1. Статья 35 является продолжением и юридическим обеспечением статьи 8 Конституции, установившей принципиально важную правовую норму о при знании и равенстве защиты частной собственности наряду с государственной, муниципальной и иными формами собственности.

Во-первых, право частной собственности как важнейшее право человека и гражданина вводится в систему российского права Конституцией. Никакой другой нормативный акт, от какого бы органа государства он ни исходил, подобной юридической силой не наделен.

Во-вторых, право частной собственности находится под охраной закона. Все иные нормативные акты, выполняющие функцию охраны права частной собственности, должны соответствовать закону. Речь в данном случае идет как о федеральных законах, так и о законах субъектов Российской Федерации. В законах субъектов Федерации не могут содержаться положения, ограничивающие право частной собственности, предусмотренное федеральным законодательством.

Нормы статьи 35 получают развитие в гражданском, административном, природоресурсном законодательстве, законодательстве об охране окружающей среды, уголовном и ином законодательстве, охраняющем право частной собственности. Основные нормы, определяющие структуру и правовой режим функционирования права частной собственности, содержатся в гражданском законодательстве, прежде всего в ГК РСФСР, в Законе РСФСР от 24 декабря 1990 г. «О собственности в РСФСР» и нормативных правовых актах о приватизации государственной и муниципальной собственности.

2. Часть вторая статьи 35 раскрывает правосубъектность и содержание права частной собственности. Согласно данной норме, каждый может иметь имущество в собственности. Под словом «каждый» понимается гражданин Российской Федерации независимо от его возраста, а также иностранный гражданин и любое лицо, не имеющее гражданства какого-либо государства.

В части второй статьи 35 определяются и способы осуществления индивидом права собственности в отношении, принадлежащего ему имущества. Он может это делать как единолично, так и совместно с другими лицами. В первом случае индивид выступает в качестве собственника как физическое лицо. Во втором случае он становится участником общей собственности или же является участником отношений собственности в составе организации, называемой юридическим лицом. Общая собственность индивидов широко применяется в практике. Это, например, собственность супругов на имущество, совместно нажитое в период брака, собственность членов фермерского хозяйства, собственность граждан, имеющих на праве собственности квартиры в жилом доме, на объекты совместного пользования (коридоры, лифты, чердачные помещения, внеквартирные жилищные сооружения и т.д.). В настоящее время все большее распространение получает участие индивидов в различного рода организациях на правах членов в кооперативах, партнеров в товариществах на имущество, находящееся на балансе организации, принадлежащее самим организациям. Лица же, являющиеся их участниками, наделены правом совместного владения, пользования и распоряжения указанным имуществом в соответствии с учредительными документами (договорами, уставами и положениями), на основании которых организации осуществляют свою деятельность.

В части второй статьи 35 указываются основные правомочия, входящие в содержание права частной собственности. Таковыми являются правомочия собственника по владению, пользованию и распоряжению, принадлежащим ему имуществом. Собственник вправе совершать в отношении своего имущества любые действия, не противоречащие закону. Он может использовать имущество для осуществления любой предпринимательской деятельности, не запрещенной законом. Осуществление права собственности не должно нарушать права и охраняемые законом интересы других лиц, вести к нанесению ущерба здоровью граждан и окружающей среде. Лицо вправе иметь в собственности любое имущество производственного, потребительского, социального, культурного и иного назначения, за исключением имущества, которое в соответствии с законом и международными договорами Российской Федерации не может ему принадлежать по соображениям государственной и общественной безопасности.

За пределами действия статьи 35 находятся объекты интеллектуальной собственности. Охрана интеллектуальной собственности осуществляется в соответствии со статьей 44 Конституции.

3. В части третьей статьи 35 устанавливаются юридические гарантии права частной собственности.

Прежде всего, собственнику гарантируется, что он не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Под лишением имущества следует понимать принудительное прекращение права собственности на конкретное имущество, а не простое изъятие имущества из владения собственника на основании закона, как, например, это может иметь место при противоправном перемещении через таможенную границу запрещенных к ввозу или вывозу товаров.

Прекращение права собственности на имущество возможно либо в форме вынесения судом решения (например, при отчуждении для государственных нужд) или приговора (как санкции за совершенное преступление), предшествующего изъятию имущества из владения собственника, либо в форме вынесения судом решения по жалобе собственника после того, как изъято имущество на основании решения уполномоченного органа государственной власти. Во втором случае решением суда или подтверждается правомерность акта органа государственной власти о прекращении права собственности на изымаемое имущество, или же такой акт признается незаконным и изъятое имущество возвращается собственнику.

Право индивидов на обжалование решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц в суд, предусмотренное частью второй статьи 46 Конституции, полностью распространяется и на отношения, связанные с незаконным отчуждением имущества, принадлежащего на праве частной собственности отдельному лицу. В части третьей статьи 35 содержится еще одна важная гарантия права частной собственности. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения. Данное возмещение выражается в форме выплаты лицу, лишаемому права собственности, компенсации, соответствующей рыночной стоимости имущества на момент его отчуждения, и возмещения ему полных убытков, если таковые имеются.

4. В часть четвертую статьи 35 включена норма о гарантии права наследования имущества, составляющего частную собственность гражданина. Наследуемое после смерти собственника имущество переходит к его наследникам по закону или завещанию по правилам, предусмотренным ГК.

Как известно, наличие движимого и недвижимого имущества является материально-техническим условием создания собственного дела, условием развития предпринимательства. В Гражданском кодексе РФ (ст. 209 ) говорится, что собственнику принадлежат права владения, пользо­вания и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе, отчуждать свое имущество в соб­ственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отда­вать имущество в залог и обременять его другими способами, рас­поряжаться им иным способом.

Важным для обеспечения прав экономической свободы субъек­тов предпринимательской деятельности является положение п. 4 ст. 212 ГК РФ , устанавливающее, что права всех собственников защи­щаются равным образом.
В Конституции РФ это положение сфор­мулировано так: «В Российской Федерации признаются и защища­ются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности» (п. 2 ст. 8 ).

Классики экономической теории, исследуя проблемы становле­ния предпринимательской среды, писали об экономической сво­боде как о важном условии предпринимательства. Они были, как правило, против вмешательства государства в конкретную хозяй­ственную деятельность предпринимателей, особенно на внутрен­нем рынке, но были сторонниками государственного регулирова­ния внешнеэкономической деятельности предпринимателей.

История развития современных экономик в развитых западных странах - это практика развития свободного предпринимательства. В западных странах предприниматели (фирмы, компании, корпо­рации) являются ведущими субъектами рыночной экономики, раз­вивающейся на основе действия экономических законов и свободы выбора предмета деятельности, свободы выбора рынков, факторов производства, свободы потребления. Свобода поведения предпри­нимателей базируется на защите государством их имущества, га­рантиях существования всех форм собственности на все факторы производства,
в том числе на землю .

Известный реформатор экономики ФРГЛюдвиг Эрхард в своей книге «Благосостояние для всех» писал: «Государство… в настоящее время не обращается боль­ше к отдельным лицам, не приказывает отдельным предпринима­телям, ... оно освободило от резолюций, разрешений, концессий и лицензий. Государство исходит из принципа: предприниматель так же, как и рабочий, как любой гражданин в государстве, должен быть свободен в области своей личной деятельности».

