Денис мокрушин. Как наказывали солдат за самоволку в советской армии

У каждого советского солдата или сержанта, хотя бы раз за всю службу попавшего на «губу» («кичу»), остались после полученного опыта неизгладимые впечатления – условия содержания на советской гауптвахте были нередко весьма жесткими.

За что туда можно было попасть

Перечень солдатских «залетов» (неблаговидных поступков, за которые надо отвечать), за которые можно было угодить на гауптвахту, весьма широк. На гарнизонных и войсковых «кичах» сидели главным образом «дисциплинарщики» («самоходы», ушедшие без дозволения за пределы части, пойманные за распитием спиртного или в состоянии алкогольного опьянения, наказанные за дедовщину, неопрятный либо неуставной внешний вид и т. п.). Для более серьезных проступков существовали дисбаты — дисциплинарные батальоны.
Сажали на «губу» на срок от трех до пятнадцати суток. Если наказанный совершал что-либо недозволенное во время отбывания наказания, срок могли продлить. В срок службы время отсидки не включалось.

Уходя, оставляли лучшее

Для начала приводили в «соответствие» форму прибывших на гауптвахту. Кокарды, значки и вообще все металлическое, чем можно вскрыть себе вены или поранить другого, изымалось. На «киче» не полагалось также иметь ремни и портянки, чтобы, не дай Бог, сиделец на них не повесился. Все личные вещи — от зубной щетки до часов — изымались, курево — тоже.
Если наказанный успевал и имел такую возможность, то он заранее переодевался в застиранное старье (нообязательно уставное, иначе за расхлябанность могли и пару-тройку суток накинуть к объявленному сроку «губы»), оставлял ротному каптеру (или же на хранение товарищам) все мало-мальски ценное. Это мог быть кожаный ремень с бляхой, ушитые дембельски» сапоги или новенькая форма, шапка «ведром», со вставкой. На «киче» все это отбиралось безвозвратно, не говоря уже о «вшивниках» – неуставных шерстяных носках, свитерах, теплых майках и трико, которые советские воины поддевали под форму зимой. Это добро «краснопогонники» (комендантское подразделение при гауптвахте) либо рвали сразу, либо забирали себе.

Условия содержания и меры «воспитания»

Пребывание на гауптвахте для солдат и сержантов зачастую превращалось в настоящий ад – все зависело от того, насколько изощренными на той или иной «губе» были издевательства.
Камеры были практически идентичны тюремным карцерам. Лежать на нарах дозволялось только после отбоя. В туалет выводили один-два раза в день, и время на оправку давалось минимальное — чаще не больше минуты, как и на еду. В советской армии подъем по распорядку был в 6 утра. На «киче» будили на час раньше. Все приказы «краснопогонников» нужно было выполнять беспрекословно и бегом, иначе из-за одного потом страдала вся камера.
«Воспитательные» меры для на гауптвахте применялись порой самые изуверские. Большинство отслуживших и испытавших на себе суровые условия «кичи» вспоминают смоченную водой хлорку – ее могли разбросать по полу камеры или просто поставить в помещении таз с химикатом. Через несколько минут «залетчики» уже начинали задыхаться. Многие помнят, что камеры «губы» зимой вообще не отапливались и «постояльцы» гауптвахты были вынуждены все бессонные ночи согреваться, не прекращая двигаться. Стены камеры поливались водой, чтобы к ним не прислонялись.
Охрана из комендантского подразделения «кичи» «потешалась» над сидельцами как умела, фактически нормой были постоянные избиения и иные издевательства.
«Залетчики» ежедневно отправлялись на какую-либо работу, часто совершенно бесполезную. Они могли дробить ломами камни на мелкие куски, переносить с места на место грузы. Отдельными обязательными пунктами «воспитательной» работы на «киче» были многочасовая строевая муштра и изучение устава Вооруженных сил СССР.
Население камеры заставляли не менее двух раз в день убирать помещение. Для мытья полов использовались уставные «подшивы» – стандартные солдатские подворотнички, представлявшие собой тряпочку размером с книжную закладку. По большому счету, мыть полы должны были все, но на деле убирались лишь «духи» и слабохарактерные сидельцы, старослужащие только старательно делали вид, что участвуют в процессе.
Прапорщики и офицеры, разумеется, отбывали сроки на «губе» в несравнимо более щадящих условиях, их не гоняли и не мучили, как солдат.
«Краснопогонников», охранявших гауптвахты, в советской армии люто ненавидели. Служить в комвзводе (туда зачастую набирали прямо в начале службы из «учебки») среди солдат и сержантов считалось западло. От призыва к призыву передавались предания, что армейских «ментов», едущих на «дембель», случалось, выбрасывали с поездов на ходу. Многие охранники, отслужив срочную, на самом деле предпочитали возвращаться домой в гражданке, чтобы не искушать судьбу.

