После войны тенденция экономической и социальной стабилизации обусловила определенное снижение преступности.
Гуманизация законодательства, изменение идеологии привели к тому, что в 1965 году был зарегистрирован самый низкий показатель преступности за всю историю существования Советского Союза (751 801 преступление). А в 1967 году уровень зарегистрированной преступности по сравнению с 1946 годом был в два раза меньше.
После середины 60-х годов стала проявляться тенденция роста преступности. За период с 1961 по 1985 год количество преступлений в СССР увеличилось на 137% и в 1985 году составило 2 млн 83 тысячи. 1986 год характеризуется снижением уровня "алкогольной" насильственно-хулиганской преступности. Данная тенденция была определена борьбой против пьянства и алкоголизма, начатой в мае 1985 года.
В результате распада СССР проявился целый ряд негативных последствий в сфере борьбы с преступностью. Одним из наиболее значимых стало разрушение системы мер предупреждения преступности, а также отстранение населения и его общественных формирований от задач по предупреждению и борьбе с преступностью. Единственным барьером на пути преступного поведения стали, по существу, уголовно-правовые меры.
Результатом этого стало следующее:
Преступность возросла значительно;
Изменилась качественно;
Приобрела транснациональный характер и т.д.
Преступность 90-х годов характеризуется, в первую очередь, высоким абсолютным уровнем. По коэффициенту на 100 тысяч населения в возрасте уголовной ответственности страны СНГ в начале 1990 года распределялись следующим образом:
На 1-м месте – Россия;
На 2-м месте – Молдова;
В Республике Беларусь прослеживается следующая динамика состояния преступности (тыс.):
| 1994 г. | 1997 г. | 2000 г. | 2001 г. | 2002 г. | 2003 г. | 2004 г. |
| 120 254 | 128 420 | 135 540 | 112 189 | 132 867 | 151 172 | 166 061 |
| +6,8% | +5,5% | –17,2% | +18,4% | +13,8% | +9,8% |
По СНГ и Республике Беларусь наблюдаются высокие темпы роста тяжких преступлений и их значительная доля в структуре преступности.
Например, если в 1991 году в республике совершалось только 14,2% тяжких преступлений в числе всех зарегистрированных, то в 2000 году их было уже 54,5% (а среди несовершеннолетних количество тяжких и особо тяжких составило 70%). В 2001 году доля тяжких преступлений составила 43%. Из них в 2001 году совершено 920 убийств и покушений на них.
В Беларуси сохраняется высокая доля корыстных преступлений
Просматривается тенденция роста коррупции в республике.
Еще одним негативным проявлением является возрастание латентности преступности, снижение раскрываемости.
В 2001 году в Республике Беларусь раскрываемость всей преступности составила 63,2% (в 2003 году – около 59,8%, а в 2004 году вновь 63,2%). Из них:
Умышленных убийств – 89,9%;
Краж – 43,2%;
Краж транспортных средств – 23,9%.
В 2002–2003 годах такая тенденция сохранялась.
Преступность в РБ.
Преступности в Беларуси, как и в других странах присущи общие криминологические характеристики и тенденции. В настоящий момент криминологическая наука выделяет 5 основных тенденций развития преступности, как в РБ, так и во всем мире.
1. и в РБ и во всем мире преступность носит корыстный характер. В частности в РБ по корыстным мотивам совершается до 70-80 % преступлений. Корыстные мотив определяют изменения всей преступности, что наглядно видно по динамике краж имущества.
2. за последнее десятилетие преступность стала основной угрозой нормальному развитию и существованию человечества. в РБ наблюдается снижение уровня преступности
3. за последнее десятилетие наблюдается превышение темпов роста преступности при превышении темпов роста населения. например, уровень преступности на 100 тысяч населения за прошедшие 40 лет увеличился в 4 разу, а население увеличилось только в 2 раза. в РБ с 1970 по 2010 год включительно уровень преступности увеличился в 3,2
Таким образом, темп роста преступности за последние 40 лет в РБ составил около 400 %, а прирост населения составил 5,4 %.
Особо следует отметить демографический фактор. Однако, для РБ в последнее время он утрачивает свое значение. В настоящее время по данным ООН в мире регистрируется порядком 500 млн. преступлений. В 2011 году в РБ было зарегистрировано 132052 преступления, а уже в 2013 году чуть более 96 тысяч преступлений.
4. уголовно-правовая борьба с преступностью в мире переживает широкий кризис. В период действия УК с 1961 по 2000 год преступность в РБ возросла из 27 тысяч преступлений в 61 году, до 200 тысяч преступлений в 2000 году.
Наличие в УК 61 года и сохранение в УК 99 года наказания в виде смертной казни не влияло и не влияет на сдерживание роста преступности.
Низкой является эффективность системы исполнения наказаний. последние 100 лет криминологи всего мира говорят о так называемом кризисе наказаний. Исправительные учреждения, которые должны перевоспитывать осужденных зачастую наоборот становятся рассадником подготовки криминальных кадров. Об этом свидетельствует уровень рецидива РБ, который достигает 50 %. почти 25% освободившихся из мест лишения свободы в течении года новь совершают преступления.
5. экономическое развитие государств не сопровождается снижением преступности. например, в настоящее время на 100 тысяч населения в развитых странах преступность составляет 8 000 преступлений, а в развивающихся странах – 1 500 преступлений. в РБ в 2011 году уровень преступности составил 1394 преступления на 100 тысяч населения, в 2012 года – 1080 преступлений, в 2013 году – 1020 преступлений.
