В ночь с 21 на 22 июля 1941 года в небе Москвы появились самолеты со свастикой. Это был самый первый налет вражеской авиации на столицу. И самой первой их целью был Кремль, они сразу направились к центру, прямо в сердце города.

Но представьте себе растерянность немецких летчиков, которые, прилетев к Кремлю… не нашли его. Ни Кремля, ни Мавзолея, ни Красной площади. Огромная территория почти в 28 гектаров с двадцатью башнями, с сияющими куполами храмов и сверкающими звездами исчезла. Испарилась! На ее месте был обычный город — крыши домов, дороги. Ничего примечательного.

Сбитый Юнкерс. Москва, площадь Свердлова (Театральная), июль 1941 года.

Не заметить Кремль было невозможно: с высоты он имеет вид треугольника, это великолепный (увы) ориентир для пилотов, так же, как и театр Советской Армии, представлявший ту же опасность в военные годы.

Здание театра, выстроенное в форме звезды, стало тогда любимым ориентиром для фашистских самолетов – каждый из ее пяти лучей был направлен на один из московских вокзалов, бомбить которые не составляло труда.

Уже в июне 1941-го встал вопрос спасения столицы: было ясно, что Москву в ближайшее время начнут бомбить. Город окружили ПВО, подготовили бомбоубежища для жителей, светомаскировку, а вот что делать с памятниками архитектуры и, главное, с Кремлем, никто не знал.

Борис Иофан, Вера Мухина, 1936 год.

Уникальный план, спасший Москву от разрушения, предложил Борис Иофан – знаменитый архитектор, один из создателей памятника «Рабочий и колхозница», автор проекта Дома на набережной и Дворца Советов на месте Храма Христа Спасителя. Его идея была проста и гениальна: Кремль и самые ценные объекты надо было замаскировать. Скрыть с глаз, изменить до неузнаваемости.

Несмотря на абсурдность плана, времени на размышления не было. Разрисовывали вручную, в кратчайшие сроки. Перекрасили в темный цвет золотые купола храмов, на рубиновые звезды надели чехлы, а кремлевские стены замаскировали под жилые здания.

Женщины наносят маскировку на Манежную площадь в Москве. 1941 год. Фото М. Бурк-Уайт.

Мавзолей стилизовали под милый старомосковский особняк – накрыли его крышей с мезонином и дорисовали колонны. Самого великого квартиранта отправили спецпоездом в Тюмень – домой Ильич вернулся лишь весной 1945 года – как положено, «вечно живым» и невредимым.

Кроме «расписной» маскировки была еще и маскировка ложная — когда при помощи ложных объектов менялась планировка улиц, а с помощью маскировочных сеток — силуэты зданий. Несуществующие дороги, фальшивые мосты, дома-призраки — всё это появилось в Москве за считанные дни.

Закамуфлированное здание Большого театра. 1941 год. Фото А. Красавина.

Уже после первого налета было ясно — план работает. Гитлеровские летчики путались, «новая Москва» вводила их в ступор. Днем они прилетать не решались, ПВО работала блестяще, а вот ночами бомбили по нескольку часов, но бесцельно, наугад. Да и ночью было сложно — ослепляющие лучи прожекторов, непрекращающийся зенитный огонь, ложное освещение ложных объектов…

Достаточно сказать, что за четыре года войны Москву бомбили 141 раз, из них Кремль — всего восемь. Правда, в 1945-м возникла новая проблема — черная краска так вьелась в купола, что сделать ее снова златоглавой к Параду Победы не успели…

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

Одна из самых засекреченных страниц Великой Отечественной - защита центра Москвы от налётов фашистской авиации . В первые же дни войны комендант Московского Кремля генерал-майор Николай Спиридонов в секретной записке на имя Берии предложил безотлагательно приступить к маскировке Кремля и прилегающих к нему территорий. Выполняя «особое правительственное задание», группа архитекторов и инженеров под руководством академика Бориса Иофана разработала фантастический для того времени проект.