Как показывает практика, в России предпринимательская дея­тельность пока жестко регулируется. К сожалению, растет число административных мер регулирования, контроля. Так, в стране, особенно на уровне субъектов РФ и местного самоуправления, дей­ствует около 50 различных органов, контролирующих деятельность предпринимателей.

Разумеется, не может быть предоставлена абсолютная экономи­ческая свобода гражданам, занимающимся предпринимательской деятельностью, и государство, выражая интересы всего общества, решая проблемы экономического развития страны, должно посред­ством организационно-правовых и экономических институтов, норм и правил с учетом интересов всего общества устанавливать хозяй­ствующим субъектам определенные пределы при формировании экономического порядка, с тем чтобы не сдерживать поступатель­ное развитие предпринимательства.

Экономический порядок характеризуется разделением в опре­деленной форме между государством и отдельными лицами, между различными государственными учреждениями и отдельными лич­ностями прав принятия экономических решений – особенно прав распоряжения производственными факторами, прав принятия ре­шения относительно производства (т. е. что, в каком количестве и какого качества, где и как должно осуществляться) и прав приня­тия решения относительно удовлетворения потребностей1.

По мнениюX. Ламперта, экономический порядок представля­ет собой компонент целостного жизненного порядка общества (включающий политический, государственный и правовой), не­разрывно с ним связанный (реализованный). Его составляющими являются совокупность институтов и норм, связанных с экономи­ческими организациями и типами экономического поведения (не все из которых имеют экономическую природу) и регулирующих отношения между элементами народного хозяйства (домашними хозяйствами, предприятиями, государственными и экономическо-политическими инстанциями и иностранными экономическими еди­ницами). Задачами экономического порядка являются создание и обеспечение способности экономики к функционированию, опти­мальное управление экономическим процессом в рамках системы внеэкономических и экономических целей общества, а также способствование достижению общественно-политических целей.

В России, по мере формирования нового экономического по­рядка, хозяйствующие субъекты, с одной стороны, получают все больше экономических свобод, так как в процессе экономичес­ких реформ (особенно приватизации) удельный вес предприятий и организаций, находящихся в государственной собственности, в 1999 г. составил 5,1%, в муниципальной – 6,3%; а в частной соб­ственности – 74,0%, остальные предприятия находятся в прочих формах собственности. Таким образом, в российской экономике по удельному весу доминируют предприятия и организации, на­ходящиеся в частной собственности, владельцы которых имеют право свободно, в соответствии с самостоятельными решениями, распо­ряжаться результатами своей деятельности и пользоваться эконо­мическими правами. Но, с другой стороны, в российской эконо­мике налицо необходимость ужесточения государственного конт­роля и регулирования деятельности предприятий и организаций независимо от их форм собственности, поскольку многими хо­зяйствующими субъектами несвоевременно выплачиваются нало­ги, нарушаются положения договоров, увеличивается число не­платежеспособных предприятий.

Как указывалось выше, основным законом страны гарантиру­ется свобода экономической деятельности субъектов предприни­мательства, за исключением незаконного предпринимательства, лжепредпринимательства, незаконной банковской деятельности.

Важнейшие условия защиты экономической свободы и развития предпринимательства установлены в ст. 1 ГК РФ, в которой сфор­мулированы важнейшие условия и принципы, гарантирующие эко­номическую свободу субъектам предпринимательства:

Во-первых, гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений, не­прикосновенности собственности, свободы договора, недопусти­мости вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости бес­препятственного осуществления гражданских прав, обеспечения вос­становления нарушенных прав, их судебной защиты;

Во-вторых, граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых, не про­тиворечащих законодательству условий договора;

В-третьих, гражданские права могут быть ограничены на ос­новании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравствен­ности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспече­ния обороны страны и безопасности государства;

В-четвертых, товары, услуги и финансовые средства свобод­но перемещаются на всей территории страны, а ограничения пере­мещения товаров и услуг могут вводиться в соответствии с феде­ральным законом, если это необходимо для обеспечения безопас­ности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и куль­турных ценностей.

Следовательно, пределы экономической свободы субъектов предпринимательской деятельности устанавливаются гражданским за­конодательством, регулирующим все виды и сферы предпринимательской деятельности . И, как видно из вышеизложенного, пределы экономической свободы предпринимателей, их права, а также обязанности и ответственность устанавливаются федеральным законо­дательством: гражданским, административным, уголовным и др. Важное значение имеет законодательство субъектов РФ, регулиру­ющих ведение предпринимательства на территориях соответствую­щих регионов РФ.

Таким образом, самостоятельность и экономическая свобода в предпринимательстве означают: самостоятельность индивидуумов в организации собственного дела в любой экономической сфере, кроме запре­щенной законом; свободный выбор предмета деятельности и вида бизнеса; наличие у предпринимателей определенной совокупнос­ти прав и гарантий, позволяющей им организовывать и развивать свой бизнес, использовать его результаты по своему усмотрению в соответствии с учредительными документами и нормативными актами.

Самостоятельность и экономическая свобода субъектов предпринимательской деятельности не означают их своеволия , поэто­му законодательством устанавливаются меры государственного ре­гулирования предпринимательской деятельности и ответственно­сти предпринимателей за нарушение соответствующих правовых актов, что и экономически, и в правовом отношении абсолютно оправданно. Вопрос лишь в том, каковы пределы ограничения экономической свободы, стабильности действия законодательных актов . Главным при установлении таких пределов должен стать ос­новополагающий принцип: предпринимательство развивается на основе самостоятельного принятия его субъектами решений в рам­ках закона, а государство не должно вмешиваться в конкретную деловую жизнь предпринимателей.