Что касается регионального развития преступности в РБ, то традиционно в РБ наиболее подвержены криминалу столичный мегаполис (Минск и Минская область – население 3,5 млн.). 25 000 преступлений совершено в Минске.
последнее место по уровню криминала занимает Гродненская область – около 9 тысяч преступлений.
В советское время совершалось множество противоправных действий, но с преступностью велась активная борьба. К сожалению, некоторые инциденты скрывались. Diletant. media рассказывает о самых громких преступлениях, шокировавших граждан своей дерзостью и жестокостью.
Тройной теракт
Зимой 1977 года в Москве прогремели сразу три взрыва
Зимой 1977 года в Москве прогремели сразу три взрыва: в вагоне метро между станциями «Измайловская и «Первомайская», в магазине на Лубянке и около магазина на улице 25 Октября. Жертвами серии терактов стали семь человек, еще 37 получили ранения. Преступники успешно скрывались от правоохранителей более полугода, пока не спланировали еще один теракт на Курском вокзале. Взрыв был предотвращен, и обнаруженные улики позволили сыщикам выйти на группу армянских националистов, боровшихся за независимость Армении. Спустя два года после совершенных терактов начался закрытый процесс. Фигуранты свою вину не отрицали и были приговорены к расстрелу. Впрочем, ряд советских диссидентов настаивали, что обвиняемые не имели к делу никакого отношения, а обвинение было сфальсифицировано.
Чикатило
Вместо Чикатило расстреляли другого человека — Александра Кравченко
В 1994 году в возрасте 57 лет был расстрелян самый известный советский маньяк — Андрей Чикатило, известный также как «Бешеный зверь», «Убийца из лесополосы», «Гражданин X», «Сатана» или «Советский Джек-потрошитель. По оперативным данным, Чикатило, серийный убийца, педофил, некрофил, некросадист и каннибал, совершил около 70 убийств. Суд доказал 53 из них, хотя сам маньяк признал вину в 56 преступлениях. Дело Чикатило известно также тем, что вместо него ошибочно признали виновным и расстреляли другого человека — Александр Кравченко.
Самый первый советский маньяк
Между тем первым в СССР зарегистрированным маньяком-убийцей стал уроженец Витебской области Василий Комаров, на счету которого 33 жертвы. Свои преступления он совершал в Москве в период с 1921 по 1923 годы с целью обогащения. Сначала Комаров убивал один, однако впоследствии о преступлениях узнала его жена, которая не только не осудила мужа, но и стала участвовать в убийствах вместе с мужем. После обнаружения очередной жертвы милиционеры вышли на серийного убийцу и взяли его под стражу. В ходе следствия Комаров с большим удовольствием рассказывал о всех совершенных им преступлениях, в результате чего были найдены десятки убитых им горожан. В содеянном обвиняемый не раскаивался и утверждал, что готов убивать десятками. Несмотря на это, он был признан вменяемым, хотя экспертиза установила, что Комаров являлся алкогольным дегенератом и страдал психопатией. В 1923 году маньяк и его жена были расстреляны.
Ограбление Госбанка
Одно из самых крупных ограблений в истории СССР произошло в 1977 году
Одно из самых крупных и дерзких ограблений в советской истории произошло в Ереване в 1977 году. Его спланировали и совершили два брата — Феликс и Николай Калачяны. Злоумышленники разработали план проникновения в помещение Госбанка Армянской ССР, согласно которому Феликс Калачян должен был совершить почти невероятное — прыгнуть с крыши соседнего дома и попасть прямо в верхнее окно здания банка. Перемахнув через всю улицу, грабитель влетел в окно, пробурил в полу небольшое отверстие, пролез внутрь и сумел вылезти обратно с двумя мешками денег. Всего братья похитили полтора миллиона рублей, что являлась поистине космической суммой. Сбывать ворованные купюры преступникам пришлось отдельными партиями. За этим занятием их и поймали московские следователи. Суд в Армении приговорил Калачянов к высшей мере, после чего Верховный суд СССР удовлетворил их ходатайства о помиловании. Однако дойти до Еревана эти документы не успели, и братьев расстреляли.
Рыбное дело
Самое громкое коррупционное дело СССР получило название «Рыбное дело»
Одно из самых громких коррупционных дел советских времен получило название «Рыбное дело», которое расследовалось с конца 1970-х годов. В поле зрения следователей КГБ попали гендиректор торгового предприятия «Океан» Фельдман и директор одного из фирменных магазинов Фишман. Как выяснили правоохранители, в ходе своих выездов в социалистические страны подозреваемые вывозили крупные суммы денег, обменивали их на валюту и переправляли на Запад. Таким образом Фельдман и Фишман намеревались обеспечить себе безбедное существование после планируемой эмиграции из Советского Союза. В ходе расследования дела была раскрыта деятельность огромной преступной группы, занимавшейся контрабандой черной икры. Одним из основных организаторов криминальной сети оказался замминистра рыбного хозяйства СССР Владимир Рытов, приговоренный позже к расстрелу. Всего в связи с причастностью к коррупции своих постов лишились более пяти тысяч чиновников, полторы тысячи человек оказались в тюрьме.
