В статье рассматриваются актуальные вопросы института доказывания в уголовном судопроизводстве, современные проблемы восприятия и оценки доказательств с точки зрения их достоверности и допустимости. Раскрываются имеющиеся правовые недочеты уголовно-процессуального права и возможные способы их устранения. В работе проводится структурный анализ отдельных норм материального и процессуального права, которые в силу правового несовершенства находятся в противоречии между собой, явно проявляющемся при осуществлении прав участниками уголовного судопроизводства, что позволяет говорить о существующих пробелах в уголовно-процессуальном праве. При решении поставленных задач в интересах достижения основной цели использовались современные методы познания, выявленные и разработанные юридической наукой и апробированные на практике. Настоящая работа основывается на диалектическом подходе к анализу предмета исследования, а также на системно-структурном, историческом и методе сравнительно-правового анализа норм законодательства. Важнейшей составной частью правосудия по уголовным делам является доказывание, то есть получение достоверных знаний об обстоятельствах дела в результате проведенного процесса, а также квалификация этих обстоятельств с точки зрения правильного применения норм материального и процессуального права. Основываясь на том, что доказывание играет одну из ключевых ролей в уголовном процессе, мы поставили перед собой цель наиболее подробно раскрыть концепцию доказательств с точки зрения имеющихся теоретических знаний и следственно-судебной практики, делая акцент на такие правовые характеристики, как допустимость и достаточность. Научная новизна видится в попытке разностороннего изучения и анализа особенностей доказательств в современном уголовном судопроизводстве в аспекте существующих вопросов их оценки и применения.

Интересным является и критерий допустимости доказательств при изучении норм ст. 51 УПК РФ и 75 УПК РФ. Так, Н.Е. Марецкий при анализе данных статей установил, что в УПК РФ перечисляются случаи обязательного участия защитника в уголовном процессе, а нормы УПК РФ указывают, что к недопустимым доказательствам относятся и те, которые получены в отсутствие защитника, включая случаи отказа от него. Вследствие чего назревает вопрос, почему показания подозреваемого (обвиняемого), данные в ходе предварительного следствия в отсутствие защитника и не подтвержденные им в судебном процессе, законодатель относит к недопустимым? И почему бы суду как независимому органу правосудия не иметь законную возможность самостоятельно принимать решение о принятии к оценке таких доказательств, основываясь на всех обстоятельствах дела и здравом смысле. Ведь в некоторых случаях такого рода ситуации с признанием доказательств в суде недопустимыми выглядят просто абсурдно, сводя работу следователя на нет. Вследствие этого законодатель не мог не отреагировать на такую практику своеобразного "злоупотребления" правом со стороны подозреваемого (обвиняемого) и ввел дополнительную норму в УПК РФ, в соответствии с ней отказ от защитника для суда, следователя не обязателен, то есть фактически создалась ситуация, при которой сторона обвинения и суд могут "навязать" защитника, даже когда обвиняемый не хочет этого. Понятно, что данная конструкция противоречит принципам уголовного судопроизводства, закрепленным в УПК РФ, где сказано, что обвиняемый может защищать свои права как лично, так и через представителя, то есть наблюдается серьезное процессуальное противоречие, которое необходимо устранять законодателю.

Курочкина Кристина Петровна,
ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия», г.Саратов
Научный руководитель: Баранова Марина Александровна, к.ю.н., доцент кафедры уголовного процесса

В последнее время в России происходит процесс стремительного распространения информационных технологий, который отражает соответствующие глобальные тенденции по развитию способов передачи цифровой информации посредством компьютерных сетей. Интернет стал уникальной средой для совершения особого вида преступлений - преступлений в сфере компьютерной информации. Особенность этих преступлений состоит в том, что компьютерная информация может выступать как предмет преступления, так и средством совершения преступления.

Не смотря на огромное значение компьютерной информации в механизме совершения преступления, она не закрепляется в ч.2 ст.74 УПК РФ, где перечисляются допустимые доказательства.

Сама компьютерная информация - информация в форме нулей и единиц, которая существует независимо от материального носителя. Отсюда следует, что к вещественным доказательствам мы отнести ее не можем. О.Г. Григорьев отмечает, что носители компьютерной информации как предметы материального мира могут обладать и собственным доказательственным значением, независимо от содержащейся на них компьютерной информации. Также нельзя отнести информацию и к иным документам. Ведь в отличие от иных документов, она не привязана к материальному носителю и может быть только воспроизведена с помощью технических средств бесконечное количество раз. Тем не менее, не стоит делать поспешных выводов о полном отсутствии значения компьютерной информации как доказательства. Данные, хранящиеся на компьютерных устройствах и свидетельствующие о совершении того или иного преступления, которые предусмотрены составами преступлений статей 272 - 274 УК РФ, могут стать предметом информационно - технической экспертизы. Тем самым, в уголовный процесс они вступают опосредованно через заключение эксперта или специалиста. Таким образом, получается, что данная информация не может выступать в качестве доказательства, приобретая данный статус через заключение эксперта или специалиста. Указанное обстоятельство усложняет процесс доказывания, что отражается на качестве расследования. Проведя анализ статистики, Прокуратура РФ в 2014 году была вынуждена констатировать низкую эффективность расследования преступлений в сфере компьютерной информации.

Анализ норм УПК РФ и подзаконных нормативных актов позволяет говорить о том, что они направлены на применение традиционных составов преступлений неинформационно - технического характера. Например, ч.1 ст. 144 УПК РФ дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции принять по нему решение в срок не позднее трех суток со дня поступления указанного сообщения. Но здесь неясным остается вопрос о том, всякий ли субъект, указанный в статье, имеет право рассматривать сообщение о преступлении, поступившее ему, а также каким образом определяется компетенция того или иного субъекта по принятию решений по данному сообщению.

Особого внимания заслуживает также проблема явной недостаточности предусмотренных УПК РФ следственных действий при проведении предварительного расследования по делам о преступлениях в сфере компьютерной информации. Так, в литературе ставится под сомнение правомерность применения электронного копирования как составной части осмотра, обыска или выемки и предлагается рассматривать его как самостоятельное следственное действие в силу специфики правовой природы.

Однако самой главной проблемой доказывания по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных статьями 28 главы УК РФ, является проблема приобретения компьютерной информацией доказательственного значения. Как указывалось выше, она приобретает характер доказательства лишь став предметом информационно - технического исследования. Более того, следует отметить, что по указанной категории дел данная информация является основным, а зачастую единственным видом следов преступления. В данном контексте представляется обоснованным закрепление обязательного порядка назначения компьютерной информационно - технической экспертизы в статье 196 УПК РФ, с указанием в качестве условия ее обязательного назначения необходимости установления факта уничтожения, блокирования, модификации или копирования информации, создания, распространения или использования вредоносных компьютерных программ.

Таким образом, перечень проблем, возникающих в ходе доказывания по уголовным делам о преступлениях в сфере компьютерной информации довольно широк. Проведенный анализ позволяет говорить нам, о необходимости внесения в УПК РФ ряда изменений, в том числе о подследственности уголовных дел и иных действий. А также разработка ряда нормативных актов, которые были бы посвящены методике расследования данных преступлений.

