Под фактической ошибкой в объекте преступления понимают ошибку лица относительно качественной характеристики объекта посягательства, а также количества объектов, которым фактически причиняется вред .

Ошибка в объекте - собирательное понятие, включающее несколько разновидностей ошибок. В уголовно-правовой литературе все многообразие проявления ошибок в объекте сводится к пяти видам :

1) причинение вреда с точки зрения уголовно-правовой охраны менее важному объекту, чем тот, на который посягал субъект;

2) причинение вреда с точки зрения уголовно-правовой охраны более важному объекту, чем тот, на который посягал субъект;

3) причинение вреда другому, но однородному объекту;

4) причинение вреда одному объекту при посягательстве на несколько объектов;

5) причинение вреда нескольким объектам при посягательстве на один.

Первый вид ошибки заключается в том, что субъект совершает преступление, которое наказывается менее строго, чем преступление, которое он намеревался совершить. Например, субъект намеревался причинить смерть сотруднику правоохранительного органа в связи с его деятельностью по охране общественного порядка, жизнь которого находится по уголовно-правовой охраной (ст. 317 УК РФ). Фактически же сотрудник правоохранительного органа не пострадал, а погиб гражданин, ложно принятый за сотрудника правоохранительного органа. Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа в связи с его деятельностью по охране общественного порядка - это преступление против порядка управления, предусмотренное ст. 317 УК РФ. Причинение смерти гражданину - это преступление против жизни, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК РФ. Санкция за первое преступление - лишение свободы на срок от 12 до 20 лет, либо пожизненное лишение свободы, либо смертная казнь; санкция за "простое" убийство - лишение свободы на срок от 6 до 15 лет. Понятно, что в данном случае виновный хотел совершить более тяжкое преступление, чем это произошло фактически.

В литературе подобного рода ошибки чаще всего предлагают квалифицировать по направленности умысла виновного, т. е. как покушение на то преступление, которое он намеревался совершить .

Иногда в подобных случаях предлагается двойная квалификация, т. е. как посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа и убийство, поскольку посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа - это двуобъектное преступление. Это посягательство на нормальную деятельность сотрудника правоохранительного органа и одновременно на жизнь человека. И если первый объект не пострадал по независящим от виновного причинам, то на второй объект посягательство фактически окончено, человек убит .

Представляется, что в данном случае все же более правильно квалифицировать содеянное как оконченное посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, т. е. по ст. 317 УК РФ. Уголовный закон предусмотрел повышенную ответственность за сам факт посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа независимо от последствий. Следовательно, пострадал или нет сотрудник правоохранительного органа в результате преступного посягательства, для закона безразлично. Поскольку виновный совершил покушение на преступление, которое признается оконченным независимо от наступления преступных последствий, то и квалификация неудавшегося покушения должна быть соответствующей.

При втором виде ошибки субъект заблуждается относительно тяжести совершенного преступления. Рассмотрим приведенный выше пример, только несколько изменим условия: виновный посягал на жизнь А. из личных неприязненных отношений, а фактически причинил смерть сотруднику правоохранительного органа Б., которого он ошибочно принял за А.

Привлечь виновного к ответственности по ст. 317 УК РФ только на основании фактически наступившего результата, без учета его намерений, нельзя. Это будет объективное вменение, которое законом запрещено. Остается единственное решение: ошибка подобного рода не должна влиять на оценку действий виновного и содеянное следует квалифицировать как "простое" умышленное убийство, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Ошибки третьего вида, по мнению большинства исследователей не должны влиять на уголовную ответственность субъекта, поскольку объекты посягательства юридически равнозначны .

Ошибка четвертого вида возникает, например, в случае, когда виновный посягал на жизнь нескольких лиц, уголовно-правовая охрана которых осуществляется неодинаково. Так, субъект последовательно стрелял из ружья, заряженного дробью, сначала в жену, а затем в сотрудника полиции. В жену он стрелял из ревности во время скандала, а в сотрудника полиции, который прибыл по вызову соседей, из-за того, что тот мешал ему выяснять отношения с женой. Квалификация будет зависеть от того, кому субъект причинил смерть. Если в результате погибла женщина, а сотрудник полиции не пострадал, то в этом случае действия виновного должны квалифицироваться по совокупности двух оконченных преступлений: убийство (ч. 1 ст. 105 УК РФ) и посягательство на жизнь сотрудника полиции(ст. 317 УК РФ). Если погиб сотрудник полиции, а женщина осталась жива, то квалифицировать действия виновного следует также по совокупности преступлений, но в отношении сотрудника полиции - по ст. 317 УК РФ, а в отношении женщины - по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ, т. е. как покушение на "простое" убийство.

Квалификация при ошибках пятого вида зависит от наступивших последствий и вины субъекта. По отношению к основному объекту, на который посягал виновный, содеянное должно квалифицироваться как покушение или оконченный состав в зависимости от преступного результата. По отношению к иным объектам уголовно-правовая оценка может быть троякой: содеянное квалифицируется или как умышленное преступление, или как неосторожное, или не подлежит квалификации. Последнее имеет место в том случае, когда по отношению к наступившим последствиям отсутствует вина или когда причинение последствий по неосторожности не признается преступлением.

Например, виновный совершил покушение на "простое" убийство П., выстрелив в него из ружья, заряженного дробью. В результате выстрела пострадали двое: П., которому был причинен тяжкий вред здоровью, и судья Е., неожиданно для виновного вышедший из-за угла дома, возле которого находился П. в момент выстрела. В данном случае квалификация должна быть следующей. В отношении П. - как покушение на "простое" убийство (ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ), а в отношении судьи - как причинение смерти по неосторожности (ч. 1 ст. 109 УК РФ), так как специального состава, который предусматривал бы ответственность за неосторожное причинение смерти судье, в законе нет.

Таким образом, проведенное исследование показало, что общим правилом при ошибке в объекте посягательства, если эти объекты охраняются различными уголовно-правовыми нормами или даже одними и теми же нормами, но значимость объекта как-то сказывается на пределах ответственности, является то, что вменяется личности тот объект воздействия, который охватывался сознанием лица при совершении им общественно опасных действий. Если это объекты разных составов, то содеянное нельзя квалифицировать как оконченное преступление, поскольку те общественные отношения, которые охватывались намерением лица, не претерпели какого-то воздействия, то есть не были "разорваны" те связи, которые должны быть, по мнению лица, разорваны совершаемым им преступлением. Вменять же лицу фактически наступивший результат без учета психического отношения к нему недопустимо. По справедливому замечанию В. А. Якушина и В. В. Назарова, это означало бы признание объективного вменения в уголовном праве России. А это прямой путь к судейскому усмотрению и нарушению принципа законности .

Ошибка в однородном объекте, как указывалось выше, не изменяет юридической оценки содеянного. Убийство не перестанет быть убийством если, например, вместо одного гражданина по ошибке убит другой.

В уголовно-правовой литературе порой ошибку в разнородном объекте, как конструктивном признаке состава преступления, отождествляют с ошибкой в предмете посягательства. Так, Н. И. Коржанский подчеркивает, что уголовно-правовое значение имеет ошибка в разнородном предмете посягательства, поскольку законодатель с учетом особенностей предметов, их свойств и признаков выделил их в различные группы: "...имущество, валютные ценности, ценные породы рыб и зверей, оружие, наркотики, крепкие спиртные напитки домашней выработки, документы, порнографические предметы". Эта позиция была развита автором в его монографических исследованиях .