Становление отечественной статистики преступности . Начало статистического изучения преступности в царской России, как и за границей, относится к первой четверти прошлого века. А.Н. Радищев в работе «О законопослушании» (1802 г.) пришел к важным выводам о роли статистики преступлений в изучении преступности, ее причин и в разработке мер борьбы с ней. В 1823 г. действительный член Российской академии наук К.Ф. Герман сделал доклад «Изыскания о числах убийств и самоубийств в России в 1819-1820 годах», в котором высказал идеи о закономерном развитии преступности и ее обусловленности определенными причинами. Оба эти открытия сделаны были намного раньше бельгийского статистика А. Кетле. В то время как Кетле обессмертил свое имя аналогичными выводами, идеи русских ученых в связи с сопротивлением властей, признавших их политически вредными, не были даже в те годы опубликованы (см.: Радищев А.Н . Избранные философские и общественно-политические произведения. М., 1952. С. 460; Гернет М.Н . Изучение преступности в СССР (исторический очерк) // Проблема изучения преступности. М., 1945. С. 30).
Первые работы Е. Анучина, Н. Неклюдова, П. Ткачева, Ю. Янсона, А. Чупрова по статистике преступности в России появились в 60-е годы XIX в. В 70-е годы стали формироваться официальные сборники «Своды статистических сведений по делам уголовным», вступительные очерки к которым писал Е.Н. Тарновский. Сведения о преступности за 1874-1894 гг. были опубликованы в сборнике «Итоги русской уголовной статистики», а за 1905-1915 гг. - в «Ежегодных сборниках статистических сведений министерства юстиции».
Советская эпоха привнесла свой уникальный опыт в решение не только политических, социальных, экономических, правовых, но и криминолого-статистических проблем. Уголовная статистика в СССР не была сколько-нибудь устойчивой: менялись единицы измерения, уголовное законодательство, правовые дефиниции, принципы и формы учета криминальных явлений и процессов. За время существования СССР так и не было разработано единой государственной отчетности для всех правоохранительных органов. Она носила в основе своей ведомственный характер и служила ведомственным, а не государственным и тем более не народным интересам.
В период революции, иностранной интервенции и гражданской войны фактическая преступность на территории бывшей царской России была чрезвычайно высокой. В один миг рухнули многовековые устои российского общественного поведения, государственные, правовые, нравственные, религиозные. Практически все жители страны - и «красные», и «белые», и неопределившиеся были втянуты в криминальный водоворот либо в качестве преступников (соучастников), либо жертв преступлений. Прямыми и косвенными ее жертвами (потерпевшими) стали от трети до половины населения страны. Это не очень точная экспертная оценка криминальных событий. Ибо какого-либо учета жертв классовой борьбы не велось ни «белыми», ни «красными». Не было не только учета преступлений, но и их законодательного определения. Революционная расправа масс и создание репрессивных органов опережали законодательную криминализацию общественно опасного поведения. Эти формы наделялись беспредельными дискреционными полномочиями и действовали на основе революционного правосознания. Первый ведомственный акт НКЮ «Руководящие начала по уголовному праву РСФСР» появился только в декабре 1919г. Первые уголовные кодексы РСФСР и некоторых других союзных республик были приняты лишь в 1922 г. Уголовное законодательство обновлялось в 1926-1928 и 1958-1962 гг. В промежутках между этими датами шел непрерывный процесс изменения и дополнения уголовного законодательства. Учет преступлений, коррелируя с уголовным законодательством и практикой его применения, имел свои идеологические задачи и статистические особенности. С 1918-1919 гг. в РСФСР, а с 1922-1924 гг. в СССР учитывались уголовные дела, а затем осужденные. С этого времени было издано шесть работ, охватывающих 5-летний период по СССР и 8-летний - по РСФСР (см.: Статистика осужденных в СССР за 1923-1924 гг. М, 1927; Статистика осужденных в СССР за 1925-1927 гг. М, 1930; Статистика осужденных в РСФСР за 1926 г М.. 1927; Преступность и репрессии в РСФСР. М., 1930; Статистика осужденных в РСФСР за 1928-1934 гг. М., 1935; Сборник по судебной статистике СССР за 1935 г. М., 1937 .). Учет судимости (преступности) в те годы был неполным и неточным. Таковым он практически оставался до 60-х годов. Необходимо при этом иметь в виду то, что фактическое отсутствие в те годы института освобождения от уголовной ответственности, в определенной мере приравнивало уровень судимости к уровню учтенной преступности.
Сведения о судимости за 1924 г. можно принять за начальную базу. По учетным данным в этом году в СССР было осуждено 1 915 900 человек (см.: Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917-1927. М, 1928. С. 112- 113), или около 1354 человека на 100 тыс. населения. В РСФСР, где учет судимости формально существовал с 1918 г. (и есть основания полагать, был несколько полнее), в 1924 г. коэффициент судимости составил 2910 человек на 100 тыс. населения (см.: Статистика осужденных в РСФСР за 1926 г. М.. 1928). Если признать российский показатель 1924 г. более объективным для всего Союза и соотнести его с уровнем судимости 1990 г., когда последний раз были собраны эти сведения в федеральном объеме, то мы увидим, что судимость в СССР в расчете на 100 тыс. населения за анализируемые 66 лет снизилась более чем в 10 раз. Однако такой оптимистический вывод лежит скорее всего в области криминологических фантазий, чем реалий. Дело в том, что статистические данные плохо сопоставимы по уголовно-правовому, судебно-практическому и статистическому содержанию. Более того, они обходят стороной самые драматические периоды криминальной действительности в 1929-1934, 1937-1938, 1941-1945, 1956-1991 гг.
Кроме того, динамика судимости в перестроечный и переходный периоды слабо коррелирует с динамикой регистрируемой и тем более фактической преступности: преступность росла, а судимость сокращалась. Интенсивное увеличение «ножниц» между трендами реальной, регистрируемой и наказуемой преступности (особенно в постсталинский, перестроечный и постсоветский периоды) было разительным и многопричинным. Его анализ важен не только для понимания демократизации общества, но и его криминогенности с параллельным разрушением и ослаблением как тоталитарного, так и элементарного правового контроля.
