Решения Страсбургского суда в России должны исполняться с учетом верховенства Конституции, решил Конституционный суд. Впрочем, во всех конфликтных случаях последнее слово остается за ним самим

Конституционный суд, отвечая на запрос депутатов Госдумы, сегодня вынес решение, должна ли Россия исполнять решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) в тех случаях, когда они противоречат нашей Конституции. По решению Конституционного суда, Россия остается под юрисдикцией Страсбургского суда и не будет уклоняться от исполнения его решений. Однако при этом суд признает верховенство национальной Конституции над решениями международных судов. Все спорные вопросы суд постановил оставлять на собственное усмотрение. Очевидно, вмешательство Конституционного суда вскоре понадобится - последнее решение ЕСПЧ по иску акционеров ЮКОСа к России идет вразрез с основными положениями российской Конституции.

Сегодняшнее оглашение мнения Конституционного суда РФ потребовалось в ответ на запрос депутатов Госдумы, который был направлен в суд после того, как ЕСПЧ потребовал от нашей страны выплаты компенсации в €2 млрд по иску акционеров ЮКОСа. Представители исполнительной власти были против этого запроса, поскольку, по мнению представителя президента Михаила Кротова, обязательность исполнения решений ЕСПЧ и так не вызывает сомнений. Вот только рамки приоритета решений ЕСПЧ ограничены. "Если нарушены права человека, то решение ЕСПЧ обязательно к исполнению. Но не могут быть безоговорочно исполнены решения ЕСПЧ, которые указывают на "ущербность" национального законодательства, которые предусматривают изменение национального законодательства", - пояснил тогда Кротов. Тем не менее, КС взял запрос в работу, сегодня же состоялось оглашение его позиции.

Решение остается за КС РФ

Как заявил судья КС РФ Сергей Маврин, участие России в международном договоре не означает отказа от государственного суверенитета. "Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и основанные на ней правовые позиции ЕСПЧ не могут отменять приоритет Конституции", - отмечается в постановлении суда. Таким образом, за Конституцией признана высшая юридическая сила, чем постановления ЕСПЧ. "Решения ЕСПЧ подлежат исполнению только с учетом признания верховенства Конституции Российской Федерации", - уточнил Маврин. Он пояснил, что Конвенция по правам человека является частью правовой системы России, но "Россия может отступить от налагаемых на нее обязательств, когда такое отступление является единственным способом избежать нарушения Основного закона". "Разрешать вопрос о применении национального законодательства должны национальные власти", - отметил судья.

Под национальными властями, как выяснилось из дальнейшей речи судьи, он понимает сам Конституционный суд. Таким образом, если ЕСПЧ обнаружит, что права человека в России были нарушены из-за "ущербности", по его мнению, нашего законодательства, вопрос об исполнении такого постановления ЕСПЧ будет решаться индивидуально.

По словам Маврина, существует две процедуры реализации этого механизма - запрос суда, пересматривающего дело после решения ЕСПЧ, о конституционности законодательных норм, в которых Страсбургский суд обнаружил изъяны, и запрос от властей РФ. Такой запрос направляется в КС, "когда органы власти сочтут конкретное постановление ЕСПЧ в отношении России неисполнимым без нарушения Основного закона". "Если Конституционный суд РФ придет к выводу о несовместимости с Конституцией вынесенного в Страсбурге решения, оно не подлежит исполнению", - отметил Маврин.

Таким образом, в случае с иском акционеров ЮКОСа, когда ЕСПЧ признал несоразмерность примененных российскими властями мер за допущенные компанией налоговые нарушения и постановил выплатить компенсацию ее акционерам в размере €2 млрд, приоритет российского законодательства над решением суда понятно. Однако в случае, если у ЕСПЧ или российских властей возникнут сомнения в этом, они могут отправить в КС соответствующий запрос, исполнять ли им требование.

Спорная 15-я статья

Неразъясненным судом остался вопрос, что делать с п. 4 ст. 15 Конституции, в которой говорится о международного права над российским. На это положение Конституции часто ссылаются, критикуя решение Конституционного суда избирательно подходить к исполнению решений ЕСПЧ. Однако из самого текста Конституции становится понятно, почему Конституционный суд в своем определении не уделил этому внимания. Полностью п. 4 ст. 15 Конституции звучит так: "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора". Речь, как видим, идет о безусловной обязанности России следовать правилам международных договоров, даже если они противоречат собственным законам. Однако в Конституции не сказано ни слова об обязанности следовать решениям суда, подвергающим сомнению эти самые законы.

В феврале 1996 года Россия подписала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, а также ряд протоколов к ней. Ратифицировав эти соглашения, наша страна признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) и обязалась исполнять его решения. Соответствующие положения впоследствии были внесены в ряд законов и кодексов. Однако с исполнением ряда последних решений ЕСПЧ вышла правовая коллизия, поскольку они противоречат действующему в РФ законодательству, заставляя российские государственные органы безусловно выполнять решение ЕСПЧ даже вопреки российскому Основному закону. Представители исполнительной и законодательной власти нашей страны выступают за выборочное исполнение решений Страсбургского суда. При этом они предлагают оставить в силе решение о ратификации Европейской конвенции по правам человека. Напомним, Россия не единственная страна, отказывающаяся исполнять ряд решений ЕСПЧ. Ранее противоречия между национальным законодательством и решениями ЕСПЧ выявились в Германии, Италии и Британии.