С Н. И. Коржанским согласны не все исследователи вопросов квалификации фактической ошибки. Так, например, В. А. Владимиров и Ю. И. Ляпунов пишут: "Предметы материального мира исключительно разнообразны. Однако, несмотря на это, им свойственно что-то общее, то, что объединяет их. Факторами объединения могут выступать различные признаки или группа признаков. Объединение может быть на основе экономических, социальных, правовых и иных признаков. Предметами одного рода мы их называем не в силу их идентичности, а потому, что по поводу этих благ возникают близкие, однотипные общественные отношения. С другой стороны, разнородные предметы отличаются друг от друга не индивидуально определенными качествами, а социально-экономической природой этих предметов. Следовательно, если лицо по ошибке совершает преступление не против того предмета, который охватывался его сознанием и который относится к другому роду отношений, то здесь мы имеем дело не с ошибкой в предмете, а с ошибкой в объекте посягательства".

Из современных правоведов аналогичных взглядов придерживается Т. И. Безрукова, которая в обоснование своей позиции приводит следующий пример: "...лицо полагает, что совершает кражу наркотических средств, в то время как в действительности им похищены лекарственные средства, только внешне похожие на наркотические. Виновный, имея умысел на совершение преступления предусмотренного ст. 229 УК РФ и полагая его оконченным, фактически совершает деяние, содержащее признаки ст. 158 УК РФ. Действия лица, совершившего это преступление, все равно будут квалифицировать по ст. 229, а не по ст. 158 УК РФ. Хотя и совершается изъятие имущества, но деяние посягает не на интересы собственности (разумеется, они тоже ущемляются), а на интересы общественной безопасности и здоровья населения".

Мы согласны с В. А. Владимировым, Ю. И. Ляпуновым и Т. И. Безруковой, поскольку считаем, что законодатель, распределяя предметы по группам, осуществлял это не в силу их индивидуальных свойств, а в силу социальных отношений, которые сложились относительно и по поводу их. Из-за того, что различна социально-экономическая природа этих предметов возникают различные отношения между их участниками. В одних это отношения собственности, в других - общественной безопасности, а в третьих - отношения по использованию, например, лесных богатств России.

Много ошибок в теории и практике вызывает вопрос понимания, так называемого покушения на негодный объект. При этом следует отметить, что некоторые авторы вполне справедливо отмечают некорректность термина "негодный объект", так как общественные отношения не могут быть негодными . Однако данный термин является весьма распространенным и в науке уголовного права, и в судебной практике.

Покушение на негодный объект имеет место в тех случаях, когда по умыслу виновного его посягательство совершается на реальный объект, но фактически его действия не затрагивают этого объекта и не могут причинить ему ущерб. Таковы, например, случаи выстрела в труп, ошибочно принятый за живого человека. К покушению на негодный объект можно отнести также хищение фальшивого камня, принятого за драгоценный, взлом сейфа, в котором нет денег и т. п.

Покушение на "негодный объект" всегда наказуемо в тех же пределах, что и обычное покушение, так как действия виновного хотя и не способны были в данном конкретном случае причинить вред объекту, но, тем не менее, бесспорно представляют по своему характеру общественную опасность.

Так, в заголовке определения судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ указано: "Лицо, покушавшееся на убийство негодного объекта (трупа), признано общественно опасным. Осужденный по данному делу Василенко убил в общежитии рабочего лесопункта Д. Оровайнен, находясь в состоянии алкогольного опьянения, зашел в комнату, где лежал на полу уже мертвый Д., и, не подозревая, что Д. убит, острием топора нанес ему по лбу удар. Судебно-медицинская экспертиза установила, что смерть Д. наступила от острой кровопотери в результате множественных ножевых ранений сердца и верхушки правого легкого. Рубленная рана в области лба нанесена после смерти Д.

Суд правильно признал, что Оровайнен действовал с умыслом на убийство Д., но преступный замысел не был осуществлен, поскольку потерпевший был убит ранее другим лицом. Совершенное Оровайненом деяние является общественно опасным, влекущим уголовную ответственность" .

В целом как показало исследование, ошибка в отношении объекта преступления имеет исключительно большое значение для квалификации преступлений. Этот вид ошибки, как правило, не меняет форму вины. Она проявляется в рамках умысла и определяет лишь его содержание и направленность, а отсюда определяется и уголовно-правовая оценка содеянного.

Под субъективной ошибкой в уголовном праве понимается заблуждение лица относительно фактических обстоятельств, определяющих характер и степень общественной опасности совершаемого деяния, либо относительно юридической характеристики деяния. В зависимости от характера неправильных представлений субъекта различаются юридическая и фактическая ошибка.

Юридическая ошибка - это неправильная оценка виновным юридической сущности или юридических последствий совершаемого деяния. Юридическая ошибка может иметь следующие разновидности.

Ошибка в наличии уголовно-правового запрета, т.е. неверная оценка лицом совершаемого им деяния как непреступного, уголовно не наказуемого, тогда как в действительности оно в соответствии с законом признается преступлением. Ошибка подобного рода не исключает умышленной вины, поскольку незнание закона не равнозначно отсутствию осознания общественной опасности, и не может служить оправданием лица, совершившего деяние, запрещенное уголовным законом.

Ошибочная оценка лицом совершаемого деяния как преступного, тогда как на самом деле закон не относит его к преступлениям (так называемое мнимое преступление). В подобных случаях деяние не причиняет и не может причинить вред общественным отношениям, охраняемым уголовным законом, оно не обладает свойствами общественной опасности и противоправности, поэтому не является объективным основанием уголовной ответственности и исключает ее субъективное основание. Например, "похищение" автомобильных покрышек, выброшенных из-за их износа, не является преступным из-за отсутствия объекта посягательства, поэтому в нем нет и вины в ее уголовно-правовом значении.

Неправильное представление лица о юридических последствиях совершаемого преступления: о его квалификации, виде и размере наказания, которое может быть назначено за совершение этого деяния. Осознание названных обстоятельств не входит в содержание умысла, поэтому их ошибочная оценка не влияет на форму вины и не исключает уголовной ответственности. Так, лицо, изнасиловавшее малолетнюю, наказывается в соответствии с санкцией нормы, включающей данный квалифицирующий признак, даже если субъект ошибочно полагает, что его деяние наказывается в пределах, установленных санкцией той нормы, где описано изнасилование без отягчающих обстоятельств.

Итак, общее правило, определяющее значение юридической ошибки, сводится к тому, что уголовная ответственность лица, заблуждающегося относительно юридических свойств и юридических последствий совершаемого деяния, наступает в соответствии с оценкой этого деяния не субъектом, а законодателем. Такая ошибка обычно не влияет ни на форму вины, ни на квалификацию преступления, ни на размер назначаемого наказания.

Фактическая ошибка - это неверное представление лица о фактических обстоятельствах, играющих роль объективных признаков состава данного преступления и определяющих характер преступления и степень его общественной опасности. В зависимости от содержания неправильных представлений, т.е. от предмета неверного восприятия и ошибочных оценок, принято различать следующие виды фактической ошибки: в объекте посягательства, в характере действия или бездействия, в тяжести последствий, в развитии причинной связи, в обстоятельствах, отягчающих и смягчающих наказание. Помимо названных видов в литературе предлагается выделять в качестве самостоятельных видов фактической ошибки и такие, как ошибка в предмете преступления, в личности потерпевшего, в способе и средствах совершения преступления. Но все они либо являются разновидностями ошибки в объекте или в объективной стороне преступления, либо вообще не влияют на уголовную ответственность.

Практическое значение имеет лишь существенная фактическая ошибка, т.е. та, которая касается обстоятельств, имеющих юридическое значение как признак состава данного преступления и в этом качестве влияющих на содержание вины, ее форму и пределы уголовно-правового воздействия. Несущественное заблуждение (например, о модели и точной стоимости похищенного у гражданина автомобиля) не рассматривается как вид фактической ошибки.

Ошибка в объекте - это неправильное представление лица о социальной и юридической сущности объекта посягательства. Возможны две разновидности подобной ошибки.