Более объективно тенденции (а не уровень) преступности в СССР (России) могут быть выявлены по двум большим периодам: (1917- 1922) - (1956-1960); (1956-1960) - (1990-1998). Существенно отличаясь друг от друга по направленности уголовной политики, содержанию уголовного и уголовно-процессуального законодательства, следственно-судебной практики и учету преступлений, эти периоды внутри себя имеют относительную общность, которая гарантирует некую удовлетворительную сопоставимость криминологических показателей, распределенных во времени и пространстве.
Преступность в годы Великой Отечественной войны . Любая современная война для любой страны представляет чрезвычайную ситуацию, способствующую более высокому уровню преступности. Кроме того, во время войны идет перераспределение преступности между тылом и фронтом. В истории были войны, которые побуждали к объединению нации и патриотизму, способствующие снижению преступности. Однако вряд ли это распространимо на современные войны, приводящие к полному разрушению жизни и бросающие людей за грань выживания. Самая разрушительная для нашей страны Великая Отечественная война продолжалась пять лет и велась главным образом на территории СССР. Миллионы погибших и искалеченных; тысячи разрушенных городов, поселков, деревень, заводов, фабрик, коммуникаций; десятки миллионов людей остались без хлеба и крова. И это не могло не повлиять на рост преступности. При всей неполноте данных, она увеличилась в несколько раз, а судимость - в 2,5-3 раза.
Общее число осужденных во время войны в целях сопоставимости данных и вычленения «военных» особенностей целесообразно разделить на осужденных общими судами, военными трибуналами и за преступления, предусмотренные указами военного времени.
Число осужденных за преступления, предусмотренные указами военного времени, было значительным. Оно почти вдвое превышало количество осужденных общими судами, но изменялось примерно так же, как и число осужденных военными трибуналами. Общее число осужденных по указам за годы войны составило 5,8 млн. человек. Но эти учтенные сведения неполны. Всего в 1940-1956 годы по этим указам, по подсчетам Р.П. Соколовой, было осуждено 18 046 тыс. человек (см.: Соколова Р.П. Система показателей статистики осужденных в СССР и ее использование в криминологических исследованиях. Дисс. ...канд. юрид. наук. М., 1969), или 53% всех осужденных в 1940-1956 гг. (кроме осужденных военными трибуналами).
Широчайшая уголовная ответственность за малейшие нарушения трудовой дисциплины, сделавшая преступниками 18 млн. человек, вместе с беспощадной войной и беспощадными политическими репрессиями серьезно подточили силы народа. 1953-1956 гг. после смерти Сталина были переломными. Дальнейший пресс сорокалетнего жесточайшего насилия народ вряд ли мог выдержать.
Изменения тенденций преступности в 1960-1991 гг . С ослаблением тотального контроля за деятельностью и поведением людей во второй половине 50-х годов уголовная преступность в СССР начала изменяться не по «нашим», а по общемировым законам, открытым еще К. Марксом, т.е. стала расти быстрее, чем численность населения. Эта тенденция установилась не сразу. Первые реальные попытки разрушения тоталитаризма появились в 1956 г. после XX съезда КПСС, когда был подвергнут критике культ личности Сталина, а также после польских (познанских) волнений и особенно после венгерского восстания. Если принять за базу 1956 г., год первой попытки разрушения сталинизма, то в 1957 г. преступность возросла на 16,9%, в 1958 г. - на 29,9%. Закономерный в те годы рост преступности увеличился в результате широкой и недифференцированной амнистии уголовных преступников от 27 марта 1953 г., большинство из которых в последующие годы вновь оказались в местах лишения свободы.
Принятие Основ уголовного законодательства в 1958 г., предопределивших некоторую гуманизацию и сужение сферы действия уголовного закона, привело к сокращению учтенной преступности в 1959 г. на 30,2%. Принятие же новых республиканских кодексов в 1960-1962 гг. сопровождалось адапционными синдромом (отсутствие следственно-судебной практики по новому законодательству, перегибы в исполнении новых законов, недостаточная осведомленность граждан о новых запретах), который привел к росту преступности в 1960 г. на 5,9%, а в 1961 - на 34,7%. В 1962 г. положение не изменилось, но судебная практика стала корректироваться, на что существенно повлиял курс партии на искоренение преступности, провозглашенный в Программе КПСС 1961 г.
Руководители правоохранительных органов должны были каждодневно доказывать свою способность «управлять» процессом искоренения преступности. Декларация о гуманизации уголовного правосудия широко использовалась для подтверждения этой задачи. Опора на общественность в борьбе с преступностью привела руководство страны к мысли об отмирании уголовной юстиции, перепроизводстве юристов, сокращении их подготовки и к другим ошибочным выводам. Но объективные тенденции преступности в условиях снижения тотального контроля в период хрущевской оттепели развивались по своим законам. Реальный общественный порядок ухудшался, хотя статистика свидетельствовала о другом. В 1965 г. было учтено 751 801 преступление. Эти показатели были самыми низкими за время действия уголовного законодательства 60-х годов. Коэффициент преступности составил 328, а судимости - 249 на 100 тыс. жителей.
Расхождение провозглашенного курса на искоренение преступности с помощью общественности и реальной криминологической обстановкой в стране в 1966 г. стало очевидным и для руководства страны.
