По мнению члена Общественной наблюдательной комиссии Москвы Диляры Тасбулатовой, условия содержания в неволе у Евгении Васильевой будут легче, чем у других осужденных.

По мнению члена Общественной наблюдательной комиссии Москвы Диляры Тасбулатовой, условия содержания в неволе у Евгении Васильевой будут легче, чем у других осужденных.

Я не могу об этом судить. Я думаю, что - да, ей будет легче, чем другим. Но я это не утверждаю, - отметила Диляра Тасбулатова.

Как известно, экс-чиновницу Минобороны признали виновной по делу о махинациях в "Оборонсервисе" и приговорили к 5 годам колонии общего режима.
Васильеву взяли под стражу в зале суда и отвезли в столичное СИЗО № 6. По словам Тасбулатовой, "облегченный" режим в изоляторе для Васильевой может заключаться в немногом.

В чем это может выражаться… Передачи к ней могут не опаздывать, камера может получше быть. Однако прежде чем делать какие-то выводы, надо посетить человека и посмотреть - как он сидит, в какой камере, на что он жалуется. Даже "вип-человек" может на что-то жаловаться, - отметила правозащитница. - В этом СИЗО есть камеры, которые переполнены - это морально очень тяжело; есть нормальные камеры, в которых сидят по два человека. Но там, насколько я помню, большинство камер, где много женщин сидят. Это морально очень тяжело, - подчеркнула Тасбулатова.
Хотя суд приговорил Васильеву к 5 годам в тюрьме, однако учёл, что во время следствия Васильева находилась под домашним арестом, а потому в колонии она проведёт ближайшие 2,5 года. Впрочем, адвокаты Васильевой наверняка оспорят решение суда. Отвечая на вопрос, могут ли Васильеву "прессинговать" в изоляторе из-за негативного отношения к ней, Диляра Тасбулатова пояснила, что вряд ли:

Я так не думаю. Сейчас в московских тюрьмах более мягкие нравы, по сравнению, например, с Мордовией чудовищной. Сама тюрьма - уже наказание. Я полагаю, что прессинговать, тем более пытать или издеваться над ней никто не будет. Там нет таких нравов - это правда, - сказала член ОНК Москвы.
Правозащитница уточнила, что в случае, если с Васильевой что-то случится, Общественный наблюдательный комитет окажет ей помощь.

ОНК не отказывает в помощи никому. Если Васильева заболеет, то, естественно надо будет идти к врачу, требовать, чтобы дали сопровождение. Очень трудно отвести зека к врачу, потому что нужно сопровождение из охраны, а сейчас в стране в тюрьмах сокращения, и человек может долго ждать этого. В женской колонии один врач на 1300 человек. Если, например, у человека, который попал в колонию, будет флюс, он может месяц ждать врача, бегая от дикой боли кругами. И в этом виновато даже не начальство тюремное - просто такой порядок: положен один врач. При этом тюрьмы переполнены, - резюмировала Диляра Тасбулатова в интервью

В конце октября Сметанова вместе с мужем при​ехали из Санкт-Петербурга специально в Москву на допрос в Следственный комитет. А 1 ноября их уже под конвоем доставили в Хамовнический суд столицы, который выдал санкции на арест супругов.

Именно признательные показания Сметановой стали основанием для задержания Васильевой три недели спустя. В атмосфере повышенной секретности Васильева под усиленной охраной была доставлена в Хамовнический суд. Зал заседания оцепили бойцы спецназа, которые не позволили журналистам зайти на оглашение судебного постановления. Следствие попросило поместить бывшую чиновницу под домашний арест. Суд Васильева покинула на «Волге» с мигалкой и номерами Минобороны.

Обманутый министр

Меньше чем через неделю после ареста Васильевой следователи возбудили уголовное дело в отношении Сердюкова. В нем речь шла уже о халатности при строительстве дороги на базе отдыха «Житное» в Астраханской области.

Бывший министр несколько раз приезжал на допросы в Следственный комитет, причем в первый раз отказался от дачи показаний. В феврале 2013 года стало известно, что Сердюков подпал под амнистию в честь 20-летия Конституции как участник боевых действий.

После этого в деле «Оборонсервиса» Сердюков фигурировал только как свидетель обвинения. Впрочем, свои показания он давал скорее в защиту Васильевой и утверждал, что до сих пор не видит ущерба, который она причинила. Также Сердюков пытался опровергнуть версию следствия о том, что Васильева его обманывала и вводила в заблуждение.

