Как появилоь выражение «Нет тела — нет дела»
В 1660 году приказчик сэра Баптиста Хикса Уильям Гаррисон отправился пешком из Кэмпдена в соседнюю деревушку Черингворт для сбора арендной платы, причитающейся его хозяину. Миссис Гаррисон, не дождавшись супруга к ужину, отправила на поиски слугу Джона Перри, а на рассвете и своего сына Эдварда.
Поиски не увенчались успехом, однако на обратном пути им рассказали, что на дороге были найдены окровавленная рубашка пропавшего Гаррисона и его шляпа, предположительно пробитая острым предметом. Этих слухов оказалось достаточно, чтобы приказчика признали убитым, а главным подозреваемым стал тот самый слуга Перри. На допросе Джон, вероятно подвергнутый пыткам, признался, что убийство с последующим ограблением было тщательно спланировано его собственной матерью и братом. В результате вся троица была повешена.
Душегубы понесли заслуженное наказание, общественность была удовлетворена справедливым возмездием... но в 1662 году Уильям Гаррисон объявился живой и невредимый. Он поведал удивительную историю, как он был похищен пиратами и продан в рабство в далекую Турцию. Освободиться ему удалось только после смерти рабовладельца. Стало очевидно, что три человека были казнены за преступление, которого они не только не совершали, но которого и не было вовсе. Событие получило широкую огласку и вызвало большой резонанс в стране, суд был существенно дискредитирован в глазах британцев, а "воскрешение" вошло в историю как "Кэмпденское чудо".
Именно этот прецедент стал основанием для узаконения правила "нет тела - нет дела", имевшее силу вплоть до середины 20 века, пока судебная медицина не достигла того уровня, когда факт совершения убийства стало возможным доказать без наличия тела жертвы.
Начальник отдела продаж столичной компании Андрей Косяк пропал в ноябре 2016 года, через месяц его автомобиль Audi Q7 волонтеры нашли в Минском районе, тело мужчины не найдено до сих пор. Накануне исчезновения минчанин собирался купить новое авто Toyota Land Cruiser за 50 тысяч долларов, деньги хранил дома, но после его исчезновения крупная сумма пропала.
Сегодня в Минском городском суде начали рассматривать уникальное уголовное дело. Тело 41-летнего столичного менеджера Андрея Косяка так и не нашли, однако обвинения в убийстве предъявлены двум его знакомым. Ростиславу Светчикову и Алексею Синькевичу вменяют ряд статей Уголовного кодекса - п.п. 4, 12, 15 ч.2 ст. 139 (Убийство, совершенное группой лиц), ч. 3 ст. 207 (Разбой), ст. 182 (Похищение человека из корыстных побуждений), ч. 3 ст. 208 (Вымогательство), ст. 378 (Хищение личных документов), ч. 1 ст. 218 (Умышленное уничтожение либо повреждение имущества), ч. 2 ст. 380 (Подделка документов) и ч.ч. 2, 3 ст. 209 (Мошенничество, совершенное в крупном размере). Санкция самой тяжелой статьи - «Убийство» - предусматривает наказание вплоть до исключительной меры - расстрела.
Мать держит в суде фото убитого сына
На процесс мама убитого менеджера пришла с фотографией сына. Увидев в железной клетке обвиняемых, женщина расплакалась.
За решеткой двое мужчин. Ростислав Светчиков прячет лицо за медицинской маской, на глаза натянут темный капюшон. Обвиняемому 29 лет, имеет высшее образование. До задержания, которое произошло в январе 2017 года, работал помощником руководителя в частной компании. В 2009 году Светчиков был осужден по ст. 211 УК «Присвоение либо растрата». Он был приговорен к штрафу в 100 базовых величин.
В нескольких метрах от него второй обвиняемый - 41-летний Алексей Синькевич. Он владелец пейнтбольного клуба, имеет высшее образование, родился в Новочеркаске, теперь гражданин Беларуси. Синькевич разведен, воспитывает троих детей, в 2006 году судом Заводского района Минска был приговорен к штрафу. По какой статье, фигурант не уточнил.
Ведет процесс судья Сергей Хрипач , гособвинитель - Антон Тюменцев .
В самом начале процесса сестра убитого попросила признать родителей потерпевшими, до этого дня они фигурировали в уголовном деле в качестве свидетелей. А также разрешить участвовать в деле трем ее адвокатам. В итоге сейчас по уголовному делу проходит 6 потерпевших.