23 июля 1966 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «О мерах по усилению борьбы с преступностью», за которым последовало изменение уголовного законодательства и внесение коррективов в уголовную политику. В 1966 г. учтенная преступность возросла на 18,1%. С этого года, года первого усиления уголовной ответственности, преступность стала интенсивно расти. В связи с этим только ЦК КПСС принял более 15 открытых и закрытых постановлений, направленных на усиление борьбы с преступностью и ее снижение, а в уголовные законы практически непрерывно вносились изменения и дополнения в тех же целях. Однако положение дел не только не улучшалось, а последовательно и закономерно ухудшалось.
Разрушение сталинского режима, который удерживал народ в страхе, некоторые признаки свободы и волюнтаризм в решении социально-экономических и криминологических проблем во времена Хрущева и особенно генерализованное разложение общественных, в том числе и правовых, отношений в брежневский застойный период, несмотря на постоянные призывы властей к сокращению преступности и возврат к некоторым сталинским методам социального контроля, был тем фоном, на котором регистрировался интенсивный рост преступности. С вынужденной либерализацией тоталитаризма иссякали и все криминологические преимущества социализма.
В итоге статистическая картина преступности оказалась следующей: если в 1956 г. было зарегистрировано 579 116 преступлений или 292,6 деяний на 100 тыс. населения, то в 1991 г., когда СССР фактически и юридически перестал существовать, учтенная преступность по абсолютным показателям возросла до 557,0%, впервые достигнув 3 223 147 преступлений, а по относительным - до 381%, или 1114,9 преступлений на 100 тыс. всего населения бывшего СССР. Среднегодовые темпы прироста преступности за эти 35 лет равнялись 5,03%, а населения - 1,1%, т.е. рост преступности обгонял рост населения в 4,6 раза (рис. 3). Темпы прироста преступности в зависимости от объективных и субъективных условий существенно колебались, достигнув в 1989 г. +31,8%. Аналогичные «взлеты» преступности наблюдались в 1958 г. (+29,9%), 1961 г. (+34,7%), 1966 г. (+18,1%) и в 1983 г. (+21,7%).
Зарегистрированная преступность в России с начала перестройки и до распада СССР изменялась по тем же законам, как и в Союзе в целом, т.е. интенсивно росла. После образования Российской Федерации (1991 г.) этот рост продолжался до 1994 г. Затем в динамике учтенной преступности появились колебания с преимущественным ее снижением. И это было связано не столько с реальным улучшением криминологической обстановки в стране, сколько с неспособностью правоохранительных органов контролировать преступность и с манипуляцией учетом преступных проявлений, в результате чего интенсивно росла латентная преступность. Среднегодовой прирост населения в России за эти годы составил всего 0,2%, а учтенной преступности - 4,5%, в том числе в расчете на 100 тыс. населения - 4,25%. Таким образом, среднегодовой прирост преступности за эти годы в 22,5 раза превышал среднегодовой прирост населения. Реальный прирост преступности был многократно выше.
Рис. 3. Динамика населения и преступности в СССР (1956-1991 гг.)
Большинство «взлетов» преступности в те или иные годы связано с существенными изменениями уголовной политики и уголовного законодательства, судебной и регистрационной практики. Подъем преступности в 1983 г., например, был обусловлен не столько реальным увеличением преступных проявлений, сколько их большим «выявлением» на основе Постановления Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1983 г. «О деятельности Прокуратуры СССР» (эффект Ю. Андропова, пытавшегося полицейскими методами укрепить дисциплину суда и правопорядок в стране).
Рост преступности в 1988-1991 гг. связан с проявлением общемировой тенденции в «перестроечных» условиях существенного разбалансирования и бытия, и сознания. В эти годы, констатирует В.Н. Кудрявцев, «началась "война законов", в которой одержали победу... не центральные, а местные власти, распался Союз ССР. Пострадало и отношение к нормам нравственности; в средствах массовой информации, в повседневной жизни стали пропагандироваться секс, насилие, корысть, вседозволенность. Все это означало разрушение нормативного порядка, которое идет в кризисных ситуациях рука об руку с деформацией социальных институтов и других компонентов социальной сферы в целом» (Кудрявцев В.Н. Социальные деформации. М- 1992. С. 50.) (рис. 4).
Рис. 4. Динамика основных криминологических показателей в СССР (1961-1991 гг.)
Таким образом, статистические сведения об общем уровне зарегистрированной преступности в СССР и его динамике за предыдущие годы требуют глубокого качественного анализа и весьма критической оценки. Ясно одно, что показатели преступности, будучи исторически конкретными, коррелируемыми с динамикой политических, социально-экономических процессов, с изменениями уголовной политики, уголовного законодательства и следственно-судебной практики, с объективными и субъективными возможностями правоохранительных органов, очень неполно отражают реальную криминологическую обстановку. Однако при всей своей неполноте, относительности и даже искаженности они являются более или менее репрезентативными. Поэтому годовые уровни учтенной преступности, неполно отражая криминологическую реальность, взятые за много лет, более или менее адекватно передают ее основные тенденции, тенденции роста преступлений и повышения их общественной опасности.
Рассматриваемые статистические факты нельзя объяснить преимуществами социализма, как это делалось в недалеком прошлом. Хотя нельзя отрицать, что определенное улучшение условий жизни в 30-е и особенно в послевоенные годы могло позитивно сказаться на уровне противоправного поведения. Но основные причины относительно умеренного уровня преступности в СССР и его снижения в довоенные годы, были связаны не с выдуманными преимуществами сталинского социализма, а с тотальным государственным и общественным, открытым и тайным контролем за поведением и деятельностью людей, с генерализованным страхом перед репрессивным режимом.
