Российская Федерация является государством, готовым к сотрудничеству с международным сообществом. Именно поэтому любые договоры мирового характера должны составлять неотъемлемую часть российской правовой системы. Такое правило закрепляет статья 15 государственной Конституции. Общепризнанные принципы и нормы международного права признаются выше национальных актов, а потому и приоритет должен отдаваться мировым правилам. Об основных нормах межгосударственного характера будет рассказано в нашей статье.
Нормы международного права
Общепризнанной международной нормой называют определенное правило поведения, которое признается и принимается сообществом различных государств. Такое правило носит юридически обязательный характер.
На данный момент не принято ни одного нормативного акта, который содержал бы в себе исчерпывающий перечень общепризнанных норм и принципов международного права. Существуют лишь отдельные правила, содержащиеся в резолюциях и уставах ООН, решениях межнациональных судов и т.д.
Российская Федерация признает мировые нормы и принципы в качестве приоритетных. Однако сами международные акты не считаются в нашей стране источниками национального права. Это, скорее, внутригосударственные регуляторы общественных отношений, которым не должны противоречить отечественные законы и подзаконные акты.
Императивные и диспозитивные нормы
Общепризнанные принципы и нормы международного права предполагают формирование гражданских обязанностей и прав, обеспечиваемых юридическими механизмами. Спецификой таких норм является отсутствие санкций. Это означает, что мировое сообщество закрепляет лишь диспозицию - определенное правило поведения, а санкцию, то есть наказание за неисполнение правила, устанавливает отдельная страна самостоятельно. Каким образом должны устанавливаться санкции, и есть ли здесь определенные критерии? Означает ли отсутствие санкции диспозитивный характер международных норм и принципов? У юристов расходятся мнения на этот счет.
Известно, что национальные нормы появились раньше, чем международные. Можно верить в теорию общественного договора, но не стоит отрицать тот факт, что те же нормы ООН были сформированы из разных национальных правил. Сегодня общепризнанные нормы и принципы международного права развиваются с согласия представителей различных стран. В то же время само мировое сообщество значительно содействует развитию региональных систем. Получается некая взаимосвязь: интеграционные процессы помогают в развитии региональным, а регионализм модернизируется за счет качественной работы интеграционной системы. Можно ли в данном случае говорить об императивности норм, принимаемых мировым сообществом? Ответ кроется в юридической силе международных договоров. С точки зрения национального права, отечественные нормы должны соответствовать мировым. А это значит, что международные правила императивны, то есть общеобязательны. С другой стороны, никто не запрещает отдельному государству выйти из мирового сообщества - например, из ООН или Совета Европы. В этом случае все международные нормы будут для такой страны ничтожны.
Таким образом, общепризнанные нормы и принципы международного права не могут быть обязательными для всех без исключения государств. Тем не менее речь идет о важнейших правилах и установках, которые желательно соблюдать всем странам мира. Что это за установки, почему они так важны? Об этом далее.
Мирное разрешение споров
Между различными странами нередко возникают споры и разногласия. Ведутся переговоры, устанавливаются правила. В случае нарушения правил отдельные страны могут налагать друг на друга санкции. Все эти действия входят в категорию споров. Статья 2 Устава ООН гласит, что все межгосударственные споры должны разрешаться только мирным путем, и никак иначе.
Представители власти различных государств могут иметь какие-то интересы и амбиции. Но очень важно, чтобы действия власти не нарушали свобод, интересов, а главное, безопасности населения. В мире должна торжествовать справедливость, а поддерживать ее можно только мирными действиями.
Таким образом, мирное разрешение споров является общепризнанной нормой и принципом международного права. Закрепляемый в Уставе ООН, этот принцип конкретизируется в Декларации ОБСЕ 1970 года. Европейский Совет безопасности постановил, что государства должны предпринимать все усилия, чтобы справедливое решение было принято в максимально короткий срок. Воздержание от способов, содержащих угрозы и насилие, является приоритетной обязанностью каждой страны.
Отсутствие угроз и насилия
Межгосударственный принцип о мирном разрешении споров конкретизируется в норме ООН о неприменении угроз и насильственных деяний. Территориальная неприкосновенность и политическая независимость любой страны не должна никоим образом нарушаться. Какие бы внутригосударственные конфликты ни происходили внутри одной страны, ни одно другое государство не имеет права тревожить целостность своего соседа.
Следует отметить, что значение общепризнанных норм и принципов международного права нередко распространяется на все существующие государства, а не только на страны-члены ООН. Принцип неприменения угроз и силовых методов как раз попадает под такую категорию.
Применение силы, согласно международному акту, возможно лишь в случае самообороны. При этом другие страны должны зафиксировать, что насилие действительно имеет место в качестве защитительной меры. Так, некоторые государства путают понятие самообороны с превентивной методикой - когда есть конфликт, а потому "бить надо первым". Безусловно, подобные меры недопустимы, ибо противоречат предыдущей норме - о мирном разрешении споров.
Совет Безопасности ООН допускает вооруженные меры в качестве оборонительных, но лишь те, которые дозволены международным сообществом. Уполномочивается применять морские, сухопутные или воздушные силы, если они окажутся нужными для восстановления безопасности и порядка. Также в принцип неприменения силы включен ряд правил, среди которых следует выделить:
- запрет на оккупацию территории другого государства в нарушение международных норм;
- подстрекательства к ведению гражданской войны или осуществлению террористических актов в других странах;
- создание, содержание или поощрение вооруженных банд, наемников и прочих формирований, целью которых является вторжение на территорию другой страны;
- запрет на репрессиальные акты, связанные с применением силовых методов.
Таким образом, в Уставе ООН довольно четко раскрыт принцип неприменения силы. Это же правило закрепляется в российской Конституции. Общепризнанные нормы и принципы международного права, ратифицированные отечественным законодательством, обязательны для исполнения как обычными гражданами, так и представителями власти.
Мирное сотрудничество
В нашем мире существует немалое количество проблем. Техногенные и экологические катастрофы, терроризм и радикализм, расизм, гомофобия, шовинизм, бессмысленные войны - все это признается и осуждается международным сообществом. Первое, что необходимо для качественного разрешения всех существующих проблем - это мирное сотрудничество разных стран. Формы и объемы общественных взаимосвязей зависят только от специфики решаемого вопроса. Государства могут вести переговоры, брать на себя некоторые обязательства - но все это они должны делать мирно.
Мировые сообщества, вроде ООН, НАТО или ОБСЕ, тщательно следят за ведением переговоров между разными странами. В случае возникновения конфликтов организации призывают к миру и соблюдению банальных этических правил. Если же сотрудничество перерастает в конфликт, то международные организации ищут виновника, после чего применяют в отношении него санкционные меры воздействия.
Таким образом, мирное сотрудничество государств являются основополагающим элементом в прогрессивном развитии всей планеты. Наш мир будет идти вперед лишь в том случае, если каждая отдельная народность или этнос будет спокойно, бесконфликтно решать возникающие проблемы и трудности. А возможно это лишь с признанием особой роли общепризнанных принципов и норм международного права.
Принцип равноправия
Любая страна может выбрать такой путь и такую форму развития, какую она пожелает. Подобный принцип закреплен в статье 1 Устава ООН. Ни одно другое государство не должно мешать своему соседу в развитии. В противном случае произойдет нарушение права на самоопределение.
Также в статье 1 указан принцип равноправия. Он означает, что все страны равны между собой. Ни одно государство не имеет права взять на себя роль "мирового гегемона". Все народы должны поддерживать дружеские отношения, основанные на уважении и мирном сотрудничестве.
Почему принципы равноправия и самоопределения находятся в Уставе ООН в одном ряду? Ответ на этот вопрос предоставляет Заключительный акт ОБСЕ, в котором декларируется, что все страны равны в своем стремлении к совершенствованию.
Бывает, что поведение отдельных государств противоречит общепризнанным принципам и нормам международного права. Примеры нарушения равноправия наблюдались в мировой истории нередко. В большинстве случаев заканчивались они не самым благополучным образом. Следует отметить, что все принципы, закрепленные в Уставе ООН, были выработаны на основе многовекового исторического опыта. Государства, не желающие руководствоваться международными правилами, делают первый шаг к саморазрушению.
Суверенность и нерушимость границ
Нетрудно догадаться, что все общепризнанные принципы и нормы международного права являются взаимосвязанными между собой. Каждая страна должна признавать равноправие всех государств, важность мирного сотрудничества и суверенность чужих территорий.
Зачастую даже неизвестно, насколько важную роль может играть для страны тот или иной участок земли. Если какое-то государство посягает на чужую территорию, то это может закончиться очень плачевно: пострадавшая страна либо впадет в кризис, либо и вовсе будет близка к экономической катастрофе. Именно поэтому все страны мира должны признавать нерушимость своих и чужих границ. А способствует этому понятие суверенитета - независимости государств от каких-либо внешних факторов.
Как соотносится суверенитет с необходимостью признавать международные правовые нормы? Нет ли тут парадокса? Ответит на этот вопрос не так уж и просто, но можно привести в пример Российскую Федерацию: наше государство формально признает мировые нормы, но они в то же время не являются источниками отечественной правовой системы.
Применение общепризнанных принципов и норм международного права является невероятно важным для любого государства. Социальная, экономическая, политическая и даже духовная сферы приобретут совершенно новое развитие, если национальный закон будет подчиняться межгосударственному.
Выполнение правовых обязательств
Государства, ведущие сотрудничество друг с другом, должны своевременно, качественно и добросовестно исполнять все взятые на себя обязательства. Это важнейший принцип, означающий справедливость и уважение различных стран. Согласно статье 2 Устава ООН, все члены международной организации обязаны выполнять принятые на себя полномочия и обязанности. Подобное правило распространяется и на остальные государства.
