкий проход.

Реки и искусственные каналы не являются объектами международного морского права и потому они не превращают внутриконтинентальные водоемы в моря.

Если следовать Конвенции ООН по морскому праву, то Азовское море, соединенное с Атлантическим океаном через Керченский пролив - Черное море - Босфор - Дарданелы - Эгейское море - Средиземное море - Гибралтарский пролив, следует считать морем, а Каспийское море, не сообщающееся с Мировым океаном через естественные проходы, - озером.

Следовательно, физико-географические характеристики Каспия Конвенцией ООН не охватываются, и при всем желании нельзя применять к Каспийскому морю, удаленному от Мирового океана на тысячи километров, понятие открытого, полузамкнутого или замкнутого моря. И именно полная обособленность Каспия привела к тому, что его уровень установился ниже абсолютной отметки уровня Мирового океана в среднем на 27 м. Поэтому и в географическом, и в юридическом смысле Каспийское море морем не является. Однако это вовсе не означает, что Каспийское море не может получить статус моря. Для этого достаточно получить согласие всех пяти прикаспийских государств.

Придание какому-либо водоему стастатуса "моря" дает любому неприбрежному государству право на водоемопользование (морепользование). Но даже в этом случае правовой режим замкнутого моря в подавляющем большинстве случаев определяется Конвенцией (Соглашением), заключенной между прибрежными государствами8 .

В случае признания Каспия обычным морским пространством на него автоматически распространяются соответствующие статьи Конвенции ООН по континентальному шельфу и морскому праву (1958 и 1982 гг.).

По этому варианту каждое прикаспийское государство имеет суверенные права на 12-мильные территориальные воды (континентальный шельф) и 200-мильные исключительные экономические зоны. Поскольку максимальная ширина Каспийского моря не превышает 200 морских миль, то внешние границы исключительной экономической зоны можно определить на основе принципа серединной линии9 .

Согласно Конвенции ООН под территориальными водами (или, как их еще называют, территориальным морем) понимается морская полоса определенной ширины, примыкающая к берегам, островам и внутренним водам прибрежного государства, находящаяся под его суверенитетом10 . Территориальные воды - составная часть территории прибрежного государства, поэтому суда, находящиеся в них, подчинены власти этого государства, установленному им правопорядку.

Поверхность и недра дна под территориальными водами, равно как и воздушное пространство над ними, также находятся под суверенитетом прибрежного государства и составляют часть его территории11 .

Основная цель установления территориальных вод состоит в обеспечении интересов политической, экономической и военной безопасности прибрежного государства. В международном праве не существует каких-либо норм, которые предусматривали бы единую, одинаковую для всех государств ширину территориальных вод: их ширину определяет само прибрежное государство в зависимости от исторических, географических и иных условий, но непременно с учетом интересов международного судоходства.

Акватория за пределами территориальных вод является открытым морем. Основным международным актом, регулирующим правовой режим открытого моря является Конвенция об открытом море, принятая на Женевской конференции ООН по морскому праву (1958 г.). Конвенция в понятие "открытое море" включает "все части моря, которые не входят ни в территориальное море, ни во внутренние воды какого-либо государства"12 . Это положение конвенции носит общий характер.

Одним из принципов международного правового режима "открытого моря" является то, что открытое море открыто для всех наций и ни одно государство не вправе претендовать на подчинение какой-либо его части своему суверенитету. Это означает, что открытое море не входит в состав территории какого-либо государства, ни одно государство не может распространять на него свою юрисдикцию и все государства пользуются открытым морем на условиях полного равенства.

Таким образом, все государства, в том числе, и не имеющие выхода к Каспийскому морю, те же США или Англия, в исключительной экономической зоне пользуются свободой судоходства и полетов, прокладывания кабелей и трубопроводов, проведения научных исследований и других, правомерных с точки зрения международного права, видов деятельности. К разработке ресурсов своего континентального шельфа любое прикаспийское государство может привлечь компании государств, не относящихся к числу прикаспийских.

Вышеупомянутая Конвенция гласит: "Если море, окруженное территорией двух или более государств, вообще не имеет выхода к открытому морю (Мировому океану), оно представляет собой внутренние национальные воды прибрежных государств в пределах их государственных границ".

По этому определению Каспий, бесспорно, является пограничным озером. Раздел акватории при этом должен происходить по принципу срединных линий, то есть строго посередине делится акватория моря с севера на юг, и прямыми линиями соединяются точки выхода к побережью государственных границ прибрежных государств. В этом случае юрисдикция прибрежного государства будет распространяться на всю доставшуюся акваторию, и открытого моря не будет вовсе. Но и в этом случае препятствий для осуществления торгового мореплавания не возникает. Любое судно будет пользоваться правом мирного прохода.

Этому есть достаточно убедительный пример: внутреннее Японское море целиком находится под юрисдикцией Японии, то есть это ее территория, что не мешает плавать там судам под флагами всего мира.

Озеро в юридическом смысле не имеет таких категорий, как экономические зоны, шельфы, территориальные воды. Оно относится к внутренним водам - суверенным территориям прибрежных государств, на которые международный режим не распространяется. Тем самым реализуется основополагающий принцип ООН - принцип невмешательства во внутренние дела государств. Установление правового режима пограничного озера является исключительной компетенцией самих прибрежных государств, и посему общепризнанных или общепринятых международных правовых норм раздела пограничных озер, определяющих хотя бы общие правовые вопросы раздела и эксплуатации их ресурсов, не существуют, за исключением одной: разграничение пограничного озера может быть осуществлено только по взаимному согласию всех прибрежных государств. Раздел пограничных озер и условия их эксплуатации, как правило, регулируется договорами сопредельных государств. Есть озера, на которых произведено разграничение, но чаще режим их пользования устанавливается общим, без разграничения акватории.