Нормальное функционирование воинских частей невозможно без беспрекословного соблюдения устава, слаженности, исполнительности и четкости выполнения поставленных задач.

Складывается из воспитания служащих; понимания законов РФ и их соблюдения; поддерживания распорядка; тщательной подготовки; контроля и уважения между подчиненными и командирами.

Важными методами повышения дисциплины и воспитания стали воинские поощрения и осуществление дисциплинарных взысканий.

Руководство вправе поощрять и наказывать как одного военного, так и весь состав. Лица, которые получили меры за какие-либо нарушения, поощряются снятием ранее наложенного взыскания.

Весь срок службы военнослужащих поощряют за определенные заслуги выплатой премий и компенсаций. Это оказывает положительное влияние на отношение к исполнению своего долга и патриотическое воспитание.

Обязанности военнослужащего по соблюдению дисциплины

Поддержание дисциплины в армии - это точное выполнение определенных командирами и законом порядков и правил.

Каждый воин обязан уважительно относиться к государственным законам, общественным нормам и армейскому долгу. Защищая свою Родину, он должен быть готов к самопожертвованию.

Воинская дисциплина - одна из важнейших составляющих, обеспечивающая эффективность и боеспособность армии.

Во всех подразделениях ведется учет нарушений и поощрений служебного состава. Начальники должны заниматься периодической проверкой правильности их назначения. Соответствующие записи должны в обязательном порядке вноситься в карточку поощрений и взысканий.

При снятии взыскания в документе делается отметка: где, кем и когда оно отменено. Если за год снятие так и не состоялось, но за прошедший период новых проступков совершено не было, в соответствующей графе необходимо поставить пометку об отмене наказания по истечении срока.

Раз в полгода каждый служащий должен ознакомиться со служебной карточкой и расписаться в ней. При переводе человека ее передают на новое место службы.

Убеждение стало основной мерой воспитания дисциплинированности в армии. Но к лицам, относящимся к исполнению служебного долга халатно, могут быть приняты принудительные меры наказания.

К военным, совершившим дисциплинарные проступки, применяются все законные санкции, до привлечения виновного к уголовной ответственности.

Дисциплинарные наказания грозят и призывникам, и контрактникам, если нарушения были совершены на службе. Вся ответственность за них отражена в законе «О статусе военнослужащих».

Все проступки разделяют на три категории:

Незначительные. Произведенные впервые или после отмены ранее наложенного взыскания. Влекут вынесение предупреждения, выговора, замечания, иногда строгого выговора.
Значительные. Совершены второй раз за полгода, и есть неснятое наказание.
Грубые. Серьезные нарушения правил, за которые предусмотрено увольнение со службы.

Командующие по отношению к подчиненным пользуются властью, согласно своему воинскому званию, предусмотренному для должности, которую занимают. Если они занимают ее временно, то это осуществляется по должности, озвученной в приказе.

Офицеры, находящиеся в командировках с подразделениями как начальники, могут использовать власть на ступень выше прав, положенных по занимаемой должности. То же самое и с офицерами из образовательных учреждений.

Министр обороны в отношении всех военнослужащих пользуется полной дисциплинарной властью. Его заместители имеют права на ступень ниже.

Гражданский персонал, находящийся на замещении воинских должностей, имеет право поощрять и наказывать военный персонал, в соответствии с должностью.

Вышестоящие начальники не могут отменять и уменьшать наказание, примененное нижестоящими командирами, если те не превысили своих полномочий.

Приведение в исполнение дисциплинарных взысканий

Выполнять наказание необходимо незамедлительно, иногда не позже завершения срока давности возможного привлечения. По окончании времени взыскание исполнено не будет, а в карточке оно остается.

Применение дисциплинарного взыскания к военнослужащему происходит в порядке, указанном в :

Выговор и строгий выговор должны объявляться с указанием причины.
Лишение увольнения предполагает запрещение покидать часть без необходимости по службе в течение недели.
Изъятие нагрудного знака происходит по приказу начальника части при построении.
Вынесение предписания о служебном несоответствии может быть сделано единожды за время нахождения в должности. Если за 30 дней виновный не исправился, его могут понизить или уволить.
Снижение в должности происходит по приказу командира и не зависит от желания подчиненного.
При понижении звания дается время для замены знаков различия. Запрещено их срывать и унижать достоинство служащего.
Преждевременное увольнение по причине невыполнения контракта. Если за прошедшее время военный не отбыл срок по призыву, он направляется его дослужить. Два месяца контракта зачисляются как месяц призыва.
Отчисление из организации или с военных сборов применяется при совершении одного или нескольких серьезных проступков.
Решение судьи об аресте должно исполняться сразу же после вынесения. Отменяется оно только вышестоящим органом. Применяется в редких случаях.