А.П. ФОКОВ
Политическая и бизнес-элита России признала, что Послание Президента Российской Федерации В.В. Путина Федеральному Собранию, оглашенное в Кремле 25 апреля 2005 г., является одним из лучших как по объему актуальных задач, так и по степени открытости и конкретизации стоящих перед властью проблем (Российская газета. 2005. 26 апреля).
По нашей оценке, основные тезисы речи В. Путина были посвящены человеку и заботе о нем. Среди знаковых моментов следует отметить упоминание о том, что достаток каждого должен определяться его трудом и способностями, квалификацией и затраченными усилиями. А он сам вправе распорядиться заработанным по своему усмотрению, в том числе и передать по наследству детям.
Таким образом, соблюдение принципов справедливости прямо связано с равенством возможностей. И это, в свою очередь, должно быть обеспечено не кем иным, как государством.
Конституция Российской Федерации 1993 г. (п. 4 ст. 35) - гарант права наследования. Данное положение является частью гл. 2 Конституции РФ. Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и обеспечиваются правосудием (ст. 18).
В нашей стране институт наследования до 1 марта 2002 г. - момента вступления в законную силу третьей части Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ) - регулировался VII разделом ГК РСФСР 1964 г. и нормами раздела VI Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. в части, не противоречащей законодательству Российской Федерации. Положения указанных законодательных актов не учитывали особенностей изменяющейся политической, экономической и общественной жизни страны: активное формирование частной собственности, развитие организационно-правовых форм хозяйственной деятельности, признание неотчуждаемости гражданских прав и свобод, а самое главное - приоритет права граждан на судебную защиту нарушенных прав и законных интересов, в том числе и в области наследования имущества и имущественных прав.
Институт наследования - древнейший правовой институт, который упоминается в Древнем Риме, Греции, Египте, Вавилоне и является базовым в римском праве, из которого мы черпаем основные понятия и термины наследственного права. Не заостряя внимания на исторических этапах развития отечественного наследственного права, тем не менее отметим, что если гражданское законодательство Российской империи предусматривало существование этого института, как-то: получение права собственности на имущество в порядке наследования по завещанию и закону, то Декретом ВЦИК от 28 апреля 1918 г. право наследования полностью упразднялось. В тексте Декрета ВЦИК подчеркивалось, что имущество граждан после их смерти переходит к государству без каких-либо изъятий. Впоследствии ГК РСФСР 1922 г. ограниченно закрепил отдельные нормы наследственного права, которые нашли свое дальнейшее развитие и закрепление в ГК РСФСР 1964 г.
Развитие частной собственности, вовлечение граждан в орбиту наследственного права привело к дальнейшему совершенствованию и развитию этого института.
В этой связи вполне логично, что все споры о наследстве разрешаются в судебном порядке, что нашло свое закрепление не только в законодательном порядке, но и в теоретическом обосновании в трудах ученых и практических работников. Неудивительно, что даже философский подход к данной теме и развитие именно судебных процедур для разрешения споров о наследстве выразил Гегель, писавший: "Собственность покоится на договоре и формальностях, делающих ее доказательной и правомерной".
Правовые нормы раздела V ГК РФ, посвященные наследственному праву, - часть гражданского законодательства, регулирующего имущественные и неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников, т.е. регулируют отношения, возникающие в связи со смертью наследодателя и открытием наследства (ст. 1110 ГК РФ).
Следовательно, в состав наследственного имущества наследодателя входит все имущество, где бы оно ни находилось и в чем бы оно ни состояло, как в России, так и за рубежом: вещи, ценности, денежные средства (в банках и кредитных учреждениях), право собственности на дом, автомашину, доля участника полного товарищества, авторское и патентное право, право аренды (на срок до окончания срока аренды) и право на постоянную ренту. Законодатель предусмотрел, что по договору обещания дарения, если речь идет о смерти дарителя, обязанность наследника (пережившего супруга) - заключить договор дарения.
Из состава наследства исключены права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты и право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина. Эти права касались только наследодателя, т.к. именно он обязан был платить алименты или возмещать вред.
Другие права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается, устанавливаются ГК РФ или другими законодательными актами, которые могут исключать, например: право на пенсию, пособия по социальному страхованию. При этом следует иметь в виду, что неполученные наследодателем при жизни суммы заработной платы, пенсии, стипендии и иные денежные суммы принадлежат проживавшим совместно с ним членам его семьи, а также его нетрудоспособным иждивенцам независимо от того, проживали они совместно с умершим или нет, а при отсутствии таких лиц включаются в состав наследства.
Учитывая специфику наследственного права, мы соглашаемся с теми учеными, которые считают, что согласно ст. 1110 ГК РФ только универсальный преемник является наследником умершего, т.е. даже принятие в порядке наследования хотя бы одной вещи наследодателя означает принятие всего наследственного имущества.
Согласно ст. 1113 ГК РФ открытие наследства - юридический факт, удостоверенный записью в актах гражданского состояния. Однако следует иметь в виду, что наследство открывается со дня смерти гражданина, а не со дня его регистрации в органах загса. В то же время длительное отсутствие лица дает основание заинтересованным лицам обратиться в суд с заявлением о признании его умершим (ст. 45 ГК РФ), и тогда временем открытия наследства будет считаться день вступления в силу решения суда об объявлении лица умершим либо дата, указанная в решении суда.
Время открытия наследства (ст. 1114 ГК РФ) в случае объявления умершим гражданина, пропавшего без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основание предполагать его гибель от определенного несчастного случая, суд может признать днем смерти этого гражданина день его предполагаемой гибели (землетрясение, наводнение, автомобильная или воздушная катастрофа и т.п.) и указать это в решении суда.
Местом открытия наследства является последнее место жительства наследодателя (ст. 1115 ГК РФ), что подтверждается справкой с последнего места жительства и регистрации умершего. К наследованию могут призываться граждане, находящиеся в живых в день открытия наследства, а также зачатые при жизни наследодателя и родившиеся живыми после открытия наследства (ст. 1116 ГК РФ). Если наследодатель и наследник умирают одновременно, например в результате автокатастрофы, то наследство может быть открытым в отношении иных лиц по закону или завещанию
Отмечаем, что на практике, несмотря на то обстоятельство, что наследственное дело заводится нотариусом по заявлению наследника, как при наличии, так и при отсутствии документов, удостоверяющих факт, время и место смерти, по этому поводу до настоящего времени возникают судебные споры.
Совершенно очевидно, что все исследования данного вопроса более многообразны и глубинны, т.к. вытекают из множественности правоотношений, например земельных, регулирующих вопросы наследования имущества в крестьянском (фермерском) хозяйстве и иных относящихся к рассматриваемому нами вопросу.
Таким образом, с принятием Государственной Думой Российской Федерации 1 ноября 2001 г. третьей части Гражданского кодекса, содержащей раздел V "Наследственное право", общество обрело вполне современное наследственное право, которое не только развивает отдельные нормы наследования имущества и имущественных прав, но и урегулирует разрешение споров, возникающих в судебной практике.
Текущий момент развития наследственных отношений в России связан с воплощением в жизнь механизма налоговых льгот при оформлении прав на наследство, вплоть до их отмены.
Президент Российской Федерации В.В. Путин в Послании Федеральному Собранию заметил, что считал бы правильным отменить налог на имущество, переходящее в порядке наследования. Потому что миллиардные состояния все равно где-то запрятаны в оффшорах, они здесь не передаются по наследству. А за какой-нибудь садовый домик надо заплатить такие деньги, которые часто человеку не по карману.
Действительно, поправки в Налоговый кодекс РФ о снижении налоговых платежей на наследование и дарение имущества поступили в Государственную Думу два года назад. В первом чтении законопроект Правительства РФ, практически вдвое уменьшающий ставки налога на наследование имущества для всех категорий родственников (до 5%, 9%, 13% в зависимости от степени родства), был принят за основу депутатами Государственной Думы.
Второе чтение законопроекта стояло в повестке Государственной Думы в апреле текущего года, но по различным причинам переносилось на май месяц, а третье чтение, по нашим предположениям, вообще может быть при благоприятном стечении обстоятельств осенью этого года.
Согласно депутатским поправкам дети, родители, бабушки и дедушки, супруги, инвалиды 1-й и 2-й групп от уплаты налога освобождаются. Остальные категории наследников обременяются по ставкам налоговых выплат в 13% в виде подоходного налога с недвижимости, земельных участков и транспорта. Банковские вклады, драгоценности, наличные деньги, полученные в порядке наследования или дарения налогами не облагаются. В то же время налог с квартиры, коттеджа (дачи), садового домика будет оцениваться по инвентаризационной сумме на день открытия наследства, а с земельного участка - по кадастровой стоимости.
При этом остальные наследники смогут уменьшить стоимость имущества при расчете налогов (с 85 тыс. руб. до 200 тыс. руб.), а при оформлении дарения имущества (с 8,5 тыс. руб. до 20 тыс. руб.)
При превышении суммы налога 50 тыс. руб. его возможно уплачивать в рассрочку, т.е. в течение года не позднее 25-го числа каждого месяца вносить одну двенадцатую суммы налога, что не исключает досрочное погашение налоговых выплат.
В настоящее время ставки налогов на наследование имущества для детей, супругов, родителей равны 10% с общей наследственной массы, а с 1 января 2006 г. предлагается эти категории наследников освободить полностью от уплаты налогов, так же как и дедушек, бабушек, внуков, родных братьев и сестер, которые сегодня оплачивают 20% налогов от полученного наследства. На всех остальных наследников ставка налоговых выплат равна 30%, а в случае нововведений налоговые выплаты будут составлять 13%.
Ставки налоговых выплат на дарение имущества для детей или родителей дарителя в настоящее время составляют 10%, а по новому законодательству эти категории граждан предлагается освободить от уплаты налогов, а для остальных категорий одариваемых граждан (при налоге 30% сегодня) в будущем предлагается взимать в виде 13% налогов с имущества.
При сумме наследства или имущества в виде дарения в сумме свыше 255 тыс. руб. в настоящее время взимается 40% ставки налоговых выплат, а предполагается определять ставку налоговых выплат по степени родства.
Надеемся, что депутаты Государственной Думы законопроект о налоговых льготах на наследство и дарение имущества рассмотрят и примут в окончательной редакции в этом году с тем, чтобы с 1 января 2006 г. он вступил в законную силу и еще более укрепил конституционные гарантии права граждан на наследство и дарение имущества, без каких-либо изъятий в пользу государства.
Российский судья, 2005, N 6