Фото с сайта wikipedia.org

Когда речь заходит о взаимодействии России и Страсбурга, традиционно упоминается количество российских жалоб, из года в год остающееся одним из самых высоких по сравнению с другими странами. Какие нарушения нашел ЕСПЧ в действиях властей в этом году, какие решения можно отметить как самые значимые для взаимоотношения судов и как изменилось взаимодействие между ними год спустя после того, как возможность не исполнять противоречащие законодательству решения Страсбурга закрепили окончательно?

Взаимодействие или оппозиция?

"КС занимается не тем, как не исполнить решения ЕСПЧ, а поиском путей их исполнения", - заявил председатель Конституционного суда Валерий Зорькин накануне рассмотрения КС запроса Минюста по "делу ЮКОСа" о рекордной компенсации в €1,86 млрд. Убеждать в том, что между двумя судами будет построен "мост с двусторонним движением", ему приходится не впервые. Дискуссии вокруг возможности неисполнения решений Страсбургского суда в России ведутся не первый год, и столько же Зорькин говорит: противопоставления России и Европы нет, а проблемы, если они и появятся, будут решаться через диалог.

Еще летом 2015 года КС, рассматривая направленный депутатами запрос, высказался за такую возможность. Тогда его поддержали Минюст, МИД и Генпрокуратура, а уже в декабре того же года решение было закреплено законодательно. Словно бы подкрепляя делами слова о том, что соответствующие законодательству страны решения ЕСПЧ по-прежнему будут исполняться, Минфин для выплаты компенсаций по решениям, вынесенным против России: ранее, в сентябре, говорили, что денег на страсбургские компенсации не хватает, а с начала лета выигравшим дела против российских властей ничего не выплачивали (см. " ").

Но при всех утверждениях о готовности к взаимодействию число российских дел, находящихся под надзором Комитета Министров Совета Европы, который следит за исполнением государствами-участниками постановлений ЕСПЧ, постоянно растёт (см. " "). В 2010 году оно составило 951, а в прошлом, 2015 году, достигло уровня 1549 дел, обращает внимание Максим Тимофеев, кандидат юридических наук, доцент Европейского гуманитарного университета , соавтор поступившего в КС по делу ЮКОСа "меморандума друга суда" (amicus curiae brief). При этом около 12-13% этих дел относятся к категории так называемых лидирующих (leading): это означает, поясняет Тимофеев, что в них российские власти не предприняли мер общего характера во исполнение постановления Европейского суда по правам человека. "На этом фоне утверждение Конституционного суда о том, что обязательство исполнить постановление ЕСПЧ не является безусловным, поднимает проблему рутинного неисполнения на новый уровень. На уровень открытого противостояния", - считает эксперт.

Изменения: реальные и мнимые

Несмотря на появившуюся возможность неисполнения решений Страсбурга, о радикальных переменах во взаимоотношениях КС и ЕСПЧ говорить пока не приходится, уверена часть опрошенных "Право.ru" экспертов. "В целом практика ЕСПЧ продолжает оказывать существенное влияние на правовую систему РФ, и отчет Минюста об итогах правоприменения за 2015 г. служит лишним тому подтверждением", - считает Александр Костин, юрист "Хренов и партнёры" . Солидарна с этим мнением и Екатерина Баглаева, юрист "Юков и партнёры" . Суды стараются взаимодействовать по мере возможностей, отмечает она: ЕСПЧ не раз соглашался с толкованием закона, данным КС РФ, и наоборот.

Как указывает КС РФ в одном из своих Постановлений (Постановление КС от 19.04.2016 № 12-П), “признавая фундаментальное значение европейской системы защиты прав и свобод человека и гражданина, частью которой являются постановления ЕСПЧ, КС готов к поиску правомерного компромисса ради поддержания этой системы, оставляя за собой определение степени своей готовности к нему, поскольку границы компромисса в данном вопросе очерчивает именно Конституция Российской Федерации”.

При этом, как считает Костин , сегодня наблюдается вторжение Страсбурга буквально во все аспекты жизни общества - решения могут затрагивать как вопросы прав беженцев, так и, к примеру, право священников вступить в брак, как в деле Fernandez Martinez v. Spain. Подтвердил это и судья от России в Страсбурге Дмитрий Дедов: по , Большая палата приняла "гигантское количество постановлений", затрагивающих такие темы, как межконфессиональные споры, миграцию, правовой статус свидетеля, ограничение доступа адвоката к обвиняемому в экстренных случаях, домашний арест, борьба с терроризмом, несменяемость судьи как элемент независимости судсистемы, а также принятие решений присяжными заседателями. Возможная реакция Минюста на вторжение ЕСПЧ в значимую для правовой системы России сферу будет вполне ожидаемой, замечает Александр Костин. Так, осенью 2015 года вышел доклад Минюста об особенностях правоприменения в России, в котором отмечается: ЕСПЧ в последние годы выносил постановления, которые выходят "за пределы его юрисдикции и субсидиарной роли" и вступают в противоречие с Конституцией (см. "Особенности правоприменения в России: Минюст опубликовал доклад за 2015 год ").