Главной фигуранткой дела так и осталась бывшая чиновница Евгения Васильева. Вместе с ней на скамье подсудимых оказались четыре человека: экс-гендиректор ОАО «31 ГПИСС» Юрий Грехнев, бывший руководитель ОАО «Оборонстрой» Лариса Егорина, финансовый директор ООО «Мира» (в прошлом «Эксперт») Ирина Егорова, а также экс-руководитель «Окружного материального склада Московского округа» Максим Закутайло.

12 преступлений

В первые месяцы расследования в СМИ назывались десятки объектов, которые якобы были проданы по заниженным ценам при помощи компании «ЦПП Эксперт» или похищены.

Так, среди активов фигурировала гостиница «Союз» на Университетском проспекте, а также комплексы зданий ГУОБ в Большом Предтеченском переулке и в Одинцовском районе Подмосковья.

Но в итоге следствие остановилось на 12 эпизодах мошенничества и превышении служебных полномочий. Причем почти все они касались продажи двух объектов и попытки продажи третьего, а именно акций ОАО «31 ГПИСС» и его здания на Смоленском бульваре, строения ОАО «М освоенторг» на Арбате, а также здания с участком земли на Большой Серпуховской улице, принадлежащего ОАО «УТ МВО».

Также Васильеву обвинили в незаконном получении агентских вознаграждений компанией «Эксперт», легализации средств, полученных преступным путем, и злоупотреблении служебными полномочиями. По версии следствия, ведомство оплатило Васильевой билеты в Санкт-Петербург, Анапу и Краснодар на сумму в 651 тыс. руб.

Кроме того, Васильевой вменялось превышение полномочий при продаже участка земли в Темрюкском районе Краснодарского края ОАО «ОМС».

В судебном заседании бывшая подруга обвиняемой Сметанова рассказала, что Васильева создала компанию «Эксперт», чтобы получать агентские вознаграждения, на которые она планировала приобрести акции «31 ГПИСС» и другие объекты по заниженным ценам.​

Решение суда

Судья Татьяна Васюченко посчитала недоказанной основную часть обвинения и оправдала Васильеву в части хищения зданий и активов. Но углядела нарушения в экспертных оценках объектов, которые готовились во время предварительного следствия, и даже вынесла частное определение, где обязала наложить на специалистов дисциплинарные взыскания.

В итоге Васильева была признана виновной в незаконном получении агентских вознаграждений компанией «ЦПП Эксперт» и хищении акций «31 ГПИСС», которые приобретала другая подконтрольная ей компания, «ВитаПроджект». Также суд установил вину легализации и превышение полномочий при оплате авиабилетов. Она была признана виновной в восьми эпизодах мошенничества из 12, представленных обвинением.

Но наказание суд назначил более строгое, чем просили прокуроры, которые считали вину Васильевой доказанной по всем эпизодам: 5 лет реального срока в колонии вместо 8 лет условно. Также Васильева вместе с остальными фигурантами дела должна выплатить 215 млн руб. по искам компаний-потерпевших.

По закону Васильева уже 23 мая сможет претендовать на условно-досрочное освобождение: половину срока она уже провела под домашним арестом. Но если ее адвокаты подадут апелляционную жалобу в Мосгорсуд, то вопрос об УДО можно поставить только после рассмотрения дела в городском суде.

При этом расследование основного дела «​Оборонсервиса» продолжается. По некоторым данным, в нем насчитывается 34 объекта, проданных с нарушением закона.

Васильева за время предварительного следствия и суда проводила персональные выставки картин, записывала песни и сняла клип в своей квартире. Также она рассказала​ журналистам, что ее заставляли давать показания против бывшего министра.

На заседания суда Васильева приходила в туфлях на высоком каблуке и с профессионально выполненным макияжем на лице. На оглашение приговора бывшая чиновница пришла без вещей, ожидая, что суд не назначит ей реального срока наказания.​

Следственный изолятор № 6 Управления Федеральной службы исполнения наказаний, куда доставлена бывшая глава департамента имущественных отношений Минобороны РФ Евгения Васильева после оглашения приговора в суде (Фото: ТАСС)

В интересах власти

По мнению политологов, реальный срок лишения свободы продиктован общественным мнением. Президент Центра политических технологий Игорь Бунин уверен, что предложение прокурора об условном сроке «было воспринято как пощечина» общественным мнением и реальный срок — это уступка ему.

«Получи она условный срок, большинство остались бы недовольны. Фрустрация большинства властям ни к чему», — объясняет руководитель Политической экспертной группы Константин Калачев. По его словам, Васильева стала собирательным образом, «ее одиозность сыграла против нее».