Именно так поделены Чад (Камерун - Чад - Нигерия -Нигер), Великие озера (США - Канада), Виктория (Кения - Уганда - Танзания), Констанс (Австрия - Германия - Швейцария) и многие другие пограничные озера.

Сказанное можно дополнить цитатой из книги американского юриста Ч.Хайда "Международное право. Его понимание и применение Соединенными Штатами Америки", обратив внимание на заключительные слова: "Когда озеро или внутреннее море окружено территориями двух или более государств оно может рассматриваться как принадлежащее в пропорциональных долях этим государствам, если они на это согласны и при условии, что это не затрагивает серьезных международных интересов"13 .

Следовательно, права каждого прикаспийского государства должны быть лимитированы обязанностью учитывать общие интересы всех прибрежных государств по защите и сохранению морской среды и его биоресурсов, сохранению стабильности в регионе, обеспечению военно-политической безопасности и другими ограничениями. По этой же причине, "озерный" вариант статуса, как и вариант "закрытого моря", дает определенные основания для исключения из морской деятельности на Каспии неприбрежных государств, их компаний и организаций. Во всяком случае, на участие третьих стран в национальном проекте прикаспийской страны необходимо получить согласие других прикаспийских стран.

Можно заключить: статус "озера" не исключает раздел Каспия на национальные сектора, но и не обязывает прибрежные государства к этому; одни озера мира поделены на национальные сектора, другие - нет. И статус "моря" не исключает раздел Каспия на национальные сектора, но и не обязывает прибрежные государства к этому.

В любом случае - и для определения статуса Каспия как "моря", и для определения статуса Каспия как "озера", и на ресурсный раздел Каспия, и на пространственный раздел Каспия - необходимо получить единодушное согласие всех пяти прикаспийских стран. Это - основа международных взаимоотношений.

Главные разногласия при делимитации акватории Каспия, однако, возникают вовсе не из-за морских пространств. Континентальный шельф и его богатства - вот из-за чего до сих пор нет согласия у пяти прибрежных государств.

Осложняет положение и стремление одних государств установить свои особые права на определенных участках Каспийского моря, что расценивается другими как односторонние действия, ущемляющие их национальные интересы. Особенно это относится к участкам морского пространства, где предполагаются нефтегазоносные месторождения. Проблема правового статуса настолько сложна и запутана, что для ее решения потребуется, по-видимому, еще немало времени.

В настоящее время все прикаспийские государства исходят из того, что только они обладают исключительными правами в отношении Каспийского моря и его ресурсов, и что Конвенция о правовом статусе может быть принята только с их общего согласия, то есть консенсусом. Напомним, что переговоры по Конвенции и отраслевым соглашениям ведутся уже более 10 лет.

Каспий является уникальным закрытым внутриконтинентальным водоемом, который должен иметь особый правовой статус и на который не распространяются нормы и понятия международного морского права, в частности Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

Новый правовой статус Каспия предстоит зафиксировать в Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, которая может быть принята только консенсусом.

До принятия нового статуса Каспия международными документами, определяющими его правовой режим, являются Договор между РСФСР и Персией от 26 февраля 1921 г. и Договор о торговле и мореплавании между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г. Оба они основываются на принципе "общей воды".

Конкретно речь идет о режимах свободы судоходства и рыболовства для прикаспийских государств (в последнем случае за исключением 10-мильной рыболовной зоны), запрете плавания судов под флагами некаспийских стран.

Вопросы недропользования и природоохранной деятельности договорами не регулируются.

Россия против раздела Каспия на национальные сектора и национальные рыболовные зоны, поскольку это потребовало бы коренного пересмотра сложившегося за многие десятилетия рационального режима хозяйственного использования водоема, нанесло бы ущерб осетровой популяции Каспия.

В основу нового правового статуса Каспия предлагается использовать формулу "разграничиваем дно в целях недропользования - вода общая".

Имеется в виду разграничение дна Каспийского моря между сопредельными и противолежащими прикаспийскими государствами по модифицированной срединной или другой взаимоприемлемой линии для:

Осуществления ими суверенных прав на недропользование при сохранении в общем пользовании водного пространства;

Обеспечении свободы судоходства;

Согласованных норм рыболовства и защиты окружающей среды.

Отдавая предпочтение методологии разграничения по модифицированной срединной линии, Россия не абсолютизирует этот метод, считает, что решать данный вопрос должны договаривающиеся стороны.

С учетом мнения партнеров "по пятерке", Россия готова пойти на расширение национальной юрисдикции прикаспийских государств в прибрежных водах. Предлагается установить на Каспии зоны национальной юрисдикции шириной 15 миль, в которых прикаспийские государства будут осуществлять пограничный, таможенный, санитарный и иные виды контроля и обладать исключительными правами на рыболовство. Зоны недропользования и прибрежные зоны не будут частью территорий прикаспийских государств, а линии, ограничивающие внешние пределы этих зон не будут иметь статуса государственных границ.

Сегодня позиции Азербайджана и Казахстана по вопросу раздела водоема практически совпадают с российской. В Москве, Астане и Баку договорились о разделение дна Каспия на национальные сектора по так называемой модифицированной срединной линии, оставляя акваторию в общем пользовании. Это позволило трем государствам договориться между собой о разграничении дна водоема на сопредельных участках и заключить двусторонние соглашения в целях осуществления суверенных прав на недропользование.