Один из примеров "кризисного" периода, с которого началось осложнение отношений судов, стало . Здесь ЕСПЧ счел недопустимым ограничения в российском законодательстве права военнослужащего-мужчины на получение отпуска по уходу за несовершеннолетним ребенком. Европейский суд в достаточно резкой форме признал такое ограничение дискриминационным.

Другое, широко обсуждаемое в этом году дело - , первое дело, в рамках которого КС воспользовался правом не соблюсти решение (см. " "). В целом КС не может принимать решение о невозможности исполнить постановления ЕСПЧ, если оно противоречит российскому законодательству в широком смысле, обращает внимание Максим Тимофеев : для этого постановление должно вступать в конфликт с положениями об основах конституционного строя и правовым режимом регулирования прав и свобод человека и гражданина. Именно к такому выводу пришёл КС в своём постановлении от 19 апреля 2016 года № 12-П. Он установил, в частности, что исполнение постановления Европейского Суда по делу "Анчугов и Гладков против России" невозможно, поскольку последнее требует внесения изменений в Конституцию России, которая недвусмысленно лишает всех заключённых активного избирательного права (ч. 3 ст. 32), напоминает Тимофеев . "В этой связи представляется, что предусмотренные Главой XIII.1. полномочия носят экстраординарный характер. И с первого взгляда кажется, что данное полномочие не может применяться часто прежде всего потому, что противоречие между положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод (в их толковании ЕСПЧ) и текстом Конституции России - это чрезвычайно редкий случай. Дело "Анчугов и Гладков против России" является этому ярким примером", - говорит Тимофеев.

Опасный потенциал

Большинство экспертов согласны: едва ли будет много дел, по которым решения ЕСПЧ будут официально не исполняться. "Я думаю, что отношение России с ЕСПЧ меняется в связи с тем, что ЕСПЧ сильно напряжен с ситуацией с ЕС вообще, а России стала вообще гибче и "хитрее" и старается исполнять рядовые решения. Поэтому конфликт будет постепенно сглаживаться и скоро сойдет практически на нет. Не думаю, чтобы Конституционный суд использовался в качестве "дубины" часто", - говорит Дмитрий Гололобов, приглашенный профессор университета Вестминстера, российский адвокат и английский солиситор.

Однако видят в возможности неисполнения и опасный потенциал, который в перспективе может негативно сказаться на динамике отношений Россия-Страсбург. Так, Максим Тимофеев уверен, что существующая процедура отказа от исполнения решения противоречит международным обязательствам России. "Статья 27 Венской конвенции о праве международных договоров не позволяет государству-участнику международного договора "ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора". Россия как одна из сторон Конвенции добровольно приняла на себя обязательство добросовестно исполнять окончательные постановления Европейского Суда. Введение такой процедуры ставит под сомнение желание нашего государства это обязательство соблюдать", - говорит он.

Еще один спор, который видится экспертам потенциально опасным, - так называемое "дело ЮКОСа", на момент публикации находящееся на рассмотрении Конституционного суда по запросу Минюста России. (см.). Представители министерства добиваются неисполнения постановления ЕСПЧ двухлетней давности, которым Страсбург обязал Россию выплатить экс-акционерам ЮКОСа беспрецедентную компенсацию в размере €1,86 млрд: в такую сумму суд оценил нарушения прав заявителей в результате банкротства компании.

Постановление не должно быть исполнено, поскольку вывод ЕСПЧ о том, что компенсацию имущественного вреда могут получить лица, не исчерпавшие внутригосударственные средства правовой защиты, не соответствует требованию Конституции о прохождении "всех имеющихся" средств защиты до подачи жалобы в межгосударственный орган по защите прав человека (ч. 3 ст. 46), обосновывает свою позицию Минюст. "Фактически Минюст призывает Конституционный суд решить, что закреплённое в Конституции требование отличается от предусмотренного п. 1 ст. 35 Конвенции стандарта в его толковании ЕСПЧ. С позиции последнего, заявитель не должен исчерпывать "все имеющиеся" средства правовой защиты, а может ограничиться только "эффективными", - говорит Максим Тимофеев.

Если Конституционный суд согласится с позицией Минюста, это приведёт к потенциальной постановке вопроса о невозможности исполнения постановлений в огромном количестве дел - как разрешённых Европейским Судом, так и ожидающих своего рассмотрения, полагает Тимофеев. "В России существуют судебные и несудебные средства правовой защиты, которые ЕСПЧ не считает "эффективными". К ним, например, относятся производство в суде кассационной инстанции в уголовном процессе или обращение к Уполномоченному по правам человека в России. В результате процедура, которая с первого взгляда выглядит экстраординарной и достаточно ограниченной в своём применении, приобретёт по сути характер убийцы важнейшего института европейской системы защиты прав человека - института индивидуальной жалобы", - высказывает он свои опасения.