Литература

Волеводз А. Г. Следы преступлений в сфере компьютерной информации / А. Г. Волеводз // Российский следователь. - 2001. - № 7.

Проблемы процессуального доказывания и следующего за ним правоприменения в общеправовом ракурсе приобретают колоссальное значение в период правовых реформ, поскольку именно эти понятия обеспечивают реальную возможность защиты права цивилизованным путём в демократическом государстве.

Неоднозначность и противоречивость научных подходов к вопросам процессуального доказывания и правоприменения сыграли непосредственную роль в выборе тематики научного исследования.

Вместе с тем привлекательность научного исследования состоит именно в общетеоретической не разработанности выбранной темы, и это притом, что по отраслевому доказыванию и процессуальному правоприменению опубликовано достаточно большое количество монографических работ и научных статей, вносятся законодателем весьма весомые демократические изменения в доказательственное право России.

Работая над монографией, автор старался абстрагироваться от навязывания своей нетрадиционной точки зрения по ряду дискуссионных научных вопросов формирующегося российского доказательственного права и процессуального правоприменения, оставляя читателю простор для собственного мнения по ключевым вопросам концепции процессуального доказывания и правоприменения. Ряд вопросов рассматривается в проблемно-постановочном аспекте.

Актуальность монографического исследования вызвана проводимой в России правовой реформой, вследствие которой происходит коренное изменение устоев правоприменения и основ доказывания.

"Так как мы стоим как раз на рубеже двух эпох, между отходящими старыми порядками, которых несостоятельность не подлежит ни малейшему сомнению, и ещё не устоявшимся новым устройством, то нам всего удобнее сделать расчёт с прошедшим, разобрать по частям и проверить все пружины настоящего механизма судебных властей, дабы определить, какие из выбранных исторических форм должны уцелеть и какие должны измениться".1 Глядя на этот отрывок, не верится, что эти строки написаны в 1860 г., столь актуально это высказывание В.Д. Спасович для российской правовой системы на современном этапе её развития.

Основным желанием автора было приблизить теорию права к правоприменительной практике через создание принципиально нового алгоритма процессуального доказывания и характера его влияния на процессуальное правоприменение. "На необходимость соотнесения теории с практикой в изучении права и государства обращали внимание ещё в первой половине XIX века русские учёные-правоведы", - отмечает профессор Т.В. Ивакина, ссылаясь на К.А.Неволина.

1 Спасович В.Д. О теории судебно-уголовных доказательств. В связи с судоустройством и судопроизводством. ЛексЭСТ. М., 2001. С.3 (переизданное).

2 См.: Правоведение // Нетрадиционные подходы в общей теории права: критический анализ. 2002. № 1. С. 237; Неволин К.А. О соединении теории с практикой в изучении законов и в делопроизводстве: Речь, произнесённая на торжественном собрании Императорского университета св. Владимира 1835. 15 июля. СПб., 1855.

Самым сложным при формировании концепции было выделение того "рационального зерна" среди всей многогранной информации о доказывании и правоприменении, которое могло бы объединить в себе все характерные черты правового

(в особенности, процессуального) доказывания, создать основу для единого консолидирующего подхода современного доказательственного права.

Теория российского процессуального доказывания и правоприменения призвана выделить и рассмотреть характерные черты процессуального доказывания. Общетеоретический взгляд на процессуальное доказывание должен обеспечить единообразное отношение к характерным чертам процессуального доказывания внутри российской правовой системы. Рассмотрение же правоприменения представляется целесообразным не только с общепризнанных российской юридической наукой точек зрения законодателя и правоприменителя, предлагаемых нашему вниманию в законодательстве и литературе по юриспруденции, но и в духе проводимой правовой реформы - с позиций субъекта доказывания. Такое авторское видение не заключено только в параграфы, посвященные правоприменению, а напротив, данное стремление пронизывает всю работу в целом.

Любой науке органически присуще совмещение двух противоположных, на первый взгляд, взаимоисключающих аспектов: динамичности развития новаторских положений и консерватизма. Вместе с тем наука феноменальным образом совмещает радикальные изменения с традиционными постулатами. Кардинальное реформирование в сочетании со сложившимися правовыми аксиомами выступает первоосновой научного прогресса.

Общетеоретическая концепция доказывания, с одной стороны, необходима для правоприменения к спорным и неурегулированным государством правоотношениям, с другой стороны, для реализации права субъекта доказывания на защиту. Поэтому теория российского доказывания и правоприменения должна иметь прочную правовую основу в науке общей теории государства и права, в разделе "Реализация права".

В теории государства и права нет современных глубоких разработок в этой области. Однако правовая политика российского государства полностью изменилась, меняются и устои доказательственного права и правоприменения. Рассматриваемое направление науки перспективно и значимо для всего российского права.

Концепция российского процессуального доказывания и правоприменения в российской правовой системе способна оказать непосредственное влияние на реформирование и внепроцессуального доказывания.

Теория доказательств составляет центральный узел всей системы судопроизводства.. .начало движущее, образующее, статью процесса самую существенную, которая обусловливает и устройство судов, и все главные формы судопроизводства, и главные формы судоустройства.3

3 Спасович В. Д. О теории судебно-уголовных доказательств. СПб., 1861. С. 7.

4 "Судебное право включает в себя нормы, регулирующие порядок судебной деятельности государства. Оно распадается на процессы гражданский, уголовный, административный", - В.М. Хвостов. Общая теория права. Элементарный очерк. 4-е изд. СПб.; М.; Варшава; Вольно, 1908. С. 76-77.

4-1 Мурадъян Э. М. истина как проблема судебного права. Былина. М. 2002. С.8; Уголовный процесс. Проспект. М. 2001, параграф 1 «Судебное право» (И.Л. Петрухин).

В дореволюционной правовой науке теории государства и права использовался термин "судебное право", утраченный впоследствии, который, на наш взгляд, позволял единую разработку общих вопросов процессуального права (таких, как доказывание, подведомственность, подсудность и др.).4 Существует мнение и о реанимации судебного права вновь. Так, например, Э.М. Мурадъян полагает, что судебное право ещё не общепризнано, но набирает силу4-1. В современной науке делаются попытки рассмотрения общих вопросов судебного или процессуального права в качестве межотраслевых институтов.

Данное научное исследование ограничится рамками рассмотрения доказывания на примере процессуального, где доказывание получило более широкое научное отраслевое развитие и служит базисом правоприменительной деятельности. На наш взгляд, процессуальное доказывание наиболее сложно. Вместе с тем оно позволяет разработать общетеоретическое отношение к процессуальному доказыванию субъекта и с последующей реализацией права - правоприменением.

Соответственно, предлагаемая теория является одним из научных направлений традиционного раздела теории государства и права: реализации права - правоприменения.

Второй же составляющей правоприменения выступает правоприменение внепроцессуальное, т.е. не обусловленное соответствующей кодифицированно-отраслевой правовой процедурой (внесудебное правоприменение).5

При определении цели исследования автор старался объединить традиционные научные подходы в сфере доказательственного права и правоприменения с рядом предлагаемых реформационных изменений и новелл. Например, в монографии уделяется достаточное внимание рассмотрению "анатомии" процессуального доказывания, при этом учитывается традиционное видение доказывания.