Во-первых, так называемая подмена объекта посягательства заключается в том, что субъект преступления ошибочно полагает, будто посягает на один объект, тогда как в действительности ущерб причиняется другому объекту, неоднородному с тем, который охватывался умыслом виновного. Например, лицо, пытающееся похитить из аптечного склада наркотикосодержащие препараты, на самом деле похищает лекарства, в которых наркотические вещества не содержатся. При такого рода ошибке преступление следует квалифицировать в зависимости от направленности умысла. Однако нельзя не считаться с тем, что объект, охватываемый умыслом виновного, фактически не потерпел ущерба. Чтобы привести в соответствие эти два обстоятельства (с одной стороны, направленность умысла, а с другой - причинение вреда другому объекту, а не тому, на который субъективно было направлено деяние), при квалификации подобных преступлений применяется юридическая фикция: преступление, которое по своему фактическому содержанию было доведено до конца, оценивается как покушение на намеченный виновным объект. В приведенном примере лицо должно нести ответственность за покушение на хищение наркотических средств (ст.30 и 229 УК). Правило о квалификации преступлений, совершенных с ошибкой в объекте рассмотренного вида, применяется только при конкретизированном умысле.

Второй разновидностью ошибки в объекте является незнание обстоятельств, наличие которых изменяет социальную и юридическую оценку объекта. Так, беременность потерпевшей при убийстве или несовершеннолетие потерпевшей при изнасиловании повышают общественную опасность названных преступлений и служат квалифицирующими признаками. Данная разновидность ошибки влияет на квалификацию преступлений двояким образом. Если виновный не знает о наличии таких обстоятельств, существующих в действительности, то преступление квалифицируется как совершенное без отягчающих обстоятельств. Если же он исходит из ошибочного предположения о наличии соответствующего отягчающего обстоятельства, то деяние должно квалифицироваться как покушение на преступление с этим отягчающим обстоятельством.

От ошибки в объекте необходимо отличать ошибку в предмете посягательства и в личности потерпевшего.

При ошибке в предмете посягательства ущерб причиняется именно предполагаемому объекту, хотя непосредственному воздействию подвергается не намеченный преступником, а другой предмет. Подобная ошибка не касается обстоятельств, имеющих значение признака состава преступления, и поэтому не влияет ни на форму вины, ни на квалификацию, ни на уголовную ответственность. Однако нужно иметь в виду, что неверное представление о предмете посягательства иногда влечет ошибку и в объекте преступления. Например, похищение у гражданина газовой зажигалки, ошибочно принятой за пистолет, связано с ошибочной оценкой не только предмета посягательства, но и объекта преступления, поэтому квалифицируется в зависимости от направленности умысла (в данном примере - как покушение на хищение огнестрельного оружия).

Ошибка в личности потерпевшего означает, что виновный, наметив определенную жертву, ошибочно принимает за нее другое лицо, на которое и совершает посягательство. Как и при ошибке в предмете посягательства, здесь заблуждение виновного не касается обстоятельств, являющихся признаком состава преступления. В обоих случаях страдает именно намеченный объект, поэтому ошибка не оказывает никакого влияния ни на квалификацию преступления, ни на уголовную ответственность, если, разумеется, с заменой личности потерпевшего не подменяется объект преступления (например, по ошибке совершается убийство частного лица вместо убийства государственного или общественного деятеля с целью прекращения его государственной или политической деятельности - ст.277 УК).

Ошибка в характере совершаемого действия (или бездействия) может быть двоякого рода.

Во-первых, лицо неправильно оценивает свои действия как общественно опасные, тогда как они не обладают этим свойством. Подобная ошибка не влияет на форму вины, деяние остается умышленным, но ответственность наступает не за оконченное преступление, а за покушение на него, поскольку преступное намерение не было реализовано. Так, сбыт иностранной валюты, которую виновный ошибочно считает фальшивой, составляет покушение на сбыт поддельных денег (ст.30 и ч.1 ст.186 УК).

Во-вторых, лицо ошибочно считает свои действия правомерными, не осознавая их общественной опасности (например, лицо убеждено в подлинности денег, которыми расплачивается, но они оказываются фальшивыми). Такая ошибка устраняет умысел, а если деяние признается преступным только при умышленном его совершении, то исключается и уголовная ответственность. Если же деяние признается преступным и при неосторожной форме вины, то при незнании его общественно опасного характера ответственность за неосторожное преступление наступает только при условии, что лицо должно было и могло осознавать общественную опасность своего действия или бездействия и предвидеть его общественно опасные последствия.

Если объективная сторона преступления характеризуется в законе с помощью таких признаков, как способ, место, обстановка или время совершения деяния, то ошибка относительно этих признаков означает разновидность ошибки в характере совершаемого деяния. При этом квалификация преступления определяется содержанием и направленностью умысла виновного. Так, если лицо считает похищение чужого имущества тайным, не зная о том, что за его действиями наблюдают посторонние лица, оно подлежит ответственности не за грабеж, а за кражу.

Ошибка относительно общественно опасных последствий может касаться либо качественной, либо количественной характеристики этого объективного признака.

Ошибка относительно качества, т.е. характера общественно опасных последствий, может состоять в предвидении таких последствий, которые в действительности не наступили, либо в непредвидении таких последствий, когда они фактически наступили. Такая ошибка исключает ответственность за умышленное причинение фактически наступивших последствий, но может влечь ответственность за их причинение по неосторожности, если таковая предусмотрена законом.

Ошибка относительно тяжести общественно опасных последствий означает заблуждение в их количественной характеристике. При этом фактически причиненные последствия могут оказаться либо более, либо менее тяжкими по сравнению с предполагаемыми.

Если ошибка в количественной характеристике последствий не выходит за рамки, установленные законодателем, то она не влияет ни на форму вины, ни на квалификацию преступления. Так, идентичной будет квалификация умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, выразившегося в стойкой утрате трудоспособности как на 35%, так и на 95%, а также хищение чужого имущества стоимостью, превышающей как 1 млн, так и 5 млн руб. Не оказывает влияния на квалификацию преступления и ошибка относительно количественной характеристики последствий в тех случаях, когда ответственность не дифференцируется в зависимости от тяжести причиненного вреда (например, от фактического размера материального ущерба, если он является значительным при умышленном уничтожении или повреждении чужого имущества - ч.1 ст.167 УК).

В тех случаях, когда уголовная ответственность зависит от тяжести последствий, лицо, допускающее ошибку относительно этого признака, должно нести ответственность в соответствии с направленностью умысла.

Наступление более тяжкого последствия, чем субъект имел в виду, исключает ответственность за его умышленное причинение. В случаях когда причинение более тяжкого последствия охватывалось неосторожной виной, лицо наряду с ответственностью за умышленное причинение (или попытку причинения) намеченного последствия подлежит ответственности и за неосторожное причинение более тяжкого последствия, если таковая предусмотрена законом. При этом возможны два варианта квалификации. Деяние квалифицируется по одной уголовно-правовой норме, если она, устанавливая ответственность за умышленное причинение одних последствий, предусматривает неосторожное причинение более тяжких последствий как квалифицирующий признак (ч.2 ст.167, ч.4 ст.111 УК). Если же подобной нормы в УК нет (например, о превышении должностных полномочий, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего), а также в случаях реальной совокупности преступлений (пытаясь умышленно причинить тяжкий вред здоровью одного человека, виновный по неосторожности причиняет смерть и другому лицу), деяние должно квалифицироваться по статьям УК об умышленном причинении (или покушении на причинение) намеченного последствия (ч.1 ст.111 УК) и о неосторожном причинении фактически наступившего более тяжкого последствия (ст.109 УК).

Ошибка в развитии причинной связи означает неправильное понимание виновным причинно-следственной зависимости между его деянием и наступлением общественно опасных последствий.