Реальный срок — это шаг не только навстречу общественному мнению, но и Следственному комитету, говорит политолог Алексей Макаркин. «Мол, если не получилось Сердюкова наказать, то пусть она посидит за пределами своей квартиры», — пояснил он.

Генеральный директор Института приоритетных региональных проектов Николай Миронов напоминает, что на обвинениях власти в коррупции строит свою повестку оппозиция. Власть, чтобы сохранить лояльность большинства, должна демонстрировать реальность антикоррупционной борьбы. По его словам, дело Васильевой из-за аппаратной борьбы в какой-то момент «упустили и оно стало широко известным».

«У тех, кто защищал Васильеву, уже не было возможности решить дело кулуарно, через телефонное право. Таким образом, свои позиции отстоял Следственный комитет, который изначально настаивал на реальном сроке», — говорит Миронов. По его словам, еще одна цель этого приговора — одернуть элиты в условиях ​кризиса, снизить до «нормально приемлемого уровень коррупции».

13/05/2015

Васильева жалуется, что конвоиры, когда привезли из суда в СИЗО, несколько часов держали ее и других женщин в автозаке.

- М ы и кричали, и стучали, и качали - бесполезно. Многие женщины из-за этого простудились. Я спрашивала их: "Почему ко мне такое отношение?!" А конвоиры на это отвечали: "Потому что у вас 159-я статья".

Васильева подняла больную тему. Почти все арестантки жалуются на конвой и на то, как их доставляют в суд из СИЗО и обратно. Зачастую в пути они в душном автозаке проводят по 5 и больше часов. Некоторые не выдерживают такой перевозки и потом отказываются ехать в суд - в итоге заседания проходят без их участия. Вот и Васильева говорит, что присутствовать на апелляции хочет лично, но если путь будет таким же тяжелым, вынуждена отказаться.

Я сейчас …как это правильно называется… арестованная? - спрашивает у сокамерниц.

Те помогают ей с терминами. Девушки в СИЗО уже больше года, так что в какой-то степени они сейчас для Васильевой как наставницы.

Мы замечаем, что в камере есть место для занятий йогой, что можно также рисовать, заниматься любым другим творчеством.

На спорт я запишусь, и в библиотеку, - говорит на это Евгения. - Буду читать народные сказки, в них много добра, тепла и красоты. А рисую я маслом. Здесь вряд ли это возможно. Да и мне нужно смотреть на что-то, с чего рисовать. А тут нечем вдохновиться.

А как вам тюремная еда? Вы пробовали сегодня праздничный завтрак?

Нет, я еще не пробовала.

Оказывается, сокамерницы поделились с Васильевой и провизией. Напоили чаем с печеньем, накормили фруктами. Мы объясняем Евгении, что она сама сможет скоро делать заказы в магазине СИЗО, да и родные смогут передавать передачки. Правда, в «шестерке» ввели электронную очередь на посылки с воли. И якобы уже все расписано на две недели.

Теперь только недели через две и передадут мне вещи? - вздыхает Васильева.

Спецкор «МК» навестил осужденную по делу «Оборонсервиса» за решеткой

Признанная виновной по громкому делу “Оборонсервиса” и сейчас пытается наладить свой быт за решеткой. Удается ей это пока, прямо скажем, не очень хорошо. Женщина путается в местных терминах, недоумевает по поводу запретов и выживает во многом благодаря арестантской взаимовыручке. Статус вип-заключенной был заочно присвоен ей общественностью напрасно: в СИЗО ей не предоставили никаких привилегий. Скорее даже напротив…

Правозащитники навестили Евгению Васильеву в числе других заключенных в СИЗО № 6 (“Печатники”) 9 мая 2015 года.

Женский изолятор встречал День Победы почти так же, как вся страна. Арестантки смотрели Парад по телевизору, им подали праздничный обед (в числе прочего там были свежеиспеченные сдобные булочки). Из окон камер даже были видны пролетавшие с Парада самолеты, ветер доносил запах тюльпанов, которые расцвели на территории СИЗО будто специально к 9 мая. Единственное, чего не было у заключенных (кроме свободы, разумеется) - георгиевских ленточек. Член ОНК Елена Абдуллаева предложила ту, что случайно оказалась у нее с собой, в одной из камер. Ленточку по удивительному совпадению взяла именно Евгения Васильева…

Главная фигурантка по делу “Оборонсервиса” находится в спецблоке, где еще недавно была украинская летчица Надежда Савченко. Камера рассчитана на четверых человек, но заключенных сейчас в ней только трое. Евгения заняла неудобные верхние железные нары. Но это только потому, что сокарменицы здесь уже давно, и уступать свои кровати они не собираются. За решеткой ведь все равны.