Целью монографического исследования выступает создание принципиально новой единой общетеоретической концепции процессуального доказывания и правоприменения в рамках теории государства и права.

Задачи исследования:

всестороннее изучение общеправового и отраслевого понимания процессуального доказывания (анализ теоретических источников, изучение юридической практики и зарубежного опыта по данному вопросу);

анализ исторического развития доказательственного права и правоприменения в России (его эволюция);

анализ нормативных и иных, в особенности научных основ российской правоприменительной деятельности как следствия процессуального доказывания субъекта;

создание общетеоретических единых концептуальных положений в области процессуального доказывания и правоприменения;

создание реформационных предпосылок правовых положений действующей системы отраслевого процессуального доказывания и правоприменения.

Предметом изучения являются общественные отношения, складывающиеся при реализации гражданами, юридическими лицами, государством права на защиту прав и законных интересов процессуальным доказыванием и вмешательством в возникший спор правопримененителя, призванного устранить дисбаланс в общественных отношениях.

5 Вместе с тем на современном этапе возникают сложности с отношением к административной процедуре, не оформившейся в обособленный отраслевой административный процесс окончательно.

Патология в правоотношении (либо его отсутствие; существование в "зачаточном" состоянии как общественного отношения, требующее правового регулирования в силу закона и (или) складывающихся обстоятельств, но при отсутствии правовой регуляции; либо действие права, верно, реализующегося в данном случае, по мнению лишь одной из сторон) - основа любого правового конфликта.

Обобщая изречение профессора М.А. Гурвича о том, что "гражданский процесс, по сути дела - медицина гражданского оборота, суд в гражданском процессе - клиника -лечебная и профилактическая"6, считаем, что юридический правоприменительный процесс - медицина правоотношений, а суд, иной "процессуальный" правоприменитель, играет роль - правового лекаря.

Если отраслевые науки изучают доказывание и применение права (реализацию государственной воли в каждом конкретном случае) преимущественно по его результатам - каждая в своей, особенной области правоотношений, жёстко ограниченной предметом и методом, то теория российского процессуального доказывания и правоприменения является концепцией, стремящейся к обобщённому правовому знанию в области процессуального доказывания и правоприменения с общетеоретических позиций.

Потребность в таком обобщении возникла ввиду того, что знания отраслевого процессуального доказывания представляются разрозненными и обособленными и не занимают объективно предопределённого им места по отношению к применению права. Формулируя, таким образом, предмет исследования, сошлёмся на точку зрения профессора Н.М. Каркунова, полагавшего, что "в правоведении сильнее, чем где-либо, должно было сказаться стремление к обобщённому знанию". 7

Методология исследования основана на общенаучных и общетеоретических принципах: объективности, конкретности, всестороннем подходе. При написании монографии были использованы такие методы, как историко-юридический, относительно-аналитический, сравнительно-правовой и др., а также логические: анализ, синтез, аналогия и др.

Оценивая степень разработанности тематики научного исследования, можно указать на глобальную отраслевую разработанность следственного доказательственного права, господствовавшего в XX веке в российской правовой системе, опирающегося на соответствующие общеправовые начала.

Следует указать на достаточно большой объём научных исследований в этой области юридических знаний, что позволяет совершенствовать имеющиеся разработки в области доказывания и правоприменения с учётом многовекового научного опыта.

Основополагающими по рассматриваемой проблематике выступают взгляды таких выдающихся ученых-юристов в области общей теории государства и права, как А.А. Алексеева, А.Б. Венгерова, В.В. Лазарева, В.М. Сырых, Н.Я. Дюрягина, В.И. Горшенева и ряда других выдающихся российских теоретиков.

В работе использованы мнения ряда выдающихся дореволюционных учёных: Ф.В. Тарановского, В.М. Хвостова., С.В. Пахман, Е.В. Васьковского, К.И. Малышева, В.А. Краснокутского, А.Х. Гольмстен, Д.Азаревича, Ю.С. Гамбарова, Е.А. Нефедьева, В.Л. Исаченко, В.Д. Спасович, П. Сергеича, В. Гордона и других учёных.

Важную роль в развитии доказательственного права и теории доказывания сыграли взгляды учёных периода советского научного «застоя» - А.Ф. Клейнман и К.С. Юдельсона.

6 См. Гурвич М.А. О применении советским судом гражданских законов // Сб. Учёные записки. Вып. XVI. М. 1969. С. 265.

7 Каркунов Н.М. Лекции по общей теории права. Изд. 5. Книжный магазин Мартынова

Н.К. СПб. 1898. С.7.

Большой вклад в развитие доказательственного права внесли учёные: М.А. Гурвич, М.К. Треушников, Ю.К. Осипов, С.В. Курылёв, Л.А. Ванеева, В.С. Джатиев, В.В. Молчанов, З.З. Зинатуллин, С. А. Шейфер, Н.А. Чечина, М.Г. Авдюков, А.К. Сергун, П.П. Гуреев, Г.Ф.

Горский, Л.Д. Кокарев, П.С. Элькинд, И.В. Решетникова, П.А. Лупинская, В.В. Мельник, Р.С. Белкин, А.Р. Белкин, Б.Т. Безлепкин, А.П. Рыжаков, Е.В. Додин и другие учёные, работы которых существенно помогли становлению предлагаемой теории.

Исходя из сложившегося в российской юридической науке отношения к теории государства и права как к основополагающей правовой науке, предлагаемая концепция использует теоретические и практические разработки уголовно-процессуального, гражданско-процессуального, конституционного, административного права, арбитражно-процессуального права, криминалистики, юридической психологии, юридической конфликтологии, истории государства и права, философии права, юридической антропологии. Наиболее полно и всесторонне раскрыть проблематику можно только с привлечением всех областей человеческих знаний, тесно связанных с исследуемой проблемой. В работе использованы научные знания из области философии, логики, риторики, социологии, политологии, общей психологии, конфликтологии, истории и военного дела.

Книга призвана стать путеводителем в сфере российского процессуального доказательственного права.

Посвящая работу сложной и острой проблематике, автор старался объективно отразить весь комплекс правовых сложностей, с которыми сталкиваются российские процессуальные субъекты доказывания и правоприменитель, поэтому предполагается, что книга будет интересна не только юристам-профессионалам и студентам юридических вузов, но также и широкому кругу читателей.