1. Право частной собственности охраняется законом.

2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

3. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

4. Право наследования гарантируется.

Комментарий к Статье 35 Конституции РФ

1. В Конституции 1993 г. впервые появились такие понятия, как право частной собственности, свобода экономической деятельности, недобросовестная конкуренция, монополизация, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, предпринимательская деятельность, имущество, интеллектуальная собственность, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, защита чести, доброго имени и т.д. Все эти понятия генетически связаны с гражданским правом. Ряд конституционных норм и принципов воспроизводят нормы гражданского права и, наоборот, нормы ГК зачастую воспроизводят конституционные положения. Конституционная гарантия права частной собственности, содержащаяся в ч. 3 ст. 35 Конституции, более детально регламентируется в нормах ст. 279 -283 ГК . А нормы ч. 2 п. 2 ст. 1 ГК близки по своему юридическому содержанию конституционной норме, содержащейся в ч. 3 ст. 55 Конституции.

Конечно, эти нормы однородны, в известном смысле гомогенны, но не тождественны. Норма Конституции всегда занимает более высокое положение в иерархии правовых норм. Она, в отличие от отраслевых норм, всегда характеризуется большей юридической насыщенностью, т.е. более значительной плотностью юридического содержания, что создает возможность многообразных юридических интерпретаций с учетом изменения жизненных обстоятельств или субъективного правопонимания. Конституционные нормы предопределяют содержание однородных отраслевых норм, порой корректируя их в процессе правоприменения.

Такие конституционные понятия, как право частной собственности, неприкосновенность частной жизни, состязательность и т.д., могут быть названы смежными (с отраслевыми) конституционно-правовыми понятиями, поскольку их содержание в конституционном праве может не совпадать с содержанием одноименных отраслевых понятий.*(442)

В решении Федерального Конституционного Суда Германии по делу Люта*(443) содержится идея о том, что конституционные нормы и принципы должны определять порядок истолкования судами общей юрисдикции обычных законов. По мнению ФКС, Основной закон ФРГ установил "объективный порядок ценностей", под влиянием которого оказались как публичное, так и частное право. В указанном решении отмечается, что "положение частного права должно согласовываться с данной системой ценностей и каждое из них должно быть истолковано в духе этой системы". Обычные суды должны проводить создаваемые ими в процессе истолкования обычных законов правоположения в соответствии с установленной Основным законом системой ценностей.

Включение в текст Конституции ст. 35 имеет важные последствия для развития гражданского права. В частности, вряд ли можно оспорить общедозволительную природу конституционной нормы, содержащейся в ч. 2 ст. 35, в соответствии с которой каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами. Причем в конституционной норме нет указания на то, что виды и содержание вещных прав должны быть исчерпывающим образом определены в законе. Это обстоятельство может иметь решающее значение для разрешения теоретического спора о том, носит ли перечень вещных прав в ГК исчерпывающий характер*(444).

Положения ст. 35 находятся в системно-логических связях с другими положениями Конституции, образуя при этом своеобразные нормативные комплексы, создающие новый кумулятивный эффект в правовом регулировании. Сложение конституционных положений в определенный комплекс порождает, по сути дела, новые нормативные предписания. Так, взятая в совокупности с принципом свободы экономической деятельности ст. 35 создает совершенно иное представление об объектах и назначении права частной собственности. На основе данного конституционного комплекса коренным образом изменилось гражданско-правовое регулирование ограничения объектов права собственности, которое в прежнем гражданском законодательстве (ГК РСФСР 1964 г.) носило столь обширный характер, что приводило к такому новому качеству, как строго потребительский характер права личной собственности граждан. В соответствии с п. 2 ст. 213 ГК РФ 1994 г. не подлежат ограничению количество, а также стоимость объектов права собственности граждан.

В настоящее время в соответствии с комментируемой статьей ГК предусматривает, что: собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом (п. 1 ст. 209); он вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц (п. 2 ст. 209); в собственности граждан может находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не может принадлежать гражданам. Количество и стоимость имущества, находящегося в собственности граждан, не ограничиваются, за исключением случаев, когда такие ограничения установлены законом в целях, предусмотренных п. 2 ст. 1 ГК (п. 1 и 2 ст. 213). С учетом нового конституционного и гражданского законодательства в настоящее время нет ограничений по предельным размерам жилых строений, возводимых на садовых земельных участках. Строительство на садовых и дачных земельных участках унифицированно регулируется строительными нормами и правилами (см. Постановление КС РФ от 14.04.2008 N 7-П*(445)).

Обязанность по охране права частной собственности является конституционной обязанностью государства (ч. 1 ст. 35). Эта обязанность исполняется прежде всего путем принятия законов (как федеральным государством, так и субъектами РФ). Но какие правовые последствия могут возникнуть, если государство в течение достаточно долгого времени не принимает мер по охране с помощью закона права частной собственности?

В жалобе в Конституционный Суд РФ нескольких акционерных обществ оспаривалась конституционность нормы п. 8 ч. 1 ст. 33 КЗоТ РФ. По мнению заявителей, данная норма в той мере, в какой ею запрещается увольнение работника за совершение по месту работы хищения имущества, не являющегося государственным или общественным, противоречит Конституции, ее ч. 2 ст. 8 и ч. 1 ст. 35. Конституционный Суд применил положения ст. 8 и ч. 1 ст. 35 Конституции, из которых следует, что все субъекты права собственности должны иметь одинаковые возможности защиты своего имущества (объектов собственности), как правило, без каких-либо привилегий или ограничений. По сути дела, новое нормативное положение образовалось из совместного действия конституционных положений ст. 8 и ч. 1 ст. 35, которые при этом создают своеобразный синергетический эффект. В Постановлении от 24.02.2004 N 3-П*(446) Конституционный Суд отметил, что положение ч. 1 ст. 35 Конституции о том, что право частной собственности охраняется законом, предполагает конституционную обязанность законодателя обеспечить неприкосновенность права частной собственности, в том числе путем установления надлежащих юридических процедур принятия решений общим собранием акционеров.