В этой скромной папке – документы, которые очень долго были закрытыми. 28 чертежей, рисунков, схем, личные пометки архитектора Бориса Иофана, исчерканные, разноцветные, словно из детской раскраски – здания главной резиденции страны. Московский Кремль так превращали в невидимку.

«Мы должны были этой работой немецкой авиации затруднить поиск Московского Кремля на фоне города Москвы», - объясняет сотрудник Центра по связям с прессой и общественностью ФСО России Валентин Жиляев.

Но как спрятать эту, совсем не иголку, территория – огромная, 28 гектаров, форма - известна и хороша видна сверху - треугольник. Что делать с зелеными крышами – для немецкой авиации – цвет все равно, что маяк – таких крыш и таких желтых зданий в Москве почти не было.

Перекрашивать, - это первый вариант маскировки - плоскостной, стали быстро – уже был взят Минск. Основная нагрузка - на комендатуре Кремля, свой объект – у каждого взвода полка специального назначения. И только на таких сложных, как колокольня Ивана Великого, одном из самых высоких тогда сооружений в Москве, работали альпинисты. Замаскировать все – к первой бомбардировке не успели, ровно через месяц после начала войны в ночь на 22 июля бомба в 250 килограммов попадает в Большой Кремлевский Дворец, между вторым и третьим окнами, но не взрывается.

«Это чудо, по всей видимости, попав в балку на чердаке Георгиевского зала, немного изменила траекторию, пробила крышу и ударилась об пол Георгиевского зала», - рассказывает Валентин Жиляев.

Звезды на Кремлевских башнях погасли почти сразу – их зачехлили, золотые главы Кремлевских соборов покрасили, зубцы стен накрыли фанерой, на самих стенах нарисовали окна и двери. Под номером шесть – эскиз маскировки Арсенала, зенитные пулеметы на его крыше появились уже через неделю после начала войны, но это здание пострадает больше всего – разрушен сталинский гараж, почти полностью - восточная часть Арсенала.

«Когда бомба попала во двор Арсенала, тонная бомба, в то время, когда подразделения выдвигались: кто в метро, кто в щель, бомбоубежищ не было, здесь и погибло сразу 46 человек», - отмечает Валентин Жиляев.

Ночные бомбардировки, на дневные - немцы не отважились, строились по классическому принципу. Одна или две осветительные бомбы, потом – остальные, но ни один снаряд не поразил ни первый корпус Кремля, где рабочий кабинет Сталина, ни Мавзолей Ленина, а это были главные цели противника. Обнаружить их – даже при хорошей погоде – фашистским летчикам было непросто, маскировка спутала карты, в Кремле появились здания-призраки.

«Это объемная маскировка – двухэтажное деревянное сооружение, эффект об объемной маскировки был очень сильный, потому что это настоящие здания, они давали тенеобразования», - объясняет Валентин Жиляев.

К мавзолею, откуда тело Ленина уже 3 июля было эвакуировано, достраивают еще два этажа. Всю деревянную конструкцию соединяют с первым корпусом. Таким, в упаковке, невидимым, он простоит долго, откроют его – перед главным советским праздником. Несмотря ни на что, торжество 7 ноября 41-го должно было состояться.

За сутки до парада, 6 ноября 41-го, маскировку сняли. Cердце советской страны – Мавзолей, на несколько часов приобрел свой настоящий облик. Риск, конечно, был, но, как сказал тогда Сталин: «Даже погода помогает большевикам». Целых три дня была нелетной.