История рассматриваемого принципа берет свое начало еще в 1648 году, когда страны-участники тридцатилетней войны приняли решение подписать Вестфальский мир. Тогда все члены собрались за круглым столом как участники, наделенные равными правами.
Уважение прав человека
Все перечисленные выше принципы и нормы имеют только одну конкретную цель: защиту свобод, интересов и прав любого живущего на земле человека. Эта же цель является основополагающей в межнациональной юридической системе, указывающей на особое место общепризнанных принципов и норм международного права.
В Преамбуле Устава ООН говорится о вере в человеческие права, о равноправии мужчин и женщин, уважении к основным свободам, отрицании дискриминации и т.д. Каждое государство должно заботиться о своих людях. Следить за этим должны межгосударственные организации.
Значение норм международного права
О значении межгосударственных норм можно говорить с двух позиций: национальной и мировой. В первом случае речь пойдет о важности общепризнанных норм и принципов международного частного права, а во втором - о развитии интеграционной мировой системы.
Сразу стоит разобраться с вопросом о том, что представляет собой международное частное право. Это совокупность норм национального законодательства, которое осложняется иностранными элементами - то есть межгосударственными нормами. Так, в качестве примера можно взять уголовное право. Общепризнанные принципы и нормы международного характера диктуют, что в уголовной сфере запрещено применение пыток, подкуп членов судебного процесса, непредоставление защиты и т.д. Соблюдение всех этих принципов поможет содержать уголовную систему в актуальном, а потому качественном развитии. Так же это работает и с любой другой юридической сферой.
С точки зрения мирового сообщества, такого как ООН, использование международных норм тоже является немаловажным. Чем больше стран будут придерживаться общепринятых норм и принципов, тем более качественно и эффективно произойдет развитие всей мировой системы права.
Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 7 ГК общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью правовой системы Российской Федерации, причем применяются непосредственно. Такая общая и четкая формулировка появилась в отечественном праве впервые и имеет принципиальное значение.
Общепризнанные принципы и нормы международного права содержатся в Уставе ООН, декларациях и резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН, решениях Международного суда. Для граждан-ского права особое значение имеет международно-правовой прин-цип уважения прав и свобод человека, выраженный во Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 г.
Международными договорами признаются соглашения, заклю-чаемые Российской Федерацией с иностранными государствами либо международной организацией в письменной форме, независи-мо от того, содержатся ли такие соглашения в одном или нескольких
связанных между собой документах, а также независимо от кон-кретного их наименования (ст. 2 Федерального закона от 15 июля 1995 г. «О международных договорах Российской Федерации1). Меж-дународные договоры могут быть межгосударственными, межпра-вительственными и межведомственными.
Подписанные Российской Федерацией международные договоры публикуются в «Собрании законодательства Российской Федера-ции» (если они требуют ратификации) и в ежемесячном «Бюллетене международных договоров». Издаются также тематические сборни-ки международных договоров.
В настоящее время Российская Федерация является участником всех важнейших универсальных международных договоров в облас-ти международных экономических отношений (о купле-продаже, перевозках грузов и пассажиров, лизинге, векселях, патентном и авторском праве и др.).
Кроме того, наше государство - участник многочисленных международных договоров, заключенных в рамках СНГ, а также двусторонних соглашений со многими странами о пра-вовой помощи.
Международные договоры РФ имеют своим предметом прежде всего отношения отечественных предпринимателей и граждан с ино-странными юридическими лицами и гражданами. Однако они при-меняются и к отношениям между российскими лицами, например, в вексельном обороте, при перевозках отечественных грузов и пас-сажиров за рубеж, нарушении авторских и патентных прав на терри-тории Российской Федерации. Кроме того, многие положения меж-дународных договоров, участником которых является Российская Федерация, воспроизведены в нормах российского гражданского законодательства.
Ряд важных норм о договоре купли-продажи сформулирован в гл. 30 ГК на базе положений Конвенции ООН о договорах междуна-родной купли-продажи товаров 1980 г. (Венская конвенция), кото-рая получила ныне широкое признание (более 60 стран-участниц). Ряд положений этой Конвенции воспринят также в нормах гл. 37 ГК о договоре подряда. Новые транспортные уставы и кодексы, прежде всего КТМ и Воздушный кодекс, широко используют соответст-вующий международный опыт, закрепленный в действующих тран-спортных конвенциях.
РФ. 1995. № 29. Ст. 2757.
Пленум Верховного Суда РФ принял постановление от 10 ок-тября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции об-щепризнанных принципов и норм международного права и меж-дународных договоров Российской Федерации»1. Разъяснения по этим вопросам содержатся в информационных письмах Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 декабря 1996 г. и 16 фев-раля 1998 г.2.
Толкование норм международного права как части права страны представляет весьма сложную проблему, обладающую немалой спецификой и приобретающей все большее практическое значение. В международных отношениях государства и международные органы, включая судебные, выясняют смысл нормы как элемента международно-правовой системы. Органы государства толкуют международную норму с тем, ɥᴛᴏбы она могла быть применена как часть национальной правовой системы.
Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что в наше время большое значение приобрело толкование государством норм международного права для его национальной правовой системы, а с другой стороны, нормы внутреннего права стали чаще использоваться при толковании норм международного права. Объясняется ϶ᴛᴏ общей тенденцией к сближению международного и внутреннего права, углублением их взаимодействия. Значение отмеченных моментов подчеркивается в судебной практике и литературе. Н.А. Ушаков в главе о толковании норм международного права пишет: "....В необходимых случаях международное право отсылает к праву внутригосударственному, а последнее - к обязательствам государства в силу международного права"*(1853)
В результате растущего числа законов, связанных с международным правом, они все чаще могут быть использованы при толковании международных договоров ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующих государств. При толковании Соглашения о морском разграничении между Данией и Норвегией Международный Суд сослался на ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие законы данных стран. Суд также определил, что внутригосударственная действительность указа, в частности, то, что он мог быть принят с превышением полномочий, не имеет значения для определения позиции государства*(1854)
Общие нормы должны применяться в условиях существенно различных национальных правовых систем, и толкование призвано обеспечить их совместимость. Проанализировав практику органов государства, главным образом судов, известный итальянский юрист Б. Конфорти пришел к выводу, что ей присущи два вида односторонности. Стоит сказать - политическая односторонность, в силу кᴏᴛᴏᴩой суды руководствуются националистическими моментами, и юридическая односторонность, при кᴏᴛᴏᴩой принимают во внимание исключительно ϲʙᴏе внутреннее право*(1855) Суды прибегают к ограничительному толкованию норм международного права, полагая, что они ограничивают суверенитет государства. В результате международные нормы приобретают неодинаковое содержание в разных правовых системах.
Особо ощутимо все ϶ᴛᴏ, когда речь идет о нормах относительно прав человека или о положениях конвенций, унифицирующих частное право. Этим объясняется наличие следующего положения в Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.: "При толковании настоящей Конвенции надлежит учитывать ее международный характер и необходимость содействовать достижению единообразия в ее применении и соблюдению добросовестности в международной торговле" (п. 1 ст. 7)
О том, насколько ϶ᴛᴏ положение важно, свидетельствует судебная практика. Так, при рассмотрении дела Саломона в 1967 г. британский суд Королевской скамьи коснулся вопроса о возможности использования конвенции для толкования закона в случае, если никаких ссылок на конвенцию в законе нет. Суд заключил: "В случае если условия законодательства ясны и не вызывают сомнений, то они должны приводиться в действие независимо от того, будет ли ϶ᴛᴏ выполнением договорных обязательств Ее Величества или нет, поскольку суверенная власть королевы в парламенте простирается и на нарушение договоров..."*(1856)
С учетом того что законодательные и судебные органы государства не всегда подготовлены к должному учету предписаний международного права и тем более к толкованию его норм, существенное значение приобретает толкование, осуществляемое компетентными органами исполнительной власти.
Договоры представляют собой источник международного права и потому должны толковаться в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с данным правом даже в случае применения их постановлений внутри страны. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ 2003 г. "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" говорится: "Разъяснить судам, что толкование международных договоров должно осуществляться в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с Венской конвенцией о праве международных договоров..." Особое внимание обращается на то, что при толковании наряду с контекстом договора должна учитываться последующая практика применения договора, кᴏᴛᴏᴩая устанавливает соглашение участников относительно его содержания. Неправильное применение судом договора может являться "основанием к отмене или изменению судебного акта". Подчеркивается, что неправильное применение может иметь место, "когда судом было дано неправильное толкование нормы международного права".
Разъяснение правильное, но нуждается в дополнительных комментариях. Дело в том, что Венская конвенция устанавливает исключительно основные нормы о толковании. В значительной мере многие вопросы толкования определяются нормами обычного права и практикой. Довольно трудно представить себе, каким образом суды будут знакомиться с последующей практикой сторон. Наконец, следовало бы указать, что толкование договоров должно осуществляться с учетом того, что они будут частью системы права России и должны толковаться как ее часть.
Следовательно, принципиальное положение состоит по сути в том, что международные принципы и правила толкования также будут частью права страны и в ϶ᴛᴏм качестве обязательны для всех органов государства. В случае если они расходятся с правилами толкования, принятыми в национальной правовой системе, они пользуются приоритетом применения.
Вместе с тем при применении международных норм внутри государства их толкование должно осуществляться в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с принципами и нормами национальной правовой системы. Признание приоритета за связью рассматриваемых норм с международным правом нашло выражение в Федеральном законе о международных договорах: "Международные договоры Российской Федерации заключаются, выполняются и прекращаются в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с общепризнанными принципами и нормами международного права, положениями самого договора, Конституцией Российской Федерации, настоящим Федеральным законом" (п. 1 ст. 1)
Представляется, что в свете ϶ᴛᴏго положения толкование следует начинать с выяснения содержания и юридических параметров нормы в свете международного права. Исключая выше сказанное, международный договор может устанавливать особые правила заключения, выполнения и прекращения. В таких случаях его приоритет основан на правиле специального закона.