Когда вследствие преступных действий наступает тот преступный результат, который охватывался намерением виновного, то ошибка в причинной связи не влияет на форму вины. Однако если последствие, охватываемое умыслом, фактически наступает, но является результатом не тех действий, которыми виновный намеревался их причинить, а других его действий, ошибка в развитии причинной связи влечет изменение квалификации деяния.

Ошибка в обстоятельствах, отягчающих и смягчающих наказание, заключается в неверном представлении виновного об отсутствии таких обстоятельств, когда они имеются, либо об их наличии, когда фактически они отсутствуют. В этих случаях ответственность определяется содержанием и направленностью умысла. Если виновный считает свое деяние совершенным без отягчающих или смягчающих обстоятельств, то ответственность должна наступать за основной состав данного преступления. Так, лицо не может нести ответственность за изнасилование несовершеннолетней, если он считал ее достигшей возраста 18 лет, а соучастник, не знавший о том, что взяткополучатель является главой органа местного самоуправления, не может отвечать за пособничество в получении взятки, предусмотренном ч.3 ст.290 УК. И наоборот, если виновный был убежден в наличии отягчающего обстоятельства, которое на самом деле отсутствовало, деяние должно квалифицироваться как покушение на преступление, совершенное при отягчающих обстоятельствах.

В зависимости от содержания обстоятельств, неправильно воспринимаются субъектом, различают два вида ошибки: юридический и фактический.

Юридическая ошибка - неправильное представление лица о юридической природе совершаемого деяния, его правовую оценку и последствия.

В уголовно-правовой теории такой вид ошибки иногда называют "ошибкой в праве ". Юридическую ошибку, как правило разделяют на 3 вида:

- ошибка в преступности деяния, лицо считает, что его действия преступны и влекут уголовную ответственность, тогда как они Уголовным кодексом не предусмотрены . В непреступности деяния, когда лицо полагает, что совершенное им деяние не влечет уголовной ответственности, но Уголовный кодекс относит такое деяние к преступлениям.

- ошибку в квалификации преступления, например лицо совершает кражу имущества из магазина и считает, что его действия охватываются ч.3 ст.185 УК (совершение кражи путем проникновения в помещение), но следователь квалифицирует его действия как кража совершенная в крупных размерах (ч.4 ст. 185 УК). Такая ошибка лица, как правило, не влияет на квалификацию и влечет уголовную ответственность лица.

- ошибку в виде размере наказания. Такая ошибка не влияет на ответственность, так как вид и размер наказания находятся за пределами субъективной стороны.

Фактическая ошибка - это неправильное представление лица об обстоятельствах, образующих объективные признаки конкретного состава преступления.

При фактич. ошибке лицо правильно оценивает юридическую, правовую хар-ку определенного деяния как конкретного преступления, однако ошибается в его фактических признаках.

В зависимости от того, в содержании которых именно объективных признаках ошибается лицо, различают следующие виды фактической ошибки:

а) ошибка в объекте может заключаться в ошибке в количественной или качественной характеристики общественно опасных последствий.

б) ошибку в характере деяния (действия или бездействия) то есть ошибка в характере вреда, может заключаться в непредусмотрение вреда, фактически наступила, и, наоборот, в предвидении вреда, не наступила.

в) ошибку в причинной связи влияет на квалификацию преступления (на определения формы вины, стадии совершения преступления и ответственности). Потому что ошибка в этих общих чертах причинной связи исключает ответственность лица за те желаемые или предполагаемые преступные последствия, если при этом имеет место существенное расхождение между тем, каким образом должны были наступить последствия и фактическим развитием причинной связи.

г) ошибку в личности потерпевшего. заключается в причинении вреда одному человеку, ошибочно принятому за другого. Виновный, желая убить С., убивает В., ошибочно принятого за С. Такая ошибка не может влиять на форму вины и ответственность, ибо жизнь любого человеках (а именно жизнь здесь является объектом) одинаково охраняется уголовным законом. Виновный же в этой ситуации не ошибался в том, что посягает на жизнь человека. Следовательно, его ответственность и должна наступать за умышленное убийство.

Уголовное право базируется на принципе виновной ответственности лица за совершенное им деяние. Вина предполагает правильное адекватное отражение в сознании субъекта как фактических, так и юридических признаков преступления. Однако в жизни встречаются случаи, когда лицо, совершая конкретное деяние, ошибается в его фактических признаках (в характере объекта или предмета действия, последствий, причинной связи) или неправильно оценивает его правовую природу, юридические свойства. В этих случаях в сознании лица формирует представление об объективной действительности. Это может быть вызвано различными объективными и субъективными обстоятельствами, при которых совершается действие, и по-разному влиять на решение вопросов о вине лица и ее уголовную ответственность.

Фактическая ошибка

Фактическая ошибка - этонеправильное представление лица о фактических обстоятельствах, относящихся к объекту и объективной стороне преступления.

В соответствии с этим фактическая ошибка может быть ошибкой в объекте, объективных признаках действия (бездействия), в развитии причинной связи, ошибкой в обстоятельствах отягчающих ответственность.

В науке также различают ошибки в средствах и способе совершения преступления, в предмете посягательства и др.

Виды фактических ошибок можно подразделить на следующие:

1. Ошибка в объекте

Дача взятки директору коммерческого предприятия связывается в сознании виновного с дачей взятки представителю власти (директор частной охранной фирмы принимается за сотрудника органов внутренних дел). Такое преступление квалифицируется в зависимости от умысла виновного, в данном случае как покушение на деяние, предусмотренное ст. 291 УК РФ.

Другое дело, когда речь идет об ошибке в оценке объекта. Похищая оружие, виновный может расценивать свои действия как кражу, хотя в данном случае речь идет не только о посягательстве на собственность, но и на общественную безопасность, которая и является определяющим объектом преступления. Такая ошибка является разновидностью юридической ошибки и поэтому лицо будет отвечать за то преступление, которое оно фактически совершило, т.е. по ст. 226 УК РФ.

2. Ошибка в предмете и в личности потерпевшего не имеет уголовно-правового значения (взлом сейфа, в котором не оказалось большой суммы денег, на которую рассчитывал виновный). Фактически совершенная кража должна квалифицироваться как покушение на кражу в крупном размере, если это охватывалось умыслом преступника.

3. Ошибка относительно характера совершенного действия

Лицо сбывает фальшивую денежную купюру, не осознавая этого. В отношении обычных граждан это не повлечет ответственности из-за отсутствия вины. Если же субъектом является кассир, обязанный проверять денежные купюры, и в его действиях будет установлена неосторожная вина, то это может быть расценено как разновидность халатности. Либо такой пример: К., желая напугать М., наставил на него ружье, полагая, что оно не заряжено, нажал на спусковой крючок, в результате чего произошел выстрел, которым М. был смертельно ранен. В данном случае ошибка относительно фактических обстоятельств исключает умысел в действиях К. Если ошибка явилась результатом легкомыслия или небрежности, как в приведенном примере, то, при наличии указанных в законе условий, лицо может подлежать ответственности за неосторожную вину.

4. Ошибка относительно общественно опасных последствий чаще всего заключается в ошибочном представлении лица о размере причиненного преступлением вреда. Если при этом умысел виновного был неопределенным, то есть он не имел конкретных намерений, касающихся размера ущерба, то квалификация наступает по фактически наступившим последствиям. Если же речь идет о конкретных намерениях, которые почему-либо не повлекли желаемого результата, то это расценивается как покушение на этот результат.

5. Ошибка в оценке развития причинной связи заключается в неправильном представлении лица о причинно-следственной зависимости между совершенным им деянием и последствиями. Так умысел на убийство человека, помещенного в клетку с дикими животными, предполагал наступления смерти от растерзания. Фактически же смерть наступает от инфаркта, вызванного сильным испугом. Виновный должен отвечать за убийство и покушение на убийство с особой жестокостью.