Фантастический проект по исчезновению с лица Москвы – Кремля – сработал. Пятнадцать разного калибра фугасных бомб, более 150 зажигалок – Московский Кремль бомбили восемь раз, сбрасывали даже бочку с нефтью, – но ни одного пожара, ни одного непоправимого разрушения. Правда, в конце победного 45-го комендатура Кремля столкнулась с другой проблемой - сделать Москву вновь златоглавой оказалось непросто – за четыре военных года краска въелась в купола.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ГКО "О СОЗДАНИИ СЛУЖБЫ МАСКИРОВКИ ПРИ МОСКОВСКОМ СОВЕТЕ"

1. Разрешить Московскому совету создать из архитекторов и художников службу маскировки наиболее важных объектов г. Москвы. Оплату работы этой службы произвести за счет бюджета Московского совета.
2. Обязать службу маскировки Московского совета обеспечить маскировку таких объектов, как оборонные заводы, водопроводные станции, Кремль, Центральный телеграф, нефтехранилища и городские мосты.
3. Обязать соответствующие наркоматы провести все необходимые работы по маскировке своих объектов по указаниям службы маскировки при Московском совете. Разрешить наркоматам и ведомствам тратить средства за счет общих капиталовложений на маскировку своих объектов.
4. Обязать Наркомат химической промышленности - т. Денисова выделить по заявке Московского совета необходимое количество красок для маскировки военных объектов.
5. Обязать Наркомат обороны оказать полное содействие службе маскировки в проведении маскировочных работ на важнейших объектах г. Москвы.

Зам. Председателя
Государственного
Комитета Обороны

В. Молотов

Первую воздушную тревогу в Москве пришлось объявить уже на третий день войны. Но в начале немецкие асы летали только на разведку. Кстати, для ориентировки шофёров в тёмное время суток на стенах в арках Спасских, Боровицких и Арсенальных ворот краской были нарисованы белые полосы. Через неделю после начала войны перестали играть куранты на Спасской башне. К середине июля в кремлёвских зданиях закончили оклейку окон полосками материи крест-накрест.

Уже рассекречена переписка коменданта Кремля Спиридонова и Берии. В своем рапорте от 26 июня 1941 года комендант предложил два варианта маскировки Московского Кремля. Первый предусматривал снятие крестов, уничтожение блеска позолоченных глав кремлевских соборов. Крыши и открытые фасады всех кремлевских зданий планировалось перекрасить таким образом, чтобы они выглядели как обычные дома. Второй вариант отличается от него тем, что ложные городские кварталы должны были устраивать комбинацией различных макетов и через Москву-реку для дезориентирования наблюдателя противника устраивается ложный мост.

“Маскировка, - писал Спиридонов, - затруднит противнику при подлете отыскание Кремля на фоне Москвы и уменьшит возможность прицельного бомбометания с пикирования по отдельным зданиям Кремля”. 14 июля был готов проект, в котором использовали элементы обоих вариантов маскировок. И уже 29 июля с самолета “Дуглас” замаскированный Кремль осмотрели советские чекисты во главе с майором госбезопасности Шпиговым и вынесли свой вердикт: “Окраска кремлевских стен и фасадов кремлевских зданий под перспективу города дает положительные результаты. Немаскированные здания (корпус в„–1, Большой Кремлевский дворец, Иван Великий и пр.) резко выделяются и подлежат обязательной перекраске... Резко демаскирует Кремль Александровский сад, который необходимо застроить макетами, разрезать дорогами и тем самым уничтожить однотипный массив зелени...”

"...предлагал безотлагательно приступить к маскировке Московского Кремля и прилегающих к нему территорий. В документе предполагалось:
- затруднить противнику при подлёте отыскание Кремля на фоне города Москвы;
- уменьшить возможность прицельного бомбометания с пикированием по отдельным зданиям Кремля.