В результате изучения главы студент должен:

знать состояние, закономерности и тенденции развития теории доказательств; значение конституционных положений о презумпции невиновности, состязательности и других на перспективы развития теории доказательств; основные теоретические и практические проблемы доказывания на современном этапе; наиболее распространенные и типичные недостатки доказывания в следственной и судебной практике; причины теоретических разногласий в вопросах дальнейшего развития теории доказательств;
уметь обобщать, анализировать и объяснять нормы доказательственного права с учетом принципов международного права, решений ЕСПЧ и Конституционного Суда РФ; логически и теоретически обосновывать и отстаивать свою правовую позицию, аргументированно опровергать доводы оппонентов по актуальным проблемам доказывания; на основе полученных знаний находить способы разрешения проблемных ситуаций, дополнительные аргументы для обоснования решения, нормативные акты и опубликованные решения Верховного и Конституционного судов РФ, ЕСПЧ;
владеть навыками системного, структурного, исторического, социологического анализа норм доказательственного права; анализа и оценки обоснованности обсуждаемых в теории доказательств концепций ее развития; анализа и оценки состояния правоприменительной практики; поиска путей разрешения сложных ситуаций, обусловленных недостатками правового регулирования; разработки предложений, направленных на совершенствование норм доказательственного права практики их применения; аргументированного объяснения спорных вопросов доказывания; приемами убеждения оппонента и активного слушания.

Ключевые термины: доказывание, доказательство, доказательственное право, теория доказательств, презумпция невиновности, состязательность, собирание доказательств, формирование доказательств, свободная оценка доказательств, субъект доказывания, обязанность (бремя) доказывания, отказ прокурора от обвинения, защита прав и законных интересов потерпевшего, участие сторон в доказывании.

Доказывание в свете презумпции невиновности, состязательности и других принципов уголовного процесса

Изменение назначения и принципов уголовного судопроизводства в обновленном законодательстве России не могло не оказать влияния на теоретические представления об институтах доказательственного права. В первую очередь, это касается понятия доказывания, подходы к определению которого в состязательном и несостязательном процессах принципиально различны.

В советский период развития уголовного процесса в науке получил распространение и занял доминирующее положение взгляд, отождествляющий доказывание с познанием. Одним из первых четко выразил эту мысль профессор М. С. Строгович; "Мы отождествляем доказывание в уголовном процессе с познанием истины по уголовным делам: процесс доказывания и есть процесс познания фактов, обстоятельств уголовного дела" . Представление о доказывании как о полном, объективном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, осуществляемом не только дознавателем, следователем, прокурором, но и судом, логически вытекало из несостязательной конструкции советского уголовного процесса.

В то же время некоторые ученые, опираясь на высказанный известным русским процессуалистом И. Я. Фойницкий взгляд на доказывание как процесс, "путем которого обстоятельство искомое ставится в связь с обстоятельством известным, данным и показывается им" , подчеркивали в доказывании его другую – обосновывающую – сторону. Конфликтный характер уголовного судопроизводства, позволяющий рассматривать его как общение субъектов, обладающих несовместимыми целями, требует признания того факта, что стороны стремятся доказать суду наличие или отсутствие определенных, существенных для этих целей обстоятельств. Такое представление о доказывании соответствует состязательной модели судопроизводства, обеспечивает объективность и беспристрастность суда. Однако неизбежным негативным следствием такого подхода явились попытки разграничить собирание доказательств (познавательно-практическую деятельность) и доказывание (деятельность рационально-логическую, обосновывающую) или обосновать двойственную трактовку доказывания , во-первых, как познавательной деятельности, осуществляемой органами, расследующими и разрешающими дело, и состоящей в собирании, проверке и оценке доказательств (доказывание в широком смысле), во-вторых, как деятельности по обоснованию утверждения, выдвинутого участником процесса, по убеждению в его истинности каких-либо лиц (доказывание в узком смысле). Обе попытки представляются одинаково неудовлетворительными, в связи с чем вопрос о понятии доказывания продолжает сохранять свою дискуссионность. Определенные проблемы в решении этого вопроса создает и уголовно-процессуальный закон.

В ст. 85 УПК РФ доказывание определяется как деятельность, состоящая в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, перечисленных в ст. 73 УПК РФ. Закрепляя понятие "доказывание" таким образом, законодатель исходит из того, что в уголовном процессе действительно происходит установление обстоятельств совершенного преступления: осуществляется поиск и обнаружение носителей доказательственной информации, ее извлечение и закрепление в материалах уголовного дела и использование полученных сведений для обоснования завершающего познание вывода. Эту познавательную деятельность осуществляют как сторона обвинения (главным образом), так и суд, что в целом не вызывает возражений, так как соответствует их процессуальному статусу. Однако навязываемый в ст. 85 УПК РФ вывод о том, что познавательная деятельность следователя, прокурора, суда и есть доказывание, находится в противоречии с взаимосвязанными принципами презумпции невиновности, состязательности и равноправия сторон и независимости суда.

Так, презумпция невиновности обусловливает построение процесса, в котором бремя доказывания лежит на одной из сторон, а именно: на выдвигающей обвинение. В соответствии с этим правилом подозреваемый или обвиняемый, считающийся невиновным до тех пор, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, подозреваемого, лежит на стороне обвинения. Из формулировки, данной в ст. 14 УПК РФ, видно, что предметом доказывания по уголовному делу является виновность лица в совершении преступления. В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Это означает, что обвинительный приговор постановляется лишь при безусловной доказанности вины подсудимого. Аналогичных требований к доказыванию невиновности закон не предъявляет. Невиновность обвиняемого есть объективное правовое положение обвиненного в преступлении лица, сохраняющееся до тех пор, пока не доказано обратное. Невиновность не нуждается в доказывании – она презюмируется.

Приведенные положения закона позволяют утверждать, что уголовно-процессуальное доказывание – это деятельность по установлению и обоснованию вины лица в совершении преступления . Отсюда ясно, что возложенная на органы уголовного преследования обязанность выяснить все обстоятельства преступления совпадает с обязанностью обосновать утверждение о виновности совершившего это преступление лица. Иначе говоря, собирание, проверка и оценка доказательств органами расследования совпадает с доказыванием ими обвинения: познавательная и обосновывающая стороны этой деятельности образуют неразрывное единство. Установить событие преступления и виновность обвиняемого для органов уголовного преследования означает не только выяснить, т.е. узнать, что произошло в действительности, но и убедить суд в достоверности полученных знаний и правильности сделанных на их основе выводов.

В силу принципа состязательности уголовного судопроизводства (ст. 15 УПК РФ) функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Суд не является органом уголовного преследования, подчеркивает законодатель, помня о реальной опасности широко распространенного в недавнем прошлом обвинительного уклона. Уголовное преследование, т.е. деятельность, имеющая своей целью изобличение обвиняемого в совершении преступления, – это обязанность следователя, дознавателя и прокурора. Суд этой цели не преследует, он не изобличает обвиняемого и на нем не лежит обязанность доказать его вину. Однако, разрешая уголовное дело, суд должен ответить на вопрос: доказана ли виновность подсудимого.

Различие между познавательной деятельностью следователя (дознавателя, прокурора) и суда очевидно. Деятельность органа расследования и прокурора направлена на изобличение подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ). Деятельность суда – это осуществление правосудия путем рассмотрения в предусмотренном порядке уголовного дела. Наличие у суда одинаковых со следователем полномочий по исследованию доказательств (допрос, осмотр, назначение экспертизы) не является подтверждением однородности их деятельности.