Ростислав Светчиков еще до начала процесса заявил ходатайство. Он попросил не учитывать доказательства следствия, которые были добыты, по его словам, с нарушением закона, показания Синькевича он попросил признать ложными и не приглашать на процесс журналистов.
Судья Сергей Хрипач пояснил: процесс открытый, запретить СМИ заходить в зал он не может.
Как сообщил на суде прокурор Антон Тюменцев, Синькевича и Светчикова обвиняют не только в убийстве менеджера, но и в вымогательстве 100 тысяч долларов у семейной пары.
- Синькевич в 2011 году, имея умысел на хищение денег, совершил похищение человека. Он вывез его в лес, заставил копать себе могилу, - зачитывает обвинение гособвинитель.
По данным обвинения, это делалось в сговоре с Ростиславом Светчиковым. Синькевич отслеживал передвижение семейной пары, применял физическое и психологическое насилие, чтобы запугать супругов, им показывали якобы расчлененные тела. Однажды Синькевич направил пистолет на потерпевшего.
- Он произвел один выстрел над головой, - уточнил прокурор.
Супружескую пару Синькевич не раз вывозил в лес, требовал вернуть деньги, которые дал взаймы супругам. При этом потерпевшим демонстрировал «предмет, похожий на ампутированный палец, кисти рук человека в пакете, труп в багажнике машины».
Из материалов дела стало известно, что в 2014 году Синькевича лишили прав за пьянку, после чего он стал ездить по удостоверению родственника. Затем поехал, заменил права, сфотографировался, поставил свою подпись и стал выдавать себя за другого человека.
September 25th, 2017 , 06:00 pm
1. Следачка вернулась со станции. Допрашивала по краже. Мне говорит - не нашла Васю, он свидетель, помогите найти, дело надо оканчивать. Он, говорит, убил кого-то, ей сказали. Я тут напрягся.
Посылаю на станцию двух оперов. Местные им говорят, да, Вася с Саней убили кого-то и прячутся. А кого убили - неизвестно.
Саню нашли, он пьяный вдрызг в огороде валялся. Васи нет. И трупа нет. Осмотрели дом. где они могли пировать - никаких следов. Но продолжают искать.
Саню привезли в ОВД, положили в кабинет, приковали к батарее, он спит.
И только вечером нашли труп. На заброшенной лесопилке, заваленный корой. Труп привезли, Саня проснулся к тому времени. Сознался. И сказал, где Васю искать.
Тот в голбце сидел и пил спирт.
- Вы чего не уехали на электричке? - спрашиваю.
- Денег на билет не было.
2. Пришёл бывший опер на работу устраиваться. Что-то он уволился, ушёл в бизнес, не повезло. Ладно, мужик нормальный, послали на комиссии всякие.
Через неделю приходит его жена, плачет - пропал муж.
Очень странно, мужик был нормальный, без запоев.
Приехали к ним домой. Порядок в однокомнатной квартире. Живут небогато, а после неудачного бизнеса пришлось и телик продать и стенку - долги вернуть.
Смотрю, на кровати покрывала нет. Зацепило меня. Обычно в те времена мы покойников на покрывалах выносили, если что.
- Где покрывало?
Молчит баба, мнётся.
Поговорили с соседями. Баба то гуляла, оказывается, а муж её поколачивал.
Взялись за бабу. Созналась, любовник убил мужа, ночью в покрывало завернули, в машину и в Каме утопили с грузом.
3. Пришла баба, ревёт, мужик пропал. Уехал в деревню чего-то делать и нету.
В деревне дом открыт. Но порядок.
Местные сказали, что он пировал с двумя братьями Кошкиными и ещё одним городским.
Взяли одного брата и городского.
Опер был суровый, он на них посмотрел.
- Одного надо отбуцкать, второго похмелить, и всё расскажут, - говорит. - Психология.
Потом выяснилось, что надо было наоборот. Но в целом подход верный.
А пока они молчат, отбуцканный и похмелённый.
А пропавшего ищем.
Взял я отбуцканного. Он давай плакать - зачем меня побили? Я ему спиртяги дал. Он плакать перестал и всё рассказал.
Пили вместе, поссорились. Задушили. Унесли в лес. привязали к обломку бетонной плиты и бросили в лесное озеро.
Как оттуда труп доставали, и везли, и по пути теракт предотвратили - отдельная история.
Но всё это к чему? Любую информацию надо до конца проверять. Прямо всё зачистить, все неувязки.