Несмотря на то что в ч. 1 комментируемой статьи содержится норма о том, что охраняется законом право частной собственности, Конституционный Суд исходит в своей практике из более широкой интерпретации данной нормы, полагая, что под защитой Конституции находится широкий спектр вещных прав. Конституционная обязанность государства охранять право частной собственности не ограничивается деятельностью по законодательному регулированию. С учетом такой социальной ценности, как добросовестное владение, Суд обосновал необходимость того, чтобы и суды как органы государства участвовали в поиске разумного баланса между правом частной собственности и добросовестным владением, которое, по его мнению, изложенному в Постановлении от 21.04.2003 N 6-П*(447) является субъективным вещным правом.

В ст. 12 ГК названо 11 способов защиты нарушенных субъективных гражданских прав. Например, для защиты права собственности можно воспользоваться таким способом, как восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право, т.е. можно воспользоваться виндикационным или негаторным иском (ст. 302, 305 ГК). Другим способом защиты является признание оспоримой сделки недействительной по правилам ст. 167 ГК. При этом отдаваемый судами общей юрисдикции приоритет такому способу защиты, как признание сделки недействительной, влекущему реституцию, по сути дела, означает прособственническую правовую позицию этих судов. Арбитражные суды в большей степени оказались склонны отдавать приоритет такому способу защиты, как виндикационный иск, занимая в результате провладельческую позицию, защищая добросовестных владельцев.

Конституционный Суд не воспринял ни идею о том, что добросовестный владелец является собственником, ни противоположную ей идею о том, что незаконное добросовестное владение - это фактическое состояние, а не субъективное право. Обычно Суд не торопится высказывать свое мнение по проблеме, дискутируемой в доктрине. Что же заставило Суд в данном случае сделать исключение? По всей видимости, осознание того, что проблема состоит в поиске очень тонкого баланса между законными интересами как собственника, так и добросовестного приобретателя. Если исходить из того, что у собственника - полноценное субъективное право, а владение добросовестного приобретателя - это лишь фактическое состояние, то поиск такого баланса заведомо обречен на провал. В таком случае бесполезно пытаться применить конституционный принцип соразмерности и пропорциональности (ч. 3 ст. 55 Конституции), всегда предполагающий поиск баланса равнозащищаемых ценностей.

2. В упомянутом Постановлении 21.04.2003 N 6-П Конституционный Суд пришел к выводу, что по смыслу ч. 2 комментируемой статьи во взаимосвязи со ст. 8, 34, 45, 46 и ч. 1 ст. 55 Конституции, права владения, пользования и распоряжения имуществом обеспечиваются не только собственникам, но и иным участникам гражданского оборота. В тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь, возникшие на предусмотренных законом основаниях, имеют другие, помимо собственника, лица - владельцы и пользователи вещи, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита прав. К числу таких имущественных прав, по мнению Суда, относятся и права добросовестных приобретателей.

На первый взгляд, это положение может показаться крайне спорным. Толкуя конституционную норму ч. 2 ст. 35, Конституционный Суд в качестве самостоятельных имущественных прав рассматривает собственность (которая предполагает обладание такими правомочиями, как владение, пользование и распоряжение) и владение. Получается, что ст. 35 Конституции гарантирует государственную защиту не только субъективного конституционного права частной собственности, но и широкого спектра различных имущественных прав. Очевидно, что такое истолкование очень напоминает интерпретацию конвенционной нормы об уважении собственности, содержащейся в ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейским Судом по правам человека.

Однако не повлечет ли такая интерпретация и государственную защиту владения, скажем, вора? Нет. Есть одна принципиальная деталь, на которой, собственно, и построены все последующие логические рассуждения Суда: о добросовестных владельцах как обладателях именно имущественного права можно говорить только с учетом того, что они являются участниками "гражданского оборота". При внимательном изучении текста Постановления КС РФ от 21.04.2003 N 6-П становится понятным, почему и в Определении КС РФ от 27.11.2001 N 202-О*(448) признание прав добросовестными приобретателями нерастаможенных автомобилей увязывается с их приобретением "в ходе оборота". Оговорка о гражданском обороте во многом объясняет, почему в результате судебного решения состояние фактического незаконного владения превращается в субъективное имущественное право добросовестного владельца.

По всей видимости, не случайно Конституционный Суд утверждает, что добросовестный владелец обладает субъективным правом, называя его достаточно абстрактно имущественным правом. С нашей точки зрения, это имущественное право является новым вещным правом. В силу обладания этим правом добросовестный владелец приобретает возможность непосредственно воздействовать на вещь и отражать посягательство на свое право со стороны третьих лиц. При этом непосредственное воздействие на вещь не следует понимать только как физическое обладание вещью. Владение добросовестного приобретателя, в отличие от простого держания, предполагает определенную меру имущественной власти. Не препятствует признанию рассматриваемого субъективного права вещным то обстоятельство, что оно ограничено во времени в отличие от большинства абсолютных прав. В конце концов временный характер права пожизненного наследуемого владения не мешает признавать его вещным.

Очевидной особенностью права добросовестного владения является специфика основания его возникновения. В отличие от других вещных прав непременным условием для его возникновения является наличие в сложном юридическом составе, влекущем возникновение данного права, судебного решения, в силу которого оно и возникает. Пока не состоится судебное решение в пользу добросовестного владельца, его состояние определяется как незаконное добросовестное владение. При этом в силу ограничений на виндикацию у добросовестного приобретателя появляется субъективное имущественное право. Обязательность наличия судебного акта обусловливается тем, что установление добросовестности - это акт правосудия, которое в силу ч. 1 ст. 118 Конституции осуществляется только судом. Новое имущественное право добросовестного приобретателя возникает и в случае истечения срока давности по виндикационному иску (ст. 199 ГК). Добросовестность владения должна подтверждаться судом с помощью определенных юридических фактов.

Итак, Конституционный Суд в Постановлении от 21.04.2003 N 6-П признал имущественное право добросовестного приобретателя. В резолютивной части Постановления зафиксировано, что положения ст. 167 ГК в их конституционно-правовом истолковании означают, что они не могут распространяться на добросовестного приобретателя, если это непосредственно не оговорено законом. Значит ли это, что Суд не считает возможным применение ст. 167 ГК в случае, если жилое помещение или иное имущество истребуется собственником у любого добросовестного приобретателя? Можно ли понять это Постановление как явно выраженный приоритет имущественного права добросовестного приобретателя над правом собственности? Полагаем, что такое понимание Постановления КС РФ носило бы чрезмерно прямолинейный характер. И если раньше суды общей юрисдикции пренебрегали применением гражданско-правовых норм, ограничивающих право собственников на виндикацию, отдавая предпочтение применению положений ст. 167 ГК, предусматривающих реституцию, то "буквальное" понимание данного Постановления опасно как иная крайность. К сожалению, превратное понимание правовой позиции Конституционного Суда можно встретить и в литературе.*(449)

На самом деле Конституционный Суд не высказал мнение о приоритете имущественного права добросовестного приобретателя, обеспечиваемого с помощью норм об ограниченной виндикации (ст. 302 ГК). В п. 3 мотивировочной части Постановления КС РФ подтверждается, что ГК в соответствии с вытекающими из Конституции основными началами гражданского законодательства (п. 1 ст. 1 ГК) не ограничивает гражданина в выборе способов защиты нарушенного права и не ставит использование общих гражданско-правовых способов защиты в зависимость от наличия специальных, вещно-правовых способов; граждане и юридические лица в силу ст. 9 ГК вправе осуществить этот выбор по своему усмотрению.