"Другими возможными кандидатами [на аналогичный сценарий] являются любые решения из области "эффективного контроля" - например, над Приднестровьем, когда на Россию возлагают ответственность за события на территориях, которые она не контролирует и, возможно, будущие "украинские" решения, если мы таковые увидим", - предполагает Дмитрий Гололобов .

В целом же, считает он, значение ЕСПЧ будет постепенно падать, поскольку большинство стран все-таки возвращаются к принципу примата своего "конституционного" судопроизводства. Так, наиболее ярко свою антистрасбургскую позицию демонстрирует Великобритания. Широко обсуждать возможность выхода из Конвенции там начали после решения, вынесенного Страсбургским судом по делу "Херст против Великобритании", вопрос в котором, как и в России, касался права заключенных участвовать в выборах. Высокий суд Великобритании в избирательном праве им , и такую позицию поддержали политические лидеры страны. А за этим решением последовали и другие, налагающие ограничения на возможность исполнить решение ЕСПЧ. Национальные ограничения существуют и в других европейских странах - например, в Германии и Италии (см. " ").

ЕСПЧ и Россия: год в цифрах

Россия по числу подаваемых жалоб на нарушение прав человека среди стран-участниц Европейской конвенции, заявил в этом году Председатель ЕСПЧ Гвидо Раймонди, выступая на IX Всероссийском Съезде судей. Однако число российских дел в Страсбурге по-прежнему велико. Суммы, которые придется выплатить государству тем, чьи жалобы удовлетворил суд, а удовлетворяет он большинство рассматриваемых жалоб, тоже немаленькие. Так, по предварительным подсчётам "Право.ru" только за 3 квартала 2016 года по удовлетворенным жалобам Россия должна будет заплатить более 2,5 млн евро.

В общей сложности за 9 месяцев ЕСПЧ вынес 86 решений, только два из которых были в пользу ответчика, общее число признанных нарушений - более 150. Самые "популярные" нарушения - ст. 3, Запрет пыток (32), ст. 5, Право на свободу и личную неприкосновенность (34), ст. 6, Право на справедливое судебное разбирательство (32).

Новости, 13:16 14.07.2015

Решение КС по ЕСПЧ противоречиво и опасно – адвокаты

Контекст

МОСКВА, 14 июл - РАПСИ, Диана Гуцул. Решение Конституционного суда (КС) РФ о юрисдикции Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) рождает неустранимые противоречия и может повлечь за собой обострение напряженности в международных отношениях - такого мнения придерживается большинство экспертов, опрошенных РАПСИ во вторник. Одновременно с этим некоторые юристы называют решение КС «мудрым и логичным».

КС РФ во вторник своим решением подчеркнул, что Россия остается под юрисдикцией ЕСПЧ и не будет уклоняться от исполнения его решений. При этом суд определил, что участие России в международном договоре не означает отказа от государственного суверенитета. «Решения ЕСПЧ подлежат исполнению только с учетом признания верховенства Конституции Российской Федерации, а разрешать вопрос о применении национального законодательства должны национальные власти», - постановил суд.

«Кто в лес, кто по дрова»

Юрист Виталий Черкасов считает, что ни к чему определенному в данном вопросе Россия так и не пришла.

«Абсолютно двоякая позиция получается: с одной стороны, в Конституции прописан приоритет международных норм, но тут же нам дают понять, что в определенных случаях от принятых обязательств мы можем отходить. Кто в лес, кто по дрова - так получается. То есть в определенных случаях соблюдаем принятые обязательства, в определенных - нет. Это плохо», - комментирует решение КС Черкасов.

Он также напоминает, что нормы закона должны быть незыблемы, а участники процесса должны понимать, как действуют его механизмы. «А здесь все будет отдано на откуп правоприменителю. Трудно будет в таком случае говорить, что Россия - правовое государство», - заключил Черкасов.

Адвокат Владимир Жеребенков напоминает, что в статье 15 Конституции РФ говорится о приоритете международного права над российским.

«Теперь возникает неустранимое противоречие. Вынесенное КС решение нельзя назвать разумным: суд дает наводку на усмотрение, тем самым возникает оценочный момент и неопределенность. Появится лазейка обходить и игнорировать международные нормы, это не нормально», - настаивает адвокат.

Жеребенков считает, что решение КС «ангажировано и выходит за рамки правового поля»: «В последнее время, к сожалению, КС свойственны такие решения. У нас граждане и так не доверяют нашим судам, и то, что КС встал на сторону такого ущербного правосудия - вдвойне печально».

«Решений ЕСПЧ, которые раздражают власти, немного»

А вот для адвоката Алексея Мельникова такая позиция КС не является новостью.

«Три года назад председатель КС Валерий Зорькин в «Российской газете» фактически развернуто изложил эту же позицию. На практике данное решение будет означать, что в случае, если конкретный вопрос у властей будет вызывать беспокойство, они обратятся в КС с просьбой определить, не противоречит ли решение ЕСПЧ Конституции РФ? И суд сейчас четко сказал, что если противоречит, то он признает решение не имеющим юридическую силу. Такие примеры в мире есть, в этом нет революции», - добавляет Мельников.