Эта история началась 26 декабря 2014 г., когда в г. Старый Оскол Белгородской области пропала без вести 18-летняя Екатерина Кузьмина. Девушка вышла их квартиры, в которой проживала с мамой, и больше ее никто не видел. Оснований прерывать связи с родственниками у нее не было, никаких намерений о смене места жительства девушка не высказывала. Настораживало и то, что все документы, личные вещи первой необходимости и теплая одежда, несмотря на зимнее время года, остались дома. Уходя, Катя не взяла с собой даже зарядки от телефонов.
Масштабные поиски девушки результатов не дали, в связи с чем было принято решение о возбуждении уголовного дела по факту убийства. Следственными органами отрабатывались различные версии исчезновения, однако на тот момент объективных доказательств, которые могли бы позволить сделать вывод о совершении преступления конкретным лицом, добыть не удалось, в связи с чем расследование приостановили. Периодически после жалоб мамы пропавшей девушки следствие возобновлялось, но также безрезультатно.
Сейчас сложно сказать, как завершилось бы это дело, да и завершилось ли бы оно вообще, если бы 17 ноября 2016 г. в том же городе не пропала 25-летняя Наталья Малахова. Именно с исчезновения второй девушки начал распутываться клубок событий, которые в дальнейшем сторона защиты попыталась преподнести как череду нелепых случайностей и совпадений. В этом деле я выступил в качестве представителя интересов потерпевших.
Накануне вечером Наталья направилась в гости к мужчине, с которым, исходя из переписки в социальных сетях, поддерживала отношения. Встретились молодые люди в квартире их общего знакомого, где втроем стали распивать спиртное. Этот факт не отрицал никто из указанных лиц.
А дальше следы Натальи терялись. Парни утверждали, что один из них – ухажер девушки – уехал ночью домой, а она, не сумев проснуться, осталась в квартире друга, откуда утром уехала на такси. Отмечу, что у Натальи, так же, как и у Кати Кузьминой, не было никаких поводов, чтобы без объяснения причин прерывать связь с близкими. Ее ждали любимый кот и несовершеннолетний брат, которого нужно было разбудить утром в школу. Документы, личные вещи и второй телефон остались дома. Знакомые характеризовали ее как ответственного человека. Случаев, когда девушка без объяснения причин пропадала, никто припомнить не смог.
Были организованы масштабные поисковые мероприятия с привлечением сил и средств правоохранительных органов и волонтеров. Мама Натальи самостоятельно раздавала на улицах листовки, в которых сообщалось о пропавшей дочери. Именно в этот момент она случайно встретилась с мамой Кати Кузьминой...
Здесь стоит обратиться к событиям двухлетней давности и сказать о том, что после исчезновения первой девушки в число заподозренных попал сотрудник полиции Михаил Саплинов. Исходя из переписки в социальной сети, он настойчиво проявлял симпатию к Кате, в результате даже сходил с ней на пару свиданий, но потом девушка по каким-то причинам утратила к нему интерес и перевела общение в нейтральные тона. Жили они в соседних подъездах, расстояние между которыми составляло 37 метров. Накануне исчезновения Кати Михаил в социальной сети приглашал ее к себе домой «попить чаю». Девушка сначала уклонялась от встречи, но потом вроде как дала свое согласие. В гостях у Михаила в это время находились его друзья. Он проводил их около 02:20, а в 02:25 написал Кате: «Отзовись». Не получив ответа, в 02:27 он позвонил девушке. И именно в это время Катя, по показаниям мамы, навсегда вышла из квартиры. Саплинов факт встречи с Катей той ночью категорически отрицал, поясняя, что в телефонном разговоре она приходить к нему отказалась...
А теперь вернемся к событиям 2016 г. и представим, каково же было удивление встретившихся женщин, когда мама Натальи сказала, что человека, от которого ее дочь якобы уехала утром на такси, зовут… Михаил Саплинов.
Женщины направились в ближайший отдел полиции и общими усилиями все-таки смогли добиться задержания Саплинова в качестве подозреваемого. Решающим фактором в принятии такого процессуального решения стали, вероятно, показания таксиста, приехавшего по вызову, чтобы забрать Наталью. Он пояснил, что из подъезда так никто и не вышел. В совокупности с отсутствием входящих и исходящих соединений с телефона девушки после звонка в службу такси данное обстоятельство позволило начать обвинительную деятельность в отношении конкретного лица.