К записке прилагался проект плана маскировки Московского Кремля, подготовленный группой академика архитектуры Бориса Иофана4. Хотя представленный план был утверждён только 14 июля 1941 года, фактически к работам приступили ещё 28 июня, а закончили их к 1 августа. Маскировку Кремля проводило УКМ, прилегающих территорий и зданий (Красная площадь, ГУМ, Манеж) - Моссовет и соответствующие ведомства, занимавшие здания. План маскировки Московского Кремля предусматривал два варианта действий. Первый вариант - плоскостная имитация: в основном перекраска крыш и открытых фасадов всех кремлёвских зданий и стен для создания на них перспективного вида городских зданий, что стало немедленно реализовываться. Кремлёвские звёзды выключили (впоследствии их закрыли деревянными щитами), замаскировали позолоченные купола при помощи декоративных мероприятий, сняли кресты. Была проведена имитационная окраска и присыпка городских кварталов на Манежной и Красной площади, на Ивановской площади в Кремле. Перекрашены фасады дома в„– 2 Наркомата обороны и ГУМа. Второй вариант действий предусматривал проведение объёмной имитации. Чтобы дезориентировать противника, выстраивались ложные городские кварталы с комбинацией различных макетов по типу городских зданий: в Александровском саду (по наружному контуру), на территории Красной площади, Тайницкого сада и откоса, Большого сквера в Кремле. Над Мавзолеем возвели макет городского здания, примыкающего к кремлёвскому корпусу в„– 1. Часть Тайницкого сада и трибуны Мавзолея перекрыли подвешенными полотнищами, раскрашенными под крыши зданий. ..."

Многие события военной истории хорошо известны, однако открываются и новые факты. Как удалось замаскировать и сохранить уникальные архитектурные и стратегические объекты Москвы и Ленинграда?

Прорисовка Кремлевской стены. Она должна была сливаться с пейзажем, имитировать жилую застройку — так легендарный архитектор Борис Иофан летом 1941 года придумал спрятать самый узнаваемый московский вид — главную цель фашистских бомбардировок. Каково было удивление летчиков Люфтваффе, когда они не обнаружили ни Кремля, ни Мавзолея, ни Красной площади! А ведь это гигантская территория — двадцать семь с половиной гектаров. Исчезли крепостные стены, Мавзолей, колокольня Ивана Великого высотой 81 метр — все словно растворилось в городской застройке.

На месте Мавзолея возвели муляж трехэтажного здания. Трибуны перекрыли подвешенными полотнищами, раскрашенными под крыши домов. На кремлевских стенах нарисовали окна и двери. Зубцы покрыли фанерой, сымитировав крыши. Все старинные здания внутри Кремля стилизовали под обычные дома и густой краской закрасили древнюю позолоту куполов и крестов.

"Была задача — максимально сделать неузнаваемым Кремль, поэтому были закрыты чехлами красные звезды. Были прорисованы темной краской купола колокольни Ивана Великого, звонницы кремлевских соборов", — рассказал официальный представитель Федеральной службы охраны России, доктор исторических наук Сергей Девятов.

Впрочем, маскировали не только Кремль. Ложные объекты строили по всей столице. На улицах появились здания-призраки. Силуэты многих сооружений изменили маскировочными сетками. Построенный перед самой войной в виде гигантской звезды театр Советской Армии — идеальную авиацель — камуфляжная раскраска словно стерла из городского пейзажа. Повсюду протянулись несуществующие дороги, а настоящие разрисовали под крыши домов.

Стратегические Волоколамское и Ленинградское шоссе при взгляде с высоты словно бы перестали существовать. "Ленинградское шоссе первое время часто загораживали макетами домов, кусками фанеры, имитирующими крыши", — вспоминает житель поселка Сокол Сергей Церевитинов.

Не менее тщательно маскировали промышленные объекты. Чтобы спрятать знаменитое предприятие "ЗИС" и шарикоподшипниковый завод, прибегли к грандиозным бутафорским постройкам. "Кроме камуфляжной маскировки придумали на пустырях сделать фальшивый завод", — рассказал сын командира маскировочного батальона Бориса Маркуса Константин Маркус. Именно этот завод фашистская авиация уничтожит, приняв за настоящий.