При этом адвокату не совсем понятно, о каких «национальных властях» идет речь в решении суда. «Это кто? Участковый уполномоченный? Логично, что это сам Конституционный суд. Меня это решение вполне устраивает: оно корректное и уважительное по отношению к Основному закону и международным нормам. Излишней «элегантностью» кажется речь о национальных властях, слишком туманным образом о них говорится. Будет верно, если разрешать вопрос о применении национального законодательства будет сам КС. Подозреваю также, что в скором времени может возникнуть некое количество решений ЕСПЧ, которые раздражают власти, но их в принципе немного», - считает Мельников.

« Дважды два - не четыре »

Адвокат Анна Ставицкая не согласна с коллегой Мельниковым и называет решение КС противоречивым.

«С одной стороны, верно замечено, что Россия не имеет права не исполнять решения Европейского суда по правам человека, так как ею ратифицирована Конвенция и есть обязанность соблюдать решения, принятые ЕСПЧ. Но здесь же у в угоду депутатам и властям КС говорит, что в случае, если... - я даже затрудняюсь сформулировать, потому что мне, как юристу, здесь многое непонятно. Вот дважды два равно четыре, хочешь или не хочешь, это так. Тут аналогично: если государство ратифицировало международный договор, оно обязано его исполнять. Не устраивает что-то? Не подписывай и не выполняй, точка. А мы, получается, будем выполнять, но как-то чересчур по-своему. Но так не бывает!», - считает Ставицкая.

Она же обращает внимание на то, что Россия, ратифицировав Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, тем самым признала, что она не противоречит Конституции РФ. «Все-таки нынешнее решение не укладывается у меня в голове. И что за национальные власти такие? Кто это определять будет и по каким критериям - не ясно», - добавила адвокат.

В свою очередь, адвокат Александр Арутюнов находит в решении КС положительный момент: Россия остается под юрисдикцией Совета Европы и не выходит из-под юрисдикции ЕСПЧ. «Это цивилизованный подход. Что касается существа, то Россия признает верховенство национального законодательства, это можно назвать мудрым решением, оно в интересах России. Но, с другой стороны, теперь будет повод в необходимых случаях утверждать, что то или иное решение ЕСПЧ противоречит российскому законодательству и, в частности, Конституции РФ, и уже на этом основании такое решение Европейского суда исполнению не подлежит», - рассуждает Арутюнов.

Адвокат полагает, что в случае, если по конкретному делу подобное все же произойдет, «Европа поднимет шум и будет утверждать, что это означает выход из-под юрисдикции ЕСПЧ».

«Я вполне допускаю, что уже сейчас возникнут проблемы по поводу ЮКОСа. Как гражданин Россия я понимаю, что отдать 50 миллиардов - серьезный удар для страны. С другой стороны, решение есть и его надо исполнять. Мы заявим, что платить не будем, потому что решение противоречит Конституции, а Европа спросит, мол, как же так? И могут последовать действия, например, арест нашего имущества за рубежом. Это - опять напряженность в отношениях», - заключает Арутюнов.

Добавить в блог

Код для публикации:

В июле прошлого года КС РФ принял очень важное постановление – в том случае, если они основаны на таком истолковании Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которое противоречит Конституции РФ (). К концу года право Суда на рассмотрение дел о возможности исполнения решений межгосударственного органа по защите прав и свобод человека – с 15 декабря 2015 года вступила в силу соответствующая глава XIII.1 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ " ". Недавно КС РФ реализовал данное право на практике и признал невозможным исполнение Постановления ЕСПЧ от 4 июля 2013 г. по делу " " ( ; далее – Постановление). Рассмотрим, по какому вопросу так кардинально разошлись мнения судов.

Фабула дела

Конституция РФ закрепляет право граждан участвовать в управлении делами государства как непосредственно, так и через представителей, в том числе путем участия в выборах. При этом прямо установлено, что ряд лиц – недееспособные, а также содержащиеся в местах лишения свободы – не имеют права избирать и быть избранными (). Именно это положение обжаловали в ЕСПЧ граждане РФ С.Б. Анчугов и В.М. Гладков (далее – заявители).

Как подать жалобу в ЕСПЧ и каким должно быть ее содержание, узнайте из материала "Обращение в Европейский Суд по правам человека" Домашней правовой энциклопедии интернет-версии системы ГАРАНТ.
Получите бесплатный доступ на 3 дня!

Заявители не смогли проголосовать на выборах депутатов Госдумы, проводившихся 7 декабря 2003 года и 2 декабря 2007 года, и президентских выборах 26 марта 2000 года, 14 марта 2004 года и 2 марта 2008 года, а второй заявитель также не смог принять участие в дополнительных парламентских выборах, проводившихся в избирательном округе по его месту жительства 5 декабря 2004 года, поскольку на момент проведения всех этих выборов находились в исправительной колонии и тюрьме соответственно (мера наказания, назначенная обоим заявителям – лишение свободы на срок 15 лет). По их мнению, установленный абсолютный запрет на участие в выборах осужденных к лишению свободы граждан является нарушением (далее – Конвенция), согласно которой государства – участники Конвенции обязуются проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе органов законодательной власти. В связи с этим заявители и обратились в ЕСПЧ.