Объявление о дисциплинарных взысканиях провинившимся командирам требуется делать в отсутствии подчиненных.

Оспаривание взыскания

Военнослужащий, который был привлечен к ответственности, вправе представлять доказательства, давать пояснения, обжаловать решение командира.

В течение 10 дней можно будет подать вышестоящему начальнику рапорт на командира. Кроме того, подать заявление в военный суд не позже трех месяцев после вынесения наказания. Сроков ограничения обращения в прокуратуру не существует.

Если наказание будет отменено, военнослужащий считается не имеющим дисциплинарных взысканий.

За проявленные личные заслуги, старательность и инициативу руководство должно поощрять своих подчиненных. Военнослужащие могут удостоиться государственных наград, президентских грамот и благодарностей, знаков отличия.

Применяемые к офицерам поощрения:

отмена ранее полученного взыскания;
вручение различных грамот и благодарностей;
премирование или вручение ценных подарков;
досрочное присвоение следующего звания;
вручение именного оружия;
занесение в Книгу почета.

К солдатам, матросам и сержантам, служащим по призыву, применяют вышеперечисленные поощрения, но не награждают оружием. И, кроме того:

дают звание старшего матроса и ефрейтора;
уведомляют родственников или бывших сослуживцев об успехах служащего;
награждают фотографией на фоне знамени;
вручают знаки отличия.

К служащим по контракту на должностях солдат, сержантов, старшин и матросов применяют все виды поощрений, кроме благодарности.

К поощрению военнослужащих относится и премирование. Осуществляется оно за определенные заслуги и чаще всего выплачивается контрактникам. Виды материальных поощрений:

за добросовестное исполнение долга военнослужащим в конце года выплачивается премия в размере трех окладов;
«тринадцатая зарплата» - ежегодная;
ежеквартальные - за боевые заслуги;
ежемесячные (в отдельных случаях).

Премии могут быть применены и рассчитаны в зависимости от оклада и должности, количества отслуженных дней.

Порядок применения поощрений

Права командиров по осуществлению поощрений:

Имеющий взыскание военнослужащий поощряется его снятием. Сделать это вправе командир, наложивший взыскание, или его вышестоящий начальник.
Объявляются они на построении, военном собрании, лично или приказом.
Вместе с приказом передаются грамоты, награды, ценные подарки и т. д.

Командиры роты и батальона имеют право на снятие взысканий, объявление благодарностей и сообщение по месту жительства военнослужащего о его успехах на службе.

Командиру полка вместе с вышеназванным разрешено:

вручение грамот, подарков, фотографий, премий, нагрудных знаков;
присвоение ефрейторского звания;
досрочное повышение в звании сержантов и старшин;
занесение в Книгу воинского почета.

Все высшее командование может осуществлять полный перечень поощрений.

При установлении вида поощрения учитываются заслуги, усердие военнослужащего и его отношение к службе.

Дисциплинарный проступок является нарушением воинской дисциплины, выражающийся в противоправном поступке военнослужащего. Подобное деяние влечет за собой , если не подпадает под административное или уголовное законодательство. Дисциплинарное взыскание военнослужащих определяется только за произошедший в служебное время проступок. Оно не распространяется на нарушение общественного порядка во внеслужебное время, не считается административным проступком.

Дисциплинарное взыскание налагается на солдат срочной службы, служащих по контракту и призванных на краткосрочные сборы из запаса. Перечень грубых дисциплинарных проступков приведен в ст. 25 и в гл. 3 ФЗ “Дисциплинарного Устава ВС РФ”. Одним из основных видов проступков является нарушение воинского устава во время несения караульной службы, дежурства или невыполнение заданий непосредственного командира. Командир (начальник) имеет право на проведение разбирательства инцидента, с определением виновных и вынесением постановления.

Следует отметить, что выраженное в устной форме строгое замечание о нарушении устава, упущение по службе и неподчинении по субординации, не относится к дисциплинарным взысканиям. Устное замечание не заносится в личное дело, не служит основанием для материальных и прочих взысканий. Подобные замечания по несению службы относятся к предупреждениям, которые должны быть пояснены командиром подчиненному. Если устное пояснение об ошибках в служебных обязанностях не возымеет действия, то при повторном аналогичном нарушении накладывается дисциплинарное взыскание.

Проведенное командиром разбирательство оформляется в письменном виде, отображается суть инцидента, виновные и соответствие наказания уставным законам. Оформленный таким образом протокол является основанием для назначения и наложения материального и морального наказания.