Тот факт, что Конституция указана после общепризнанных норм и договоров, ни в коей мере не означает ограничения ее статуса в правовой системе страны. Сохраняет ϲʙᴏе значение общий принцип - Конституция "имеет высшую юридическую силу". Законы и иные правовые акты, включая те, что содержат международные нормы, не должны противоречить Конституции (см. ч. 1 ст. 15) В случае если международный договор содержит правила, требующие изменения отдельных положений Конституции, то крайне важно предварительно внести в Конституцию ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие поправки (ст. 22 Закона о международных договорах РФ)
Согласно Конституции России общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ - составная часть ее правовой системы. В случае если договором установлены иные правила, чем законом, то применяются правила договора (ч. 4 ст. 15) Конституционный Суд подтвердил, что последнее положение относится и к общепризнанным принципам и нормам международного права.
Прежде всего следует учитывать, что Конституция установила не общий приоритет норм международного права, а приоритет применения. Общий приоритет означал бы, что в случае противоречия международной норме закон прекращает ϲʙᴏе действие. Приоритет применения означает, что в случае противоречия в данном конкретном случае применяется международная норма, но ϶ᴛᴏ не лишает закон юридической силы, и он применяется в иных случаях.
В ряде законов РФ, включая Закон о международных договорах 1995 г., говорится, что договоры действуют, применяются в России непосредственно. Это ни в коей мере не следует понимать буквально. Закон о международных договорах проливает определенный свет на понятие "непосредственное действие". Под данным понимается тот случай, когда для осуществления договора не требуется издания внутригосударственных актов (п. 2 ст. 5)
Международные нормы применяются как "составная часть правовой системы" страны, т.е. обретают внутригосударственное действие, исключительно став частью ϶ᴛᴏй правовой системы. Строго говоря, в правовую систему страны включаются не нормы международного права с присущими им характеристиками и механизмом действия, а содержащиеся в них правила. Стоит заметить, что они действуют как часть правовой системы страны, как часть внутреннего права в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с его целями и принципами, а также в установленном им порядке. С учетом ϶ᴛᴏго осуществляется и толкование международных норм в правовой системе страны.
Вместе с тем, будучи включенными в правовую систему страны, международные нормы не утрачивают ϲʙᴏю связь с международным правом и в ϶ᴛᴏм плане представляют специфическую часть права страны. При их толковании могут быть использованы принципы и правила толкования, присущие международному праву.
Конституция определяет компетенцию органов в области толкования международных норм. Главная роль в толковании норм в сфере международных отношений принадлежит исполнительной власти. В России Президент будет гарантом Конституции и представляет государство в международных отношениях. В результате на нем лежит главная ответственность за обеспечение реализации международных норм. По϶ᴛᴏму даваемое им толкование обязательно для всех органов исполнительной власти.
Что же касается судебной власти, то она с должным уважением относится к актам толкования Президента, но юридически ими не связана и играет главную роль в толковании международных норм в целях применения их как части права страны. Принятое судом толкование может быть пересмотрено вышестоящим судом в общем порядке. Толкование Верховного Суда обязательно для всех иных судов государства.
При толковании норм международного права суды нередко обращаются за консультацией к исполнительной власти, прежде всего к ведомству иностранных дел. В США Верховный Суд придает большое значение толкованию договоров исполнительной властью и часто обращается к ней с просьбой дать заключение*(1857)
При ратификации, одобрении договора парламент может изложить ϲʙᴏе понимание тех или иных его положений. Это толкование обязательно для исполнительной и судебной властей. В случае если парламент в дальнейшем излагает ϲʙᴏе понимание вступившего в силу договора, то оно не будет юридически обязательным.
При обсуждении вопросов, возникших в связи с Договором по ПРО, Сенат США принял решение, в кᴏᴛᴏᴩом, в частности, говорилось: "Соединенные Штаты будут толковать Договор в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с общим пониманием Договора, разделявшимся Президентом и Сенатом во время, когда Сенат дал ϲʙᴏй совет и согласие на ратификацию"*(1858)
Не стоит забывать, что важная роль в толковании международных норм принадлежит парламенту при издании законодательства, призванного обеспечить их осуществление. Содержащееся в таком законодательстве толкование обязательно для всех органов государства, включая суды.
Из сказанного ранее видно, насколько существенное значение имеет толкование в процессе как создания, так и осуществления норм международного права. В ходе усложнения международных отношений и международного права усложняются и задачи толкования. Решение их требует основательных знаний не только в области права, но и в области политики, экономики и др. Существенное значение имеет и общая наука о толковании - герменевтика. Углубление системного характера международного права придает особое значение систематическому толкованию, а ϶ᴛᴏ требует использования общей теории систем. Все ϶ᴛᴏ вносит немало нового в уже известные способы толкования. Существенное значение приобрело иерархическое толкование, т.е. толкование с учетом иерархии норм в системе. Стоит заметить, что оно представляет собой разновидность специально-юридического толкования.
Иерархическое толкование имеет особое значение для обеспечения эффективности главного содержания международного права, воплощенного в его основных принципах, кᴏᴛᴏᴩым придана высшая юридическая сила. Толкование осуществляется с учетом прежде всего основных принципов. Иерархия международно-правовых норм не ограничивается принципами. Своеобразной, если можно так выразиться - "временной, иерархии" посвящена ст. 30 Венских конвенций. В ней указаны правила применения договоров, заключенных в разное время. В ходе роста числа договоров и усложнения их системы растущее значение приобретает проблема иерархии договорных норм во взаимоотношениях одних и тех же субъектов: соотношение договоров на межгосударственном, межправительственном и межведомственном уровнях. Еще более сложной будет эта проблема, когда речь идет о договорах с разными субъектами.
Характерная черта современного международного права - интенсивный рост числа как многосторонних, так и региональных и двусторонних норм. Как никогда настоятельной и вместе с тем сложной стала проблема обеспечения их согласованного действия. При ϶ᴛᴏм следует учитывать, что возможности согласования норм на стадии их формирования весьма ограничены в силу интенсивности правотворческого процесса. В результате значительную долю согласования приходится производить на стадии осуществления норм. Главная роль здесь принадлежит толкованию как средству координации взаимодействия норм.
Новым явлением представляется рост роли неправовых, прежде всего политических, норм в регулировании международных отношений. Это ставит перед толкованием новые задачи по учету такого рода норм.
Углубляется взаимодействие международного права с правовыми системами государств. Последние становятся все более важным инструментом реализации норм международного права. С другой стороны, международное право создает необходимые условия для нормального функционирования правовых систем государств. В результате приходится все чаще решать сложные вопросы толкования норм одной системы в свете другой. О значении данных вопросов свидетельствует уже тот факт, что им уделяется внимание в конституциях государств.
Усложнение стоящих перед толкованием международного права задач диктует необходимость использования новейших технических достижений. Это связано, в частности, с тем, что рост числа субъектов, расширение их связей обусловили многократное расширение практики, кᴏᴛᴏᴩой принадлежит все более важная роль в развитии общего, обычного права. В результате возникла необходимость ϲʙᴏевременного обобщения мировой практики. Сделать ϶ᴛᴏ можно исключительно с помощью современных технических средств, прежде всего компьютеров.
Решить эту задачу под силу исключительно небольшому числу государств, да и то в ограниченной степени. По϶ᴛᴏму назрела необходимость создать в рамках ООН ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующий орган. Его деятельность способна сыграть существенную роль не только в выяснении содержания норм международного права, но также в определении тенденций его развития и определенном упорядочении ϶ᴛᴏго процесса.
Для эффективного применения норм международного договора необходимо правильно понимать его содержание. Толкование и является выяснением действительного значения и содержания международного договора.
В правовой доктрине и практике международного права долгое время доминировали два принципа толкования, которые вытекали из идеи абсолютного суверенитета государств - сторон договора: а) главную роль при толковании договорных положений играет намерение сторон при создании текста договора, и оно выясняется прежде всего посредством анализа подготовительных материалов; б) в случае сомнения договорные положения следует интерпретировать ограничительной в пользу неограниченной свободы суверенных государств - сторон договора. Однако при разработке Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. Комиссия международного права отклонила подход, согласно которому при интерпретации договора следует отдавать предпочтение какому-то одному из таких факторов, как текст договора, намерение сторон или его объект и цель, поскольку использование одного из них в ущерб другим факторам противоречило бы практике Международного Суда ООН. Так, в решении по делу об Англо-иранскую нефтяную компанию от 22 июля 1952 г. Суд заявил, что он не может основываться на чисто грамматической интерпретации: он должен стараться дать такое толкование, которое соответствует естественному и обоснованному прочтению документа, должным образом учитывая намерения стороны.
В дальнейшей своей практике Международный Суд ООН твердо придерживается норм Конвенции 1969 г.: в решении от 13 декабря 1999 г. в деле, что касается острова Касикилі/Седуду (Ботсвана против Намибии), Суд указал, что будет толковать положения Договора от 1 июля 1890 г., применяя правила толкования, предусмотренные в Венской конвенции, с учетом своего прецедентного решения по делу между Ливийской Арабской Джамахирией и Чадом от 1994 г., в котором говорится, что "договор должен толковаться на добросовестной основе в соответствии с обычным значением, которое принадлежит придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и цели. Толкование должно базироваться прежде всего на тексте договора. В качестве дополнительного мероприятия можно обратиться к таким средствам толкования, как материалы по подготовке договора".