Позиция ЕСПЧ

Как отмечается в Постановлении, ЕСПЧ в своей прецедентной практике придерживается концепции "подразумеваемых ограничений" права на свободные выборы, закрепленного в , что предполагает достаточно широкую свободу усмотрения государств – участников Конвенции при его регулировании на национальном уровне (). Тем не менее ЕСПЧ неоднократно подчеркивал, что хотя в каждой стране избирательная система организована по-своему, государства – участники Конвенции обязаны гарантировать всеобщее избирательное право, а любые его ограничения должны преследовать законную цель и быть пропорциональны ей (Постановление ЕСПЧ от 2 марта 1987 г. по делу " ", Постановление ЕСПЧ от 1 июля 1997 г. по делу " ", Постановление ЕСПЧ от 9 апреля 2002 г. по делу " " и др.).

Допуская возможность соразмерного ограничения избирательных прав лиц, осужденных к лишению свободы, ЕСПЧ указывает на два варианта такого ограничения. Первый – на основании соответствующего судебного решения, принимаемого при наличии очевидной и достаточной связи между санкцией, обстоятельствами конкретного дела и поведением лица. Так, в 2005 году ЕСПЧ признал нормы законодательства Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, лишающие всех содержащихся в местах лишения свободы осужденных права избирать независимо от длительности срока наказания и характера или тяжести совершенных правонарушений, а также личных характеристик совершивших их граждан, несовместимыми со (Постановление ЕСПЧ от 6 октября 2005 г. по делу "Хёрст (Hirst) против Соединенного Королевства" (№ 2)). В обосновании такой позиции ЕСПЧ ссылался, в частности, на рекомендацию Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) о возможности лишения политических прав только по решению суда (подпункт "d" пункта 1.1 Руководящих принципов относительно выборов, 2002 год). Прямое указание на то, что решение о лишении заключенных права голоса должно приниматься в индивидуальном порядке судом, содержится также в Постановлении ЕСПЧ от 8 апреля 2010 г. по делу " " и Постановлении ЕСПЧ от 23 ноября 2010 г. по делу " ".

Однако в более поздних решениях ЕСПЧ говорится и о втором варианте возможного ограничения избирательных прав, а именно – на основании закона, но при соблюдении требований соразмерности и дифференцированности. Так, например, нормы итальянского законодательства, предусматривающие запрет на участие в выборах лиц, совершивших определенные виды преступлений против государства или правосудия, а также преступления, наказание за которые – лишение свободы на три года и более, были признаны не нарушающими требования Конвенции об обеспечении свободного волеизъявления народа при выборе органов законодательной власти (Постановление ЕСПЧ от 22 мая 2012 г. по делу " " (№ 3)).

Рассматривая дело заявителей, ЕСПЧ , что оно похоже на дело Хёрста против Соединенного Королевства. По мнению суда, в России аналогичным образом все лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы, лишаются права на участие в выборах независимо от длительности срока наказания, характера или тяжести совершенных ими преступлений и конкретных обстоятельств их совершения. При этом ЕСПЧ согласился с данными по делу объяснениями властей РФ о том, что такое ограничение преследует цели поощрения гражданской ответственности и уважения верховенства права, а также обеспечения надлежащего функционирования и сохранения гражданского общества и демократического режима, но указал, что оно не может рассматриваться как пропорциональное. Суд, в частности, подчеркнул: учет российскими судами при назначении наказания всех обстоятельств дела, включая характер и степень общественной опасности преступления и личность подсудимого, прямо не гарантирует того, что они принимают во внимание и тот факт, что соответствующее наказание повлечет лишение избирательных прав осужденного. Также ЕСПЧ отметил, что утверждение властей РФ об ограниченном количестве российский граждан, которые лишаются права на участие в выборах в связи с лишением свободы, не подтверждается никакими конкретными цифрами, тогда как по данным заявителей около 734 300 заключенных были лишены избирательных прав в силу .

Довод о том, что дело заявителей существенно отличается от дела Хёрста, поскольку в России ограничение избирательных прав находящихся в местах лишения свободы граждан предусмотрено Конституцией РФ, принятой всенародным голосованием, а не законом, принятым парламентом, как в Соединенном Королевстве, ЕСПЧ принял к сведению. Однако он отметил, что все нормы законодательства государств – участников Конвенции вне зависимости от их вида попадают в сферу конвенционного контроля.

ЕСПЧ постановил, что действующее российское законодательство не обеспечивает гарантированное право заявителей на голосование, и – учитывая сложность внесения изменений в Конституцию РФ – предложил России как ответчику по делу решить, возможно ли достигнуть соблюдения этого права за счет некой формы политического процесса или истолкования Конституции РФ компетентными органами, в первую очередь – КС РФ.

Позиция КС РФ

При решении вопроса о возможности исполнения постановления ЕСПЧ по рассматриваемому делу (с соответствующим обращением в КС РФ обратился Минюст России), а также закрепленной в нем обязанности обеспечить дифференцированное ограничение активного избирательного права граждан, находящихся в местах лишения свободы по приговору суда, КС РФ основывался на смысле во взаимосвязи с конкретизирующими ее нормативными актами и иными конституционными нормами.