Грандиозные работы параллельно шли и в Ленинграде. Бойцы созданного из промышленных альпинистов аварийного батальона маскировали шпили, купола и десятки других высотных ориентиров при помощи одних лишь стремянок, веревок и альпинистского оборудования, без установки лесов и под постоянным обстрелом. Михаил Бобров был в числе тех, кто спас большинство знаменитых памятников Петербурга. "Красили мы только два собора - Исаакиевский собор и шпиль Петропавловского собора. Десять дней — и купол растворился в осеннем мглистом небе. Еще четыре звонницы. Пятнадцать дней — и нет", — вспоминает Бобров.

Сложно представить современный облик Петербурга и Москвы, если бы не мужество таких людей, как Михаил Бобров. За 900 дней блокады Ленинграда удалось сохранить большинство исторических зданий.

Москва пережила 95 ночных и 30 дневных налетов, в которых участвовало 7200 самолетов, но только считаные бомбы упали на территорию Кремля и других стратегических объектов столицы.

Как архитекторы и строители маскировали Москву летом 1941 года

Бутафорские кварталы

26 июня 1941 года. Положение на фронтах тяжелейшее. Немецкие войска наступают на всех направлениях. Потерян Даугавпилс, идут ожесточенные бои на окраинах Минска, из последних сил держится Львов. Финляндия объявила войну Советскому Союзу. В этот день комендант Московского Кремля генерал-майор Николай Спиридонов направил в Совет народных комиссаров докладную записку об организации маскировки Кремля. Цель действий очевидна - затруднить противнику ориентироваться в центре города и уменьшить возможность прицельного бомбометания по Кремлю. В записке генерал предложил два варианта маскировки. Первый предусматривал «в основном имитирующую окраску кремлевских зданий, уничтожение блеска позолоченных глав кремлевских соборов, снятие крестов и имитацию окраской и присыпкой на площадях вокруг Кремля городских кварталов»; согласно второму варианту, «ложные городские кварталы устраиваются комбинацией различных макетов и через реку Москву для дезориентирования наблюдателя противника устраивается ложный мост». Для работ Николай Спиридонов предлагал привлечь, среди прочего, аппарат НКВД СССР, строительную организацию Мосгорисполкома и Управление строительства Дворца Советов. Техническое руководство было возложено на членов особой комиссии - ведущих специалистов кафедры маскировки Военно-инженерной академии им. В.В. Куйбышева.

Члены комиссии в отдельной записке (датирована 26.06.1941 г.) сформулировали свои практические соображения о маскировке Кремля. Осмотр местности военные инженеры проводили с колокольни Ивана Великого, с крыши гостиницы «Москва» и путем обхода территории. Специалисты, в частности, указывали, что Кремль резко выделяется на фоне прилегающих районов города своими многочисленными храмами с позолоченными куполами, башнями со звездами, густыми зелеными насаждениями и менее плотной застройкой. Все эти великолепные историко-культурные и ландшафтные памятники, с точки зрения военных, представляли собой отчетливые ориентиры для вражеской авиации. Поэтому инженеры предусмотрели целый комплекс мер для видоизменения облика Кремля и близлежащей территории. Работы начались незамедлительно, уже в конце июня. По наружному контуру Александровского сада устанавливались декорации, имитирующие городские здания. На кремлевские стены надстраивались макеты в виде фрагментов обычных городских домов. Близ Тайницкой башни строился ложный мост через Москву-реку. Крыши и открытые фасады кремлевских зданий и стен перекрашивались для имитации рядовой городской застройки. Звезды над башнями Кремля и купола соборов зачехлялись деревянными щитами; кресты были сняты. На все площади в Кремле и рядом с ним наносилась раскраска, создающая иллюзию расположения узких улиц и переулков. Один из уголков Кремля, задрапированный раскрашенными полотнищами, принял вид жилого квартала постройки ХIХ века. На фотографиях военных лет (некоторые из них стали доступны для публикаций сравнительно недавно) можно увидеть эту непривычную, изменившуюся Москву. Многие очевидцы рассказывают, что центр города в те дни стал совершенно неузнаваемым.