Виды дисциплинарных взысканий военнослужащих

Для военнослужащих разного ранга применяются соответствующие меры воздействия. К ним относятся:

Выговор с занесением в личное дело;
строгий выговор с занесением в личное дело;
запрет на увольнение (при срочной службе);
до 5 нарядов вне очереди (при срочной службе);
запрет на ношение нагрудных знаков отличника службы;
досрочное увольнение из рядов ВС;
снижение должности;
понижение в звании на одну ступень;
понижение в звании и перевод на низшую должность.

Вынесение дисциплинарного взыскания кроме должностных поражений выражается в материальном ущербе, а именно в лишении:

Единовременного вознаграждения за успешное выполнение обязанностей;
ежеквартальной премии за несение службы;
дополнительного ежеквартального материального стимулирования.

Кроме материального ущерба, виновник получает запись в свою личную карточку. Если за отчетный период (месяц) военнослужащим было совершено два дисциплинарных проступка, то он может быть понижен в звании или досрочно уволен из армии с соответствующей формулировкой. Если в ходе расследования командиром устанавливается уголовная или административная , то он обязан поставить в известность военную прокуратуру. Следует учесть, что за один проступок не выносится два или более наказания.

Наложение дисциплинарного взыскания не освобождает виновного от выполнения обязанностей, за которые ему выносится порицание. Если проступок повлек за собой материальный ущерб для воинского подразделения, то он должен быть возмещен, невзирая на результат расследования по дисциплинарному нарушению.

Порядок наложения дисциплинарных взысканий военнослужащих

Дисциплинарная ответственность регламентируется ДУ ВС, в котором прописаны правила и особенности наказания за нарушение воинского устава. Командир принимает решение о проведении расследования. Если виновность невозможно доказать или деяние совершено при непреодолимых обстоятельствах, то протокол должен содержать отметку о результате расследования, которое закрывается на данной стадии. Характер содеянного должен соответствовать наказанию по тяжести, в противном случае решение может быть оспорено.

Командир имеет право записать в протоколе о вынесенном устном порицании и закрыть дело в связи с малозначительностью проступка. Протокол оформляется по официальному образцу в срок от 1 до 10 дней. Уставом запрещается наказывать весь личный состав подразделения, личную ответственность должен нести один военнослужащий. Старший по званию командир (начальник) имеет право отменить или ужесточить вынесенное порицание, указав на ошибки подчиненного ему командира.

Акт о нарушении приводится в исполнение сразу после подписания, но не позднее месяца. В случае невозможности исполнения, ввиду отпуска или болезни, решение заносится в личную карточку виновного. Выговор, строгий выговор и лишение нагрудных знаков объявляются во время построения подразделения, на котором зачитывается приказ. Предупреждение о служебном несоответствии выносится один раз за год. Если происходит повторное нарушение, то виновный понижается в должности или звании. Ему может быть отложено присвоение очередного воинского звания сроком на 2 года. Досрочное увольнение из рядов ВС РФ применяется к военнослужащим по контракту, совершившим грубое нарушение устава или условий контракта.

Обжалование военнослужащим дисциплинарного взыскания

Несогласие с вынесенным решением может быть обжаловано в течение 10 дней. Заявление следует подавать вышестоящему начальнику, подчиненный которого составлял протокол. Жалоба не освобождает от выполнения наложенных взысканий, не откладывает их исполнение. Жалоба подается, если не было описываемого происшествия, проступок совершен иным лицом или отсутствует вина военнослужащего. Согласно ст. 88 ДУ РФ можно через обращение в военный суд.

Денис Мокрушин - специальный корреспондент издания «Национальная оборона». В 1998-2000, 2001 и 2008-2010 проходил срочную и контрактную службу в армии, в том числе в сентябре 1999-июне 2000, в 2001 — в Чечне, августе 2008-мае 2010 — в Абхазии на 7-й военной базе. Начал вести свой блог в феврале 2009, рассказывая о нынешней службе, сейчас же перешел на общеармейскую тематику.

Этой записью я продолжаю цикл рассказов о взаимоотношениях между военнослужащими в современной армии России. Если в прошлой статье было рассказано про неуставные отношения, то сегодня речь пойдет о состоянии дисциплины в войсках.