Приемы толкования различают в зависимости от характера обязательств - благоприятных или неблагоприятных. В первом случае сроки необходимо употреблять в более широком значении, а в обязательствах неблагоприятных - наоборот. Г. Гроций по этому вопросу отмечал, что "одни обещания содержат обязательства благоприятные, другие - нет; одни - смешанные, остальные - посредственные. Благоприятные обязательства должны равносторонний характер и направлены на взаимную пользу; чем значительнее и шире такая польза, тем более благоприятным является и такое обязательство, как, например, те, что способствуют скорее мира, чем войне, или войне оборонительной перед той, что имеет другую цель. Неблагоприятными являются те обещания, согласно которым обременяется только одна сторона или она тяготится больше, чем другая; которые предусматривают наказания или признания каких-либо актов неправомерными или вносят изменения в предыдущие обязательства. К смешанным относятся такие, которые вносят изменения в предварительные соглашения, но с целью мира; учитывая значимость блага, которое имеют целью, или изменений, которые вносятся, они признаются то благоприятными, то неблагоприятными, однако при всех равных условиях преобладает содействие. В обязательствах благоприятных слова нужно употреблять в широком смысле, так чтобы включать или технические данные самим законом обозначения".
Большое значение для правильного понимания международных договоров имеют принципы толкования, под которыми понимают общие правила, учитывающие особенности международного договора как соглашения субъектов международного права.
Принципами толкования международных договоров являются, прежде всего, добросовестность и предоставления терминам договора обычного значения. Специальное значение термина может предоставляться в том случае, когда участники договора имели такое намерение. С целью толкования контекст договора охватывает его текста, включая преамбулу и приложения, а также любое соглашение в отношении договора. Во внимание также должно приниматься любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора. Если было любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или его применения, то она должна учитываться при толковании международного договора. Учитывается последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования.
в то же Время в рамках отдельных международных договоров могут существовать собственные принципы. Так, в основе толкования международных соглашений в сфере прав человека лежит принцип эффективности, широко применяемый в рамках Страсбургского правозащитного механизма. Европейская комиссия по правам человека и Европейский суд по правам человека неоднократно подчеркивали, что толкование Европейской конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод 1950 г. должно базироваться на общих международно-правовых принципах интерпретации, но с обязательным учетом особой природы этого документа и соответствующих стандартов Совета Европы. В связи с этим объект и цель Конвенции как сделки, направленной на защиту человеческой личности, требует толкования и применения ее положений таким образом, чтобы сделать предусмотренные в ней гарантии практическими и эффективными.
Особая ценность принципа эффективного толкования в том, что он дает возможность наилучшим образом адаптировать цель защиты прав индивида в изменяющихся социальных условий и развития общества. Этот принцип необходимо предполагает так называемую динамическую (или эволюционную) интерпретацию, в которой международные суды обращались в основном при толковании договорных обязательств в сфере прав людини1. Эволюционная трактовка некоторые исследователи называют историческим, поскольку международный договор, как и международное право, является исторически обусловленным явлением и правильно понимать их можно только в историческом контексте.
самыми Распространенными способами толкования международных договоров являются грамматический, логический, специально-юридический, исторический, систематический. По содержанию эти способы толкования мало чем отличаются от аналогичных приемов, используемых при толковании внутригосударственных нормативных актов и описаны в общей теории права.
Под историческим способом толкования в целом понимают выяснение значения международного договора путем изучения исторической обстановки, конкретных обстоятельств и взаимоотношений сторон при его заключении с учетом цели, к которой стремились достичь последние.
Эволюционное толкование обеспечивает постепенное развитие содержания международного договора вследствие изменений в жизни общества.
Выяснение объекта и цели международного договора предусматривает также телеологическая школа толкования. Она исходит из того, что норма международного права служит установленной цели, выполняет определенные функции, а потому должна интерпретироваться так, чтобы обеспечить достижение этой цели и реализацию таких функций. Основные положения перечисленных выше принципов интерпретации и вобрал в себя принцип динамического толкования.
Председатель Европейского суда по правам человека Л. Вільдхабер замечал, что лейтмотивом прецедентной практики Суда всегда было соблюдение эволюционной линии юриспруденции, что является продолжением динамического толкования Конвенции, заложенного органами, что существовали раніше1.
Если толкование международного договора приводит к результатам явно абсурдным или неразумным, а также оставляет значение его положений двусмысленным или непонятным, то можно обратиться к дополнительным средствам толкования: подготовительным материалам и к обстоятельствам заключения договора.
За субъектом интерпретации различают официальное и неофициальное толкование международного договора. Толкование считается официальным, если оно осуществлено государствами (и их органами) или международными органами и организациями. Толкование, осуществленное юридическими или физическими лицами, является неофициальным. Разновидностью неофициального считается доктринальное толкование, которое осуществляют ученые или научные организации.
Аутентичное толкование - самый высокий уровень официальной интерпретации, поскольку осуществляется всеми его участниками, поэтому оно имеет силу положений самого международного договора.
Толкование международных договоров международными организациями и особенно ООН - весьма авторитетный разновидность официального толкования, хотя не имеет юридической обязательности.
При выяснении действительного значения и содержания международного договора важная роль также принадлежит международным судебным и арбитражным органам, например, Международному Суду ООН и Европейскому суду по правам человека. Осуществляемое этими органами толкование именуется судебным и его авторитет в последнее время неуклонно растет. Так, в результате толкования Европейским судом по правам человека Конвенции 1950 г. и Протоколов к ней образуются прецеденты толкования, формой существования которых является решения и постановления этого Суда, что воспринимаются государствами - членами Совета Европы как обязательные. Суд ЕС призван обеспечить единообразное понимание и применение права сообществ, в сравнительно короткие сроки утвердился как високоавторитетний и беспристрастный орган. Действуя в пределах юрисдикции, он сформулировал много жизненно важных для развития интеграционного процесса концептуальных положений. Такова, например, созданная им концепция независимости и самостоятельности права ЕС как автономной правовой системы. Суд ЕС сформулировал основные квалификационные признаки права ЕС. С помощью судебного толкования он заполнил много пробелов и уточнил содержание некоторых постановлений учредительных договоров и актов вторичного права.
Одной из стадий применения международного договора является его толкование.
К Международное мастное право: современные проблемы. В 2 кн. Кн. I. М.: Наука. 1993. С. 106.
Толкование правовых норм - это важный и необходимый этан реализации права.
Для того чтобы правильно применить правовую норму, необходимо, прежде всего, дать ее толкование. Поэтому вряд ли можно согласиться с французским ученым Ж.-Л. Бержелем, который полагает, что необходимость толкования законов возникает в связи с тем, что «они двусмысленны, недостаточны для эффективного использования, нечетко сформулированы, не позволяют точно определить пределы их действия...» . Представляется, что потребность в толковании возникает всякий раз при применении правовой нормы, а не только при ее двусмысленности.
Еще римские юристы говорили, что «знать закон не значит просто выучить наизусть и хранить в памяти его слова» (Scire leges поп hoc est, verba earum tenere, sed vim ac potestatem)3S. Для того чтобы применять законы, недостаточно их просто знать, их нужно еще и понимать. Это достигается путем их толкования1.
Действительно, для того чтобы правильно применить правовую норму, необходимо сначала «уяснить ее подлинный смысл, а в некоторых случаях и разъяснить»40, а также определить, что хотел законодатель выразить с помощью этой нормы. Иными словами, «лица, применяющее закон, должны ею понимать». По словам Д.И. Мейера, «толковать закон - значит раскрывать истинный смысл его, изъяснять волю законодателя, облеченную в форму слова»41. При этом для субъекта толкования важны не слова (они служат средством выражения воли законодателя), а «та мысль, которую выражает норма»42.
У Бсржаь Ж-Л. Обшая теория права" Пер, с р. М.: Издательский дом NOT A BENE. 2000. С. 420-421.
законов. М.2002. С. S1.
w Подробнее об этим см.: Виськоаский? В. Указ. соч. С 81-82.
4" Теория государства и нрава. К>рс лекций/ Под ред. Н.И. Магузова и Л.В Малько. М.: Юристъ, I997.C. 440.
МсйерД.П. Р\сскос гражданское право. М.: «Статут», 2003. С. 68. 4 Хткпит U \1. Спаема римскою права. Учебник. М.: Издательство «Спарю», 1996. С. 40. 41 Там же.
Очень важно при толковании обращаться к истории создания толкуемой нормы, поскольку всякая норма является продуктом истории. Поэтому для того, чтобы правильно толковать нормы права, полезно «обращаться к истории их возникновения и узнать, каким образом норма возникла и постепенно приняла тот вид, в котором мы ее встречаем»43, т.е. необходимо учитывать волю законо/циеля времени применения закона, поскольку в последовавших за толкуемых актах MOI*VT содержаться нормы, прямо или косвенно меняющие содержание предшествующих актов44.
Толкование международно-правовых норм представляет собой разновидность толкования юридических норм. Поэтому оно предполагает использование всех способов толкования, которые известны в теории права, «за исключением тех, которые противоречат самому существу международного права, основанного на добровольном соглашении суверенных субъектов»45. Вместе с тем толкование международно-правовых норм имеет свою специфику по сравнению с толкованием норм национального
законодательства государств. Это можно объяснить особым характером международного договора, который представляет собой «соглашение между субъектами международного права, заключение, действие и прекращение которого регулируются международным правом»46.
Процесс толкования норм международного права можно сравнить с наукой и искусством, поскольку он требует «использования широкого спектра знаний: юриспруденции, логики, истории, фамматики, теории систем и информатики, политологии, а также специальных отраслей, например экономики и др.»4". Таким образом, перед толкователями международно-правовых норм стоит нелегкая задача.