Суд отметил, что в самой Конституции РФ закреплено правило о непротиворечии ее положений основам конституционного строя России (). Поэтому запрет, установленный оспариваемой нормой, не может интерпретироваться как нарушающий принципы свободных выборов и всеобщности избирательного права ( , ) или не отвечающий критериям допустимых ограничений конституционных прав и свобод (). Кроме того, поскольку Конституция РФ имеет в российской правовой системе высшую юридическую силу (), международные договоры могут быть подписаны и ратифицированы Россией только в том случае, если их положения не противоречат основам конституционного строя, закрепленным в , и не влекут ограничение прав и свобод человека и гражданина в том виде, в каком они урегулированы в ее . Из этого следует, что на момент принятия и ратификации Конвенции вопросов о ее противоречии Конституции РФ, в частности о несоответствии и , не возникло, в том числе и у Совета Европы, подчеркнул КС РФ ().

Суд также напомнил, что при подготовке проекта Конституции РФ обсуждались разные варианты ограничения избирательных прав лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы по приговору суда, а именно: запрет на участие в выборах соответствующей категории граждан только по специальному предписанию в приговоре суда, лишение права указанных лиц быть избранными при сохранении активного избирательного права, полный запрет на их участие в выборах. В итоге был реализован именно последний вариант, исключающий избирательный подход к ограничению права голоса граждан, содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда ().

В то же время необходимо четко разграничивать лишение свободы, о котором идет речь в оспариваемой конституционной норме, и ограничение свободы в широком смысле, подчеркнул КС РФ. Под лишением свободы понимается изоляция осужденного от общества путем направления его в колонию-поселение, помещения в воспитательную колонию, лечебное исправительное учреждение, исправительную колонию общего, строгого или особого режима или в тюрьму (). Только такой вид наказания, а не арест, содержание в дисциплинарной воинской части и другие наказания, предполагающие определенное ограничение свободы (), приводит к лишению осужденного права на участие в выборах.

Поскольку и в постановлении по рассматриваемому делу, и в постановлении по делу " " (№ 3) ЕСПЧ отмечал, что преступления, за совершение которых назначается наказание в виде лишения свободы на срок три года и более, являются "достаточно серьезными", чтобы стать основанием для лишения совершивших их лиц избирательного права в силу прямого указания закона, вопрос о несоразмерности установленного Конституцией РФ ограничения права на участие в выборах имеет место только в отношении лиц, совершивших преступление небольшой тяжести. Именно за совершение таких деяний максимальное наказание по российскому законодательству не превышает трех лет лишения свободы ().

КС РФ напомнил, что возможность лишения свободы лиц, совершивших преступления небольшой тяжести, ограничена. Такая мера наказания может применяться либо при наличии отягчающих обстоятельств, либо за совершение трех видов преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков и психотропных веществ ( , ), либо в случае, когда лишение свободы предусмотрено в качестве единственного вида наказания за определенное преступление (в действующей редакции УК РФ таких статей нет). Кроме того, она назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания – с учетом характера и степени общественной опасности деяния и личности виновного, в том числе обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи ( и ).

Таким образом, возможность лишения свободы лиц, впервые совершивших преступления небольшой тяжести при отсутствии отягчающих обстоятельств, а, соответственно, и ограничение их избирательных прав практически исключается, отметил Суд (). Более того, учет всех конкретных обстоятельств дела и личности осужденного свидетельствует о дифференцированном, а не автоматическом подходе к ограничению его прав. Это, по мнению КС РФ, подтверждается и конкретными цифрами о количестве отбывающих наказание в местах лишения свободы граждан, лишенных права на участие в выборах. По данным Судебного департамента при ВС РФ, в 2015 году за преступления небольшой тяжести были осуждены 342 267 человек, из них к реальному лишению свободы приговорены 36 218 человек (10,58%).

При этом КС РФ особым образом подчеркнул, что в рассматриваемом деле оба заявителя были осуждены к 15 годам лишения свободы, а значит их права, гарантированные , не могут быть признаны нарушенными, поскольку такое наказание, согласно вышеизложенной позиции ЕСПЧ, позволяет ограничивать право на участие в выборах.

***

Таким образом, КС РФ признал невозможным исполнение Постановления ЕСПЧ от 4 июля 2013 г. по делу " " в части, предполагающей внесение изменений в российское законодательство, которые позволили бы ограничивать в избирательных правах не всех осужденных, отбывающих наказание в местах лишения свободы по приговору суда.