9 июля Государственный комитет обороны учредил Службу маскировки при Московском Совете «из числа архитекторов и художников». В обязанности службы входило обеспечение маскировки таких объектов, как оборонные заводы, водопроводные станции, Кремль, Центральный телеграф, нефтехранилища и городские мосты. Различным ведомствам предписывалось оказывать данной службе всемерное содействие. В частности, Наркомат химической промышленности должен был «выделить по заявке Московского совета необходимое количество красок для маскировки военных объектов». Вообще, краски в те дни маскировщикам требовалось много, в том числе и новых, редких оттенков. «Вблизи Москвы были изучены и использованы дулевские и кудиновские глины, мячковские и песковские известняки, земляные краски Хотькова и Павловского Посада. Геологи выявили несколько месторождений глины, известняка, которые использовали для производства маскировочных красок. На основе разведанного сырья в системе Наркомата местной промышленности было организовано производство маскировочных материалов», - пишет историк военно-инженерного дела В.Н. Маляров в монографии «Строительный фронт Великой Отечественной войны» (СПб., 2000).

Футляр для Мавзолея

В те же дни Ставка приказала закамуфлировать наиболее заметные строения, такие, как гостиница «Москва», здание Совнаркома СССР, Библиотека им. Ленина и Центральный театр Красной Армии, замаскировать излучину Москвы-реки около Кремля. «Многочисленные ложные объекты, созданные в июне и июле, сыграли очень важную роль, так как с воздуха воспринимались как подлинные промышленные предприятия, электростанции, автохозяйства. Так, в районе Томилина на немецких картах значилась крупная нефтебаза, которой в действительности не существовало», - читаем в книге историка Дмитрия Хазанова «1941. Война в воздухе. Горькие уроки» (М., 2006).

По понятным причинам особое внимание уделялось защите Мавзолея. Руководство партии всеми силами стремилось уберечь эту святыню коммунистической власти от попадания вражеской бомбы. Для защиты Мавзолея его надземную часть укрепили особым бетоном и балками из прочнейшей стали - последние были взяты из хранящихся на складе готовых конструкций Дворца Советов. Для дезориентации летчиков сверху соорудили дощатый макет заурядного городского здания. Комиссию по работам в мавзолее возглавлял сам автор постройки, академик архитектуры Алексей Щусев. Но даже столь мощный «футляр», как признавали специалисты, не смог бы спасти внутренние помещения усыпальницы от прямого попадания бомбы. Поэтому тело В.И. Ленина было в условиях строжайшей секретности вывезено в Тюмень. А сам архитектурный памятник Красной площади от немецких фугасов не пострадал.

Одним из руководителей маскировочных работ в Кремле был главный художник Большого театра, автор эскизов кремлевских звезд Федор Федоровский. Много лет этот выдающийся сценограф создавал на подмостках иллюзорную «оперную» Москву времен Бориса Годунова или Ивана Грозного для разнообразных спектаклей. Летом 1941-го его талант и опыт послужили для декорирования реальной прифронтовой Москвы.

Это далеко не единственное громкое имя в плеяде тех, кто участвовал в маскировке столицы. К работам 1941 года сразу подключились видные отечественные архитекторы. Им, еще недавно возводившим многоэтажные «сталинские» дома, теперь предстояло освоить искусство архитектурной имитации. По проекту бюро Дмитрия Чечулина фанерными «крышами» в те месяцы были покрыты Водоотводный канал и некоторые улицы, а на многих окраинных пустырях было устроено маскировочное освещение: так создавалась видимость работавших заводов. Главный архитектор Метростроя и Метропроекта Алексей Душкин руководил работами по маскировке промышленных объектов и строительству бомбоубежищ. Один из проектов плана маскировки Кремля подготовила группа академика Бориса Иофана - эскизы сохранились в архивах и недавно были опубликованы.