В пауке международного права можно выделить несколько школ, направленных на выяснение природы и целей толкования международных договоров: школа намерений, школа «текстуалистов», телеологическая школа, школа «эволюционистов».
4" См Обшая теория права и государства: Учсбнию"Под ред. B.B. Лазарева. 2-е изд.. иерсраб. и доп. М.: Юристъ. I996.C.215.
4 Венская конвенция о праве международных договоров. Комментарий. М.: Издательство «Юрилическд* литература», 1997 С. 82.
Лукаип-к IIII. Современное право международных договоров. В 2 т. Том I. Заключение международных договоров. М. Волтсрс Клувср, 2004. С. 77. А" Лукашун 11.11 Международное право. Обшая часть. С. 232.
Представители школы намерений полагают, что целью толкования является выяснение намерения сторон при заключении договора. Большое значение при толковании придается различным вспомогательным материалам, например, материалам конференций, на которых был разработан и принят данный международный договор (travaux preparatoires), а также историческим условиям создания международного акта. При этом они отрицательно относятся к тексту договора и к последующей практике участников. Представитель этой теории Вестлейк считал, что «наиболее важным является установление истинных намерений сторон и... вопрос не следует стеснять какими-либо правилами толкования, которые могут существовать в науке права той или иной страны»45.
Вторая теория, представителей которой называют «текстуалисты», исходит из того, что главной целью толкования международных договоров является выяснение смысла самого текста договора путем его анализа. Свою точку зрения они объясняют тем, что именно в международном договоре выражены согласованные намерения сторон. Таким образом, согласно этой теории единственным объектом толкования является текст договора. Что же касается дополнительных средств толкования - подготовительных материалов и практики, то представители этой школы не рассматривают их в качестве средств толкования.
Представители телеологической школы видят главную цель толкования международного договора в уяснении его объекта и целей49. По их мнению, подготовительные материалы, исторические условия принятия международного акта, последующее поведение сторон должны применяться для уяснения общей цели договора. При этом они не считают необходимым усыновление воли субъектов.
Представители появившейся недавно новой концепции «эволюционисты» полагают, чю толковать содержание текста следует с учет ом новых условий.
J* l|iif. mr (Ьыгнгейн.4 Международное право. Том I полутом 2. Издательство Иностранной литературы. М.. №9. С. 469
и См.: Венская конвенция о праве международных договоров. Комментарий. М.: Издательство «Юридическая литература». I997.C. SO
Каждая из этих концепций имеет право на существование. Однако можно отметить их однобокость. Более правильным представляется совместное использование положений, лежащих в основе всех этих концепций. Правы представители телеологической школы, утверждающие, что при толковании международного договора следует уяснять его объект и цели. Тем более, что ст. 31 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. (далее - Венская конвенция J969 г.) предусматривает, что толкование должно осуществляться «в свете объекта и целей договора». При этом немаловажно установление намерения сторон при заключении договора (об этом говорят представители школы намерений). С «текстуалистамн» следует согласиться в том, что объектом толкования является текст договора. Однако только текстом ограничиваться нельзя. В определенных случаях для правильного понимания текста договора необходимо также обращаться к дополнительным материалам - подготовительным материалам, практики и т.д.
По мнению представителей отечественной доктрины, толкование международного договора представляет собой установление того, о чем согласились стороны в момент заключения договора, выяснении их согласованной воли, выраженной в постановлениях договора «в целях наиболее правильного его применения, а значит и осуществления»50. И.И. Лукашук полагает, что толкование международного договора - это выяснение содержания его объекта и целей, а также иных постановлений с учетом результатов их применения в конкретной ситуации51.
30 ТанписаЛ Н. Прако международных договоров. ДеПствие и применение договоров. М.: Межд. отношения, 1985. С. 78.
и См: Луштк //.//. Современное право международных договоров. С. 610.
* HcpemefKkuit II С. Крмоз (."./>", Тумкин I"ll Толкование международных договоров. M.: Госюриздат, 1959. С 22
Таким образом, задача толкования договора заключается в том, чтобы уяснить волю сторон, «то есть содержания установленных ими в договоре правил, определяющих их права и обязанности, и той цели, для достижения ко юрой заключен данный договор»52.
С другой стороны, толкование международного договора рассматривается отечественной доктриной не только как стадия применения нормы, но и как необходимый элемент процесса создания нормы, «в ходе которого участники должны выяснить содержание будущей нормы, ее цели, а также последствия ее создания и будущего применения»53.
Следовательно, толкование международного договора - это процесс, направленный на установление смысла договора и выявление подлинных намерений договаривающихся сторон. Несмотря на сложность этого процесса, толкование имеет большое значение в деле развития международного сотрудничества и укрепления дружественных отношений между государствами.
В теории международного права выделяют принципы, способы и виды толкования.
Принципы толковании международных договоров. Под принципами толкования международных договоров доктрина понимает наиболее общие правила толкования54. По мнению А.Н. Талалаева, принципы толкования -«это общие правила толкования, учитывающие особенности международного договора как соглашения субъектов международного права, в первую очередь государств»". Более широкое определение дает В.И. Евинтов: принцип толкования - это общее положение, учитывающее специфические черты многоязычного толкования, находящееся в соответствии с принципами и нормами международного права и создающее достаточно широкие рамки для непосредственного проведения толкования с целью разрешения проблем, которые возникают в связи с многоязычием договоров56.
5ч Луъашуи 11.1! Современное право международных договоров. С. 605. |J Там же. С. 610. Ttuawcn AM Укач. соч. С. 84.
См.: Eewtmtftt ВМ Многоязычные договоры в современном международном праве. Киев. Наук. Думка. I0SI С. 78.
Несмотря на некоторые стилистические различия, эти определения схожи. Основной их смысл заключается в том, что принципы толкования - это основополагающие правила, которые используются при толковании международных договоров. Принципы имеют общеобязательный характер. Некоторые из них закреплены в Венской конвенции 1969 г., другие нося! обычно-правовой характер5".
В научной литературе выделяют общие и специальные принципы толкования международных договоров58. К общим принципам относятся: принцип добросовестности, принцип единства (при толковании договора не следует разрывать объект и цель договора), принцип эффективности (придание силы и смысла толкуемым положениям договора).
Специальные принципы толкования относятся в большей степени к толкованию многоязычных договоров. Ими являются: принцип максимального использования равнозначных текстов договора при толковании, принцип равной достоверности текстов договора, аутентичность которых установлена на разных языках; принцип установления единого смысла, закрепленного в текстах на разных языках59. В связи с тем, что настоящее исследование основано на анализе норм такого многоязычного договора как Конвенция 1980 г., ниже мы подробнее остановимся на этих принципах.
Способы толкования международных договоров. При толковании международных договоров пользуются специальными способами, под которыми понимается совокупность приемов и средств, применяемых для установления содержания норм права и выявления волн сторон договора. Некоторые авторы различают способы и приемы толкован и я6". Представляется, что такое разделение не имеет принципиального значения.
s См. Tautuiat А.II Ука$ соч. С. 84.
См. Междуизролпос публичное право. Учебник/ Под ред. K./V Бекяшсва. М.: «ПРОСПЕКТ»». 1999. С. /74. ** См.. E"sunmou 0.11. Многоязычные договоры в современном международном праве. Автореферат дне.. кайл. юрид. наук. Киев. 1979. С. 17. и" Подробнее об этом см: Vamuiea А.Н Указ. соч. С. 99
Л1 См: Шок X Межд\народное гражданское процессуальное право: Учебник. Пер. с нем. М.: Из1атсльс1но ВЕК. 2001 С. 44
В литературе используются различные термины: метод, способ, прием толкования. Например, немецкий проф. X. Шак пишет о четырех классических методах толкования (грамматическом, систематическом, историческом и телеологическом)61. Следует согласиться с И.И. Лукашуком, который полагает целесообразным использовать термин «способ»: «Он не так широк, как «метол», который означает некий принципиальный, общий подход к проблеме. Он не так узок, как «прием», представляющий собой конкретное действие, направленное на исследование предмета»62. Способы, в отличие от принципов толкования, не обладают обязательной силой. Ни один из способов толкования не имеет преимуществ перед другими. И только их совместное использование (при неооходимости) может привести к положительному результату \
В доктрине различают несколько способов толкования: грамматический, логический, систематический, нсторико-политический, телеологический, специально-юридический.
Грамматический способ предполагает установление смысла правовой нормы путем анализа текста правового акта. Этот способ называют еще «языковым»64, поскольку анализ текста осуществляется с точки зрения лексики, грамматики, синтаксиса. Этот способ включает в себя два этапа: 1) выяснение значения отдельных слов и терминов, а также употребляемых союзов, предлогов, знаков препинания. Словам и терминам следует придавать такой смысл, который вкладывали в них участники договора при его заключении; 2) уяснение смысла предложений в целом. Это предполагает установление грамматических связей между предложениями65. Важно избегать буквального толкования, поскольку оно может привести к абсурду.
*" Лукоипх ПИ Современное право международных договоров. С. 630. *" См.- ТашимА II. Указ. сом. С. 99.
ы См. Теория государства и права. ."Под ред. Н.И. Магупова и А.В. Малько. С. 445.
65 Смг.Лукаипк ОII Толкование норм международного права. Дис.... канд. юрид. наук. Киев, 19S0. С. 106 108.
Логическое толкование - это уяснение смысла правового акта с использованием законов логики. Не всегда смысл правовой нормы совпадает с ее буквальным смыслом. В этом случае используются правила формальной логики, с помощью которых анализируются не слова, а понятия, обозначаемые словами. Логический анализ помогает определить правильный вариант, а также показать несостоятельность толкования.