Суд не обязан доказывать ни вину, ни невиновность подсудимого, он не является субъектом доказывания. Суд не может принять на себя полномочия по доказыванию виновности подсудимого, поскольку это означает нарушение закрепленного в ст. 15 УПК РФ принципа состязательности: суд не является органом уголовного преследования, он не выступает ни на стороне обвинения, ни на стороне защиты. Однако суд не может принять на себя также обязанности доказывания невиновности, поскольку она, как говорит закон, доказыванию не подлежит. Доказывание судом невиновности обвиняемого означало бы, что суд исходит из презумпции его вины, а это несовместимо ни с положением суда как независимого от обвинения органа судебной власти, ни с другими принципами уголовного судопроизводства. В связи с этим роль суда в состязательном уголовном процессе иная: он не субъект, а адресат доказывания. В то же время бесспорно, что рассмотрение судом уголовного дела является познавательной деятельностью, служащей основой принятия решения. Суду принадлежат полномочия как по собиранию доказательств, так и по их проверке и оценке. Однако деятельность суда лишена того обосновывающего и обвинительного смысла, который заложен в понятии доказывания. Суд никого не должен убеждать, но сам должен быть убежден в правильности принимаемого решения. И хотя к этому убеждению его склоняют стороны, лежащая на суде ответственность за законность и обоснованность приговора дает ему право критически оценивать их доводы, проверять и перепроверять все представляемые в подтверждение этих доводов доказательства.

Таким образом, корень разногласий по вопросу о понятии доказывания заключается в том, осуществляет ли эту деятельность наравне с органами уголовного преследования и суд. Анализ относящихся к доказыванию статей УПК РФ ведет к единственно возможному выводу: если собирание, проверка и оценка доказательств направлены на установление события преступления и виновности совершившего это преступление лица (ст. 85 и п. 1 и 2 ч. 1 ст. 73) и если эта деятельность осуществляется не только следователем и прокурором, но и судом (ст. 86–88), то суд осуществляет доказывание виновности лица в совершении преступления, какой бы смысл мы ни вкладывали в это понятие. Стремление сохранить суд в числе субъектов доказывания, т.е. возложить на него те же обязанности, которые выполняют органы уголовного преследования, и есть та причина, по которой доказывание продолжают отождествлять с познанием. В этом стремлении скрыта неготовность науки и практики признать на деле судейскую независимость, освободить суд от обязанности устанавливать виновность подсудимого.

Сказать, что суд не осуществляет доказывание, значит, признать, что суд не доказывает виновность лица в совершении преступления, а признав это, мы получаем возможность прочесть ст. 85 УПК РФ именно так, как она сформулирована: доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств, включает в себя эти виды деятельности, но не является ими, не тождественно собиранию, проверке и оценке доказательств.

Таким образом, мы приходим к выводу, что под доказыванием следует понимать состоящую в собирании, проверке и оценке доказательств мыслительную и практическую деятельность органов уголовного преследования (дознавателя, следователя, прокурора, в том числе государственного обвинителя) по изобличению подозреваемого и обвиняемого в совершении преступления и обоснованию его вины. Собирание, проверка и оценка доказательств являются урегулированными законом видами, элементами деятельности этих органов, направленной на доказывание обвинения.

Совсем иную роль играют собирание, проверка и оценка доказательств в деятельности независимого и беспристрастного суда. Не направленная на обоснование какого-либо утверждения или вывода, эта познавательная деятельность необходима суду для ответа на вопрос о том, считает ли он обвинение доказанным. Убеждение суда в доказанности обвинения формируется под воздействием сторон, исследующих собранные ими доказательства и представляющих суду свои доводы. В связи с этим задача суда состоит в обеспечении сторонам одинаковых возможностей доказывать свои утверждения, представлять суду дополнительные доказательства и исследовать доказательства, представленные другой стороной. Не связанный ни с одной из сторон, суд в то же время не вправе уклониться от проверки представляемых ими доказательств, ибо обвинительный приговор может быть основан только на достаточной совокупности доказательств, отвечающих требованиям достоверности и допустимости. Проверка доказательств, предшествующая их окончательной оценке, часто требует получения дополнительных сведений, следовательно, собирание судом доказательств – лишь способ проверки обоснованности обвинения или доводов, приводимых стороной защиты. Таким образом, выражение "установить событие преступления и виновность подсудимого" для следователя и прокурора означает доказать обвинение, а для суда – признать обвинение доказанным.

Не превращает суд в субъект доказывания и необходимость мотивировать свои выводы в приговоре. Мотивируя приговор, суд обосновывает не виновность подсудимого, а свой вывод о том, почему он признает обвинение доказанным и соглашается с аргументами государственного обвинителя. Изложение в приговоре мотивов принятия судом решения является неотъемлемым атрибутом правосудия, облегчает понимание решения суда при рассмотрении дела вышестоящими инстанциями.

Сохранение привычного представления о доказывании как о нейтральной по отношению к обвинению познавательной деятельности, позволяющее по-прежнему относить к субъектам доказывания не только следователя и прокурора, но и суд, на деле прикрывает стремление сохранить единство функций обвинения и разрешения уголовного дела. Взгляд на доказывание сквозь призму состязательности уголовного судопроизводства и презумпции невиновности позволяет увидеть принципиальные различия как в познавательно-практической, так и рационально-логической деятельности суда и сторон, устранить двусмысленность понятия доказывания, освободить, наконец, суд от несвойственных ему обвинительных полномочий.

Взаимосвязанные принципы состязательности уголовного судопроизводства и презумпции невиновности предопределяют существенное изменение наших представлений и о структуре процесса доказывания, в которой традиционно выделяют такие элементы, как собирание, проверка и оценка доказательств. Актуальным и все еще дискуссионным является здесь вопрос о месте в структуре доказывания деятельности по закреплению (фиксации) доказательств, связанный, в свою очередь, с понятиями формы и содержания доказательства.

Если доказательство – это любые сведения, на основе которых могут быть установлены искомые обстоятельства дела (ч. 1 ст. 74 УПК РФ), то закрепление доказательств представляет собой самостоятельную деятельность по сохранению уже полученного доказательства (т.е. сведений) в материалах уголовного дела. Эта деятельность обеспечивает возможность использования доказательства в дальнейшем, так как она направлена на удостоверение факта получения доказательства и соответствия его содержания отраженной в следах преступления информации. В то же время в теории сложилось устойчивое мнение, что процесс закрепления обнаруженной органом расследования информации в материалах дела неотделим от процесса ее получения: любые сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, могут быть использованы в уголовном процессе лишь после их процессуального закрепления в материалах уголовного дела. Глубоко исследовавший собирание доказательств С. А. Шейфер пришел к убеждению, что фиксация (закрепление) доказательств является составной частью их собирания, поскольку включает в себя "преобразование воспринятой следователем доказательственной информации, а также информации об источниках, условиях и способах ее получения, в форму, обеспечивающую эффективное (максимально полное) сохранение и использование полученных данных в целях доказывания" . При таком подходе фиксация доказательства как форма удостоверительной деятельности становится одной из сторон собирания доказательства, завершающей процесс его формирования . Однако современные тенденции развития уголовно-процессуального законодательства дают весомые основания усомниться в возможности сохранения взгляда на собирание доказательств как на процесс их формирования.