Но основным препятствием по ключевому вопросу - каким образом должен быть поделен Каспий - является позиция Ирана, который претендует на 20%-ю часть акватории. В этом случае соседям Ирана придется делиться с ним своими морскими участками. Изначальный принцип, по которому определялось, какая часть Каспия должна отойти под национальную юрисдикцию каждого из прибрежных государств, базировался на длине его береговой линии. Иранский же участок составляет всего 14% периметра Каспия. Позиция Ирана не претерпела изменений за эти годы. Иранская дипломатия возлагает большие надежды на второй саммит каспийской пятерки, который должен состояться в Тегеране во второй половине 2004 г.

Однако пока решается вопрос о статусе Каспия, уже и сейчас может быть выстроен его четкий правовой режим, непосредственно связанный с совокупностью прав и обязанностей государств по использованию данного морского пространства. В настоящее время подготовлен ряд проектов договоров по различным видам деятельности.

Речь, в частности, идет о следующих соглашениях: "О сохранении биоресурсов Каспийского моря и управления ими", "О сотрудничестве прикаспийских государств в области гидрометеорологии и мониторинга природной среды Каспийского моря", "О торговом судоходстве в Каспийском море".

Представляется, что российский проект Конвенции о правовом статусе Каспийского моря наилучшим образом отражает стремления всех прикаспийских государств. В случае одобрения такая конвенция способствовала бы развитию сотрудничества прикаспийских государств, содействовала бы использованию Каспия в мирных целях, рациональному использованию его природных ресурсов. Хотя проект конвенции посвящен статусу Каспия, он в ряде положений охватывает и его правовой режим. Заметим, что проект основан на современных принципах и нормах международного права, учитывает свободу судоходства для прикаспийских стран, лицензионный порядок рыболовства, ответственность сторон за ущерб экологической системе и т.п.

Таким образом, определение правового статуса Каспийского моря должно стать точкой отсчета для решения большинства проблем данного региона. Принятие соответствующей конвенции, а также различных отраслевых соглашений привело бы к всеобъемлющему урегулированию правового режима Каспийского моря, определению всех прав и обязанностей прикаспийских государств, что так необходимо для безотлагательного практического использования Каспия, его ресурсов и защиты природной среды.

Примечания

* СССР (с 1924 г.) и Иран (с 1935 г.) в данном случае рассматриваются как правопреемники Российской Империи (до 1917 г.), РСФСР (в 1917-1924 гг.), с одной стороны, а с другой - Персии (до 1935 г.).

1 Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. Под ред. А.С. Орлова. М., 2000.

2 Договор между РСФСР и Персией от 26 февраля 1921 г. // Сб. действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. I-II, М., 1935.

3 Документы внешней политики СССР. М., 1959. Т. 3.

4 Договор о торговле и мореплавании между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г. // Сб. действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. X. М., 1955.

5 Закон о государственной границе СССР 1982 г. // Сб. законов СССР. М., 1993.

6 Материалы международной конференции "Каспий: правовые проблемы" // Международная жизнь. 2002. № 4.

7 Малый атлас СССР. 1978; Малый атлас Мира. 1981.

8 Ковалев А.А. Современное международное морское право и практика его применения. Монография. М.: Научная книга, 2003.

9 Конвенция ООН по морскому праву, 10 декабря 1982 г. // Действующее международное право. М.: Московский независимый институт международного права, 1997.

10 Конвенция ООН по морскому праву, 10 декабря 1982 г. // Действующее международное право. М.: Московский независимый институт международного права, 1997.

11 Конвенция о территориальном море и прилежащей зоне (Женева, 29 апреля 1958 г.) // Действующее международное право. М.: Московский независимый институт международного права, 1997.

12 Конвенция ООН об открытом море 1958 г. // Действующее международное право. М.: Московский независимый институт международного права, 1997.

13 Хайд Ч.Ч. Международное право. Его понимание и применение Соединенными Штатами Америки. М., 1951.

14 Справка Рабочей группы МИД России по Каспийскому морю. Апрель 2004 г. (www.mid.ru)

Начало января ознаменовалось новыми разногласиями между прикаспийскими государствами о правовом статусе Каспийского моря. Необходимо напомнить, что до распада Советского Союза в 1991 г. правовой статус Каспия регулировался соглашением между РСФСР и Ираном от 1921 г. В 90-е годы наметились значительные расхождения между Ираном и новыми постсоветскими государствами по вопросу о разделе Каспия.

Позиция Азербайджана с самого начала заключалась в том, что делимитация Каспия должна осуществляться в соответствии с Международной конвенцией ООН по морскому праву (1982 г.). При этом раздел Каспийского моря необходимо проводить по срединной линии в соответствии с продолжением сухопутных границ каждого государства. Сходную позицию занимает Казахстан, также настаивающий на необходимости делимитировать дно и шельф Каспийского моря в соответствии с Конвенцией по морскому праву (1982 г.) по срединной линии.

Российская Федерация традиционно исходит из необходимости сохранения акватории Каспия и его биологических ресурсов в общем пользовании с разграничением только морского дна. В результате соглашения 2003 г. между Россией, Азербайджаном и Казахстаном были достигнуты договорённости на подобных условиях о северном участке Каспия, в результате которых Казахстан и Россия получили соответственно 29% и 19% шельфа.

Договорённости между государствами СНГ начиная с 90-х годов встречали негативную реакцию в Иране. Вначале иранская сторона не признавала порядок вещей, сложившийся после распада СССР. Так, Тегеран настаивал на разделе Каспия на равные доли (по 20%). Осенью 2017 г. казалось, что иранская сторона готова к достижению заключительных договорённостей. В частности, 4-5 декабря 2017 г. в Москве прошло совещание министров иностранных дел прикаспийских государств. По окончании его работы стороны отметили, что текст Конвенции о правовом статусе Каспийского моря в целом согласован. Весьма оптимистично оценил итоги данной встречи и министр иностранных дел Российской Федерации С.В. Лавров .