Н. и М., находящиеся в нетрезвом состоянии, возвращались домой с вечеринки. По пути они поссорились и подрались. Н. нанес М. множество ударов шилом по голове. Полагая, что М. мертв, Н. с целью скрыть совершенное преступление бросил потерпевшего в лужу. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть М. наступила от афлексии (попадание воды в дыхательные пути). Н. правильно был осужден за умышленное убийство.

6. Ошибка в обстоятельствах, квалифицирующих ответственность, является разновидностью ошибок, относящихся к объективным признакам деяния, и расценивается в зависимости от вины преступника.

В судебной практике нередко возникает вопрос об ошибке в обстоятельствах, отягчающих ответственность. Заблуждение лица относительно указанных обстоятельств должно разрешаться с учетом направленности и содержания умысла лица. Если лицо полагает, что оно совершает преступление при наличии отягчающих обстоятельств, хотя они отсутствуют, то оно подлежит ответственности за преступление, совершенное при отягчающих обстоятельствах. Отягчающие обстоятельства, о наличии которых лицо, совершившее преступление, не знало, не могут быть вменены ему в вину.

7. Ошибка в средствах совершения преступления влияет на квалификацию содеянного, если они отнесены к обязательным элементам состава. Например, вооруженность в бандитизме предполагает наличие настоящего оружия, а не макетов или неисправных средств.

Из вышеизложенного следует, что фактическая ошибка возникает на этапе планирования и реализации задуманного под влиянием ошибочных представлений о фактических обстоятельствах содеянного. В процессе реализации вред причиняется общественным отношениям, охраняемым иной уголовно-правовой нормой.

Особенности фактической ошибки, позволяют вывести тесную связь между допущенной виновным ошибкой и психическими процессами, происходящими в его сознании. Но выбор решения, варианта поведения зависит от сознания человека. Любое правонарушение, как и правомерное действие, имеет причины и условия, коренящиеся как в объективной действительности, так и в субъективных качествах человека. В этом смысле правонарушение тоже продукт объективной действительности. Но объективные факторы не могут преуменьшить значение интеллекта и воли человека, без участия которых невозможно совершение правонарушения.

При фактической ошибке субъект, взаимодействуя с окружающей средой, допускает неверное представление относительно собственных действий, которое ведет к ошибочному отражению его сознанием преступного деяния как оконченного. В действительности же наличествуют не все признаки состава преступления, предусмотренные соответствующей статьей УК РФ или ее частью, охраняющей общественные отношения, на причинение вреда которым направлен умысел виновного, а вред фактически причинен иным общественным отношениям.

Необходимо отметить, что если лицо в процессе совершения преступления осознает, что вред причиняется иному объекту и вследствие этого прекращает реализацию своего преступного замысла, то деяние квалифицируется как покушение на задуманное им преступление или добровольный отказ. Если же лицо, осознавая, что причиняет вред другому объекту, продолжает выполнение объективной стороны, то в содеянном присутствует умышленное или неосторожное причинение вреда объекту, фактически пострадавшему. Отношения к фактической ошибке указанные случаи не имеют.

Таким образом, в качестве одной из особенностей фактической ошибки выступает то, что представление виновного не совпадает с объективно происходящим. Лицо ошибочно уверено в том, что им полностью выполнена объективная сторона конкретного преступления, в то время как вред фактически причинен иным общественным отношениям.

При фактической ошибке виновный осознает противоправность своих действий, при этом данная ошибка может возникнуть только тогда, когда лицо действует с прямым конкретизированным умыслом и точно представляет себе определенный результат своих действий (бездействия). Если же лицо, например, безразлично относится к последствиям, которые могут наступить в результате совершенного им деяния (косвенный умысел) либо предполагает наступление одного из нескольких возможных последствий (неконкретизированный умысел), ошибка невозможна: наступившее в действительности последствие охватывалось сознанием виновного, в то время как фактическая ошибка представляет собой неверное представление лица о наступлении желаемого преступного результата.

Следовательно, фактическая ошибка присутствует в случаях, когда субъективная сторона преступления выражена в форме прямого конкретизированного умысла, т. е. когда виновный точно знает, какое преступное деяние он желал совершить (в отношении этого деяния он полагает свои действия (бездействие) полностью завершенными, а преступный результат наступившим).

Так в судебной практике нашла отражение позиция, что при фактической ошибке деяние необходимо квалифицировать как оконченное, исходя из фактически совершенного общественно опасного деяния. Однако если умысел лица изначально был направлен на выполнение объективной стороны одного общественно опасного деяния, а в отношении совершенного им преступления при допущенной фактической ошибке отсутствует как умысел, так и неосторожность, то лицо необоснованно привлекается к уголовной ответственности за наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых его вина отсутствует.

Таким образом, особенность фактической ошибки заключается в том, что в результате неверного отражения действительности лицо совершает деяние, содержащее признаки (не все) того преступления, которое охватывалось его умыслом (поскольку полагает его оконченным) и отдельные признаки состава иного преступления (вред причинен общественным отношениям, охраняемым иной уголовно-правовой нормой). Общим правилом для всех разновидностей фактической ошибки является то, что ответственность должна определяться в соответствии с виной, т.е. исходя из того, что виновный сознавал или должен был сознавать в момент совершения преступления.

20 Факультативные признаки субъективной стороны состава преступления

Любое волевое действие вменяемого человека, в том числе и преступное, исходит из определенных мотивов и направляется на достижение определенной цели. Кроме того, деяния имеют различную эмоциональную окраску. В связи с этим, расследуя уголовное дело или рассматривая его в суде, следователи и судьи должны всегда выяснять мотивы, цели и эмоции, проявившиеся при совершении преступления, в качестве самостоятельных элементов субъективной стороны. Вместе с тем надо иметь в виду, что указанные факультативные признаки имеют различное правовое значение.

Мотив преступления - это обусловленное определенными потребностями и интересами внутреннее побуждение, вызывающее у лица решимость совершить преступление. Мотив - побуждение осознанное, обусловленное желанием достичь определенную цель. Он тесно связан с виной, но не совпадает и не сливается с ней. Воздействуя на сознание человека, мотив формирует направленность его воли, обусловливает характер его действий. Мотивы характерны для всех преступлений, совершаемых с прямым умыслом, их наличие просматривается и при совершении действий (бездействия) с косвенным умыслом. Можно говорить о мотивах даже в неосторожных преступлениях, однако это уже мотивы общественно опасного поведения, приведшего к преступному результату, а не мотивы заранее предусмотренного, рассчитанного преступления1. Мотивы преступления и мотивы поведения различаются между собой. Если первые говорят, почему преступник совершил то или иное деяние, породившее определенные последствия, то вторые - почему (по каким побуждениям) лицо поступило так, что его поведение породило общественно опасные последствия, наступления которых оно не желало. Очевидно, что значение мотива преступления и мотива поведения для уголовной ответственности весьма различно. Мотив преступления может выступать в качестве его обязательного либо квалифицирующего признака (корысть, месть, ненависть и т. д.). Мотив поведения помогает уяснить причину неправомерных действий лица, характеризует личность правонарушителя и может быть учтен при индивидуализации наказания (например, хвастовство, эгоизм, озорство и т. п.). Кроме того, мотивы поведения, характерные не только для одного, а для целой группы правонарушителей, могут быть учтены криминологами в целях превенции преступлений (мотивы поведения рокеров, гоняющих на мотоциклах с большой скоростью по улицам с интенсивным движением, учитываются службами ГАИ и милиции, организующими досуг подростков и безопасные для окружающих гонки на специальном полигоне под руководством специалистов-автогонщиков).

Для правильной квалификации преступления большое значение имеет классификация мотивов.

В истории уголовного права предпринималось много попыток такой классификации. Еще в 1867 г. на конгрессе во Флоренции была установлена четырнадцатичленная градация мотивов преступления.