Концепция формирования доказательств обусловлена наличием в уголовном процессе досудебной части, основное содержание которой и заключается в поиске, обнаружении и закреплении сведений об обстоятельствах, имеющих значение для дела, в целях их сохранения и последующего использования для обоснования обвинения в суде. Не имеющее аналогичной досудебной части гражданское судопроизводство не нуждается в придании доказательствам какой-либо процессуальной формы, поскольку суд является единственным субъектом, непосредственно получающим сведения об обстоятельствах, имеющих значение для разрешения судебного спора, от (из) их источников. Совершенно иначе обстоит дело в процессе уголовном, где вся информация о расследуемом событии вначале воспринимается и проверяется следователем (дознавателем). Именно следователь в процессе производства следственных действий (допроса, осмотра и т.д.) извлекает информацию из следов преступления (памяти людей или материальных объектов) и фиксирует ее в установленной законом форме. В результате этой познавательно-удостоверительной деятельности следователя возникают протоколы допроса, осмотра, обыска, фиксирующие полученные им сведения, т.е. доказательства, взятые со стороны их процессуальной формы. Появление в уголовном деле доказательств, таким образом, есть результат процессуальной деятельности органа расследования по обнаружению, восприятию и закреплению сведений о доказываемых обстоятельствах, в процессе которой этим сведениям придается предусмотренная ч. 2 ст. 74 УПК РФ форма, происходит формирование доказательства.

Концепция формирования доказательств как синонима их собирания вполне соответствовала существовавшей во время ее возникновения модели уголовного судопроизводства. В уголовном процессе, который не имел состязательной формы, доказательства могли быть получены только органами предварительного расследования, а поскольку перед следователем, прокурором и судом стояли общие задачи – быстро и полно раскрыть преступление и изобличить виновного, не допустить, чтобы виновный ушел от ответственности, а невиновный был осужден, исследовать обстоятельства дела объективно и всесторонне, – результаты познавательной и удостоверительной деятельности следователя (дознавателя) признавались доказательствами и в суде, т.е. судебными доказательствами. Однако при анализе данной концепции в современных условиях нельзя не обнаружить ее несоответствия состязательной форме уголовного судопроизводства. Рассмотрим основные параметры этого несоответствия.

Состязательность уголовного процесса не может не изменить наших представлений о роли следователя в собирании доказательств. Отнесенный законодателем к стороне обвинения следователь не может более претендовать на роль беспристрастного субъекта, а результаты осуществляемой им познавательной деятельности – на роль единственно допускаемых к судебному исследованию доказательств. Процессуальная форма познавательной деятельности дознавателя, следователя или прокурора не может по-прежнему являться инструментом, обеспечивающим достоверность, правильность, объективность содержания доказательственной информации, поскольку самому субъекту познания отказано в привилегии считаться более объективным и незаинтересованным, чем вторая сторона.

Следует признать, что следователь собирает, т.е. отражает в своем сознании, а затем в составляемых им актах, не всю наблюдаемую или получаемую его органами чувств информацию, а лишь ту, которая отвечает стоящей перед ним познавательной задаче. Отраженный в составленных следователем протоколах познавательный образ того или иного объекта не является его точной, механической копией, а представляет собой результат его мысленного преобразования познающим субъектом. Попытки выдать за доказательство результат познавательной деятельности следователя или прокурора не соответствуют смыслу понятия доказательства как объективно существующей, не зависящей от познающего субъекта информации.

Создатели УПК РСФСР, в соответствии с нормами которого разрабатывалась концепция формирования доказательств, закрепляя правила о собирании доказательств, исходили из авторитарно-бюрократического понимания законности, соответствующего духу инквизиционной (разыскной) модели уголовного процесса. Принципу законности в такой модели свойственна инструктивность, юридическая педантичность, т.е. неуклонное следование подробным предписаниям закона. Практика, однако, свидетельствует о том, что никакая, даже самая детальная регламентация законом процедуры следственного действия (процессуальная форма) сама по себе не является гарантией ее соблюдения. Так, участие понятых законом предусмотрено в качестве гарантии законности действий следователя. Однако известно, что это требование закона нарушается повсеместно и ежедневно: в качестве понятых используются не те посторонние лица, которые способны, по мысли законодателя, осуществлять объективный общественный контроль за ходом следственного действия и удостоверить его результаты, а разного рода неофициальные (общественные) помощники, студенты-практиканты, а то и вовсе почти состоящие (негласно) на службе в органах следствия лица. Наличие подписей одних и тех же лиц во многих протоколах следственных действий и в нескольких делах "придает им свойство допустимости", поскольку суд, как правило, не обращает внимания на сообщения об этих нарушениях. В связи с этим представляется далеко не случайной замена института понятых при проведении отдельных следственных действий на процессуальную фиксацию этих действий с использованием технических средств.

Предусмотренная законодателем процессуальная форма не обеспечивает и достоверности полученных в ходе следственных действий сведений, а значит, не может рассматриваться как единственная гарантия достоверности доказательств и обоснованности вытекающих из них выводов. Призванная в свое время служить гарантией надежности полученных органом расследования доказательств концепция их формирования сегодня служит препятствием их объективной, свободной, не предустановленной оценки как доказательств, представленных стороной обвинения и полученных вне контроля второй стороной. Рассматриваемая концепция позволяла и продолжает позволять теоретически обосновывать процессуальное неравенство сторон в уголовном процессе. При нашей организации предварительного расследования формирование совокупности доказательств полностью сосредоточено в руках субъектов, осуществляющих уголовное преследование. Обвиняемый и его защитник, а также потерпевший как субъекты, не имеющие права собирать доказательства в той процессуальной форме, которая признается единственно возможной, от формирования совокупности представляемых суду доказательств фактически отстранены.

В связи с изложенным уточним понятия. Собирая сведения о событии преступления, следователь формирует доказательственную базу, позволяющую ему сделать и обосновать определенные выводы. Однако он не формирует конкретного доказательства, ибо в этом случае, как заметила П. А. Лупинская, "следователь как бы становится создателем доказательства, что противоречит природе доказательств" . Доказательства создаются в процессе взаимодействия преступления и окружающей среды, следователь же отыскивает, обнаруживает, воспринимает и закрепляет эти доказательства. Условен и термин "собирание доказательств". Собирать можно лишь явления, имеющие количественную характеристику, поэтому нельзя рассуждать ни о собирании, ни о формировании одного, единичного доказательства, но можно говорить о собирании сведений, о формировании совокупности доказательств. От формирования совокупности доказательств (т.е. сбора сведений) следует отличать оформление полученных сведений путем составления протоколов и пр. Удостоверительная деятельность органа расследования действительно сопровождает каждый его познавательный шаг, обеспечивает сохранение полученного доказательства в материалах уголовного дела, придает ему определенную процессуальную форму, но это неравнозначно формированию доказательства.

Итак, собирание доказательств – это собирание сведений о преступлении и других имеющих значение для дела обстоятельствах. В соответствии со ст. 86 УПК РФ собирание доказательств осуществляется дознавателем, следователем, прокурором и судом, а также обвиняемым и защитником, потерпевшим и представителем путем совершения отнесенных к компетенции каждого из них следственных и (или) иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ.