В ходе проведения неотложных следственных действий у Саплинова был изъят мобильный телефон. В его памяти специалисты обнаружили удаленные видеозаписи, которые затем смогли восстановить. Их содержание не оставляло сомнений в причастности Саплинова к преступлению: обвиняемый запечатлел совершение в отношении Натальи Малаховой изнасилования и насильственных действий сексуального характера. В результате этих действий на постельном белье, изъятом в квартире Саплинова, остались следы биологического происхождения, которые позже обнаружили эксперты.
Защиту изначально осуществлял адвокат, приглашенный родственниками Саплинова, который ориентировал его на отрицание причастности к совершенным преступлениям. Однако после предъявления описанных выше доказательств Саплинов от услуг этого защитника отказался, мотивируя свое решение расхождением позиций, и дал подробные признательные показания, в которых детально рассказал об обстоятельствах убийства не только Натальи Малаховой, но и Екатерины Кузьминой двумя годами ранее. Изменение показаний Саплинов объяснил желанием сотрудничать со следствием в целях смягчения наказания, которое, учитывая собранные объективные доказательства, он уже в тот момент считал для себя неизбежным.
Рассказывая об убийстве Кузьминой, обвиняемый больше не отрицал, что в ту ночь девушка была у него в гостях и после телефонного звонка в 02:27 он вышел встречать ее у подъезда. Данное обстоятельство объясняло, почему Катя не стала тепло одеваться, накинув лишь легкую курточку, и не взяла с собой зарядку от телефона. Всего этого не требовалось, чтобы добежать до соседнего подъезда и провести там пару часов.
О том, что девушка не планировала долго находиться в гостях, свидетельствовали дальнейшие показания обвиняемого. Около 4 часов утра (в 04:02 по детализации) Катя, находясь в его квартире, вышла в другую комнату, чтобы ответить на телефонный звонок.
Следствие установило, что Кате позвонил ее молодой человек, находившийся в другом городе и окончивший работу в ночную смену. Звонки от него в это время, исходя из детализации, были традиционными.
Завершив разговор, девушка начала собираться домой, о чем сообщила Саплинову. Отпускать ее он не пожелал, стал обнимать и попытался поцеловать. В ответ на это Катя нанесла ему удар коленом в пах.
Свои дальнейшие действия обвиняемый объяснял тем, что у него «снесло крышу», на него «что-то нашло», поэтому он задушил девушку. Пока он соображал, как избавиться от тела, на телефон Кати стала звонить ее мама, и в 04:43 Саплинов случайно принял ее звонок.
Согласно показаниям женщины, в трубке была тишина, после чего послышался пластмассовый скрежет, и связь прервалась навсегда. В ходе исследования дальнейшие входящие и исходящие телефонные соединения этого аппарата установлены не были. Важно, что на протяжении всей ночи телефон был «привязан» к единственной базовой станции, находящейся по иронии судьбы на соседнем от места преступления доме.
Во время допроса Саплинов рассказал, что после убийства Кати на ее телефон стали поступать звонки от абонента «Мама», один из которых он случайно принял, после чего, не сбрасывая вызов, стал разбирать телефон на части. Очевидно, именно эти звуки описывала женщина.
Совокупность этих доказательств объективно свидетельствовала о совершении преступления именно Саплиновым, поскольку в противном случае ему бы не было известно ни о разговоре Кати с молодым человеком, ни о попытках связаться с ней мамы. Кроме того, исходя из анализа телефонных соединений и общения потерпевшей в социальной сети, удалось установить, что ни с кем, кроме Саплинова, она той ночью о встречах не договаривалась и посещать другие места не собиралась.
Еще одним доказательством стало удаление Саплиновым всей переписки с девушкой из социальных сетей, при том что переписка с другими лицами была сохранена им в первозданном виде. Весьма показательно и то, что он не предпринял больше ни одной попытки как-то связаться с девушкой, хотя до момента ее исчезновения ежедневно писал и звонил ей.
Неразрешенным остался лишь вопрос о месте сокрытия трупа. По версии Саплинова, он выбросил тело миниатюрной девушки (рост – 1,5 метра, вес – 40 кг) в мусорный контейнер у своего дома, но подтвердить или опровергнуть это не удалось.