Роль любого жесткого социального контроля, а не только тотального, криминологически значима. На это обратила внимание американский криминолог Ф. Адлер. Она на основе данных Первого обзора ООН о тенденциях преступности (1970-1975) отобрала 10 стран, расположенных в различных регионах мира, но имеющих относительно низкую преступность: Швейцарию и Ирландию (Западная Европа), Болгарию и ГДР (социалистические страны Восточной Европы), Коста-Рику и Перу (Латинская Америка), Алжир и Саудовскую Аравию (Северная Африка), Японию и Непал (Азия). Выбранные страны существенно различались по абсолютному большинству криминологически важных показателей, экономических, политических, социальных, религиозных и иных, но имели одну общую характеристику: сильный социальный контроль, хотя и в разных и даже не схожих формах (государственный, партийный, религиозный, полицейский, производственный, общинный, семейный и т.д.), который и позволял удерживать преступность на относительно низком уровне (см.: Adler F. Nations not Obsessed with Crime. Littleton. Colorado, 1983. P. 129-130).
Одной из эффективных форм контроля является контроль коммунистический тотальный. Его нельзя упрощать. Он включал в себя ряд составляющих:
экономическую - полную зависимость человека от единственного работодателя - государства, а фактически от господствующей номенклатуры;
правовую - заключающуюся в примате прав государства над правами личности;
организационную - вытекающую из демократического централизма, где слово «демократический» было «фасадным», а «централизм» - сущностным;
идеологическую - подавление инакомыслия;
социально-психологическую - доминирование пропартийного общественного мнения;
оперативную - тайная и явная государственная слежка за поведением и деятельностью людей;
репрессивную составляющую, которая венчала и интегрировала контроль в целом. Она была последней, но не единственной инстанцией, удерживающей народ в страхе перед нарушениями государственных предписаний.
Краткий перечень основных составляющих сталинского контроля за поведением и деятельностью людей показывает, что такой контроль действительно был всеохватывающим и всеобъемлющим, т.е. тотальным. С криминологической точки зрения такой контроль можно признать эффективным и криминальным одновременно. Удерживая на относительно низком уровне уголовную преступность, тотальный контроль не искоренял ее, а «переплавлял» в преступность властей против своего народа. Поэтому общая результирующая преступности в тоталитарных режимах (коммунистических, фашистских, религиозно-фундаменталистских и др.) объективно вряд ли может быть ниже преступности в демократических странах.
В Если Маркса нет, значит, всё позволено
Тут нас уверяют, будто зловредные коммунисты путём «развращения людей и тотального уничтожения морали (через уничтожение религии и прочих "буржуазных пережитков")» превратили незлобивую и богобоязненную русскую молодёжь в гопников.
Что ж, давайте посмотрим статистику убийств в России-которую-мы-потеряли, позднем СССР и нынешней РФ
Российская Империя конца XIX - начала XX века
Обращаю внимание: приведённые цифры - не количество убитых, а количество дел об убийствах. Количество убитых должно быть несколько большим:
Надо непременно оттенить одно чрезвычайно важное обстоятельство: именно то, что цифры официальной статистики являются показателями числа возникших судебных дел об убийствах - и только, о числе же жертв этих преступных деяний статистика умалчивает. Между тем, в судебной практике сплошь и рядом случается так, что одно дело возникает об убийстве двух, пяти, десяти и более человек.(Из доклада И.А. Родионова «Неужели гибель?», прочитанного в Русском Собрании 16 февраля 1912 года)
СССР 1980-х
Как и говорил Родионов, количество дел об убийствах заметно меньше количества убитых.
Выводы
Тот факт, что в результате разрушения СССР количество убийств на душу населения выросло в несколько раз, вполне очевиден даже для людей, не знакомых с уголовной статистикой. Однако выясняется, что в Российской Империи последнего десятилетия XIX века этот показатель был как минимум не ниже, чем в СССР 1980-х, а с 1905 года он стал вполне сопоставим с уровнем нынешней РФ.
Источники и примечания
Данные по Российской Империи:
До 1909 года включительно - упомянутый выше доклад И.А. Родионова «Неужели гибель?»:
Показателем повышающейся или падающей преступности в населении бесспорно служит сравнительная статистика.Я не стану утруждать ваше внимание цифрами по всем категориям уголовной преступности. Я ограничусь только цифрами возникших судебных дел об убийствах за ближайшие прошлые годы.
По сведениям министерства юстиции, всех таких дел в Империи за 1905 г. возникло 29,821, в 1906 г. - 36,548, за 1907 г. - 35,294, за 1908 г. - 33,298 и в 1909 г. - 30,942. К сожалению, сведений за самые последние годы пока не имеется. Для сравнения приведу цифры за некоторые, более ранние, «доконституционные», годы.
Дел об убийствах в 1890 г. возникло 9,254, в 1895 г. - 12.035 и в 1900 г. - 16,425.
Сведения о 1909–1913 гг. приведены в соответствующей статье из википедии .
В качестве источника в таблице указана книга: Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. А.И. Долговой. М., 2001.
В свою очередь, учебник Долговой ссылается на Свод статистических сведений по делам уголовным за 1913 г. Пг., 1916. Очевидно, Родионов тоже брал свои сведения из этого ежегодника, только более ранних лет выпуска.