Однако в начале 2018 г. Иран оспорил итоги указанного совещания. По словам заместителя министра иностранных дел Ирана И. Рахимпура , «заявление о том, что одобрение иранской доли дна Каспия согласовано, является фальшивым и не соответствующим действительности, вводящим в заблуждение общественное мнение». 3 января пресс-секретарь МИД Исламской Республики Иран (ИРИ) Б. Гасеми объявил о том, что, «учитывая глубокие разногласия между прикаспийскими государствами по вопросу разграничения, нет уверенности в том, что эта проблема будет разрешена в ближайшее время».

Причиной обструкции проекта Конвенции с иранской стороны является то, что этот документ предусматривает выделение каждому государству доли в соответствии с длиной его береговой линии. В таком случае Иран получает всего 13%, что меньше даже его нынешней доли.

Вопрос о правовом статусе Каспийского моря имеет непосредственное отношение к энергетической проблематике. Такие прикаспийские государства, как Азербайджан, Казахстан и Туркмения, располагают значительными запасами нефти и газа на морском шельфе. Азербайджан усиленно эксплуатирует шельфовые месторождения Азери, Чираг и Гюнешли. При этом экспорт извлекаемой из них нефти даёт большую часть экспортных доходов. Известны споры Азербайджана и Туркмении относительно газового месторождения Сердар (Кяпаз).

Заключение Конвенции о правовом статусе Каспийского моря в благоприятной для России формулировке важно для того, чтобы предотвратить строительство невыгодного ОАО «Газпром» Транскаспийского газопровода (идея, которую поддерживают Азербайджан и Туркмения). Последней версией такого газопровода является проект «Набукко».

Вопросы добычи и транспортировки нефти в Ираке

Начало января ознаменовалось заявлениями министров ряда государств ОПЕК, в том числе Объединённых Арабских Эмиратов и Ирака, о том, что самое позднее к середине года не будет смысла продолжать политику искусственного сдерживания поставок нефти, поскольку ситуация с ценами стабилизировалась. Напомним, что в декабре 2016 г. было принято соглашение ОПЕК+ (государства ОПЕК, а также Российская Федерация и некоторые другие крупные экспортёры вне этой организации) об ограничении добычи и экспорта нефти с целью нормализации ценовой конъюнктуры после обвального падения цен на нефть в 2015 – 2016 гг. При этом Саудовская Аравия, например, обязалась снизить свою нефтедобычу на 486 тыс. баррелей в сутки, Ирак – на 210 тыс. баррелей, а ОАЭ – на 120 тыс. баррелей.

Решение прекратить действие соглашения к лету 2018 г. вызвано стабильным ростом цен на нефть в последнее время. Так, цены на нефть продолжают укрепляться четвёртую неделю подряд, показывая самые высокие результаты с 2014 г. К концу января 2018 г. сделки по марке «Brent» показали рост на 61 цент и закрылись при цене 69,87 долл. за баррель. При этом западнотехасская смесь подорожала на 50 центов и достигла уровня в 64,30 долл. за баррель.

13 января министр нефти Ирака Дж. Али Хусейн аль-Луэйби во время своего визита в Абу-Даби заявил, что государство вплотную подошло к уровню добычи в 5 млн баррелей нефти в сутки. Современный уровень нефтедобычи в Ираке составляет 4,3 млн баррелей, прирост добычи за счёт введения в строй месторождений в Мисане и Зи уль-Карре позволит достичь уровня добычи в 5 млн баррелей. Очевидно, что сдерживающим фактором для увеличения продаж иракской нефти в ближайшее пятилетие будет не темп нефтедобычи, а пропускная способность трубопроводной системы страны, ёмкость её экспортных терминалов и нехватка танкерного флота.

В географических реалиях Ирака это определяет необходимость задействовать все имеющиеся возможности: и клиринговые поставки в Иран, и скорейшее строительство трубопровода в Иорданию, и модернизацию трубопровода в турецкий Джейхан, и даже реанимацию трубопровода Киркук – Банияс (из Ирака в Сирию), который служил основным маршрутом транспортировки иракской нефти до начала Ирано-иракской войны в 1980 г. С началом этого конфликта, когда официальный Дамаск поддержал Иран, экспорт нефти по нему был прекращён. В случае политической стабилизации в Сирии не исключена реанимация этого важного трубопровода.

14 января 2018 г. министр нефти Ирака Джаббар аль-Луэйби объявил о заключении своп-сделки с Ираном о поставках нефти с месторождений Киркука в Иран до конца января 2019 г. Киркукская нефть пойдёт в Иран, а иранская очищенная нефть, в свою очередь – в иракские порты Басра и Умм-Каср. Этот шаг был расценен турецкими экспертами как начало нового этапа ирано-иракского сотрудничества. Если ранее иранская экспансия в Ираке обеспечивалась военно-политическими мерами и поддержкой проиранских шиитских партий, то теперь она будет подкрепляться экономическим фактором.

При этом планируется поставлять в Иран ежедневно 60 тыс. баррелей иракской нефти. Несмотря на то что это на 25% меньше пропускной способности нефтепровода Иракский Курдистан – Иран и меньше тех 90 тыс. баррелей, которые Ирак ежедневно прокачивает в турецкий порт Джейхан, министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангене охарактеризовал это соглашение как начало стратегического партнёрства между двумя государствами в энергетической сфере.

Заключение своп-сделки между Багдадом и Тегераном вызвало тревогу в Саудовской Аравии и Турции. В Эр-Рияде потому, что саудовские усилия по нормализации отношений с Ираком и минимизации там иранского влияния теперь сталкиваются с новым препятствием. В Турции беспокоятся потому, что руководство этой страны хотело стать монополистом по транзиту иракской нефти. Так, ранее (2 ноября 2017 г.) иракская государственная компания SOMO (StateOrganizationforMarketingOil ) заявляла о намерении прокачивать через турецкий порт Джейхан 500 тыс. баррелей в сутки.