В первые недели войны в Москве при Академии архитектуры была создана центральная проектно-маскировочная мастерская под руководством вице-президента академии Каро Алабяна. Этот крупнейший мастер еще до войны спроектировал немало заметных зданий в столице, например, Театр Красной армии (в соавторстве с В.Н. Симбирцевым). Можно сказать, военная тема была ему не в новинку. Мастерская выполняла работы по проектированию маскировочных мероприятий для крупнейших объектов Москвы и других крупных городов страны (всего было выполнено 116 проектов), готовила квалифицированных специалистов-маскировщиков. Сотрудники мастерской Алабяна на протяжении всей Великой Отечественной войны поддерживали тесные контакты с коллегами из стран - союзниц СССР по антигитлеровской коалиции. Известно, что опыт отражения немецких налетов на Лондон пригодился защитникам Москвы в 1941-м.

Оборонный заказ супрематиста

Любопытный нюанс: наряду с «академистами», в мероприятиях по маскировке столицы плодотворное участие принимали художники авангардного направления. В том числе те, кто с 30-х годов находился «в тени». Улицы и стены, раскрашенные геометрическими орнаментами, бутафорские здания, наскоро сооруженные конструкции из дерева, металла и ткани - все это было так похоже на агитационное оформление советских городов в первые годы революции. «Левое» площадное искусство неожиданно вернулось в Москву на новом историческом этапе - теперь оно помогало спасти город от разрушений, а жителей от гибели. В 1941 году художники всех школ и поколений делали одно общее дело - помогали защищать столицу силой своего таланта.

Показательна в этом отношении биография художника Якова Черникова. Он начинал в 20-е как супрематист, примыкал к кружку конструктивистов, позже занимался промышленной архитектурой, графикой, шрифтоведением, теорией эстетики. Он преподавал в ведущих архитектурных и строительных вузах страны, написал ряд книг, вызывавших интерес и бурные споры в нашей стране и на Западе. Из-за склонности к «архитектурным фантазиям» снискал славу и титул «русского Пиранези». Фигура эта крайне любопытная, полузабытая, малоисследованная. В 1941 году по заказу Наркомата обороны Черников создал цикл «Военная маскировка». Работу, предназначенную как руководство для военных и специальных учебных заведений, сопровождали 63 красочные композиции. Они и в наши дни привлекают внимание исследователей - и не только в связи с военной темой. «Он подробно рассматривает методы маскировки, включающие цветовые расцветки, светомаскировку, декоративные прикрытия, химические завесы, искусственные сооружения, светящиеся краски, а также конструктивные приемы, позволяющие видоизменять визуальные характеристики поверхности и объема оборонного объекта. При создании маскировочного дизайна Яков Черников использовал подход масштабного проектирования. Опираясь на тонкое знание стилевых нюансов, он смело сочетал приемы кубофутуризма и народного лубка, привнеся живописную драматургию в техническую задачу военной маскировки», - пишет современный ученый-искусствовед о его цикле.

А вот архитектор Д.Н. Чечулин, принимавший активное участие в маскировке Москвы, стал соавтором самого первого капитального памятника воинам-победителям Красной армии, установленного в столице. В 1943 году был сооружен новый путепровод на Ленинградском шоссе, пересекающий железнодорожные пути Рижского направления близ завода им. Войкова. Именно в этом месте, как рассказывают очевидцы, была остановлена немецкая мотоциклетная разведгруппа, пытавшаяся прорваться в Москву осенью 1941-го. Еще вовсю бушевала война, враг не до конца был изгнан с территории нашей страны, а на новом мосту появилась величественная композиция «Триумф Победы» - совместное произведение двух выдающихся мастеров: скульптора Николая Томского и архитектора Дмитрия Чечулина. В те же дни путепровод получил название «Мост Победы». С тех пор он неоднократно перестраивался, но статуи воинов, отстоявших Москву, уже без малого семь десятилетий возвышаются на ближайшем рубеже обороны столицы. Скульптурная композиция как бы напоминает нам, что эту оборону наряду с бойцами и командирами Красной армии крепили архитекторы, художники-декораторы, строители. У каждого в Москве 1941-го был свой фронт.