В дореволюционной русской литературе М. Я. Чубинский делил мотивы на две группы: 1) возвышенные или вообще достойные внимания; 2) низменные и достойные порицания".

В советской науке уголовного права "бум" исследовательских работ о мотиве и цели преступления приходится на 60-70-е годы. С принятием уголовного законодательства в 1958-1963 гг. заново осмысливались понятия не только уголовного права, но и психологии, категориями которой до этого оперировали чаще адвокаты, чем следователи и судьи.

Именно в этот период времени, доказывая важность установления мотива преступления, юристы ссылаются на авторитетные мнения и высказывания по этому поводу психологов и юристов прошлого, в частности В. Д. Спасовича, сравнившего уголовное дело, в котором не установлен мотив преступления, со статуей без головы, или без рук, или без туловища2.

Следует, однако, отметить, что в отличие от теории, нередко недооценивавшей значение мотива, Верховный Суд постоянно указывал на необходимость оценки мотива преступления. Но, в связи с неразработанностью учения о мотиве и цели преступления, постановление Пленума Верховного Суда воспринималось как декларация. Этому способствовала и нечеткая формулировка мотивов, даваемая законодателем в конкретных статьях Особенной части УК РСФСР. Например, такие указанные в статьях УК мотивы, как корысть, низменные побуждения, личная и иная заинтересованность, хулиганские побуждения требовали дополнительного толкования.

Субъективное толкование судьями понятия мотива и его правового значения приводили и приводят к многочисленным судебным ошибкам. Например, изучение опубликованной практики Верховного Суда за 1980-1983 гг. по делам об умышленных убийствах показало, что до 70% ошибок в квалификации умышленных убийств приходится на субъективную сторону и, в частности, на недостаточное выявление либо неправильную оценку мотива преступления".

Исходные данные классификации должны быть едиными, основанными на законе, и практически полезными при решении конкретных уголовных дел. Соглашаясь с классификацией, предложенной И. Г. Филановскгсм2, полагаем, что мотивы прежде всего надо разделить на два основных вида:

мотивы преступления и мотивы поведения (последние лежат в основе совершения неосторожных преступлений).

Мотивы преступления всегда антисоциальны, поскольку свидетельствуют о желании или сознательном допущении общественно опасных последствий. Они противоречат нормам морали и права, правам и свободам граждан, правилам общежития, официально провозглашенным законом в качестве объектов, охраняемых с помощью норм уголовного права.

В основу классификации мотивов следует положить характер и степень их общественной опасности, проявляющиеся в совершении умышленных преступлений. В соответствии с этим мотивы преступления можно подразделить на следующие виды: 1) человеконенавистнические, 2) корыстные, или низменные, 3) личные (ревность, зависть, карьеризм и т. п.).

К первому виду необходимо отнести мотивы, по которым совершаются преступления против мира и безопасности человечества (раздел XII УК РФ). Остальные виды мотивов могут проявляться при совершении умышленных преступлений из любого раздела УК. Они должны быть установлены, четко зафиксированы в процессуальных документах и учтены при рассмотрении уголовного дела. Правильное установление мотивации преступных действий играет большую роль и в деле исправления осужденного. Методика работы с осужденным, имеющим корыстную ориентацию, существенно отличается от работы с лицом, имеющим насильственную либо смешанную ориентацию.

Цель преступления - это мысленное представление, модель общественно опасных последствий, к достижению которых стремится лицо, совершающее преступление. Цель и мотив тесно связаны между собой. Однако по времени мотив возникает, как правило, раньше цели. Цель как осознанное стремление к удовлетворению возникает из потребности, появляется на основе преступного мотива. Вместе эти элементы субъективной стороны формируют интеллектуальную и волевую деятельность лица по совершению преступления.

Эмоции - это испытываемые человеком переживания по поводу собственного состояния, совершаемого деяния или событий окружающей действительности. Они не являются источником действий человека, их функции связаны, главным образом, с повышением активности его деятельности. Они придают психическим процессам особый фон, способствуют возникновению мотива, ориентируют человека на постановку определенной цели".

В качественном отношении эмоции полярны, они делятся на положительные и отрицательные, первые связаны с удовлетворением потребностей или возможностью такого удовлетворения, а вторые - с тем, что этому препятствует. Отсюда и формирование мотивов - положительных либо отрицательных. Определенное влияние эмоции могут оказать и на форму вины. "Увлечение одним предметом, - отмечает А. А. Пионтковский, - может быть связано с ослаблением внимания к другому и повлечь за собой неосторожное причинение вреда государственным или общественным интересам или правам и интересам отдельных граждан"2.

Эмоции характеризуются различной степенью интенсивности, напряженности, выступая как определенные эмоциональные реакции, среди которых наиболее часто встречаются реакции гнева, радости, тоски, страха. Интенсивность эмоциональных реакций и степень их влияния на психологическую деятельность человека выражаются в рамках таких понятий, как эмоциональный отклик, эмоциональная вспышка, аффект.

Эмоциональный отклик - это наиболее распространенная, постоянная реакция на сложившуюся или ожидаемую в обыденной жизни ситуацию. Его напряженность и продолжительность и, следовательно, влияние на эмоциональное состояние человека невелики. При совершении общественно опасных деяний они лишь "окрашивают" поведение человека в определенный эмоциональный тип. Практически они нейтральны при решении вопросов об уголовной ответственности и наказании.

Эмоциональная вспышка по своей напряженности значительно сильнее и поэтому способна воздействовать на эмоциональное состояние, хотя и не ведет к серьезному ослаблению контроля над собой. Сюда относятся и стрессы. Характерной чертой обоих названных эмоциональных процессов является то, что они контролируются сознанием и волей. Вместе с тем эмоциональная вспышка как реакция на неправомерное либо аморальное поведение человека, проявившаяся в причинении вреда потерпевшему, может расцениваться как смягчающее обстоятельство при назначении наказания.

В отличие от эмоционального отклика и вспышки адб-фект - это чрезвычайно сильные, бурно протекающие, кратковременные эмоциональные возбуждения взрывного характера, которые находят разрядку в действии при ослабленном волевом контроле либо полном его отсутствии. Ослабление волевого контроля и торможение интеллектуального процесса характерны для физиологического аффекта, при котором сознательное поведение лица дезорганизуется, но не исключается полностью. Действия, совершенные в состоянии физиологического аффекта (в уголовном праве это называется состоянием внезапно возникшего сильного волнения, вызванного противоправным либо аморальным поведением потерпевшего), считаются по названной причине преступлением. Вместе с тем, с учетом особого эмоционального состояния виновного, законодатель конструирует так называемые привилегированные составы, в которых устанавливается сравнительно мягкое наказание для лиц, совершивших умышленное убийство (ст. 107 УК) или причинивших тяжкий либо средней тяжести вред здоровью потерпевшего (ст. 113 УК) в состоянии аффекта.

Патологический аффект заключает в себе эмоциональный заряд такой силы, взрыв которого полностью помрачает сознание и порождает неуправляемое импульсивное действие. На этом основании патологический аффект исключает уголовную ответственность по основаниям, названным в ст. 21 УК.

Факультативные признаки субъективной стороны состава преступления имеют троякое правовое значение:

1) если мотив, цель и эмоции указаны в диспозиции конкретной статьи Особенной части УК в качестве обязательного признака, то их исключение (игнорирование) разрушает сам состав. Так, дезертирством (ст. 338 УК) можно считать только такое самовольное оставление части или места службы, которое совершается в целях уклонения от прохождения военной службы. Нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой, является преступлением по ст. 360 УК в том случае, когда эти действия совершены в целях провокации войны или осложнения международных отношений. По ст. 107 УК за убийство можно привлекать лишь в случае установления у лица обязательного для этой статьи признака - состояния физиологического аффекта;

2) факультативные признаки могут выступать в качестве квалифицирующих обстоятельств конкретного состава преступления. Их присутствие превращает простой состав в квалифицированный. Так, ч. 1 ст. 105 УК предусматривает наказание за умышленное убийство без отягчающих или смягчающих обстоятельств (простой состав). Пункт "и" части 2 этой же статьи предусматривает ответственность за убийство из хулиганских побуждений. Здесь мотив превратил простой состав убийства в квалифицированный со значительным ужесточением наказания;

3) если мотив, цель и эмоции не указаны в статьях УК ни в качестве обязательных, ни в качестве квалифицирующих признаков, то их установление по конкретному уголовному делу может быть учтено судом при индивидуализации наказания (ст. 61-63 УК).