По мнению аналитиков из иранского Министерства нефти, подключение Ирака к иранским транзитным путям позволит Ирану стать энергетическим хабом в регионе. Что касается Ирака, то это соглашение позволит Багдаду увеличить экспорт нефти из Киркука и уменьшить транзитную зависимость от Турции.

А. КУЗНЕЦОВ, кандидат политических наук,старший научный сотрудник отдела евразийской интеграции и развития ШОС Института стран СНГ

Post Views: 1 226

5 декабря 2017 года, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров объявил, что все ключевые вопросы, касающиеся правового статуса Каспийского моря были решены и что к встрече глав государств в Астане в 2018 году соответствующий договор будет готов. Однако менее оптимистичные заявления от других участников переговорного процесса, в частности Ирана, свидетельствуют, что оценка Лаврова была преждевременной. Однако если Россия и Иран, смогут урегулировать свои разногласия по разграничению Каспия, это будет иметь важные стратегические последствия не только для прибрежных государств, но и для всего Кавказа, Центральной Азии и Ближнего Востока.

Об этом и в целом о ситуации вокруг международно-правового разграничения пишет портал «Central Asia – Caucasus ANALYST» в статье «Конвенция о правовом статусе Каспийского моря готова?», автором которой является аналитик Стивен Бланк.

Ниже редакция портала «Casp-Geo» публикует перевод материала данной аналитической статьи:

Справка: Заявление Лаврова было сделано по итогам встречи министров иностранных дел стран Каспийского моря в Москве. Оно согласуется с российской политикой, которая перешла от двусторонних или трехсторонних соглашений к достижению общего консенсуса.

Однако позиции других сторон свидетельствуют, что оптимизм Лаврова был преждевременным. Министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров отметил, что некоторые вопросы ещё не решены, хотя он не перечислил какие именно. Официальные представители Казахстана и Туркменистана не делали каких-либо заявлений, что может свидетельствовать о том, что они не удовлетворены в полной мере. Более того, иранские дипломаты выступали против явно преждевременного заявления Лаврова. Высокопоставленный дипломат МИД ИРИ Ибрагим Рахимпур, в частности заявлял, что любое утверждение о том, что доля Ирана на Каспии определена считается «ложным и необоснованным замечанием, а также вводит в заблуждение общественное мнение».

Хотя иранские чиновники признают, что было несколько важных договоренностей на московской встрече, по их заявлениям, еще не все вопросы согласованы с другими четырьмя странами, а особенно с Азербайджаном и Туркменистаном, с которыми имеются разногласия по поводу раздела дна моря.

Позиция Азербайджана отражает оптимизм по поводу будущего разграничения Каспия. Заместитель министра иностранных дел Халаф Халафов заявлял, что пять сторон достигли соглашения по использованию модифицированной срединной линии для раздела морского дна, равно отстающей от их берегов, то есть на основе принципа, который Иран ранее отвергал.

Халафов также сообщал о достижении соглашения по поводу строительства подводных трубопроводов. С его слов, стороны сошлись во мнении, что решение этого вопроса будет находиться в компетенции только тех государства, по территории которых будет проходить трубопроводы, подразумевая, прежде всего, Туркменистан и Азербайджан, которые теперь возможно смогут построить Транскаспийский газопровод без получения разрешения от трех других государств. При этом ранее Москва и Тегеран настаивали на согласии всех пяти стран региона.

Однако возражения Ирана по поводу заявления Лаврова говорят о том, что вопросы строительства газопроводов и международно-правового разграничения не закрыты, как предполагает Баку. Иран по-прежнему выступает против той идеи, что подводные трубопроводы могут быть построены без его согласия. Таким образом, Иран уже сейчас вылили ушат холодной воды на оптимизм Азербайджана по поводу соглашения о правовом статусе Каспия и заявление Лаврова.

В тоже время продолжающееся молчание из Ашхабада и Астаны говорит о том, что юридические вопросы, даже если они постепенно решаются, на самом деле не являются камнем преткновения. Если Каспийское море обозначается в соответствии с международным правом, как озеро, то все пять прикаспийских государств могут в равной степени делить все ресурсы и доходы от этих ресурсов, а в отдельных случаях какое-либо государство может наложить вето на проекты других правительств, которые оно не одобряет. Такая ситуация отвечает интересам Ирана. С другой стороны, если стороны определят Каспий, как море, то каждое государство будет иметь территориальные воды и использовать эти ресурсы, как они считают нужным. Хотя это не обязательно решит вопрос принадлежности ресурсов в остальной части Каспийского моря, а также вопрос прокладки Транскаспийского газопровода, Определение Каспийского моря как моря отвечает интересам всех государств региона кроме Ирана, но это оставляет открытым вопрос о принадлежности ресурсов в остальной части моря.

Последствия: решение о признании Каспия озером или морем также имеет геоэкономические последствия. Определение его как моря позволяет дать ход строительству трубопроводов через Каспий из Туркмении и Казахстана в Азербайджан и далее в Европу. А это явно противоречит интересам России, Москва вряд ли согласится на такой исход. Вместо этого Москва пытается вынудить Туркменистан возобновить поставки газа через Россию в Европу, что выгодно России гораздо больше, чем Туркменистану. Но он находится в особенно сложном экономическом положении и не может принимать независимые решения.