Каким же образом выглядело поддержание дисциплины в армии, положим, лет десять назад?
Упор на сознательность, конечно, неплохая вещь, но наиболее действенным способом поддержания дисциплины является страх наказания. Было два варианта наказания: законное и незаконное.
По законному способу военнослужащий, совершивший дисциплинарный проступок, мог получить, например, выговор. Выговор для солдата-срочника не грозил ничем существенным, поэтому его не опасались. Более действенным видом наказания было письмо командира родителям нерадивого солдата, либо в местную администрацию по месту жительства. Этот способ применялся не часто, малой частью командиров, и срабатывал только при большом уважении солдата к своим родителям и желании последних на него воздействовать. Наибольший эффект достигался в тех случаях, когда солдат был родом с республик Северного Кавказа, где развито почитание родителей.

Наиболее используемым видом наказания было содержание недисциплинированного солдата на гауптвахте («губе»), куда его мог отправить на энное количество суток командир своим решением. Там с ним особо не церемонились, держать могли как в одно лицо в одиночной камере, так и с десяток человек в камере 2х4. Пару раз в сутки бегом в туалет на несколько минут, а в остальное время хоть в сапог. Днем изнуряющая шагистика на плацу, либо уборка снега. Хорошо, когда караул со своей части, значит будут поблажки, плохо, когда с другой. Содержание на гауптвахтах везде разнилось, поэтому можно услышать рассказы и про две недели отдыха, и про две недели кошмара. Срок нахождения на «губе» не засчитывался в общий срок военной службы, поэтому попасть туда солдаты не стремились.

Следующим видом законного воздействия было отбывание наказания в дисциплинарном батальоне («дисбате»), куда направлялся решением военного суда солдат, совершивший уголовное преступление. Срок отбытия наказания в дисбате также не засчитывался в общий срок военной службы и мог достигать трех лет. То есть к двум годам срочной службы добавлялось еще до трех лет в дисциплинарном батальоне, где содержание было немногим лучше зоны.

Но далеко не все проступки и преступления военнослужащих наказывались их командирами законным способом, потому что в армии за многие годы сложилась порочная практика: не выносить сор из избы. За произошедшее происшествие в подразделении, вне зависимости от возможности его предотвратить/ не предотвратить, наказывалась вся командная цепочка сверху донизу: командир взвода, замкомандира роты по воспитательной работе, командир роты, замкомандира батальона по воспитательной работе, комбат и т.п. Для того, чтобы избежать наказания, в офицерской среде стало практиковаться сокрытие правонарушений, а наказания за них плавно перетекли в незаконные способы.

Незаконный способ поддержания дисциплины и наказания виновных был прост: физическое воздействие. Проще говоря, мордобой. Солдат не выполнил приказ? Зачем везти его на гауптвахту, потом забирать, получать жесткие нагоняи от командования, если можно быстро дать ему пару затрещин, и в следующий раз он будет стараться выполнить указания, подстегиваемый страхом? Старший призыв, «деды», точно также муштровали молодое пополнение. Таким образом, дисциплина частенько держалась не на законных способах наказания, как должно быть, а на незаконных, которые работали быстрее и эффективнее.

Ну а что же сейчас происходит в армии с дисциплиной?
За последние годы произошло несколько важных изменений и с отрицательными, и с положительными последствиями. Еще в 2002 году под давлением общественного мнения было принято решение о том, что направить военнослужащего отбывать наказание на гауптвахту может только суд. Если ранее это была прерогатива командира, то сейчас все решает судья, который может принять постановление о дисциплинарном аресте на срок до 40 суток. А может и не принять.

Сейчас командир, решивший направить солдата на гауптвахту должен предоставить в суд весьма тщательно подготовленный пакет документов, иначе рискует получить отвод:
— материалы разбирательства с объяснениями и рапортами должностных лиц, которые подтверждают, что правонарушение было;
— служебная карточка нарушителя, где должно быть не меньше трех взысканий за проступки;
— характеристика на оного нарушителя;
— рапорт нарушителя, в котором он отказывается от адвоката. А если не отказывается, то необходимо оплатить государственную пошлину за его услуги;
— протоколы о грубом нарушении дисциплины (два экземпляра);
— медицинская справка, что солдат не болен и по состоянию здоровья может содержаться под арестом;
— подтверждение из органов внутренних дел что солдат до призыва не привлекался к ответственности.

А также множество копий документов: военного билета, учетно-послужной карточки, личного дела военнослужащего, причем каждая страница должна быть заверена командиром части.

У командира взвода/роты огромное множество задач, но, положим, он выкроит время и решит собрать все нужные документы. Однако тут всплывает все та же застарелая проблема: нежелание вышестоящего командования выносить сор из избы. «Старлей, это что же у тебя в подразделении творится, а?! Статистику части портишь, за которую наверху по головке не погладят?! Какой с тебя командир, старлей, раз ты солдата заставить подчиниться не можешь?! Иди, командуй, и не морочь мне голову своими бумажонками!». Хорошо, если командир части понимает необходимость наказания правонарушителей и поддерживает младших офицеров, но, к сожалению, в значительной части случаев этого не происходит. Отправить солдата в дисциплинарный батальон проблематично по все той же причине: нежелание ставить пятно на подразделение, которое может отразиться на карьере и денежном довольствии командного состава.