Систематическое толкование - это уяснение содержания норм международного права на основе их взаимной связи. Как известно, международный договор представляет собой систему правовых норм, которые связаны между собой многочисленными связями. Поэтому для полного уяснения смысла правовой нормы необходимо проанализировать ее связи с другими нормами. Иными словами, норму нужно рассматривать как часть системы. Этот способ имеет важное значение при толковании международных договоров. Именно на нем, по мнению И.И. Лукашука, основано обшее правило толкования Венской конвенции 1969 г.66
Телеологическое толкование направлено на уяснение цели создания международного договора. Особое значение этого способа для толкования показано в ст. 31 (1) Венской конвенции 1969 г., где говорится, что договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора. Как правило, цель международного договора отражена в его преамбуле. Она является вводной частью договора, указывающей мотивы заключения договора, его цели и принципы67. Например, согласно преамбуле Конвенции 1980 г. целью этого договора является устранение правовых барьеров в международной торговле и содействие развитию международной торговли. Это положение обязательно должно учитываться при толковании Конвенции 1980 г.
Историческое толкование - уяснение смысла правовой нормы в связи с историческими условиями создания правового акта. Этот способ помогает выявить смысл правовой нормы путем обращения к истории принятия правового акта, а также целям и мотивам, которые обусловили принятие этого акта. При этом используются дополнительные материалы, которые включают в себя документы переговоров и конференций, проекты актов, выступления представителей государств и т.п. Такое толкование особенно необходимо в
Сч.:Луьашук //.// Современное право международных договоров. С. 635-636. гл См Лукашу к 11II Международное право. Особенная часть. Учебник. М.: Издательство БЕК, 1998. С.
том случае, когда правовой акт устарел и не отражает объективных условий времени его принятия68. Специально-юридическое толкование
заключается в анализе специальных терминов, юридических понятий и конструкций. Для такого анализа необходимо, чтобы интерпретатор обладал специальными правовыми знаниями. Такой способ толкования наиболее важен в тех случаях, когда речь идет о государствах с различными правовыми системами, поскольку понятия, существующие в праве одних государств, могут отсутствовать в праве других или существенно отличаться.
Некоторые ученые выделяют функциональное толкование69. Оно означает, что при толковании следует принимать во внимание условия и факторы, при которых применяется норма. Это, прежде всего, относится к оценочным понятиям («разумный срок», «существенное нарушение договора» и т.д.). С учетом особенностей места, времени и других факторов одни и те же обстоятельства могут быть признаны существенными либо несущественными, разумными либо неразумными.
При толковании международных договоров не следует ограничиваться каким-либо одним способом толкования. Лишь согласованное использование различных способов позволит правильно и полно уяснить смысл норм международного договора и выявить волю сторон договора.
Виды толковании международных договоров. Виды толкования определяются в зависимости от субъекта толкования международных договоров. В доктрине существуют разные точки зрения в отношении видов толкования.
И.И. Лукашук выделяет два вида толкования: официальное и неофициальное. Официальным является толкование, осуществляемое субъектами международного права (государствами, международными органами и организациями). Неофициальное толкование осуществляется не субъектами международного права (общественными организациями,
политическими деятелями, международными неправительственными организациями и т.д.)"0.
Л.Н. Талалаев выделяет пять видов толкования:
1) Внутригосударственное толкование - толкование, даваемое органами одного из государств, заключивших международный договор. Этот вид толкования является односторонним актом, поэтому он не обязателен для других участников договора, а имеет силу лишь для этого государства.
2) Толковательные декларации и заявления. Они делаются государствами при подписании, утверждении, принятии, ратификации или присоединении к международному договору. Такие декларации и заявления являются односторонними актами и обязательны только для сделавших их государств.
" См. Лукошук И. II Современное право международных договоров. С. 642-652. 71 См.: Бкшс1ень межд) народных договоров. 2003. X» 6. С. 78. ,! См.. Таюнк-а А II. Указ, соч. С. 88-98. 3)
Аутентичное толкование основывается на соглашении государств-участников международного договора. Оно является обязательным для всех участников договора. 4)
Международное толкование - это толкование международного договора международными органами, предусмотренными государствами в самом договоре или уполномоченные на это впоследствии. Например, в Соглашении между Правительством Российской Федерации и Правительством Ливанской Республики о поощрении и взаимной защите капиталовложений от 8 апреля 1997 г. предусмотрен арбитраж на случай разногласий между участниками но вопросам толкования Соглашения (п. 2 ст. XI)71. Толкование, сделанное таким органом, является обязательным для тех участников договора, которые обратились к этому органу для толкования. 5)
Неофициальное толкование. Как было указано выше, это толкование дается лицами, которые не являются субъектами международного права, например, общественными организациями и деятелями, юристами, журналистами. Сюда также относится доктринальное толкование72. Несмотря на необязательность доктринального толкования, оно имеет большое значение для толкования международных договоров, особенно если оно сделано признанными авторитетами в области международного права.
Средства толкования международных договоров. Для выяснения содержания международно-правовой нормы используются средства толкования. Средства толкования международного договора определены в Венской конвенции 1969 г., которая выделяет основные и дополнительные средства толкования (ст. 31,32).
К основным относится контекст международного договора, который включает в себя текст договора, преамбулу и приложения. Кроме этого, контекст может охватывать следующие документы: любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или применения его положений; последующую практик)" применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования; любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками.
При толковании необходимо помнить, что договор - это единая система норм, которые должны толковаться во взаимосвязи. Л. Оппенгейм подчеркивал, что, «если смысл какого-либо условия договора не ясен, то следует принять во внимание содержание всего договора в целом, и не только текст его, но и цели, мотивы, приведшие к его заключению, и современные условия» \
71 7* //хъишук IIII Междлнаролное право. Особенная часть. С. 76.
Венская конвенция 1969 г. предусматривает, что толковать договор необходимо с учетом всех частей, из которых он состоит, то есть преамбулы, основной части и заключительной части. Некоторые договоры содержат чежер|ую часть - приложения, которые также используются при толковании, при этом их «правовая сила, как правило, одинакова с основной частью договора»"4. При толковании международного договора решающее значение имеет полный его текст, поскольку подлинные намерения сторон выражаются прежде всего в тексте международного договора, и их выявление - главная задача толкования75. Текст включает в себя все части договора, в том числе преамбулу, и в соответствующих случаях - приложение, а также любое соглашение, относящееся к договору, которое было одобрено всеми участниками/6.
К дополнительным средствам, предусмотренным ст. 32 Венской конвенции 1969 г. допускается обращаться в случаях, когда толкование в соответствии со ст. 31 этой конвенции оставляет содержание нормы двусмысленным или неясным, или приводит к результатам, которые являются явно абсурдными или неразумными. К ним относятся, в частности, подготовительные материалы. Это могут быть материалы конференций, на которых был разработан и принят данный международный договор (travaux preparatoires). Подготовительные работы (протоколы переговоров, предшествовавших заключению договора, протоколы пленарных заседаний и комиссий конференции, принявшей конвенцию, проекты конвенций и т.д.) широко используются в практике международных судов для толкования спорных пунктов договора.
По мнению Л. Оппеигейма, особую ценность этому роду доказательств придает «осмотрительность, проявляемая на поелсдона.ельных стадиях ведения переговоров и заключения договоров и сопровождающая их гласность»77.
* См Венская конвенция о договорах международной хуплм-продджи товаров. Комментарий. М/ Юрид литра, 1994 С. 82
\ См.: Мсжл> народное публичное право / Под ред. К.Л. Бскяшева. С. 175. 7" Опщ"нМшЛ Указ соч. С. 474-475.
В отношении использования подготовительных материалов для толкования международных договоров в доктрине можно выделить два подхода. Первый подход предусматривает, что прибегать к этим материалам следует только в случае, если текст договора недостаточен для установления смысла. По мнению сторонников второго подхода, подготовительные материалы должны быть равнозначны с текстом договора. Так, американский профессор Макдугал, выступая на конференции, посвященной подготовке
Венской конвенции 1969 г., заявил, что для толкователя должны быть доступны все могущие иметь значение при определенном стечении обстоятельств элементы, в том числе обычное значение терминов, последующая практика государств и подготовительные материалы, не исключая, однако и другие факторы, которые могут относиться к договору \
С такой точкой зрения не согласен австрийский юрист А.Фердросс. Он допускает возможность обратиться к «истории возникновения договора»
(«travaux preparatoires») «в случае сомнения» , т.е. в случае, если текст договора недостаточен для установления подлинного смысла. При этом Л. Фердросс полагает, что в «многосторонних договорах такое обращение к истории допустимо лишь тогда, когда все участники договора принимали участие в выработке текста договора или если до их присоединения им были доступны все материалы» .
Не следует забывать, что такое мнение было высказано еще до принятия Венской конвенции 1969 г., которая не содержит таких ограничителей, поэтому можно предположить, что подготовительные работы могут быть использованы также сторонами, которые не участвовали в подготовке текста договора, а присоединились к договору позже. Тем более, что, по мнению Комиссии международного права, государства, присоединившиеся к договору и не принимавшие участия в его составлении, не вправе утверждать, что по отношению к ним недопустимы ссылки на подготовительные материалы, поскольку они могли ознакомиться с этими материалами до присоединения81.
К См.. Хименес ле Арисга 3. Современное международное право. Пер. с исп. М.: Издательство Прогресс. 1983. С. 75.
См.: Фердросс А. Международное право. Издательство иностранной литературы, М. 1959. С. I8S. ^ Там же. С. I8S-I8.
11 См. вроутн Я. Международное праоо. Пер. с англ. Книга 2 М.: Издательство «Прогресс», 1977. С. 343
Важность дополнительных материалов для толкования договора признает и видный ученый Эдуардо Хименес де Арчега. Однако он полагает, что положения Венской конвенции 1969 г. (ст. 31 и 32), ограничивающие применение дополнительных материалов, «являются необходимым защитным средством, усиливающим эффективность текстуального метода и сдерживающим попытки прибегать к подготовительным материалам с целью поставить под сомнение результаты толкования основных материалов договора, перечисленные в ст. 31 »82.