Россия, видимо, добилась согласия всех стран рассматривать Каспий как море, что позволяет использовать собственную береговую линию без согласия других. Однако это противоречит цели Москвы не допустить строительства Транскаспийского трубопровода, а также позиции Ирана по демаркации морской акватории. Поэтому, если Москва и Тегеран смогли бы согласовать свои позиции, то они могли бы наложить вето на все попытки соседей проложить по дну Каспия трубопроводы, и пресечь попытки Туркменистана и Казахстана наладить поставки энергоносителей в Европу в обход России.

Достижение такого согласия будет означать готовность России и Ирана навязывать свои взгляды другим государствам и будет способствовать дальнейшему укреплению их всеобъемлющего стратегического партнерства. Уже ясно, что в дополнение к партнерству в Сирии и на Ближнем Востоке, двусторонним энергетическим сделкам и российским продажам оружия у России и Ирана сегодня есть реальная возможность запустить торговый коридор «Север-Юг» в Индию. С учетом того, что этот крупный инфраструктурный проект пройдет через Азербайджан, это будет способствовать гармонизации трехсторонних отношений и повысит восприимчивость Баку к российскому экономическому давлению.

Москва уже давно, хотя и безуспешно, пытается заставить Азербайджан вступить в Евразийский экономический союз. Трехсторонняя связь с Ираном и Азербайджаном будет дополнительно стимулировать такое давление и делать такую перспективу более реалистичной. Связи Азербайджана с Ираном, которые постоянно улучшаются с 2012 года, после получения Ираном альтернативного выхода на западные рынки через Азербайджан еще более укрепятся. Тем самым, следует ожидать усиления иранского влияния в Азербайджане. А если это действительно произойдёт, то это придаст значительный импульс к отвлечению Азербайджана от своей независимости во внешней политике и прозападных взглядов.

Еще одно последствие соглашения, если Москва и Тегеран смогут убедить другие прибрежные государства, заключается в том, что в регионе исключается присутствие иностранных военно-морских сил, причём не только в плане их развертывания, но и при продаже оружия и реализации обучающих программ. Действительно, министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил во всеуслышание после конференции министров иностранных дел, что все пять прикаспийских государств договорились о запрете доступа иностранных флотов на Каспий. Добавляет «вес» его заявлению и тот факт, что Иран явно намерен развернуть дополнить военные силы на Каспии. Тенденции по ограничению иностранного военного присутствия, безусловно, соответствуют интересам Москвы, и это еще одна точка соприкосновения российских и иранских интересов.

Если предположить, что Москва и Тегеран закрепят в договоре свое видение Каспийского моря, как закрытого водоёма, то стратегические последствия этого соглашения становятся ясными. Наряду с иранской базой и военными возможностями ИРИ в Каспийском регионе, большую военно-морскую базу в г. Каспийске строит Россия. За счёт этого, две ведущие региональные силы смогут полностью доминировать в военно-стратегическом плане в Прикаспии, а их возможности по нанесению дальних ракетных ударов за сотни миль позволяют обеспечить контроль над Кавказом, Средней Азией, Ближним Востоком, и в какой-то степени за Персидским заливом. Общими силами, Иран и Россия, по сути, закроют Кавказа от западного военного присутствия, а также смогут ограничить доступ Запада к Центральной Азии, за исключением присутствия США/НАТО в Афганистане, хотя это они и так пытаются это сделать за счёт поддержки талибов. Москва также смогла бы сдерживать риск возникновения военных конфликтов на Ближнем Востоке вплоть до Персидского залива. Учитывая имеющиеся в арсенале Ирана технологии, включая те, которые Тегеран получает из Северной Кореи, а также может разрабатывать самостоятельно, либо покупать у России, Исламская Республика также в состоянии проецировать свою военную силу на регион от Каспия до Персидского залива.

Выводы: Москва явно пытается форсировать события и подтолкнуть страны к скорейшему определению своих интересов, а также работает над расширением сотрудничества с Тегераном. Однако если Конвенция по Каспию будет подписана уже в 2018 году, это будет следствием не только постоянного давления России на эти государства и бесконечных поисков путей углубления сотрудничества с Ираном. Это также будет объясняться упорно стойким и близоруким стратегическом пренебрежением Запада регионом Кавказа и Центральной Азии. Такое пренебрежение никоим образом не обосновывается. Это во многом связано со стратегической невнимательностью к тому, что Москва и Тегеран продолжают успешно реализовывать свои интересы и продолжат это делать, по крайней мере, пока Запад не осознает свою ошибку.

Об авторе: Доктор Стивен Бланк — старший научный сотрудник американского совета по внешней политике. Он является автором многочисленных обзорных внешнеполитических статей, докладов и монографий, специально посвященных геополитике и геостратегии бывшего Советского Союза, России и Евразии. Бывший Стипендиат фонда Макартуров в Военном колледже сухопутных войск США.

О « Central Asia – Caucasus ANALYST »: данный портал является глобальным англоязычным интернет-журналом, специализирующимся на изучении современных проблем Центральной Азии и Кавказа. Его целевой аудиторией является правительственные, научные, журналистские и бизнес-круги. Действует под эгидой Программы исследований Центральной Азии, Кавказа и Шелкового пути и совместного научно-исследовательского и политического центра при Американском совете по внешней политике и Институте политики безопасности и развития.