Динамика населения Российской Империи по годам взята отсюда . Стоит отметить, что это завышенные цифры населения. Следовательно, количество дел об убийствах на душу населения получается несколько заниженным. Однако общей безрадостной (для поклонников «потерянной России») картины это ничуть не меняет.
Данные по СССР:
Количество убитых:
Народное хозяйство СССР в 1988 г.: Статистический ежегодник. М.: «Финансы и статистика», 1989. С.28
Народное хозяйство СССР в 1988 г. С.253.
Данные по РФ:
Количество убитых:
1990–2000 годы - Российский статистический ежегодник. 2001. Стат. сб. М., 2001. С.126.
2000–2006 годы - Российский статистический ежегодник. 2007. Стат. сб. М., 2007. С.122.
Количество убийств и покушений на убийства:
1990–2000 годы - Российский статистический ежегодник. 2001. Стат. сб. М., 2001. С.273.
2000–2006 годы - Российский статистический ежегодник. 2007. Стат. сб. М., 2007. С.307.
В целом десятилетие с середины 50-х до середины 60-х гг., называемое «оттепелью», было отмечено заметным упорядочением состояния преступности, вызванным ослаблением детерминант, связанных с последствиями войны. В 1965 г. было зарегистрировано наименьшее за прошедшие три десятилетия количество преступлений - 751 801. Удельный вес преступности несовершеннолетних колебался в пределах 5%, а ее уровень снизился с 1945 по 1965 г. в 4 раза. Общий коэффициент судимости к середине 50-х гг. снизился в 2 раза; в 1967 г. уровень зарегистрированной преступности в СССР по сравнению с 1946 г. был в 2 раза меньше 1 .
С 1967 г. в результате криминализации мелкого хулиганства, до того признававшегося административным правонарушением, произошел существенный рост регистрации преступлений именно за счет этого деяния, которое составляло каждое пятое преступление. Зато последовало снижение на 20% тяжкой насильственной преступности - убийств, тяжких и менее тяжких телесных повреждений, которые на 70% совершались по
1 См.: Остроумов С.С. Уголовная статистика и предупреждение преступности. М., 1970. С. 15. Сказанное не противоречит констатации усложнения ситуации во второй половине 50-х г.: приведенные данные характеризуют положение дел в сравнении с последним годом войны и первым предвоенным годом.
бытовым мотивам в состоянии алкогольного опьянения (в том числе и потерпевших).
Со второй половины 60-х гг., в 70-е гг. и в начале 80-х гг., определяемых социологами и политологами как «застойные», неуклонно растут (исключение составлял 1983 год, когда Ю.В. Андропов предпринял попытку административно-командными методами навесуи порядок и дисциплину, которые могли дать лишь краткий эффект) организованные формы преступности, распространяются взяточничество и казнокрадство. Оживляется и профессиональная преступность.
В 1984 г. коэффициент зарегистрированной преступности равнялся 739, а судимости - 503. Все более увеличивались «ножницы» между регистрацией преступлений и судимостью виновных лиц, что статистически достоверно демонстрировало серьезные просчеты в правоохранительной деятельности, вселявшие социально неустойчивым лицам уверенность в безнаказанности преступной деятельности.
С апреля 1985 г. начался период преобразований в направлении гуманизма, демократизма, гласности функционирования всех институтов власти и управления. Провозглашается переход к смешанной экономике рыночного характера, демонополизация и приватизация в промышленности, сельском хозяйстве, в сфере торговли и услуг населению, ставится цель строительства правового государства с верховенством закона и неукоснительностью его соблюдения всеми без исключения должностными лицами и гражданами. Гласность же позволила после полувекового перерыва снять секретность с публикаций уголовной статистики, сначала по семи видам преступлений, а с 1989 г. - по всем видам преступлений.
В 1985-91 гг. уровень преступности менялся, отражая характер и остроту противоречий в обществе, кризисные явления объективного и субъективного характера. Так, усиление борьбы против пьянства и алкоголизма, начатое в мае 1985 г., при всех своих экономических и организационных издержках имело положительный эффект-снижение уровня «алкогольной» насильственно-хулиганской преступности. Впервые, начиная с 60-х гг., общая зарегистрированная преступность снизилась в 1986 г. на четверть, а тяжкая - даже на одну треть. Преступность снизилась на 4,6% в 1986 г. и на 9,5% - в 1987 г. Количество убийств сократилось на 22%, тяжких телесных повреждений - на 24, разбойных нападений и грабежей - на 25, краж личного имущества - на 13%. Эти тенденции сохранялись и в 1987 г. Однако административно-командный характер принятых мер, волюнтаризм, неподкрепленность борьбы с преступностью мероприятиями экономического и культурного характера не позволили сохранить эту тенденцию. Отведенный маятник пошел в обратную сторону.
Уже в 1988 г. возобновился рост преступности (за год на 4%) и возросла ее общественная опасность.
В 1989 г. прирост зарегистрированной преступности достиг рекордной отметки - 31,8%. При этом умышленные убийства и покушения возросли на 28%, а общее количество тяжких преступлений - на 42%. Самые высокие темпы прироста дали преступления против личной собственности, главным образом кражи (+55%).
В 1990 г. темпы роста преступности хотя и снизились до 13%, однако оставались плюсовыми. Было зарегистрировано в 1991 г.
Более 3 млн преступлений. Коэффициент преступности на 100 тыс. населения в возрасте с 14 лет (начало уголовной ответственности) 1 составил в 1988 г. - 865, в 1989 г. - 1183, в 1990 г. - 1927; таким образом, за три года этот показатель возрос более чем в 2 раза.