Нам и знакомиться не надо было, мы ее по телевизору с утра до вечера смотрели, - шутят две сокамерницы. - Но все равно мы удивились, что ее к нам “подняли”. К приходу Жени никто камеру специально не готовил. Никаких дополнительных вещей и убранств здесь не появилось. Все как было, так и осталось.

Мы осматриваем "апартаменты". Камера скромная, но чистая и светлая. Ни душа, ничего такого что можно было бы отнесло к излишествам. Есть хороший телевизор и крошечный вентилятор. Зато нет холодильника.

Мы только что из камеры, где живут 50 человек, - рассказываю я Васильевой. - Целое маленькое женское общежитие! Представляете, пять десятков женщин разных возраста, национальности, уровня грамотности и духовности круглые сутки вместе! Они и ругаются, и чуть ли не дерутся. Вечный шум, гам, слезы, крики. Одна заболела, и все заразились. У одной депрессия, и все страдают. Все на глазах у каждого.

Представляю... - Васильева не кажется ни подавленной, ни расстроенной. - Значит, с камерой повезло. Но я и не жалуюсь.

И все-таки мы сами видим явные нарушения. Васильевой не выдали ни тапочек, ни теплой одежды, а матрас, на котором она спит, настолько тонок, что железные перекладины кровати впиваются прямо в тело. Мы тут же вносим рекомендации: дать второй матрас (делается это только с разрешения врача, что само по себе кажется абсурдным), по возможности обеспечить камеру холодильником. Ну а предметы первой необходимости Васильевой уже дали девушки-сокамерницы.

- А как вам тюремная еда? Вы пробовали сегодня праздничный завтрак?

Нет, я еще не пробовала.

Оказывается, сокамерницы поделились с Васильевой и провизией. Напоили чаем с печеньем, накормили фруктами. Мы объясняем Евгении, что она сама сможет скоро делать заказы в магазине СИЗО, да и родные смогут передавать передачки. Правда, в “шестерке” ввели электронную очередь на посылки с воли. И якобы уже все расписано на две недели.

Теперь только недели через две и передадут мне вещи? - вздыхает Васильева. Мы обещаем разобраться.

А пилочку для ногтей сюда можно? А почему шнурки отобрали от кроссовок? И веревку не дают белье сушить…

Мы объясняем, что шнурки и любые веревки под запретом, поскольку заключенные могут их использовать как орудие для совершения самоубийства. А вот почему запрещено держать при себе элементарные лекарства, беруши, щипчики и пр. - на это у нас ответа нет. Тот обновленный список разрешенных для арестантов предметов, что мы составили, до сих пор валяется где-то в недрах Минюста.

И тут часов нет никаких. Мы не знаем сколько времени, ориентироваться не можем, - говорит Васильева.

- Так часы тоже ведь под запретом…

Васильева жалуется, что конвоиры, когда привезли из суда в СИЗО, несколько часов держали ее и других женщин в автозаке.

Мы и кричали, и стучали, и качали - бесполезно. Многие женщины из-за этого простудились. Я спрашивала их: "Почему ко мне такое отношение?!" А конвоиры на это отвечали: "Потому что у вас 159-я статья".

Васильева подняла больную тему. Почти все арестантки жалуются на конвой и на то, как их доставляют в суд из СИЗО и обратно. Зачастую в пути они в душном автозаке проводят по 5 и больше часов. Некоторые не выдерживают такой перевозки и потом отказываются ехать в суд - в итоге заседания проходят без их участия. Вот и Васильева говорит, что присутствовать на апелляции хочет лично, но если путь будет таким же тяжелым, вынуждена отказаться.

Я сейчас …как это правильно называется… арестованная? - спрашивает у сокамерниц.

Те помогают ей с терминами. Девушки в СИЗО уже больше года, так что в какой-то степени они сейчас для Васильевой как наставницы.

Мы замечаем, что в камере есть место для занятий йогой, что можно также рисовать, заниматься любым другим творчеством.

На спорт я запишусь, и в библиотеку, - говорит на это Евгения. - Буду читать народные сказки, в них много добра, тепла и красоты. А рисую я маслом. Здесь вряд ли это возможно. Да и мне нужно смотреть на что-то, с чего рисовать. А тут нечем вдохновиться.