Каспийское море - самое большое на Земле бессточное озеро, расположенное на стыке Европы и Азии, называемое морем из-за того, что его ложе сложено земной корой океанического типа. Вода в нем соленая, от
0, 05 ^ близ устья Волги до 11-13 ^ на юго-востоке. Уровень воды подвержен колебаниям, согласно данным 2009 г. составлял 27,16 м ниже уровня моря. Площадь Каспийского моря в настоящее время - примерно 371 000 км, максимальная глубина - 1025 м.
С 1920 по 1991 г. лишь два государства - Советский Союз и Иран - имели выход к Каспийскому морю. Его правовой статус основывался на нескольких договорах, заключенных между этими странами. После распада СССР ситуация в Каспийском регионе радикально изменилась. К России и Ирану, которые на протяжении столетий определяли ситуацию на Каспии, прибавились Азербайджан, Казахстан и Туркменистан.
О новом статусе моря заговорили лишь в начале 1992 г., когда Иран выступил с инициативой создания Организации регионального сотрудничества Прикаспийских государств. В 1993-1994 гг. геостратегическая и ресурсная составляющие региона обусловили непрекращающуюся в течение ряда лет дискуссию по выработке вариантов статуса Каспия. Когда же международные проекты в области разведки энергоносителей в регионе приобрели практические очертания, вопрос правового статуса получил еще большую остроту.
Сегодня предлагается множество вариантов раздела акватории, которые можно свести в две группы: Каспий - это море; Каспий - это озеро.
Следовательно, существуют разные принципы раздела.
Первый принцип. Если принять за определение, что Каспий - это море, тогда при разделе его акватории следует применять международные морские конвенции, к примеру, Конвенцию о территориальном море и прилежащей зоне, принятую на Женевской конференции по морскому праву ООН в 1958 г.
Следует упомянуть, что с глубокой древности за Каспием закрепилось название «море». Историческая традиция не может служить отправной точкой для решения юридических проблем Каспия. Не могут служить критерием и его размеры: международные правовые акты не учитывают размеры водоема при его отнесении к морю или озеру.
Энциклопедия «Британика» считает не совсем правильным называть Каспийское море озером, так как в геологически недавнее время оно было связано через Азовское, Черное и Средиземное моря с Мировым океаном, а потому, заключает «Британика», более корректно рассматривать Каспий как «внутреннее море».
Основополагающим принципом отнесения водоема к категории «море» или «озеро» Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. определяют характер его сообщения с Мировым океаном.
По этому признаку к открытому морю относится водоем, непосредственно сообщающийся с Мировым океаном, к полузамкнутому морю - водоем, сообщающийся с Мировым океаном через другие моря, к замкнутому морю - водоем, сообщающийся с Мировым океаном через естественный узкий проход.
Реки и искусственные каналы не являются объектами международного морского права, и потому они не превращают внутриконтинентальные водоемы в моря.
Если следовать Конвенции ООН по морскому праву, то Азовское море, соединенное с Атлантическим океаном через Керченский пролив - Черное море - Босфор - Дарданелы - Эгейское море - Средиземное море - Гибралтарский пролив, следует считать морем, а Каспийское море, не сообщающееся с Мировым океаном через естественные проходы, - озером. Следовательно, физико-географические характеристики Каспия Конвенцией ООН не охватываются, и нельзя применять к Каспийскому морю, удаленному от Мирового океана на тысячи километров, понятие открытого, полузамкнутого или замкнутого моря. Полная обособленность Каспия привела к тому, что его уровень установился ниже абсолютной отметки уровня Мирового океана в среднем на 27 м. Поэтому и в географическом, и в юридическом смыслах Каспийское море морем не является. Однако это не означает, что Каспий не может получить статус моря. Для этого достаточно получить согласие всех пяти Прикаспийских государств.
Придание какому-либо водоему статуса моря дает любому неприбрежному государству право на водоемопользование (морепользование). Но даже в этом случае правовой режим замкнутого моря в подавляющем большинстве случаев определяется Конвенцией (Соглашением), заключенной между прибрежными государствами.
В случае признания Каспия обычным морским пространством на него автоматически распространяются соответствующие статьи Конвенции ООН по континентальному шельфу и морскому праву (1958 и 1982 гг.).
По этому варианту каждое прикаспийское государство имеет суверенные права на 12-мильные территориальные воды (континентальный шельф) и 200-мильные исключительные экономические зоны. Поскольку максимальная ширина Каспийского моря не превышает 200 морских миль, то внешние границы исключительной экономической зоны можно определить на основе принципа срединной линии.
Второй принцип. Далее рассмотрим положение, в котором окажется Каспий при признании его озером.
Раздел акватории при этом должен происходить по принципу срединных линий, то есть строго посередине акватория моря делится с севера на юг, и прямыми линиями соединяются точки выхода к побережью государственных границ прибрежных государств. В этом случае юрисдикция прибрежного государства будет распространяться на всю доставшуюся акваторию, и открытого моря не будет вовсе. Но и в этом случае препятствий для осуществления торгового мореплавания не возникает. Любое судно будет пользоваться правом мирного прохода.
Этому есть достаточно убедительный пример: внутреннее Японское море целиком находится под юрисдикцией Японии, то есть это ее территория, что не мешает плавать там судам под флагами всего мира.
Озеро в юридическом смысле не имеет таких категорий, как экономические зоны, шельфы, территориальные воды. Оно относится к внутренним водам - суверенным территориям прибрежных государств, на которые международный режим не распространяется. Тем самым реализуется основополагающий принцип ООН - принцип невмешательства во внутренние дела государств. Установление правового режима пограничного озера является исключительной компетенцией прибрежных государств, поэтому общепризнанных или общепринятых международных правовых норм раздела пограничных озер, определяющих хотя бы общие правовые вопросы раздела и эксплуатации их ресурсов, не существует, за исключением одной: разграничение пограничного озера может быть осуществлено только по взаимному согласию всех прибрежных государств. Раздел пограничных озер и условия их эксплуатации, как правило, регулируются договорами сопредельных государств. Есть озера, на которых произведено разграничение, но чаще режим их пользования устанавливается общим, без разграничения акватории.