Об обстоятельствах убийства Натальи Малаховой обвиняемый рассказал следующее. Находясь у него в гостях, девушка не рассчитала с алкоголем, сильно опьянела и легла спать. Когда мужчина покидал квартиру, то не смог ее разбудить, поэтому уехал один. Воспользовавшись тем, что Наталья крепко спит, Саплинов стал совершать в отношении нее действия сексуального характера, от чего Наталья проснулась и, перепутав спросонья, назвала его именем уехавшего друга. Когда девушка поняла, что пристает к ней именно Саплинов, то оказала ему сопротивление, после чего он заклеил ей рот скотчем, обмотав его в несколько слоев вокруг головы, и также скотчем связал ее руки. Закрыв ей глаза шапкой, он совершил изнасилование. Все действия сексуального характера снимал на камеру своего телефона. После изнасилования он выключил камеру и задушил Наталью, а от тела избавился на следующий день, вывезя якобы в мусорный контейнер за пределами города.
Описанный Саплиновым маршрут передвижений при сокрытии следов преступления в дальнейшем был подтвержден привязками его телефона к базовым станциям. Однако тело Натальи также найдено не было.
Позже родственники обвиняемого смогли убедить его вернуться к услугам приглашенного ими защитника, и позиция Саплинова вновь изменилась. Сторона защиты настаивала, что признательные показания были получены в результате применения недозволенных методов расследования, хотя объективных доказательств этого не имелось. Выражая свое отношение к предъявленному в окончательной редакции обвинению, Саплинов настаивал, что Катя Кузьмина к нему домой не приходила, а Наталья Малахова утром вышла к вызванному им с ее телефона такси, и больше он ее не видел. Касаемо содержания видеозаписи, на которой было запечатлено изнасилование последней, Саплинов сообщил, что снимал их «ролевые игры» и все это происходило по их обоюдному согласию. При этом ни на следствии, ни в суде обвиняемый не смог внятно ответить на вопрос, почему на записи девушка все время плачет и говорит: «Я не могу, я больше не буду».
Стороной защиты было заявлено ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, что, на мой взгляд, даже упростило обвинению процесс доказывания.
Очевидно, что снятое на камеру мобильного телефона видео не имело ничего общего ни с самыми смелыми представлениями присяжных о ролевых играх, ни с представлениями любого адекватного человека о взаимоотношениях мужчины и женщины в принципе. По этическим соображениям я не могу более подробно описывать содержание видеозаписи, скажу лишь, что увиденное потрясло присяжных. И быть иначе попросту не могло: они своими глазами наблюдали последние минуты жизни Натальи, понимая, с какими мучениями ей пришлось столкнуться перед смертью.
Данные после этого подсудимым показания о ролевых играх убедили, на мой взгляд, присяжных лишь в том, что Саплинов лжет. Это стало переломным моментов в процессе.
В ходе представления стороной обвинения результатов технических мероприятий, биллингов и протоколов осмотров мест происшествия было заметно, что их содержание сложно воспринимается присяжными на слух и порой остается недоступным для полного понимания, поэтому, выступая в прениях сторон, я старался максимально просто показать им совокупность таких доказательств, акцентируя внимание на том, что каждое из них подтверждает признательные показания Саплинова, которые необходимо считать правдивыми.
Кстати, для самого подсудимого стало откровением, что в присутствии присяжных нельзя касаться процедуры собирания доказательств, включая обстоятельства дачи им признательных показаний, а также рассказывать о личной жизни девушек, которых он рассчитывал представить в неприглядном свете. Это, похоже, спутало все его планы. Иначе не могу объяснить высказанное им возмущение: «Как это нельзя? А как я должен защищаться?»
Завершая свою речь в прениях сторон, я просил присяжных признать Саплинова виновным по всем пунктам обвинения и акцентировал их внимание на том, что подсудимый не только лишил жизни двух девушек, но и отнял у их матерей возможность предать тела дочерей земле, а потому не заслуживает снисхождения.
Вердиктом присяжных заседателей установлено, что вина подсудимого в совершении всех преступлений доказана, единогласно он признан не заслуживающим снисхождения.
13 февраля 2018 г. приговором Белгородского областного суда Михаил Саплинов признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а», «к» ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132 УК РФ. Ему назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы.
Сторона защиты, естественно, с таким приговором не согласилась. Выступая в средствах массовой информации, мой процессуальный оппонент – защитник осужденного, неоднократно называл приговор беспрецедентным и опасным для правосудия, поскольку впервые человек осужден за убийство двух лиц при отсутствии не только тел, но и следов от тел.
К счастью, прошли те времена, когда убийцы только лишь по причине отсутствия трупов уходили от ответственности. У многих свежо в памяти гремевшее недавно на всю страну уголовное дело в отношении жителя Владивостока Виктора Коэна, который также избавился от тела своей жертвы, не оставив следов. Коэн осужден и отбывает наказание.