Может поставить правонарушителя во внеочередной наряд?
Если этот метод и был действенным в советское время, то сейчас он бесполезен. Во-первых, солдат с асоциальным поведением может просто отказаться идти в наряд. Чтобы его наказать за отказ, необходимо сажать на «губу». Сажать на «губу» можно только после сбора документов для суда. Документы получится собрать, если вышестоящие командиры не побоятся испорченной статистики по правонарушениям.

Во-вторых, число нарядов сейчас уменьшилось, т.к. в большинстве воинских частей питание передано на аутсорсинг, соответственно в наряд по столовой мыть тарелки уже не пошлешь.

В-третьих, на каждом разводе, где проверяются лица, заступающие в наряд, присутствует медик. Не желающий заступать в наряд солдат может просто сказать ему, что чувствует себя плохо и «больного» снимут с наряда.

В-четвертых, во внеочередной наряд (типа двое суток подряд дневальным по роте) уже поставить нельзя. Ведь вдруг этот самый боец пожалуется в прокуратуру, либо в комитет солдатских матерей, что его загоняли по нарядам, отдохнуть не дают. Скандалов потом не оберешься, да замучаешься отписываться тоннами бумаги, что это не ты, старлей, такой изверг, а солдат плохо службу несет. Еще десять лет назад, во время моей срочной службы, наказание внеочередным нарядом не практиковалось (оно заменялось мордобоем), а сейчас оно фактически не применяется по вышеуказанным причинам.

Так может старый добрый мордобой решает проблему?
Нет, так уже не получится действовать. Поскольку в последние годы чрезвычайно активизировалась работа военной прокуратуры по пресечению случаев неуставных отношений, распускать руки офицеры и сержанты стали достаточно редко и очень аккуратно, так как сесть в тюрьму или быть уволенным нет никакого желания. Вообще, возможность бить сейчас держится только на правовом нигилизме солдат, которые по разным причинам не заявляют о побоях в органы военной прокуратуры. Битьем уже вопросы поддержания дисциплины не решить.

Так как же держится дисциплина нынче, раз произошли такие изменения?
Дисциплина держится исключительно на морально-волевых качествах командиров. Если командир способен морально надавить на подчиненного и заставить его выполнить приказ, то в его подразделении будет относительный порядок. Но не все офицеры имеют подобные морально-волевые качества, в следствие как объективных причин (каждый человек, имеет свой склад характера), так и субъективных (с каждым годом после распада СССР престиж военной службы становился все ниже, что привело к появлению в рядах офицеров лиц, считающих службу проходным явлением, с соответствующим к ней отношением).

С дисциплинарными наказаниями типа ареста, как я уже выше указал, большие проблемы. Бить стало очень опасно. Слабым наказанием может служить запрет на увольнение за пределы части по выходным, но я не встречался со сколько-нибудь значимым эффектом от этого действия. Из взысканий остались только выговоры, которые по-прежнему мало беспокоят военнослужащих по призыву, да письма командиров домой либо в администрацию по месту проживания солдата, которые имеют все меньший вес.

Дисциплина удерживается лишь на морально-волевых качествах командиров, да том факторе, что солдаты за год службы не успевают «забронзоветь», чтобы забить на приказы офицеров. А между тем, солдаты с асоциальным поведением и сильным характером вовсю стараются воспользоваться такой дырой в системе наказаний и молчаливо саботируют выполнение приказов, перекладывая их на плечи более дисциплинированных военнослужащих. Ведь угроза реального наказания невелика.

Решение вопроса лежит на поверхности: сломать старый принцип не выноса сора из избы. Перестать наказывать командиров за вскрытие ими фактов правонарушений, а наоборот поощрять. Наказание должно быть только за сокрытие преступления или дисциплинарного проступка.

Одновременно с рекрутчиной (то есть в начале 1870-х) в русской армии настал конец и ужасным телесным наказаниям. Теперь дисциплина поддерживалась таким способом, который на первый взгляд казался цивилизованным. Наказания для военнослужащих разделялись на две группы: дисциплинарные и уголовные.

Этот текст рассказывает о том, как была устроена дисциплинарная система в послереформенной (призывной) царской российской армии. Выдержки сделаны по книге А.Анисимова "Воинский устав о наказаниях, разъясненный мотивами, на которых он основан, и решениями Главного Военного Суда" (link). Книга, являющаяся комментарием к закону и сборником судебных прецедентов, содержит в себе несколько сот кратких и жутких историй, приключившихся с нашими предками, и, благодаря многочисленным цитатам, содержащим оскорбления, которыми солдаты награждали офицеров, позволяет нам услышать голос простого человека, умершего сто лет назад и не оставившего на земле иных следов.