Право на выбор способа государственной защиты прав и свобод можно вывести и из основного содержания конституционного права, предусмотренного ст. 45 Конституции. Реституция, как справедливо отметил К.И. Скловский, по своей юридической природе очень своеобразное требование: не являясь ни вещным, ни обязательственным, оно имеет сильный публично-правовой элемент, т.е. это не чисто частноправовое средство защиты.*(450) Виндикация, напротив, представляет собой типично частно-правовое средство защиты. А поэтому применение реституции с ее значительным публично-правовым элементом не всегда позволяет обеспечить баланс законных интересов собственника и добросовестного приобретателя.

Для того чтобы обеспечить искомое равновесие в определенных случаях, предпочтительным является применение виндикации. Собственники, стороны в договоре, третьи лица, добросовестные приобретатели - все это участники гражданского оборота. Исходя из общеправового принципа справедливости, защита прав собственника и имущественного права добросовестного приобретателя должна осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с тем чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота. Осуществляя регулирование оснований возникновения и прекращения права собственности и других вещных прав, договорных и иных обязательств, оснований и последствий недействительности сделок, федеральный законодатель должен предусматривать такие способы и механизмы реализации имущественных прав, которые обеспечивали бы защиту не только собственникам, но и добросовестным приобретателям как участникам гражданского оборота (п. 2 мотивировочной части Постановления КС РФ от 21.04.2003 N 6-П).

С целью установить, в каких случаях приоритет должен отдаваться защите права собственника, а в каких - праву добросовестного приобретателя, Конституционный Суд предложил судам использовать в качестве объективного критерия (теста) два конституционных принципа: а) соразмерности и пропорциональности и б) стабильности гражданского оборота. Ключевое для понимания смысла правовой позиции Суда положение заключается в следующем.

Права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного п. 1 и 2 ст. 167 ГК. То есть если между собственником имущества и добросовестным приобретателем не было заключено сделки, то последнего надо рассматривать как третье лицо, к которому нельзя предъявлять иск о признании сделки недействительной и о применении последствий признания сделки недействительной. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные ст. 302 ГК основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли др.).

Иное истолкование положений п. 1 и 2 ст. 167 ГК означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре, не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой сделок и т.д.). Таким образом, появляется объективный критерий - количество заключенных сделок между собственником и добросовестным приобретателем. Цепочка этих сделок - это часть гражданского оборота, стабильность которого должна поддерживаться как конституционным, так и гражданским законодательством. При наличии в этой цепочке нескольких звеньев интересы добросовестного приобретателя начинают перевешивать право собственника, ибо в интересе приобретателя объективируется идея стабильности гражданского оборота.

Использование положения ч. 2 ст. 35 Конституции как предусматривающего государственное признание и защиту такого имущественного права, как право добросовестного владельца, оказалось необходимым для того, чтобы суды, применяя ст. 167 ГК, обладая достаточной степенью дискреции, в каждом конкретном случае самостоятельно решали вопрос, какой способ защиты целесообразно применить, исходя из необходимости поиска разумного баланса между законными интересами собственника и добросовестного владельца. С помощью конституционно-правового истолкования ст. 167 ГК Конституционный Суд продемонстрировал значимость мегапринципа частного права - обеспечения стабильности, предсказуемости и надежности гражданского оборота. В противном случае для широкого круга добросовестных приобретателей, проявляющих при заключении сделки добрую волю, разумную осмотрительность и осторожность, будет существовать риск неправомерной утраты имущества, которое может быть истребовано у них в порядке реституции. Подобная незащищенность вступает в противоречие с конституционными принципами свободы экономической деятельности и свободы договоров, дестабилизирует гражданский оборот, подрывает доверие его участников друг к другу, что несовместимо с принципами правового государства.

Свое развитие правовая позиция Конституционного Суда, в соответствии с которой Конституцией гарантируется не только право собственности, но и иные вещные (имущественные) права, получила в Постановлении от 13.12.2001 N 16-П*(451). Согласно ч. 3 комментируемой статьи никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Раскрывая конституционно-правовой смысл понятия "имущество", использованного в данной статье, Суд пришел к выводу, что им охватываются не только право собственности, но и вещные права (Постановления от 16.05.2000 N 8-П и от 03.07.2001 N 10-П *(452)). Следовательно, ч. 3 ст. 35 Конституции гарантируется защита не только права собственности, но и таких имущественных прав, как право постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения земельным участком. Данная конституционная гарантия, адресованная прежде всего собственникам, во всяком случае не может толковаться как отрицающая государственную защиту других признанных имущественных прав граждан и умаляющая в какой-либо мере возможности такой защиты для законных землепользователей. На этом основано и действующее гражданско-правовое регулирование: согласно ГК имущество как объект вещного права, в частности принадлежащее лицу на праве постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения, включая земельные участки, подлежит защите по правилам, действующим также применительно к праву собственности (ст. 216, 279, 283, 304 и 305).

Такой подход, как указал Конституционный Суд в Постановлении от 16.05.2000 N 8-П, корреспондирует толкованию понятия "свое имущество" Европейским Судом по правам человека, лежащему в основе применения им ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский Суд исходит из того, что каждый имеет право на беспрепятственное пользование и владение своим имуществом, в том числе в рамках осуществления вещных прав, также подлежащих защите на основании указанного Протокола (решения от 23 сентября 1982 г. по делу "Спорронг и Лоннрот (Sporrond and Lonnroth) против Швеции", от 21 февраля 1986 г. по делу "Джеймс и другие (Games and Others) против Соединенного Королевства", а также содержащее ссылки на них решение от 30 мая 2000 г. по делу "Карбонара и Вентура (Cardonara and Ventura) против Италии"). Таким образом, по смыслу ч. 1 ст. 17, ч. 3 ст. 35 и ч. 1 ст. 55 Конституции во взаимосвязи с соответствующими международно-правовыми нормами, в отношении права постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения земельными участками действует механизм защиты, гарантируемый и .