В этой связи стереотипное суждение «Нет тела – нет дела», на которое уповала сторона защиты Саплинова, мне представляется куда более социально опасным прецедентом.
Обвинительный приговор обжалован стороной защиты. 13 марта 2018 г. уголовное дело направлено в Верховный Суд для рассмотрения апелляционных жалоб осужденного и его защитника.
В жалобах сторона защиты ссылается на то, что председательствующий не воспользовался правом, предоставленным ему ч. 5 ст. 348 УПК РФ, и не принял решения о роспуске коллегии присяжных заседателей, признав их обвинительный вердикт вынесенным в отношении невиновного. Кроме того, при составлении вопросного листа в него включены сведения об «иных обстоятельствах совершения преступления», что, по мнению защиты, недопустимо. В заключение жалобы защитник указал, что суд не учел в качестве смягчающих обстоятельств явку с повинной и признание вины. Ставится вопрос об отмене приговора и о возвращении уголовного дела на новое рассмотрение.
С доводами защиты потерпевшая сторона, конечно же, не согласна. Если Саплинов хотел, чтобы вопросы его виновности решались профессиональным судьей, то какой смысл тогда был в заявлении ходатайства о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных? Лично у меня в этой связи возникает резонный вопрос: должен ли будет председательствующий вновь распускать коллегию присяжных, если в другом составе они повторно примут обвинительный вердикт?
Что касается вопросного листа, то нарушений при его составлении, на мой взгляд, не было. Очевидно, что предлагаемая стороной защиты формулировка вопросов не позволила бы присяжным ответить на вопрос о наличии события преступления (деяния как такового).
Ну а как относиться к доводу об указанных выше смягчающих обстоятельствах – мы для себя до конца не решили. Если Саплинов действительно после приговора признал вину и готов выдать тела, то не удивлюсь, что потерпевшие сами попросят снизить ему размер наказания. Ну а если это его очередная ролевая игра, то о каком признании вины в этом случае может идти речь? Пожизненное лишение свободы в полной мере отвечает целям восстановления социальной справедливости.
Дата рассмотрения апелляционных жалоб пока не определена.
Обвинительными приговорами по делам об убийствах, в случаях, когда труп убитого не обнаружен, - в России сегодня никого не удивишь. Уже более десяти лет отечественное правосудие перестало руководствоваться правилом "нет тела - нет дела", окончательно отдав предпочтение принципу "неотвратимости наказания".
Однако, постановляя такие обвинительные приговоры, суды всё же "стесняются" руководствоваться исключительно "внутренним убеждением", стараясь использовать в обоснование своих выводов хотя бы более-менее правдоподобные доказательства.
Правоприменительная практика в РФ по делам об убийствах показывает, что независимо от доказывания виновности конкретного лица, в любом случае подлежат безусловному установлению, по-крайней мере, три вещи:
- наступила ли смерть потерпевшего;
- носит ли эта смерть насильственный характер;
- причинена ли смерть посторонним человеком (т.е. не имеет ли место самоубийство, несчастный случай и т.п.).
Факт наступления смерти при отсутствии трупа доказывают у нас, как правило, достаточно просто - признательными показаниями обвиняемого (даже если впоследствии обвиняемый от таких признаний отказался), а также показаниями свидетелей (видели, как убивал, видели тело без признаков жини, наблюдали уничтожение трупа и т.д.) Впрочем, встречаются и более адекватные случаи доказывания, например, обнаружение большого количества крови, исключающее выживание потерпевшего в виду массивности кровопотери, либо обнаружение остатков мозгового вещества, свидетельствующее о невозможности жизни, или ещё что-нибудь в этом роде.
Насильственный характер смерти при необнаружении тела погибшего доказывается то же "незамысловато". В основном, это опять-таки чистосердечные признания подозреваемого, обвиняемого, показания других допрошенных по делу лиц, иногда - полиграф (т.н. детектор лжи), который, впрочем, далеко не однозначен и почти не расценивается, как полноправное доказательство.
Аналогичным образом обосновывается и вывод о том, что смерть ненайденного трупа не является самоубийством. Утверждение Вышинского о том, якобы "признание - царица доказательств" - опровергнуто миллион раз самыми высокими авторитетами от юрисприденции, но работает при Путине так же, как работало при Сталине.