Следует отметить, что Постоянная палата международного правосудия часто использовала подготовительные материалы. «Как правило, она ограничивала применение их в качестве доказательства только случаями, когда договор «не ясен»81.
Отечественная доктрина полагает, что дополнительные средства могут использоваться только как вспомогательные средства в случае неясности текста. Так, по мнению И.И. Лукашука, дополнительные средства толкования могут быть использованы лишь для подтверждения результатов, полученных в результате толкования с помощью основных средств84. Он полагает, что самостоятельное значение эти средства могут приобрести, «когда толкование контекста оставляет значение двусмысленным, неясным или приводит к абсурдным результатам»85. При этом дополнительные средства толкования «должны применяться с осторожностью в зависимости от конкретного случая»**.
Особенности толкования многоязычных договоров. Большую сложность при толковании вызывают многоязычные договоры, т.к. они составляются м принимаются на нескольких языках. Обычно многосторонние договоры, заключаемые в рамках ООН, составляются на официальных языках этой организации: английском, французском, испанском, русском, арабском и китайском языках. Так, например, на этих языках составлены официальные тексты Конвенции 1980 г.
8*л См: Химснсс де Арчсга Э. Указ. соч. С. 73. *"См.: Оппенп"имЛ Ука». соч. С. 474.
и См Лукишук И II Современное право международных договоров. С. 617. к* См: Там же
*" Еаинпи»: UII Мноюя зычные договоры в современном международном праве. Киев. На>к. Думка. 1*>$ I .С.
Многоязычные договоры обладают особенностями, обуславливающими особый подход к их толкованию, при котором должны применяться специальные принципы и приемы87. Сложность толкования многоязычных договоров объясняется тем, что в силу особенностей правовых систем одно и то же понятие или термин, используемый в договоре, может пониматься различным образом. Кроме того, термины одного языка зачастую не имеют аналогов в других.
Важный принцип толкования многоязычных договоров закреплен в Венской конвенции 1969 г. (п. 1 ст. 33) - принцип равенства языков аутентичных текстов договора. Он отражает суть многоязычного международного договора: если аутентичность текста договора была установлена на двух или нескольких языках, его текст на каждом языке имеет одинаковую силу.
Аутентичность - это юридическая равнозначность текстов многоязычного договора. Обычно международные договоры содержат положение, в котором указано, какие тексты являются аутентичными. Например, в Конвенции 1980 г. указано, что тексты договора на английском, арабском, испанском, китайском, русском и французском языках являются равно аутентичными. Это значит, что они имеют равную юридическую силу, и поэтому при толковании Конвенции 1980 г. можно ссылаться на любой из этих текстов. В договоре может быть предусмотрено, что в случае расхождения между этими текстами преимущественную силу будет иметь какой-либо один определенный текст. Во многоязычном договоре может быть не указано, какой текст является аутентичным. В этом случае «предполагается, что все тексты при толковании имеют равную силу, а в случае спора аутентичность каждого языкового варианта подлежит согласованию между участниками договора»™.
к См: Венская конвенция о праве международных договоров: Комментарий. С. 86 и См.: Лукаапк II II Форма международных договоров. С. 20. ** Kvawctt АН. Указ. соч. С. 107.
Для толкования многоязычных договоров важен еще один принцип, который зафиксирован в ст. 33 (4) Венской конвенции 1969 г., - принцип установления единого смысла всех текстов договора. Он применяется только в том случае, когда в соответствии со ст. 33 (1) этой Конвенции какой-либо один определенный текст не имеет преимущественной силы и если при сравнении аутентичных текстов обнаруживается расхождение значений, которые не могут быть устранены путем применения ст. 31 и 32 Конвенции. В этом случае принимается то значение, которое, с учетом объекта и целей договора, лучше всего согласовывает эти тексты. Анализ этого пункта показывав!, что существует «презумпция единого смысла текстов международного договора,
составленного на разных языках» .
В доктрине можно выделить три подхода в отношении использования оригинальных текстов91 многоязычного договора в случае возникновения противоречий между аутентичными текстами.
Первый подход предполагает, что при толковании многоязычного договора, тексты которого являются аутентичными, следует выбирать толкование, совместимое со всеми текстами. Если же между этими текстами возникает противоречие, следует обратиться к оригиналу92. Таким образом, преимущество следует признать за текстом на языке, на котором составлялась первая редакция договора.
*" Тат-шм А II. Ука*. соч. С. 92.
01 Иод оригинальным текстом договора понимается текст на языке, на котором была составлена первая редакция договора. ""См Фе1*)р,*ссА Указ сом. С. 188 ъ См.: Еаиитчи 11II. Ук;н. соч. С. 112.
Второй подход отвергает обращение к оригинальному тексту в ущерб другим аутентичным текстам договора. По мнению В.И. Евинтова, первый подход «делает договор по существу одноязычным, лишает его всех преимуществ многоязычного договора, оригинальная форма которого дает возможность сторонам использовать два или несколько текстов для уяснения смысла его положений»93. Кроме того, это идет вразрез с волей сторон, признающих два или более текста аутентичными. И, действительно, оригинальный текст не обладает большей юридической силой, чем аутентичные тексты, которые были составлены на его основе.
Третий подход предусматривает, что при толковании договора оригинальный текст заслуживает особого внимания в чисто техническом плане.
Такой же точки зрения придерживается немецкий профессор Вольфганг Витц, который, применительно к текстам Конвенции 1980 г., указал, чго английские и французские тексты Конвенции могут иметь особое значение при толковании этого документа, поскольку эти языки являлись официальными языками Конференции ООН, на которой была принята Конвенция 1980 г., в то время как другие аутентичные тексты основаны на переводе45. Он подчеркивает, что несмотря на то, что рабочим языком Комитета по подготовке Конвенции 1980 г. был английский, текст на английском языке не имеет никакого преимущества перед другими аутентичными текстами. Что же касается официальных переводов текста Конвенции (например, перевод на немецкий язык), то такие тексты могут лини, использоваться в качестве вспомогательного средства при толковании"6.
Об особом значении английского и французского текстов Конвенции 1980 г. пишет и польский ученый Дж. Райски. Он полагает, что при толковании некоторых вопросов можно вполне обращаться к оригинальным текстам на английском и французском языках. Однако он также указывает, что для целей толкования полезно сравнивать тексты на всех официальных языках Конвенции47.
0J См.. Лукашук II II. Л)ши\к ОII. Толкование норм международного нрава: Учебно-практическое пособие. M:Nola Вепс. 2002. С 61.
* См.. International Kinhcitlichcs Kaufrccht: Praktiker-Kommentar und Vertragsgestaltung zum CISC von Wolfram; Witz; Hanns-Chrisiian Salter; Manuel Urenz. Heidelberg, 2000. S. 87. ,b Ibid.
" См.: Ra/skiJ Method of Unification of Law for the International Sale of Goods."/ Polska Akademia Nauk. Rapports Polonai*. Osso/ineum. 1986. P. 19.
Наиболее правильным представляется третий подход. Во-первых, официальные языки международного договора являются аутентичными, т.е. юридически равными. Поэтому признание преимущества оригинального языка перед остальными аутентичными языками будет противоречить общей воле государств-участников договора. Во-вторых, каждый язык обладает своими грамматическими, стилистическими и прочими особенностями. Не в каждом языке содержатся термины, которые имеются в других языках. В связи с этим перевод текста договора на другие языки представляет собой сложнейшую задачу, которая требует адекватной передачи смысла договора с одного языка на другой. Поэтому при толковании многоязычного договора вполне разумным будет использовать также оригинальный текст, который сможет выявить несоответствия между текстами на других аутентичных языках. Такая позиция ведет к наиболее полному и правильному толкованию многоязычных договоров.
В правильности этой позиции можно убедиться при толковании некоторых положений Конвенции 1980 г. с использованием трех аутентичных текстов Конвенции - английского, русского и французского языков. Текст Конвенции 1980 г. составлен на шести официальных языках - английском, арабском, испанском, китайском, русском и французском. Эти языки являются аутентичными, т.е. тексты Конвенции на этих языках юридически равнозначны. Кстати, в 2000 году действительность английского текста была подтверждена нотой Секретариата ООН98. Однако, несмотря на аутентичность этих текстов, существуют расхождения между текстом Конвенции 1980 г. на русском языке и текстом на других официальных языках, например, на английском. Для иллюстрации рассмотрим ст. 68 Конвенции 1980 г.
" См.* Конкина Ю А Договор международной купли*продажи товаров в свете норм Венской конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров и Гражданского кодекса РФ// Проблемы правоведения: Сборник научных статей молодых ученых юридического факультета/Отв. ред. О.А. ЗаячковскиП. Калининград. Издательство КГУ, 2004. С. 42.
Ст. 68 Конвенции в русскоязычном варианте предусматривает, что покупатель принимает на себя риск в отношении товара, проданного во время его нахождения в пути, с момента сдачи товара перевозчику, который выдал документы, под1 верждающие договор перевозки. В англоязычном варианте риск в отношении такого товара переходит на покупателя в момент
госгмискли
ГОСУДАРСТВЕННАЯ Ц{ ЕНиТйОТШ
заключения контракта. То же самое предусмотрено во франкоязычном тексте Конвенции94.
Налицо - несоответствие, которое может иметь достаточно серьезные последствия. Что это опечатка или ошибка в переводе? Скорее всего, первое, поскольку перевод этого положения не составляет особого труда. Ведь даже человек, не очень хорошо владеющий английским языком, смог бы увидеть разницу между фразами «с момента сдачи товара перевозчику» и «с момента заключения договора». Текст же Конвенции 1980г. переводили профессиональные переводчики. В любом случае при толковании этого положения Конвенции нельзя обойтись без обращения к тексту на английском языке.