Как была устроена система наказаний в армии

Дисциплинарные наказания накладывались начальником, без особых церемоний, самым тяжким из них был месячный арест в карцере / 20 суток строгого ареста (на хлебе и воде) / 8 суток усиленного ареста (в темном карцере). Дисциплинарные наказания налагались за все вообще маловажные проступки, нарушение общественного порядка и благочиния — то есть за что угодно по усмотрению начальства, и обжаловать их было нельзя.

С уголовными наказаниями всё было сложнее. Уголовные проступки и преступления рассмаривались судом, который не сильно отличался от гражданского. Предусматривалось и предварительное следствие, и поддержание обвинения прокурором, и представление подсудимому бесплатного защитника, на приговоры можно было приносить апелляцию. Для нетяжких преступлений собирали временный полковый суд, в котором все эти роли выполняли полковые офицеры, назначенные ad hoc, а первой инстанцией для тяжких предступлений и апелляционным судом был окружной военный суд, в котором работали профессиональные военные юристы, закончившие особую академию. Кассационные жалобы рассматривал Главный военный суд. Специфическими наказаниями для военных были одиночное заключение в военной тюрьме (от 1 до 4 месяцев) и отдача в дисциплинарный батальон (от 2 до 3 лет); наказания были равными по тяжести и зачитывались друг за друга день за день. Интересно, что разрыв по срокам не был заполнен — не получил 4 месяца, сразу получай 2 года. Каторга (от 4 лет) была общая с гражданскими.

Теперь расскажем о наиболее распространенных злодеяниях военнослужащих и наказаниях за них.

Солдат не оказал уважения

Самым массовым военным преступлением было неоказание с намерением начальнику должного уважения или неприличное с ним обращение (ст. 95). За это злодеяние, совершенное нижним чином по отношению к офицеру, полагалось от одного до четырех месяцев одиночного заключения в военной тюрьме. Военная юстиция довела расширительное толкование этой статьи до такого состояния, что под нее можно было подвести (это, кстати, официальный термин судебного языка той эпохи) всё, что угодно. В частности, уже ответ начальнику в повышенном тоне, при уставном и вежливом содержании речи, был достаточен для приговора. Вот еще примеры:

— солдат, наказываемый за что-то офицером, спокойно и без намерения оскорбить (что признавал суд) заметил "охота вам, Ваше благородие, кровь христианскую пить" ;

— солдат во время учебных занятий сказал начальнику "вы меня мучите, тираните своим учением, мне приходится либо бежать, либо повеситься" ;

— писарь в канцелярии писал личное письмо; делопроизводитель потребовал показать бумагу, на что писарь сказал: "это мой секрет, касающийся собственно меня" и прикрыл письмо руками;

— офицер спросил своего денщика, желает ли тот служить у него денщиком, на что тот ответил, что не желает, а желает служить во фронте (видимо, единственный возможный ответ на такой вопрос, не составляющий преступления был "рад стараться, ваше высокоблагородие").

Солдат оскорбил чувства

Значительно более серьезным преступлением было оскорбление начальника (ст. 97). Если нижний чин, оскорблял офицера при исполнении служебных обязанностей, ему давали от двух до трех лет дисциплинарного батальона. В принципе, суды подводили под эту статью любой случай, когда нижний чин обратился к офицеру на ты. Другие оскорбления бывали вот такие:

— рядовой, получив от офицера замечание за неотдание чести, отошел и с раздражением плюнул в сторону ;

— рядовой, арестованный за что-то офицером, сказал ему: "капитан, вы ответите за мое арестование, отведите меня к подполковнику" ;

— рядовой заспорил с врачом военного госпиталя по поводу того, что его выписали в часть слишком рано, и для выражения неодобрения показал врачу детородный член ;

— унтер-офицер, объясняясь с поручиком, размахивал руками и неумышленно толкнул его в грудь .

— унтер-офицер подошел к стявшему в строю рядовому и желал поправить его шинель, но тот без умысла к насилию отвел его руку .