За 30 лет динамика зарегистрированной преступности в СССР была такова: 1961 г. - 0,9 млн; 1970 г. -1,0 млн; в 1980 г. - 1,5 млн; 1990 г. - 2,8 млн; 1991г. -3,1 млн.
Динамика зарегистрированной преступности в СССР за 10 лет - с 1980 по 1990 г. - выглядит так: 1980 г. - 1 527 425; 1981 г. - 1 609 470; 1982 г. - 1 655 932; 1983 г. - 2 016 514; 1984 г. - 2 029 144; 1985 г. - 2083 801; 1986 г. - 1 987 293; 1987 г. - 1 798 549; 1988 г. - 1 867 233; 1989 г. - 2 461 692; 1990 г. - 2 786 605.
Уровень преступности несовершеннолетних за 1988 г. возрос на 21% (а по сравнению с 1961 г. в 5,7 раза); в 1990 г. прирост преступлений несовершеннолетних за год составил 4%, а их удельный вес во всех раскрытых преступлениях достиг 16,2% 2 .
Структура зарегистрированной преступности в 1990-91 гг. в СССР была следующей:
а) соотношение удельного веса (доли) тяжких, менее тяжких и преступлений, не
представляющих большой общественной опасности: 15, 73, 12%;
б) классификация по главам Особенной части УК 1960 г.:
1)преступления против государственной и общественной собственности - 18%;
2) преступления против личности - 8%;
3) преступления против политических и трудовых прав граждан - 0,1%;
4) преступления против личной собственности граждан - 41%;
5) хозяйственные преступления - 5%;
6) должностные преступления - 1%;
1 Использование этого коэффициента позволяет устранить «разбавление» показателя за счет лиц, не достигших возраста уголовной ответственности. Создается возможность для более реальной оценки действительных тенденций преступности и сравнения ее в разных регионах, так как устраняются искажения, связанные с разной долей и численностью населения моложе 14 лет.
2 См. подробнее: Преступность и правонарушения в СССР. 1990. М., 1991.
7) преступления против правосудия - 1%;
8) преступления против порядка управления - 2%;
9) преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения - 22%;
10) преступления, составляющие пережитки местных обычаев, - 0,02%;
11) государственные и воинские - 0,1%;
в) преступность несовершеннолетних по удельному весу во всей преступности
составила 16%;
г) доля рецидива - 24%;
д) групповая преступность: удельный вес во всей зарегистрированной преступности - 19%, организованных групп было выявлено 7029;
е) доля наиболее распространенных преступлений во всей зарегистрированной
преступности в Союзе ССР за 1991 г.:
Кражи личного имущества - 37%;
Кражи государственного имущества - 16%;
Грабежи и разбои - 5%;
Хулиганство - 5%;
Насилие против личности - 3%;
Иные - 33%.
Крайне неблагоприятными чертами преступности за 1988-92 гг., почти неизвестными в прежние годы и даже десятилетия, явились рост массовых беспорядков на почве межнациональных конфликтов и увеличение вооруженности насильственных преступлений. Резко возросла преступность с применением огнестрельного оружия, главным образом похищенного.
Цена преступности исчислялась официальной уголовной статистикой лишь в ограниченных рамках: материального ущерба от хищений, поджогов и транспортных преступлений и физического вреда в виде смертей и телесных повреждений. Сумма материального ущерба, причиненного только государственным и общественным организациям и только в указанных ограниченных пределах расчетов, составила в 1989 г. в ценах того времени более 2 млрд руб. Погибли в результате различных преступлений 66 626 человек.
Совсем не определялись косвенные потери общества в виде упущенной выгоды (в том числе экономических потерь общества от гибели и увечий людей), бюджетных отчислений на содержание правоохранительных, контрольно-ревизионных органов, технических средств и персонала охраны имущества и т.п.
Между тем хотя бы относительно полные оценки прямой и косвенной цены преступности не только демонстрируют обществу опасность преступности, но и позволяют не на глазок, а обоснованно формировать ресурсную базу борьбы с преступностью. В начале 90-х гг. объем подготовки дипломированных юристов в СССРбыл как минимум в 3 разаменьше реальной потребности общества; кадровый дефицит милиции приобрел хронический характер; численность милиции на 100 тыс. населения была гораздо меньше, чем в большинстве зарубежных стран.
Определение подлинной цены преступности и реальной потребности в ресурсах на борьбу с ней и возмещение ущерба, причиненного личности, обществу и государству, в условиях рыночной экономики, поднимающей значение материальных стимулов экономических отношений, приобретает, как уже отмечалось, повышенную актуальность для современной ситуации в России.
Еще по теме § 3. Преступность в СССР (1958-1991 гг.):
- Глава 12. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СССР В 194 5-1991 ГГ. 12.1. Советская экономика после Великой Отечественной войны
- Переходный период в России в 1991-1998 гг.: предварительная оценка
- Генеральная Ассамблея ООН. ПРИНЦИПЫ ЗАЩИТЫ ПСИХИЧЕСКИ БОЛЬНЫХ ЛИЦ И УЛУЧШЕНИЕ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ, 1991
- 10.Послевоенное развитие органов прокуратуры СССР (до 1992 года).
- Кодексы Российской Федерации - Юридические энциклопедии - Авторское право - Адвокатура - Административное право - Административное право (рефераты) - Арбитражный процесс - Банковское право - Бюджетное право - Валютное право - Гражданский процесс - Гражданское право - Договорное право - Жилищное право - Жилищные вопросы - Земельное право - Избирательное право - Информационное право - Исполнительное производство - История государства и права -