Каждое доказательство подлежит тщательной и всесторонней проверке и оценке с точки зрения его относимости, допустимости, достоверности. В УПК РФ в качестве способов проверки доказательств называются: а) сопоставление их с другими доказательствами, уже имеющимися в деле; б) установление источников доказательств; в) получение иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Как видим, проверка доказательств сочетает в себе практическую (получение доказательств, установление их источников) и мыслительную (сравнение с другими доказательствами) деятельность. В науке обращается внимание на то, что проверка доказательств по отношению к процессу доказывания в целом имеет условную самостоятельность, поскольку она практически растворяется в собирании и оценке доказательств. Все элементы процесса доказывания взаимосвязаны: в каждый момент практического доказывания мы имеем и собирание, и проверку, и оценку доказательств , однако это не лишает их самостоятельного содержания и значения.

Основной способ проверки доказательств – получение других доказательств, расширение их совокупности, поскольку оно обеспечивает и установление источников проверяемого доказательства, и возможность сопоставления доказательств между собой. Каждое новое доказательство в этом смысле не только служит средством проверки уже имеющихся доказательств, но и само проверяется ими. В судебном разбирательстве доказательства проверяются также путем их исследования сторонами, поэтому только судебное следствие может считаться формой действительно всесторонней проверки доказательств и всестороннего исследования обстоятельств дела.

Оценка доказательств – это мыслительная деятельность, состоящая в анализе и синтезе содержания и формы доказательства и завершающаяся выводом об относимости, допустимости и достоверности каждого доказательства и достаточности в их совокупности для принятия процессуального решения (ч. 1 ст. 88 УПК РФ). Мыслительная деятельность не может регулироваться уголовно-процессуальным законом, она протекает в соответствии с законами человеческого мышления, логики и психологии. В то же время закон устанавливает принципы и правила, которыми следователь и суд должны руководствоваться в процессе оценки доказательств, а также правила процессуального выражения результатов оценочной деятельности. При этом значимость оценки доказательств настолько велика, что законодатель сформулировал правила оценки в качестве принципа уголовного судопроизводства.

В соответствии со ст. 17 УПК РФ судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. В своей совокупности эти правила олицетворяют принцип свободной оценки доказательств. Свободная оценка доказательств – это оценка, осуществляемая самостоятельными субъектами уголовно-процессуальной деятельности, не связанная какими-либо формальными предписаниями и не допускающая никакого принуждения к принятию того или иного решения. Свободной оценке доказательств исторически предшествовала формальная теория их оценки, основанная на установлении законом силы отдельных доказательств и возможности их использования , хотя, как писал И. Я. Фойницкий, "формальная теория никогда не предупреждала несправедливых осуждений и весьма часто приводила к безнаказанности явных преступников" .

Говоря о субъектах свободной оценки доказательств, в первую очередь мы имеем в виду судью, представляющего в конкретном деле независимую судебную власть и принимающего по нему итоговое решение. В связи с этим хотя принцип оценки доказательств по внутреннему убеждению признавался и предшествующими УПК, он не мог быть в полной мере реализован ввиду отсутствия самостоятельной и независимой судебной власти. Как представляется, и сегодня проблема свободной оценки доказательств не решена. Указание в ст. 17 УПК РФ рядом с судьей дознавателя, следователя и прокурора есть отголосок прежних представлений, навеянных ранее цитированной ст. 20 УПК РСФСР. Суть свободы внутреннего убеждения в несвязанности его односторонней процессуальной функцией и отсутствии обязанности что-либо доказать. Следователь, как и дознаватель, именно внутренне и не может быть свободен в оценке результатов своего труда; он пристрастен и необъективен. То же относится и к прокурору, под руководством или надзором которого производилось расследование. Еще более не свободен государственный обвинитель, представляющий в судебном заседании обвинение, утвержденное вышестоящим прокурором, и не имеющий права без согласования с ним отказаться от обвинения.

Субъектом действительно свободной оценки доказательств по своему внутреннему убеждению является рассматривающий и разрешающий уголовное дело суд. Его свобода в этом гарантируется:

– состязательностью уголовного судопроизводства, освобождающей судью от обязанности доказывания;
– отсутствием обязанности принять определенное решение;
– отсутствием заранее установленных правил, по которым следует оценивать доказательства;
– отсутствием заранее установленной силы доказательств;
– свободой от внешнего принуждения к принятию решения.

В то же время закон гласит, что внутреннее убеждение судьи должно быть основано на совокупности имеющихся в деле доказательств. Это значит, что оно должно быть объективным. Объективность внутреннего судейского убеждения зависит от возможности учесть аргументы обеих сторон, для чего им обеспечивается равное право на участие в доказывании и на обжалование принятого судом решения.

Оценка доказательств пронизывает все виды процессуальной деятельности, присутствует как в собирании, так и в проверке доказательств. Она не исчерпывается оценкой свойств отдельных доказательств в процессе их собирания и проверки, но проникает в невидимые и неосязаемые связи между самими доказательствами и между ними и доказываемыми обстоятельствами. Именно эта, основанная на доказательствах как результатах практической деятельности мыслительная деятельность позволяет субъекту доказывания путем логических умозаключений установить существование недоступных непосредственному познанию фактов.

Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. С. 296.
См.: Фойницкий И. Я. Шейфер С. А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе / Саратов, ун-т. Саратов, 1986. С. 41.
В гл. 5 настоящего учебника концепция формирования доказательств изложена и аргументирована профессором С. А. Шейфером (прим. отв. ред.).
Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / отв. ред. П. А. Лупинская. М.: Норма, 2009. С. 356.
По большому счету, доказательство можно считать собранным, т.е. пригодным для использования в доказывании, лишь после его проверки и оценки; в этом смысле собирание доказательств и есть доказывание.
Такие правила описаны Я. И. Баршевым в изданной в 1841 г. вскоре после издания Свода законов Российской империи книге. Например: "Свидетельство двух, так называемых классических свидетелей, совершенно единогласное, должно быть почитаемо юридически полным и совершенным доказательством... Показание одного достоверного свидетеля составляет только высшую вероятность" (см.: Баршев Я. И. Основания уголовного судопроизводства с применением к российскому уголовному судопроизводству. М.: ЛексЭст, 2001. С. 142).
Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. С. 186.

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ РФ

Государственное образовательное учреждение

Высшего профессионального образования

"ПЕНЗЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕНРСИТЕТ"

Факультет заочного обучения

Специальность "Юриспруденция"

Кафедра "Правосудия"

КУРСОВАЯ РАБОТА

по дисциплине "Уголовно процессуальное право"

Тема: "Процесс доказывания по уголовному делу"

Выполнила:

Проверила:

Введение

1.2 Субъекты процесса доказывания

2.1 Собирание доказательств

2.2 Проверка и оценка доказательств

Глава 3. Проблемы процесса доказывания в уголовно-процессуальной практике и пути их решения

Заключение

Библиографический список

Введение

История свободы - это история процессуальных гарантий. Строй уголовного процесса всегда являлся индикатором, безошибочно определяющим, что перед нами - истинная демократия или тирания, обрядившаяся в демократические одежды. Тем, каков в государстве уголовный суд, во многом определяется благополучие и спокойствие граждан. "В области уголовного права и процесса лежат границы для вторжения государства в область личной свободы граждан, и потому научная разработка этих дисциплин может более всего обеспечить господство права", - писал выдающийся российский правовед И.Я. Фойницкий .