Следующее несоответствие на первый взгляд кажется незначительным, однако при толковании и применении Конвенции 1980 г. такая «незначительность» может сыграть злую шутку. П. 3 ст. 79 Конвенции предусматривает, что «освобождение от ответственности, предусмотренное настоящей статьей, распространяется лишь (курсив мой - Н.В.) на тот период, в течение которого существует данное препятствие». Ст. 79 предусматривает освобождение стороны от ответственности за неисполнение своих обязательств, если это неисполнение было вызвано препятствием вне ее контроля.
Русскоязычные вариант первою предложения статьи 68 Конвенции гласит: «Покупатель принимает на себя риск в о (ношении товара, проданною во время его нахождения в пути, с момента сдачи товара переводчик). коюрыП выдал док) vwHibi, подтверждающие договор перевозки» // Вестник ВАС РФ. 1994. .4:1. С. 64-ХХ. Тека первого предложения ст. 68 Конвенции на английском языке: «Thc risk of goods sold in transit ра*ч*х i«» the buyer from the lime of the conclusion of the contracts
Тот же гсксг на французском языке: «F.n се qui conccrnc les merchandises vendues en cour* de transport, les rikjues sont transferee a Fachcteur a partir du moment oil le conlrat est conclu."
Тексты Конвенции I9S0 г. на английском и французском языказ доступны на сайте ЮНСИТРАЛ 100 Русскоязычный текст п. 3 ст. 79 Конвенции предусматривает: «Освобождение от ответственности, предусмотренное настоящей статьей, распространяется лишь на тот период, в течение которого сушествуег данное препятствие о-" Вестник ВАС РФ. 1994. Ks 1. С. 64-88.
Англоязычный TCKCI и. 3 ст. 79. "The exemption provided by this article has affect for the period during which the impediment exists*". Документ доступен на сайте ЮНСИТРАЛ.
Итак, русскоязычный текст п. 3 ст. 79 содержит слово «лишь», в английском и французском вариантах такого слова нет100. Важно ли такое
несоответствие или нет? Для ответа на этот вопрос обратимся к истории создания Конвенции 1980г. В Проекте Конвенции от 1978г. п. 3 ст. 79 предусматривал, что освобождение от ответственности «распространяется лишь на тот период, в течение которого существует данное препятствие». На Дипломатической конференции было предложено дополнить пункт 3 положением, что «сторона, не исполняющая своего обязательства», «навсегда освобождается от ответственности», если в течение периода временного освобождения от ответственности, обстоятельства «так радикально изменились, что было бы очевидно неразумным считать ее ответственной». Предложение не было принято на Конференции ООН, однако в качестве альтернативы было решено убрать из пункта 3 слово «лишь». Это было сделано для того, чтобы не складывалось впечатление, что п. 3 ст. 79 устанавливает жесткое правило, требующее возобновить договорные отношения на первоначальной основе не зависимо от того, как долго продолжался перерыв или как сильно изменились обстоятельства101. Исключением из текста пункта п. 3 ст. 79 слова «лишь» разработчики Конвенции 1980 г. хотели дать понять, что изначально не исключается признание продолжающихся правовых последствий, которые могут привести к окончательному освобождению должника от ответственности,п2. Таким образом, слово «лишь» несет определенную смысловую нагрузку.
Франкоязычный текст п. 3 ст. 79: "L"cxoncration prevue par le present article produit eflTet pendant la durte de rcmpcchcmcm ". Докчмскт доступен на сайте ЮНСИТРАЛ.
"" См: HonnohlJ.O Uniform Law for International Sales under the 1980 United Nations Convention. Kluwer l.a\> International. 3,J edition. f999. P. 490-491.
CM: SchL"i htnem Г. Schwcttzcr /. Kommcntar zum Hinhcitlichcn UN-Kaufrecht. Verlag С H. Beck MUnchcn. 2001 S.769
Тексты на английском и французском языках также имеют некоторые противоречия. Так, п. 1 ст. 71 Конвенции 1980 г. предусматривает, что сторона может приостановить исполнение своих обязательств, если после заключения договора становится видно, что другая сторона не исполнит ишчипняьиои (курсив мой - Н.В.) части своих обязательств. В силу п. 1 ст. 72 если до установленной для исполнения договора даты становится ясно, что одна из сторон совершит существенное (курсив мой - Н.В.) нарушение договора, другая сторона может заявить о его расторжении. В английском варианте в п. I ст. 71 использовано слово «substantial», в п. 1 ст. 72 - слово «fundamental». Во французском варианте такого различия нет. В обеих названных статьях использовано слово «essentielle». А в ст. 25 французского текста Конвенции 1980 г. использованы уже два разных прилагательных1"".
Разработчики Конвенции 1980 г., вероятно, не просто так использовали разные прилагательные. Во втором случае речь идет о возможности расторгнуть договор, поэтому основания для его расторжения должны быть более четко прописаны, чем в случае приостановления исполнения, как это сделано в и. 1 ст. 72. В тексте на французском языке такого отличия нет. Рассмотрим для сравнения текст ст. 25 Конвенции на английском, русском и французском языках.
Ст. 25 предусматривает, что нарушение договора, допущенное одной стороной, является существенным, если оно влечет за собой такой вред для другой стороны, что последняя в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать на основании договора...
На английском языке это положение прописано следующим образом: «А breach of contract committed by one of the parties is fundamental if it results in such detriment to the oiher party as substantially to deprive him of what he is entitled to expect under the contract...))
"И I ст 7| KOHBeiMiiin в английском вариалге прсл>сл!атр)1васг:
Л party may suspend the performance of his obligations if. after ihc conclusion of the contract, it becomes apparent that the other party will not perform a substantial part of his obligations... П I ст 71 во французском варианте!
L"ne panic differer I"exccution de ses obligations lorsqu"il apparait, apres la conclusion du contrat, que I"autre partie n"executera pas une panic csscntk-ttc de ses obligations...
П I ст. 72 на английском языке: If prior to the date for performance of the contract it is clear that one of the panics \i ji; commit aJu»diji>iL"»tu! breach of contract, Ihe other patty may declare the contract avoided. II I cr 72 на французском языке:
Si. avam la date de I"evecutiori du contrat, il est manifeste qu"une partie commettra une contravention csscntkllc an contrat. I"autre partie pout declarer celui-ci resolu.
Ст. 25 на французском языке: «Une contravention au contrat commise par Tune des parties est essentielle lorsqu"clle cause a Pautre partie un prejudice tel qifelle la prive substantiellement de ce que celle-ci etait en droit d"attendre du contrat...»,0\
Анализируя ст. 25, можно сделать вывод, что «существенное» и «значительное» не являются синонимами, а имеют разное значение. Сторона может в значительной степени лишиться того, на что она была вправе рассчитывать. Однако не всегда это может стать существенным нарушением договора. Для этого нарушившая сторона должна была предвидеть такой результат. Возможно, во французском тексте ст. 71 и 72 была допущена техническая ошибка.
Сложности при переводе Конвенции 1980 г. на другие языки - явление объективное. Например, проблемы возникали при переводе текста Конвенции на болгарский язык. Как было выше сказано в статьях 71 и 72 используются два разных прилагательных: «значительный» и «существенный». По-болгарски они обозначаются одним и тем же термином - «сыцествена»105. Следует иметь в виду, что болгарский язык не является официальным языком Конвенции, поэтому текст Конвенции 1980 г. на этом языке и на других неофициальных языках могут служить лишь в качестве «необязательного вспомогательного средства» .
См.. Schlcchtricni /", Schwnzcr I Op.cit. S. 307. 1 * См.: Анастасы А. Комвснцията на ООН за международна продажба на стоки: някон въпроси на попытке на лразнотп в право™ " Трулове по международно право. София, 2003. С. 306.
См.: ScltU"cirtneiH Г. Sch*cn:cr I Op. cit. S. 148. ">? Mypaum A 11 История официального опубликования в РФ Конвенции ООН о договорах международноii купли-продажи товаров в связи с проблемой применения в России се международных договоров"-" Московский журнал межд> народно! о права. 2СЮ0. .V? 3. С. 454-481.
Указанные выше неточности в русском тексте Конвенции 1980 г. имеют, скорее, технический характер. Вероятно, это явилось следствием опечаток. Л.И. Муранов отметил, что во время первой официальной публикации Конвенции на русском языке в 1994 г. текст Конвенции содержал множество ошибок технического характера107. С момента официальной публикации прошло уже более 10 лет. За это время можно было внести исправления в русскоязычный текст Конвенции. Ведь несоответствия в различных вариантах icKcia Конвенции 1980 г. не способствуют ее единообразному толкованию. К сожалению, ошибки в русскоязычном тексте Конвенции пока остаются. Поэтому для более правильного и точного толкования Конвенции 1980 г. необходимо обращаться к оригинальному тексту.
Таким образом, толковать международный договор следуе! в соответствии с его целями. При этом следует использовать не только текст договора, включая преамбулу и приложения к нему, но и соглашения между сторонами и любые другие документы, имеющие отношение к договору. Кроме этого, для целей толкования следует учитывать соглашения между участниками договора относительно его толкования, практику применения договора относительно толкования, нормы международного права, которые применяются в отношении между участниками. В случае невозможности толкования договора выше названными средствами, возможно прибегнуть к дополнительным средствам толкования, в том числе подготовительным материалам. При толковании многоязычного договора необходимо, прежде всего, обращаться к оригинальному тексту, а также рассматривать все языковые варианты договорных текстов для установления единого смысла международного договора.