3. В ч. 3 комментируемой статьи содержатся две конституционные гарантии неприкосновенности права частной собственности - судебная и стоимостная. Судебная гарантия состоит в том, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Стоимостная гарантия предполагает, что принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

Что касается судебной гарантии неприкосновенности права частной собственности, то Суд ввел в оборот понятия предварительного и последующего судебного контроля, обратив внимание на различие в механизмах защиты права собственности применительно к юридическим лицам (последующий судебный контроль) и к физическим лицам (предварительный судебный контроль) (см. Постановление от 17.12.1996 N 20-П*(453)). В основе Постановления КС РФ от 20.05.1997 N 4-П, касавшегося Таможенного кодекса *(454), лежит идея о том, что концепция права частной собственности, включая ее конституционные гарантии, должна выводиться из самой Конституции, а не только из норм гражданского законодательства, уровень которого ниже. Границы юридических гарантий права частной собственности не должны определяться только на базе частноправового регулирования. Следовательно, используемые в Конституции понятия "имущество", "лишение имущества" могут быть шире по объему, нежели гражданско-правовые понятия "имущество" и "утрата права собственности". На основе этой методологической посылки Суд обосновал ряд правовых позиций.

Прежде всего, Конституционный Суд определил сферу применения судебной гарантии права собственности, которая применяется как в частно-правовой, так и в публично-правовой сфере, т.е. в отношениях между органами государства, с одной стороны, и юридическими и физическими лицами - с другой. Публичный интерес обеспечения экономической безопасности обусловливает необходимость в рамках публично-правовых отношений задействовать специфические механизмы судебной защиты. И если в частно-правовой сфере судебная гарантия права частной собственности предполагает наличие только предварительного судебного контроля (т.е. одно частное лицо может лишить имущества другое лицо только по суду), то в сфере публично-правовых отношений возможен как предварительный, так и последующий судебный контроль.

Что касается отношений, возникающих между таможенными органами и лицами, нарушающими таможенное законодательство, что влечет конфискацию (т.е. санкцию за нарушение таможенных правил) определенного имущества, то Конституционный Суд признал достаточным лишь последующий судебный контроль. По мнению Суда, вынесение таможенными органами постановления о конфискации имущества при наличии гарантии последующего судебного контроля за законностью конфискации не противоречит требованиям ст. 35 Конституции. Однако из Постановления не следует, что в публично-правовой сфере во всех случаях достаточен лишь последующий судебный контроль.

Для разрешения возникшего конституционно-правового спора Суд истолковал конституционное понятие "лишение имущества" и установил, что судебная гарантия применяется при наличии следующих предпосылок: 1) данное имущество является частной собственностью; 2) оно должно быть "своим", т.е. принадлежать лицу на законном основании; 3) такое имущество не могут составлять вещи, которые по закону изъяты из оборота; 4) субъектом упомянутой конституционной гарантии является только собственник, но не любое иное лицо, в чьем владении, распоряжении или пользовании оказалось это имущество, хотя бы и на законном основании; 5) лишение собственника принадлежащего ему имущества производится принудительно, т.е. вопреки его воле и согласию; 6) лишение имущества означает переход права собственности на него к другому собственнику (государству, муниципальному образованию, юридическому или физическому лицу); 7) не признается лишением предварительное изъятие (арест) в качестве превентивной меры в целях обеспечения заявленного требования о передаче этого имущества в собственность другого лица (в том числе государства, муниципального образования).

О возможности законодателя использовать либо последующий, либо предварительный судебный контроль при лишении имущества Конституционный Суд высказывался в 17 своих решениях, что позволяет сформулировать определенные общие выводы. Во-первых, Суд признал, что сферой применения "судебной гарантии" ч. 3 ст. 35 Конституции являются не только эпизодические административно-правовые отношения, возникающие при лишении собственника его имущества, но и систематически возобновляемые налоговые отношения. Во-вторых, данная гарантия не распространяется на случаи лишения имущества, которое не является "своим", в силу того, что владение этим имуществом запрещено или противоправно по каким-либо причинам (Определение КС РФ от 03.12.1998 N 201-О). В-третьих, судебный контроль за лишением имущества собственника может реализовываться законодателем в двух формах: а) как последующий судебный контроль и б) как предварительный судебный контроль. При этом выбор одной из этих форм не является абсолютной дискрецией законодателя, поскольку должен предопределяться природой возникающих правоотношений. В Определении КС РФ от 10.03.2005 N 97-О*(455) сформулирован очень важный общий вывод: если возникают публично-правовые отношения, приводящие к изменению юридической судьбы вещи, т.е. имеет место не временное изъятие имущества, меняется титул собственника, то допустим только предварительный судебный контроль.

Природа возникающих при лишении собственника его имущества правоотношений во многом зависит от того, что является их объектом. В литературе отмечается, что объекты права собственности становятся все более неосязаемыми. К ним начинают относить, помимо привычных вещей, акции и облигации, банковские вклады, страховые полисы, товарные знаки, патенты и даже деловую репутацию.*(456)

Отчуждение имущества у частного собственника без возмещения стоимости вообще недопустимо. Конституционный Суд Постановлением от 16.05.2000 N 8-П признал не соответствующими Конституции, ее ч. 3 ст. 35, ч. 1 ст. 46 и ч. 2 и 3 ст. 55, положения п. 4 ст. 104 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в той части, в какой они по смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой, позволяют передавать муниципальным образованиям жилищный фонд социального назначения, детские дошкольные учреждения, объекты коммунальной инфраструктуры, жизненно необходимые для региона, без выплаты должникам-собственникам, находящимся в процедуре конкурсного производства, разумной, справедливой компенсации, обеспечивающей баланс между публичными и частными интересами.*(457)

Вопрос о том, какой должна быть стоимость отчуждаемого для государственных нужд имущества частных собственников, приобретает принципиальное значение. Что означает равноценное возмещение? Надо ли оценивать экономическую ценность изымаемой вещи исходя из существующей ценности по рыночным ценам или же необходимо принимать во внимание ту экономическую ценность от эксплуатации вещи, которая в будущем может возрасти (т.е. с учетом будущей потенциально более высокой стоимости)?

При определении размера компенсации необходимо учитывать многие конституционные ценности. Право частной собственности призвано защищать только разумный эгоизм. При определении размера компенсации необходимо также учитывать потребности всего общества в развитии транспорта, средств связи и т.д. Компенсация не должна достигать таких размеров, чтобы всякие публично-значимые инновации становились экономически невыгодными в силу высоких затрат на компенсацию за изъятие имущества. Развитие технического прогресса не может стопориться в силу права частной собственности. Необходимо принимать во внимание также то обстоятельство, что источник выплаты компенсации частным собственникам - это не какие-то "закрома Родины", а налоговые поступления, которыми облагаются все другие собственники.

В Конституции определены важнейшие критерии возмещения при принудительном отчуждении имущества для государственных нужд - оно должно быть равноценным. Между тем Европейский Суд по правам человека допускает возможность снижения размера возмещения, в результате которого оно уже не будет "равноценным". В решении от 23 сентября 1982 г. по иску "Спорронг и Лоннрот против Швеции" (Sporrong and Lonnroth v. Srueden) Европейский Суд указал, что суды должны определять, "было ли соблюдено справедливое равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав личности.*(458)

Сравнение этих двух различных способов определения размера возмещения при отчуждении имущества для публичных нужд позволяет сделать вывод о том, что предусмотренная в ч. 3 ст. 35 Конституции норма о возмещении построена на частноправовых принципах неприкосновенности собственности и обеспечения восстановления нарушенных прав, в то время как правовая позиция Европейского Суда исходит из того, что отношения, возникающие при отчуждении имущества у частных собственников, представляют собой сферу прежде всего публичного права.