А вот как выглядело неповиновение (ст. 105), за которое также давали от двух до трех лет военно-исправительных рот:

— во время суда по другому преступлению обвиняемый солдат на вопрос судьи о виновности ответил, что служить не желает и судиться не хочет (разумеется, 2-3 года за такое высказывание добавили к его сроку по первому обвинению);

— солдат, несмотря на неоднократные приказания начальника стоять смирно, продолжал делать движения ;

— один солдат взялся сшить другому сапоги; возник конфликт и солдат-заказчик пожаловался фельфебелю, фельдфебель велел отдать сапоги заказчику, на что первый солдат заявил, что сапог не отдаст, пока ему не заплатят уговоренные деньги (подчеркиваем, что речь идет о частных, внеслужебных отношениях солдат);

— солдаты, будучи недовольны назначением ротного командира, не ответили на его приветствие.

Солдат полез в драку

И наконец, самое ужасное наказание ждало тех, кого обвинили в нанесении начальнику удара, поднятию на него руки или оружия, а также в любого рода насильственном или крайне дерзком действии (ст. 105). Наказанием таким преступникам была каторга от двенадцати лет до бессрочной (опять же, если преступление совершалось против офицера при исполнении). Вот в чем такие злодейства выражались на практике:

— рядовой оттолкнул фельфебеля, который хотел удержать его от входа в казарму (рядовому повезло, что он оттолкнул фельдфебеля, а не офицера, ему досталось не от 12, а от 4 до 6 лет каторги);

— рядовой умышленно и неоднократно наступал на ноги начальнику .

Что именно защищал закон

Закон, несмотря на все декорарации, на самом деле подчеркивал, что он защищает не столько воинскую дисциплину в целом, сколько офицеров от солдат. Одни и те же преступления (например, побои), если они совершены нижним чином по отношению к офицеру, наказывались свирепо (как то описано выше), нижним чином по отношению к старшему нижнему чину — заметно мягче, офицером по отношению к старшему офицеру — еще мягче, а уж офицером по отношению к нижнему чину — совсем мягко. Да и сами наказания для офицеров и солдат на самом деле были разными: арест для офицера был просто домашним арестом, а для солдата сидением в карцере и спаньем на голых нарах; там, где солдата отправляли в исправительные роты, офицера просто увольняли со службы, и т.п.

В теории, на каждом смотре отводилось время для подачи нижними чинами жалоб. Офицеры должны были отойти от строя, и желающие могли заявить жалобу начальнику напрямую, минуя промежуточных командиров. Но все знали, что на самом деле пожаловавшийся только навлечет на себя неприятности, а жалоба, скорее всего, кончится ничем. Жалобы на избиения, оскорбления и т.п. неизменно заминались, единственное, с чем начальство могло помочь разобраться — это совсем уж наглое раскрадывание офицерами частных средств солдат.

Военные юристы тешили себя тем, что они служат закону, пусть и очень суровому. Они пытались сформировать юридически состоятельную судебную практику, создать прецеденты, заполняющие неясности закона. Военные суды, очень расширительно трактовавшие закон, при этом внимательно рассматривали те случаи, когда обвиняемые заявляли об отсутствии события преступления, имели алиби и т.п. В военных судах было 8-10% оправдательных приговоров (а в гражданских — до 40%), для современной российской судебной системы это невероятно высокий уровень.

Но, увы, нижние чины не умели оценить эти усилия. Им просто казалось, что они попали в ад. Правоприменение, за которым, в принципе, стояли состоятельные юридические соображения, в том виде, в котором оно доходило до солдат, в их глазах было просто садистским издевательством. Уголовные наказания за простое проявление эмоций, за выражение нейтральных мнений перед начальником, за попытку прикрыться, когда тебя избивают (незаконно избивают!) — всё это расходилось с представлением простого человека о рациональном устройстве сообщества людей и элементарной справедливости.

Простые вопросы начальника — типа "тебе понравились щи?" — вызывали у солдата ужас; он подозревал (не без основания) что за ответ вроде "щи слишком соленые" он может угодить в тюрьму. Солдаты, плохо приноровившиеся к армейской жизни, часто столь сильно паниковали, что просто не отвечали ни на какие вопросы старших офицеров (кстати, за это тоже можно было угодить в карцер) или бессмысленно лопотали "рад стараться, Ваше Благородие".

Последствия такой дисциплинарной системы были весьма обширными. Важнейшее из них — полная потеря контакта между солдатами и офицерами в тех частях, где начальство было настроено на установление строгой уставной дисциплины. Вторая проблема — распространенность рукоприкладства. Ситуация, в которой рукоприкладство запрещено, но законные наказания чрезмерно жестоки, приводила к тому, что провинившихся негласно били взамен законного наказания с их невольного согласия — избиение представлялось нижнему чину лучшей альтернативной отлачи на три года в дисциплинарный батальон, а это давало гарантию, что избитый не пожалуется. И то, и другое внесло существенный вклад в критическое снижение боеспособности армии, приведшее к ее поражению в Русско-японской войне и к неудачам в Первой мировой, а затем и к революции.