Выбивание "явок с повинной", непринятие судами "изменённых" показаний обвиняемого, "подставные" свидетели и прочие "правовые" мерзости - вопросы крайне болезненные, и если их не закрыть, правовое государство здесь не родится никогда. Но сейчас хочу рассказать о другом, а именно, о конкретном уголовном деле, в котором нет даже скудного российского доказательного минимума. Есть только срок - 17 лет 6 месяцев лишения свободы. И есть молодой человек, которому грозит увидеть свободу ближе к старости.
Итак, утром 14 декабря 2013г. жительница Таганрога Алеся Блохина выехала из дома на личном автомобиле по делам. Некоторое время Алеся периодически общалась по телефону с родными и знакомыми, затем - "пропала из эфира". Домой Алеся не вернулась.
На следующий день, 15 декабря 2013г., родственники Алеси заявили о её пропаже в территориальный орган внутренних дел. Материал был передан в местный отдел СК, который, как водится, возбудил уголовное дело по ст.105 ч.1 УК РФ (убийство без отягчающих обстоятельств). Надо отметить, практика, мягко говоря, странненькая - факт насильственной смерти ещё не установлен, а "висячок" уже есть.
Вобщем, правоохранители стали искать последние контакты пропавшей, возможные конфликты с иными лицами и всё в таком роде. В ходе оперативно-розыскных мероприятий было установлено, что последний телефонный разговор Алеся проводила с Маштак Денисом Ивановичем, также жителем Таганрога.
Поскольку трезвые мысли о судьбе пропавшей в голову оперативникам, судя по всему, "не лезли", а с "фактурой" было совсем тяжко, следствие Дениса Маштак арестовало. Через суд, конечно. Естественно, быстренько "вдруг" выяснилось, якобы Денис совершил ещё кучу нехороших поступков, таких как угон, разбой и вымогательство. Не зря же посадили, убийство могло ведь и "не пролезть".
Страшно даже представить, какими методами правоохранители добивались от Дениса "чистосердечного признания". 105-ая - статья не шуточная, особо тяжкая. Такая "нераскрывашка" не нужна никому, девяностые годы прошлого столетия прошли давно. Признание подозреваемого следствию и оперативному сопровождению необходимо было по-любому, ведь тело пропавшей найти не могли. Возьмите практически любой приговор за убийство при отсутствии трупа: в центре него - чистосердечное признание подсудимого, который рассказывал, как убивал жертву, а затем уничтожал труп. Стоит единожды "признаться" - потом можешь менять показания хоть сто раз, срок у тебя всё равно "в кармане".
Но тут случился некий сбой. Возможно, Денис и готов был подписать всё, что ему надиктуют. Беда в том, что самостоятельно признаться он ни в чём не мог, поскольку просто ничего не знал. А оперативники не знали, что нужно диктовать. Так и дотянули дело до суда. Конечно, появились в деле, для приличия, некие брызги крови неоднозначного происхожения, ещё кой-какая мелочёвка. Но - никакого трупа, никаких доказательств факта смерти, никаких установленных мотивов деяния, никаких причин смерти, никаких показаний "очевидцев", и что самое главное - никакой "явки с повинной". Короче, основные "приметы" российского уголовного дела, необходимые для постановления обвинительного приговора, - в случае Дениса Маштак отсутствовали.
Однако, даже нетипичность дела суд не смутила. Приговором Таганрогского городского суда Ростовской области от 11 ноября 2015 года Маштак Денис Иванович, 1980-го года рождения, был признан виновным в убийстве Алеси Блохиной (а заодно и в прочих инкриминирумых грехах). Суд назначил Денису 18 лет лишения свободы в колонии строгого режима.
Содержание приговора поражает своей необоснованностью. Так, суд пришёл к выводу, якобы убийство совершено на почве личной неприязни. Это при том, что ни один из опрошенных по делу граждан по поводу такой неприязни не пояснил ничегошеньки. Напротив, все общие знакомые Дениса и пропавшей Алеси, как один, характеризуют их отношения, как приятельские. О каком-либо, хотя бы незначительном, конфликте между основными фигурантами - в деле ни слова. Как, впрочем, и в самом приговоре. Вот просто судья решил, что возникла неприязнь, и напечатал это в судебном акте. Мотивировать такой вывод суд не утрудился - и так всё "ясно".
Поразителен и вывод суда о том, якобы смерть Алеси наступила от множественных ударов Дениса. А почему не от выстрела из гранатомёта в грудь? Или не от отсекания головы потерпевшей с помощью катаны? Что сподвигло судью додуматься именно об ударах при отсутствии трупа, очевидцев и признания подсудимого? Интуиция? Ясновидение? Откуда-то же нужно было такое взять! Лучше бы уж сослался в приговоре на неустановленный способ совершения преступления, у нас такая формулировка достаточно распространена.