В то же время Суд подчеркнул, что федеральный законодатель вправе оптимизировать систему наказаний, например, перевести определенные режимы отбывания лишения свободы в альтернативные виды наказаний, которые также будут заключаться в принудительном ограничении свободы осужденных, но без лишения их избирательных прав. Так, КС РФ предлагает подумать о том, чтобы сделать отдельным видом наказания, на который не распространяется предусмотренное ограничение, отбывание наказания в колониях-поселениях, тем более что и в настоящее время содержащиеся в таких колониях осужденные имеют гораздо больше прав по сравнению с теми, кто отбывает наказание в иных местах лишения свободы: жить со своими семьями, работать, заочно учиться в вузах и др.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 19 апреля. /ТАСС/. Конституционный суд (КС) РФ постановил, что решение Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу "Анчугов и Гладков против России" не может быть исполнено в части, где предлагается лишать не всех заключенных права голосовать. Однако законодатель может установить статус отдельных типов мест содержания заключенных, в частности, колонии-поселения, как не влекущих лишение избирательных прав. Соответствующее постановление оглашено в суде.

Судья Конституционного суда РФ Сергей Князев сообщил журналистам, что федеральный законодатель может наделить правом голосовать заключенных, отбывающих наказание в колониях-поселениях. Для этого необходимо изменить не Конституцию, а статус таких колоний, формально перестав считать их местом лишения свободы.

"Исполнение решения возможно, но не путем изменения Конституции, а если федеральный законодатель пойдет на то, что такой вид лишения свободы как отбывание наказания в колонии-поселении перейдет в иной вид уголовного наказания", - сказал Князев. Он отметил, что в Конституции четко сказано, что заключенные, отбывающие наказание в местах лишения свободы, не могут участвовать в голосовании, и это нельзя изменить.

Вердикт Конституционного суда

В 2013 году ЕСПЧ вынес решение по делу "Анчугов и Гладков против России" и установил нарушение российскими властями Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с лишением заявителей, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, права избирать и быть избранными. Министерство юстиции обратилось в КС с просьбой признать невозможность исполнения данного постановления, так как его выводы противоречат Конституции РФ.

Согласно материалам суда, КС признал исполнение решения ЕСПЧ невозможным "в части общих мер, предполагающих внесение в российскую правовую систему изменений, которые позволяли бы ограничивать в избирательных правах не всех осужденных, содержащихся в местах лишения свободы".

При этом КС отметил, что "федеральный законодатель вправе оптимизировать систему уголовных наказаний, в том числе посредством перевода отдельных режимов отбывания лишения свободы (в частности, в колонии-поселении) в альтернативные виды наказаний, хотя и связанные с принудительным ограничением свободы, но не влекущие ограничения избирательных прав".

КС признал возможным исполнение постановления в части мер общего характера, направленных на обеспечение справедливости, соразмерности и дифференцированности применения ограничений прав осужденных (заключенных). По мнению суда, эта часть постановление и так реализуема в российском законодательстве.

По данным пресс-службы КС, это первый направленный в суд запрос о возможности исполнения конкретного постановления ЕСПЧ в рамках Конституции РФ после принятия в декабре 2015 года закона, вносящего поправки в федеральный закон "О Конституционном суде РФ".

Согласно документу, который в декабре прошлого года подписал президент РФ, КС разрешается признавать неисполнимыми решения международных судов, в первую очередь ЕСПЧ, в случае их противоречия российской Конституции.

Реакция СПЧ

Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества удовлетворен решением Конституционного суда РФ по делу о возможности участия заключенных в выборах. Об этом ТАСС заявил член СПЧ Илья Шаблинский, который представлял в Конституционном суде позицию Совета по данному вопросу. "Конституционный суд нашел правовой путь для разрешения этой спорной ситуации. Мы этим решением удовлетворены", - сказал Шаблинский. "На мой взгляд, КС учел в своем решении и позицию президентского совета, и сохранил возможность для граждан России и дальше обращаться в Европейский суд по правам человека", - добавил он.

"Я рад, что Конституционный суд поддержал позицию Совета в данном деле", - сказал глава СПЧ Михаил Федотов. Глава СПЧ подчеркнул, что Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), решение которого и рассматривал КС, не ставил вопрос об изменении Конституции РФ. "Европейский суд ставил вопрос не об изменении Конституции России, а о возможности дифференцированного толкования конституционной нормы, запрещающей заключенным участвовать в выборах. Это не первый раз, когда СПЧ работает с КС, не всегда КС поддерживает нашу позицию, но в данном случае поддержал, и мы приветствуем это решение", - заявил Федотов.

Дело Анчугова и Гладкова

Граждане РФ Анчугов и Гладков, отбывая наказания в колониях за тяжкие преступления, на основании ч. 3 ст. 32 Конституции России были лишены права участвовать в голосовании. Они пытались оспорить это в тяжбах с избирательными комиссиями, а также путем обращения в КС РФ.

Не добившись своего, в 2004 и 2005 годах они обратились в ЕСПЧ. Позднее заявления в Европейский суд дополнялись данными о новых выборах, в которых они по-прежнему не могли принимать участие.

В июле 2013 года ЕСПЧ единогласно принял постановление, в котором признал, что "имело место нарушение требований статьи 3 Протокола N1 к Конвенции (о защите прав человека)". Он также постановил, что "установление факта нарушения Конвенции само по себе являлось бы в настоящем деле достаточной справедливой компенсацией любого морального вреда, который был причинен заявителям, и отклонил требования заявителей о справедливой компенсации", хотя те хотели получить €30 тысяч и €20 тысяч соответственно.