Именно так поделены о. Чад (Камерун - Чад - Нигерия - Нигер), Великие озера (СШ^ - Канада), о. Виктория (Кения - Уганда - Танзания), Боденское озеро (Австрия - Г ермания - Швейцария) и многие другие пограничные озера.
Можно заключить: статус озера не исключает раздел Каспия на национальные сектора, но и не обязывает прибрежные государства к этому; одни озера мира поделены на национальные сектора, другие - нет. Статус моря также не исключает раздел Каспия на национальные сектора, но и не обязывает прибрежные государства к этому.
В любом случае - и для определения статуса Каспия как моря, и для определения статуса Каспия как озера, и на ресурсный раздел Каспия, и на пространственный раздел Каспия - необходимо получить единодушное согласие всех пяти Прикаспийских стран. Это основа международных взаимоотношений.
Главные разногласия при делимитации акватории Каспия, однако, возникают вовсе не из-за морских пространств. Континентальный шельф и его богатства - вот из-за чего до сих пор нет согласия у пяти прибрежных государств.
Осложняет положение и стремление одних государств установить свои особые права на определенных участках Каспийского моря, что расценивается другими как односторонние действия, ущемляющие их национальные интересы. Особенно это относится к участкам морского пространства, где предполагаются нефтегазоносные месторождения. Проблема правового статуса настолько сложна и запутана, что для ее решения потребуется, по-видимому, еще немало времени.
В настоящее время все Прикаспийские государства исходят из того, что только они обладают исключительными правами в отношении Каспийского моря и его ресурсов, и что Конвенция о правовом статусе может быть принята только с их общего согласия, то есть консенсусом.
Главные составляющие позиции России по вопросам правового статуса Каспийского моря можно к следующему.
1. Каспий является уникальным закрытым внутриконтинентальным водоемом, который должен иметь особый правовой статус и на который не распространяются нормы и понятия международного морского права, в частности, Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.
2. Новый правовой статус Каспия предстоит зафиксировать в Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, которая может быть принята только консенсусом.
3. До принятия нового статуса Каспия международными документами, определяющими его правовой режим, являются Договор между РСФСР и Персией от 26 февраля 1921 г. и Договор о торговле и мореплавании между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г. . Оба они основываются на принципе «общей воды».
Конкретно речь идет о режимах свободы судоходства и рыболовства для Прикаспийских государств (в последнем случае за исключением 10-мильной рыболовной зоны), запрете плавания судов под флагами некаспийских стран. Вопросы недропользования и природоохранной деятельности договорами не регулируются.
4. Россия против раздела Каспия на национальные сектора и национальные рыболовные зоны, поскольку это потребовало бы коренного пересмотра сложившегося за многие десятилетия рационального режима хозяйственного использования водоема, нанесло бы ущерб осетровой популяции Каспия.
5. В основу нового правового статуса Каспия предлагается использовать формулу «разграничиваем дно в целях недропользования - вода общая». Имеется в виду разграничение дна Каспийского моря между сопредельными и противолежащими Прикаспийскими государствами по модифицированной срединной или другой взаимоприемлемой линии для:
- осуществления ими суверенных прав на недропользование при сохранении в общем пользовании водного пространства;
- обеспечения свободы судоходства;
- согласованных норм рыболовства и защиты окружающей среды.
Отдавая предпочтение методологии разграничения по модифицированной срединной линии, Россия не абсолютизирует этот метод, считая, что решать данный вопрос должны договаривающиеся стороны.
С учетом мнения партнеров «по пятерке», Россия готова пойти на расширение национальной юрисдикции прикаспийских государств в прибрежных водах. Предлагается установить на Каспии зоны национальной юрисдикции шириной 15 миль, в которых Прикаспийские государства будут осуществлять пограничный, таможенный, санитарный и иные виды контроля и обладать исключительными правами на рыболовство. Зоны недропользования и прибрежные зоны не будут частью территорий Прикаспийских государств, а линии, ограничивающие внешние пределы этих зон, не будут иметь статуса государственных границ.
Сегодня позиции Азербайджана и Казахстана по вопросу раздела водоема практически совпадают с российской. В Москве, Астане и Баку договорились о разделении дна Каспия на национальные сектора по так называемой модифицированной срединной линии, оставляя акваторию в общем пользовании. Это позволило трем государствам договориться о разграничении дна водоема на сопредельных участках и заключить двусторонние соглашения в целях осуществления суверенных прав на недропользование.
Но основным препятствием по ключевому вопросу - каким образом должен быть поделен Каспий - является позиция Ирана, который претендует на 20%-ную часть акватории. В этом случае соседям Ирана придется делиться с ним своими морскими участками. Изначальный принцип, по которому определялось, какая часть Каспия должна отойти под национальную юрисдикцию каждого из прибрежных государств, базировался на длине его береговой линии. Иранский же участок составляет всего 14 % периметра Каспия. Позиция Ирана не претерпела изменений за эти годы.
Однако пока решается вопрос о статусе Каспия, может быть выстроен его четкий правовой режим, непосредственно связанный с совокупностью прав и обязанностей государств по использованию данного морского пространства. В настоящее время подготовлен ряд проектов договоров по различным видам деятельности.
Речь, в частности, идет о следующих соглашениях: «О сохранении биоресурсов Каспийского моря и управления ими», «О сотрудничестве Прикаспийских государств в области гидрометеорологии и мониторинга природной среды Каспийского моря», «О торговом судоходстве в Каспийском море».
Таким образом, определение правового статуса Каспийского моря должно стать точкой отсчета для решения большинства проблем данного региона. Принятие соответствующей конвенции, а также различных отраслевых соглашений привело бы ко всеобъемлющему урегулированию правового режима Каспийского моря, определению всех прав и обязанностей Прикаспийских государств, что так необходимо для безотлагательного практического использования Каспия, его ресурсов и защиты природной среды.