Не менее непонятно, откуда взялась квалификация действий подсудимого именно по части 1 статьи 105 Уголовного кодекса. Данная норма устанавливает ответственность за "простое", неквалифицированное убийство. Но когда об обстоятельствах дела неизвестно совершенно ничего, почему вообще не "установить", что убийство совершено из корысти, или из хулиганства, или с особой жестокостью, или общеопасным способом, либо в группе с соучастниками и т.д.? Во всех этих случаях - необходимо применять часть вторую статьи 105 УК. Вероятно, такое представлялось для органов обвинения небезопасным. Ведь в таком случае, Денис мог судиться судом с участием присяжных. А от этих "непрофессионалов" можно ожидать чего угодно, вплоть до оправдания. Подумать страшно о таком исходе дела!
Ну да ладно, положим, суд, не располагая конкретикой, истолковал все сомнения по делу в пользу подсудимого и применил наиболее мягкую квалификацию. Но и тут не совсем "вяжется". Например, избивать человека можно и без желания его убить, но тем не менее причинить ему смерть (ст.111 ч.4 УК РФ). Или, смерть человеку можно причинить по неосторожности (ст.109 УК РФ). Либо, убить можно, превысив необходимую оборону (ст.108 УК РФ). Также случаются убийства, обусловленные сильным душевным волнением и совершённые в состоянии аффекта (ст.107 УК РФ). Если суд действительно толковал сомнения в пользу Дениса, почему тогда не выбрал самый "мягкий" вариант развития событий? Откуда уверенность в наличии у подсудимого прямого умысла на причинение смерти человеку? Одни вопросы, на которые тупо нет ответов ни в материалах уголовного дела, ни в приговоре.
Естественно, осужденный и его защита не удовлетворились полётом юридической мысли судьи и подали на приговор апелляционную жалобу. Денис готов был отсидеть ещё несколько лет по крайне "натянутым" обвинениям, лишь бы "избавиться" от фантастического убийства Алеси Блохиной. Приговор выглядел настолько "сырым", что в удовлетворении жалобы, хотя бы частичном, практически никто не сомневался.
Но суд второй инстанции думал по другому. Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда от 6 апреля 2016 года приговор в части осуждения Дениса за убийство Алеси Блохиной - оставлен без изменений. Правда, апелляционный суд переквалифицировал осуждение за разбой на осуждение за самоуправство. И "осчастливил" Дениса снижением общего срока на пол года - до 17 лет 6 месяцев лишения свободы. Верх справедливости и гумманизма!
Поданная в президиум Ростовского областного суда кассационная жалоба также отклонена судьёй облсуда. Да кто бы сомневался! Ведь ясно же, что в области "волевое" решение по делу Маштак было принято давно и согласовано со всеми Ростовскими инстанциями. Вряд ли суд первой инстанции позволил бы себе вынести догадочный приговор, будучи неуверенным в исходе мероприятия.
В настоящее время защита Дениса Маштак готовит кассацию в Верховный суд. Думаю, одной кассации в данном случае может оказаться недостаточно. Верховный суд РФ не только рассматривает жалобы и постановляет приговоры по подсудности, но ещё и разъясняет судам вопросы правоприменения. Разъяснения ВС РФ по делам об убийствах при необнаружении трупа - по состояною на сегодняшний день крайне скудны и сводятся к тому, что приговор должен выноситься при полной доказанности обвинения, основанной на совокупности всех исследованных в судебном заседании доказательствах. Также Высший орган Судебной власти разъясняет, что при отсутствии такой совокупности - одного признания вины подсудимым недостаточно.
Но всё это - достаточно общие рекомендации. На мой взгляд, разъяснения должны быть предельно конкретизированы. Районным судам необходимо чётко указать - при таких-то доказательствах осудить возможно, а без них - никак нельзя. Иначе "творчество" судов первой инстанции может завести сколь угодно далеко. Дело Дениса Маштак - тому пример и тревожный звонок. Сегодня этот звонок пропустим - завтра подобная практика станет правилом.
В ближайшее время собираюсь опубликовать обращение в ВС РФ с просьбой о даче судам соответствующих разъяснений, со ссылкой на дело Дениса Маштак. Прошу всех неравнодушных о поддержке. О невиновности Дениса в убийстве Блохиной - знаю лично. А семнадцать с половиной лет за решёткой - это целая жизнь. Или даже две. Давайте поможем человеку!