Доказательства и доказывание (главы 10 и 11 УПК) являются важнейшими правовыми институтами в системе норм уголовного судопроизводства. Как известно, содержание норм о доказательствах и доказывании определяется типом уголовного процесса. Так, содержание этих норм в прежнем УПК было предопределено розыскным, с репрессивной направленностью, типом уголовного процесса. Например, суд принимал участие в собирании доказательств, подтверждающих обвинение, возвращал дела на дополнительное расследование. Орган дознания, следователь, прокурор и суд были в равной степени обязаны принять все меры к установлению истины и изобличению лиц, совершивших преступление. Ставилась задача: любыми средствами установить истину и прежде всего ориентироваться на признание обвиняемым или подозреваемым своей вины. Стремление получить такое признание, "царицу доказательств", - вот главная черта инквизиционного процесса, столь несовместимого с демократическим уголовным судопроизводством, построенным на принципе равенства сторон и состязательности.

Вполне очевидно, что требование непременного установления истины по каждому делу несовместимо с установленным Конституцией РФ (ст.51), а затем и в нормах УПК РФ правом обвиняемого на молчание (п.3 ч.4 ст.47), правом не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и родственников, а также в иных случаях освобождения лиц от обязанности давать свидетельские показания. Установив право на свидетельский иммунитет, законодатель явно предпочел охрану лежащих в основе этого иммунитета ценностей (презумпции невиновности, сохранения родственных отношений и др.) установлению истины "любыми средствами". Закрепленное в ст.50 Конституции РФ и развитое в нормах УПК РФ правило о недопустимых доказательствах является существенным препятствием для установления истины "любыми средствами".

Глава 1. Общая характеристика процесса доказывания по уголовным делам

1.1 Понятие и стадии процесса доказывания

Доказывание - это регулируемая законом деятельность, состоящая в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу (ст.85 УПК). Доказывание, в пределах своих полномочий, осуществляют дознаватель, следователь, прокурор, судья.

К участию в собирании и проверке доказательств привлекаются эксперты, специалисты, понятые и другие лица, которые в порядке, установленном законом, выполняют определенные процессуальные обязанности. Собирание и проверка доказательств производятся путем допросов, очных ставок, предъявления для опознания, выемок, обысков, осмотров, экспериментов, производства экспертиз и других следственных и судебных действий, предусмотренных законом.

Определенные права на участие в доказательственной деятельности предоставлены всем участникам процесса со стороны обвинения и со стороны защиты.

Очевидны различия доказательственной деятельности на досудебном производстве и в суде. Следователь собирает доказательства для установления того, было ли событие преступлением и кто виновен в совершении преступления и другие обстоятельства, предусмотренные ст.73 УПК. При наличии достаточных доказательств дело для разбирательства и разрешения направляется в суд. В суде исследуются представленные сторонами доказательства для ответов на вопросы, доказано ли событие преступления, доказана ли виновность обвиняемого и др. Доказательственная деятельность, составляя "сердцевину" всего судопроизводства, должна происходить с соблюдением принципов уголовного судопроизводства.

В ходе доказательственной деятельности должна быть обеспечена охрана прав и законных интересов граждан и юридических лиц.

В доказательственной деятельности запрещается совершать действия, опасные для жизни и здоровья граждан или унижающие их честь и достоинство, домогаться показаний, объяснений, заключений, выдачи документов или предметов путем насилия, угроз, обмана и иных незаконных мер. Эти и другие правила доказывания устанавливаются и применительно к отдельным следственным действиям.

Уголовное судопроизводство представляет собой единство закономерно расположенных и находящихся во взаимной связи частей.

Из действующего уголовно-процессуального закона и УК РФ усматривается, что уголовное судопроизводство состоит из трех частей. Но названы они различно. Уголовный кодекс различает предварительное расследование, судебное производство и исполнение приговора. УПК делит уголовный процесс на досудебное производство (часть вторая Кодекса), судебное производство (часть третья Кодекса) и исполнение приговора (разд. XIV).

Досудебное производство, в свою очередь, состоит из возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. И то и другое, а также иные этапы производства по уголовному делу в теории уголовного процесса принято именовать стадиями уголовного процесса.

В УПК термин "стадия" упоминается в двух статьях. В части 5 ст.348 "Обязательность вердикта" сказано: если председательствующий признает, что обвинительный вердикт вынесен в отношении невиновного и имеются достаточные основания для постановления оправдательного приговора ввиду того, что не установлено событие преступления либо не доказано участие подсудимого в совершении преступления, то он выносит постановление о роспуске коллегии присяжных заседателей и направлении уголовного дела на новое рассмотрение иным составом суда со стадии предварительного слушания. В части 1 ст.378 "Решения, принимаемые судом кассационной инстанции" говорится, что суд в результате рассмотрения дела в кассационном порядке принимает одно из следующих решений: об отмене приговора или иного обжалуемого судебного решения и о направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой или апелляционной инстанции со стадии предварительного слушания, или судебного разбирательства, или действий суда после вынесения вердикта присяжных заседателей.

В литературе стадии уголовного процесса определяются как самостоятельные этапы уголовного судопроизводства, имеющие свои начало и конец, задачи и содержание, свой круг участников, их осуществляющих, и характер складывающихся между ними уголовно-процессуальных отношений.

Считается, что совокупность стадий образует систему уголовного судопроизводства. Однако представления об их количестве и названии, а также содержании различны.

Первая стадия уголовного процесса в УПК обозначена как возбуждение уголовного дела (раздел VII, гл. 19 и 20, ст. ст.140 - 149 и др.) и состоит из принятия дознавателем, органом дознания, следователем и прокурором поступившего сообщения о преступлении, обязательной его проверки и принятия по результатам рассмотрения сообщения о преступлении решения - о возбуждении уголовного дела или об отказе в возбуждении уголовного дела. Данная часть уголовного судопроизводства представляет собой, по сути, обнаружение достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ч.2 ст.140 и ч.1 ст.146 УПК).

В эту стадию включаются также действия, осуществляемые после процессуального оформления решения (например, получение согласия прокурора на возбуждение уголовного дела, сохранение следов преступления).

Завершается этот процесс уведомлением заявителя о принятом решении (ч.3 ст.145 УПК).

Вторая стадия уголовного судопроизводства и одновременно досудебного производства названа в уголовно-процессуальном законодательстве "предварительное расследование" (разд. VIII УПК). Она обусловливается принятием решения о возбуждении уголовного дела (ст.149 УПК) и представляет собой раскрытие органом дознания, дознавателем или следователем преступления, иначе - процессуальный порядок установления до суда и для суда обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст.73 УПК). Предварительным расследование называется потому, что окончательное установление обстоятельств преступления происходит в ходе судебного следствия, в процессе судебного разбирательства, производства по уголовному делу в суде.

Закон (ст.150 УПК) предусматривает две формы предварительного расследования: предварительное следствие и дознание.