Ошибка - это неверная оценка лицом, совершившим общественно опасное деяние, своего поведения, его результатов, иных фактических обстоятельств, неправильное представление лица о характере и степени общественной опасности совершенного деяния и его противоправности.

В юридической литературе ошибки классифицируются ошибок по различным критериям. По причинам возникновения их делят на извинительные (исключающие вину) и неизвинительные (не исключающие вину). По влиянию на квалификацию преступлений их делят на существенные, то есть изменяющие правовую оценку, и несущественные, которые не отражаются на квалификации преступления.

Но основная классификация проводится по предмету ошибки. По этому критерию все ошибки подразделяются на юридические (ошибки в законоположениях) и фактические (ошибки в фактических обстоятельствах).

Юридическая ошибка - это неправильное представление лица о преступности и наказуемости совершаемого деяния, его квалификации и пределах уголовной ответственности. Это определение позволяет выделить три разновидности юридической ошибки: ошибка в преступности деяния; ошибка в квалификации деяния; ошибка в наказуемости деяния.

При ошибке в преступности деяния возможны следующие варианты:

1) Лицо считает свое деяние общественно опасным и уголовно противоправным, а оно таким не является, поскольку не предусмотрено уголовным кодексом. Это так называемое «мнимое преступление». Примером может быть ситуация, когда гражданин хранит у себя дома кортик и считает, что тем самым совершает преступление. При «мнимом преступлении» лицо не подлежит уголовной ответственности, так как отсутствует уголовная противоправность.

2) Лицо не сознает уголовной противоправности деяния, предусмотренного уголовным кодексом, но сознает его общественную опасность. Так, кредитор самовольно с целью погашения долга забирает у соседа-должника корову и продает ее. Он считает, что действует в рамках права, но понимает, что причиняет должнику имущественный ущерб. Поскольку для констатации умышленной вины достаточно наличия у лица сознания общественной опасности своего поведения, поскольку в данном случае наступает уголовная ответственность за умышленное преступление - самоуправство (ст.383 УК).

3) Лицо не сознает общественной опасности деяния, но знает о его уголовной противоправности. Например, крестьянка продолжает выращивание масличного мака, зная, что родственница была осуждена за такое же деяние, так как считает, что выращивание мака для домашней выпечки не причинит вреда обществу. Поскольку уголовная противоправность является юридическим выражением общественной опасности, поскольку ее осознание является достаточным для констатации умышленной вины и привлечения к уголовной ответственности (ст.329 УК).

4) Лицо не сознает ни общественной опасности деяния, ни его уголовной противоправности. Такая ситуация является исключительно редкой, но она возможна, когда законодатель внезапно включает в круг преступлений деяние, которое прежде не каралось и даже считалось общественно полезным. Например, те же посев и выращивание масличного мака. Эта ошибка может быть извинительной и исключать уголовную ответственность, если лицо не сознавало уголовной противоправности деяния и не могло ее сознавать по уважительным причинам. Такое возможно вследствие того, что были нарушены правила обнародования закона или иного нормативного акта, если лицо находилось в обстоятельствах, не позволяющих своевременно ознакомиться с законом (зарубежная командировка, незнание языка и т.п.). Ошибка может быть и неизвинительной, если лицо не сознавало уголовной противоправности своего деяния, но должно было и могло ее сознавать (имелась возможность ознакомиться с законом, получить юридическую помощь). При названных условиях исключается умысел, но, если это предусмотрено законом, возможна ответственность за неосторожное преступление (правовая неосторожность ).

Ошибка в квалификации может проявляться в различных заблуждениях лица относительно правовой оценки совершенного преступления: лицо считает, что деяние предусмотрено определенной нормой УК, а оно предусмотрено другой нормой; виновный полагает, что нарушил одну норму закона, а нарушил несколько норм; или наоборот, считает, что нарушил несколько статей УК, а нарушил только одну. Все эти варианты ошибок не влияют на решение вопроса об уголовной ответственности. Лицо будет привлечено к ответственности за то преступление, которое оно фактически совершило.

Аналогично решается вопрос и при ошибке в наказуемости деяния, когда лицо ошибалось относительно вида и размера грозящего ему наказания. Вид и размер наказания определяет суд в соответствии с законом, и мнение преступника на сей счет значения не имеет.

Фактическая ошибка - это неправильное представление лица о фактических обстоятельствах деяния и его последствий. Она имеет четыре разновидности: ошибка в объекте посягательства; ошибка в предмете преступления; ошибка в личности потерпевшего; ошибка в признаках объективной стороны преступления.

При ошибке в объекте виновный полагает, что своим деянием причиняет вред одному объекту уголовно-правовой охраны, а фактически причиняет вред иному объекту или нескольким объектам. Существует несколько разновидностей ошибки в объекте:

1) Ошибка, которая проявилась в посягательстве на однородный объект. Например, лицо намеревалось похитить государственное имущество, а совершило кражу частного имущества. Данный вид ошибки не отразится на квалификации деяния, поскольку отношения государственной и частной собственности охраняются уголовным законом одинаково.

2) Ошибка, при которой лицо причинило вред не тому объекту, в отношении которого намеревалось совершить посягательство. Так, субъект намеревался совершить террористический акт путем посягательства на жизнь государственного деятеля с целью воспрепятствовать его политической деятельности, но по ошибке лишил жизни другого человека. При подобной ошибке содеянное должно квалифицироваться с учетом направленности умысла как покушение на то преступление, которое виновный желал совершить, так как причинить вред намеченному объекту не удалось по причинам, не зависящим от воли виновного.

3) Ошибка, проявившаяся в том, что при посягательстве на один объект виновный причинил вред нескольким объектам. Так, желая убить работника милиции с целью мести за исполнение им своих служебных обязанностей по охране общественного порядка, виновный подбрасывает ему в пищу яд, но в результате погибает не только работник милиции, но и его приятель, принявший угощение. В подобной ситуации ответственность наступает за умышленное преступление в соответствии с направленностью умысла и за неосторожное причинение вреда. В нашем примере - по ст.362 и ст.144 УК.

4) Ошибка, при которой виновный намеревался совершить преступления в отношении нескольких объектов, но по причинам, не зависящим от его воли, причинил вред только одному объекту. Например, лицо имело намерение путем поджога уничтожить имущество и документы государственного учреждения, но в результате пожара были уничтожены только документы. Уголовная ответственность наступает с учетом направленности умысла за оконченное преступление относительно одного объекта (ст.377 УК) и за покушение на то преступление, которое не было завершено (ст.14, ч.2 ст.218 УК).

Ошибка в предмете посягательства имеет несколько видов: ошибка в предмете в пределах основного состава преступления; ошибка в размере предмета; посягательство на предмет, который отсутствует.

Ошибка в предмете в пределах основного состава преступления не отражается на квалификации. Так, вор, имея намерение выкрасть из хранилища телевизор, перепутал в темноте коробку и завладел электропечью.

Ошибка в размере предмета может быть двоякого рода: а) количественные характеристики предмета оказались большими, чем полагал виновный; б) эти характеристики оказались меньшими, чем считал преступник. Данная ошибка чаще всего встречается при хищениях. В первом случае, когда лицо имело желание завладеть меньшим количеством имущества (определенный умысел), а изъяло больше намеченного и обнаружило это после окончания преступления , ответственность наступает за умышленное преступление в границах того размера, который охватывался умыслом виновного. Во втором случае, когда виновный желал похитить большое количество имущества, но по причинам, не зависящим от его воли, завладел меньшим количеством, ответственность наступает за покушение на причинение большего вреда с учетом направленности умысла.

Посягательство на предмет, который отсутствует - ошибка, имеющая в юридической литературе спорное название «посягательство на негодный объект». Примером может быть ситуация, когда лицо совершает кражу со взломом сейфа и обнаруживает, что он пуст. Виновный привлекается к уголовной ответственности за покушение на преступление с учетом направленности умысла: если субъект желал выкрасть имущество - ст.14 и ст.205 УК, если намеревался завладеть документами - ст.14 и ст.377 УК.

Ошибка в личности потерпевшего может проявляться в трех вариантах:

1) Лицо считает, что специальные признаки потерпевшего, предусмотренные законом в качестве квалифицирующих, имеются, а фактически их нет. Например, виновный считал, что совершает убийство женщины, находящейся в состоянии беременности, а она не была беременной. Содеянное квалифицируется как покушение на преступление с учетом направленности умысла. В данном случае - по ст.14 и п.3 ч.2 ст.139 УК.

2) Субъект уверен в том, что квалифицирующие признаки, характеризующие потерпевшего, отсутствуют, а в действительности они имеются. Например, виновный склоняет потерпевшего к потреблению наркотических средств и уверен, что потерпевший совершеннолетний, а тот не достиг восемнадцатилетнего возраста. Ответственность наступает за оконченное преступление в пределах, охватываемых сознанием виновного, то есть по ч.1 ст.331, а не ч.2 этой статьи УК.

3) Преступник посягает на потерпевшего, который отсутствует. Например, лицо стреляет в спящего с целью его убийства, но выясняется, что пуля попала в труп, так как смерть наступила ранее от сердечной недостаточности. Квалификация содеянного в этой ситуации подобна квалификации при посягательстве на предмет, который отсутствует - как покушение на преступление с учетом направленности умысла.

Ошибки в признаках объективной стороны преступления включают следующие разновидности заблуждений: отклонение действия, ошибка в средствах, ошибка в развитии причинной связи, ошибка в факультативных признаках объективной стороны преступления.

1) Отклонение действия несколько напоминает ошибку в личности потерпевшего. Например, с целью защиты от нападения преступника гражданин стреляет в него из ружья, но заряд не попадает в нападающего, который пригнулся, и ранит женщину, внезапно появившуюся из-за дома. Отклонение действия исключает ответственность за умышленное причинение вреда.

2) Ошибка в средствах имеет несколько видов:

Когда ошибочно используется иное, но не менее пригодное средство совершения преступления (виновный с целью обезображивания лица потерпевшей ошибочно вместо серной кислоты воспользовался соляной. Такая ошибка не влияет на квалификацию преступления);

Для совершения преступления используется средство, сила которого ошибочно занижена. Так, лицо выстрелило в похитителя яблок, полагая, что патрон заряжен солью, а в действительности был заряд картечи. Подобная ошибка исключает ответственность за умышленное причинение более тяжкого вреда.

Виновный уверен, что использует средство пригодное для преступления, а оно не вызвало желаемого общественно опасного результата. Например, лицо с целью убийства подсыпает в пищу якобы яд, но он оказывается безвредным порошком. Уголовная ответственность наступает за покушение на преступление с учетом направленности умысла.

Лицо по причине крайнего невежества использует для причинения вреда очевидно непригодное средство, которое объективно неспособно вызвать общественно опасные последствия. Так, с целью вызвать смерть своего недруга лицо ставит в церкви свечу за упокой его души. В таких случаях уголовная ответственность исключается, поскольку имеет место простое обнаружение умысла.

3) При ошибке в развитии причинной связи лицо правильно сознает характер своего деяния и того последствия, которое желает причинить, но неверно оценивает промежуточные звенья процесса, связывающего деяние с ожидаемым последствием. Можно выделить следующие виды такой ошибки:

Лицо сознает общественно опасный характер своего деяния и предвидит преступные последствия, но ошибается относительно течения причинной связи и тех факторов, которые должны привести к наступлению результата. Например, преступник наносит потерпевшему два удара молотком по голове (что вызвало смерть), и, не догадываясь об этом, вешает труп потерпевшего. Поскольку при данной ошибке лицо правильно осознавало характер своих действий и предвидело наступление общественно опасных последствий, постольку ошибка не влияет на квалификацию преступления как умышленного. В этом случае имеет место так называемый общий умысел .

Ошибка в развитии причинной связи является существенной, когда результат, предвидимый лицом, не совпадает с последствиями, которые фактически наступили. Здесь возможны два варианта. При первом фактические последствия более тяжкие, чем предвидимые. Эта ошибка исключает умысел в отношении наступивших последствий. Ответственность наступает за неосторожность, если лицо должно было и могло предвидеть фактически наступившие последствия. Ответственность исключается, если лицо не имело возможности предвидеть данные последствия. При втором варианте последствия вообще не наступают или фактический результат менее тяжкий, чем предвидимый. Например, лицо выстрелило в левую часть груди потерпевшего, но пуля не пробила бронежилет, и тяжкие последствия не наступили. Действия виновного следует квалифицировать как покушение на преступление с учетом направленности умысла.

4) Ошибка в факультативных признаках объективной стороны преступления (место, время, способ, обстановка) имеет две разновидности:

Когда лицо ошибается в факультативных признаках, которые для данного конкретного состава преступления являются обязательными, содеянное квалифицируется как оконченное преступление с учетом содержания умысла. Так, виновный считает, что похищает имущество тайно, незаметно от окружающих, а в действительности за его поведением наблюдают свидетели. Ответственность наступает за тайное похищение чужого имущества - за кражу (ст.205 УК).

Лицо ошибается в квалифицирующих признаках преступления. Здесь возможны два варианта. При первом виновный ошибочно полагает, что такие признаки имеются, а в действительности их нет. Например, преступник считает, что дает жертве мучительно действующий яд, намереваясь причинить недругу перед смертью дополнительные страдания, но потерпевший умирает быстро, без страданий. Ответственность должна наступать за покушение на преступление при квалифицирующих обстоятельствах (в данном случае - за покушение на убийство с особой жестокостью по ст.14 и п.6 ч.2 ст.139 УК). При втором варианте, наоборот, лицо убеждено, что квалифицирующие признаки отсутствуют, а фактически они имеют место. Ответственность наступает за оконченное преступление без квалифицирующих обстоятельств с учетом содержания умысла.

Обобщая правила юридической оценки ошибок относительно фактических признаков объективной стороны преступления, можно выделить следующие две типичные ситуации: а) ошибочное представление об отсутствии юридически значимых признаков исключает ответственность за умышленное преступление; б) ошибочная убежденность в наличии таких признаков требует квалификации содеянного с учетом содержания и направленности умысла.

Литература

Волков Б.С. Проблема воли и уголовная ответственность. - Казань, 1965; Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. - М., 1972; Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. - Воронеж, 1974; Угрехелидзе М.Г. Проблема неосторожной вины в уголовном праве. - Тбилиси, 1976; Дагель П.С. Неосторожность: уголовно-правовые и криминологические проблемы. - М., 1977; Волков Б.С. Мотивы преступлений. - Казань, 1982; Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. - Саратов, 1987; Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. - Казань, 1988; Лунеев В.В. Мотивация преступного поведения. - М., 1991; Якушин В.А., Назаров В.В. Ошибка в уголовном праве и ее влияние на пределы субъективного вменения. – Ульяновск, 1997; Якушин В.А. Проблемы субъективного вменения в уголовном праве. – Тольятти, 1998.

Глава 8
Субъект преступления