Возможны и такие ситуации, когда, приняв закон, государство вводит такой правовой режим, таким образом устанавливает порядок владения, пользования и распоряжения имуществом, что, не изымая имущество юридически, фактически приводит к изменению экономической структуры, т.е. фактически изымает собственность. В практике Федерального Конституционного Суда Германии возникло дело, когда проверялся нормативный акт, устанавливающий для собственников зданий, являющихся памятниками старины, такой объем затрат на содержание этих зданий, что они оказывались вынужденными продавать свое имущество. Последствия такого законодательного регулирования фактически могут быть такими же, что и при национализации имущества без выплаты компенсации.

Понятие лишения имущества в конституционном праве РФ может иметь смысл, отличный от его традиционной интерпретации в гражданском праве, превращаясь в автономное правовое понятие конституционного права. Две конституционные гарантии ч. 3 ст. 35 входят в состав комплексного межотраслевого института неприкосновенности собственности, образуя его конституционно-правовую основу. Гражданско-правовой принцип неприкосновенности собственности (п. 1 ст. 1 ГК) в определенном смысле обладает более широким нормативным содержанием, поскольку означает обеспечение собственникам возможности использовать принадлежащее им имущество в своих интересах, не опасаясь его произвольного изъятия или запрета либо ограничений в использовании.*(459) Действие гражданско-правового принципа неприкосновенности собственности исключает возможность неосновательного присвоения чужого имущества (гл. 60 ГК). С другой стороны, "автономность" понятия "лишение имущества" помимо воли собственника в конституционном праве может означать, что оно охватывает случаи, ситуации, не находящиеся в орбите гражданско-правового принципа неприкосновенности собственности. С точки зрения гражданского права лишение может иметь место в случаях физического воздействия на объект собственности, в то время как с точки зрения конституционного права лишение части собственности может иметь место и без физического воздействия. Примером может служить случай устройства рядом с элитным домом кладбища, в результате чего стоимость квартир резко снижается. Закон может возложить на собственников объектов недвижимости, относящихся к памятникам старины, такие обязанности по их сохранению и содержанию, что они будут вынуждены произвести их отчуждение. Несоразмерное перенесение бремени несения расходов, возникающих в целях достижения какого-либо общего, публичного блага, на индивида - собственника приводит к лишению собственности в конституционно-правовом смысле.

В отличие от гражданско-правового принципа неприкосновенности собственности, который призван защищать субъектов вещных прав, с точки зрения конституционного права нет разумных оснований для отказа распространения конституционных гарантий права частной собственности и на интеллектуальные права. Так, права на товарный знак, по смыслу п. 2 ст. 132 ГК , входят в состав имущества организации. Следовательно, лишить правообладателя этих прав может только суд (ч. 3 ст. 35 Конституции). Палата по патентным спорам является не судебным органом, а значит полномочиями по лишению права на это имущество обладать не может.

В соответствии с ч. 1 комментируемой статьи право частной собственности охраняется законом. В силу ч. 1 ст. 44 Конституции интеллектуальная собственность охраняется законом. Конституция возлагает на федерального законодателя обязанность посредством принятия законов равным образом обеспечить охрану и частной, и интеллектуальной собственности. Право на товарный знак является имущественным правом и в конституционно-правовом смысле представляет собой такое имущество, которого никто не может быть лишен иначе, как по решению суда (ч. 3 ст. 35 Конституции).

Ряд решений Конституционного Суда, основанные на применении конституционных гарантий ч. 3 ст. 35, свидетельствуют о появляющейся в судебной доктрине сдержанности при решении, по сути дела, экономических вопросов. В Постановлении от 24.02.2004 N 3-П*(460) о дробных акциях содержится общий вывод о том, что судебный контроль призван обеспечивать защиту прав и свобод акционеров, а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых советом директоров и общим собранием акционеров, которые обладают самостоятельностью и широкой дискрецией при принятии решений в сфере бизнеса. Следовательно, суды, осуществляя контроль, не должны оценивать экономическую целесообразность принятых решений, поскольку в силу рискового характера предпринимательской деятельности существуют объективные пределы в возможности судов выявлять наличие в ней деловых просчетов.

Конституция не исключает ограничение права частной собственности ч. 3 ст. 55 и лишение этого права ч. 3 ст. 35, однако возможность перераспределения собственности уравновешивается конституционно-правовым принципом неприкосновенности частной собственности. Конституционный Суд РФ в ряде своих постановлений пришел к выводу, что данный принцип может быть выведен из совокупности конституционно-правовых положений и включает в свое нормативное содержание конституционные гарантии обеспечения частным собственникам возможности свободного использования принадлежащего им имущества, стабильности отношений собственности, недопустимости произвольного лишения имущества либо несоразмерного ограничения права собственности.

Конституционный Суд РФ расширил границы применения гарантии неприкосновенности права частной собственности, содержащиеся в ч. 3 ст. 35 Конституции, поскольку определил, что принудительное отчуждение имущества возможно при условии предварительного и равноценного возмещения не только при отчуждении имущества для государственных нужд, но и в тех случаях, когда оно осуществляется в определенных публичных целях - "общего для акционерного общества блага" (Постановление от 24.02.2004 N 3-П).

Несмотря на то что пока в практике Суда неприкосновенность собственности рассматривается только как конституционный принцип, вполне допустимо утверждать, что системно-логическое единство (комплекс) взаимосвязанных конституционных положений, содержащихся в ч. 1 ст. 1 - о правовом государстве, в ч. 1 ст. 35, в ст. 45 и ч. 1 ст. 55, образуют конституционно-правовой институт неприкосновенности собственности, распространяющийся как на право частной, так и на право публичной собственности.

4. Конституционное право частной собственности по своему содержанию предполагает возможность распоряжения объектами права частной собственности (ст. 35, ч. 2). Конституционной гарантией этого права является положение о том, что право наследования гарантируется (ч. 4 ст. 35). Комментируемая норма существенно отличается от аналогичной нормы ранее действовавшей Конституции РСФСР 1978 г., в которой закреплялось положение об охране государством права наследования и не упоминалось о гарантии права наследования. Федеральным законом от 26.11.2001 N 147-ФЗ введена в действие часть третья ГК, состоящая из двух разделов - разд. V "Наследственное право" и разд. VI "Международное частное право".

Положение ч. 4 комментируемой статьи применялось Конституционным Судом в ряде решений, в частности в Постановлении от 16.01.1996 N 1-П "По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 560 Гражданского кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина А.Б. Наумова"*(461), в Определении от 09.12.1999 N 209-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Куркиной Елены Анатольевны на нарушение ее конституционных прав статьей 535 ГК РСФСР"*(462).

Текст Ст. 35 Конституции РФ в действующей редакции на 2019 год:

1. Право частной собственности охраняется законом.

2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

3. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

4. Право наследования гарантируется.

Комментарий к Ст. 35 Конституции Российской Федерации

1. Собственности как элементу экономической системы в Конституции России посвящена ч. 2 ст. 8. В комментируемой статье авторы Конституции РФ отдельно подчеркнули право иметь имущество в частной собственности как субъективное право человека. Таким образом, право частной собственности включено в состав основных прав и свобод человека и гражданина.

Охрана права частной собственности представляет собой закрепление в законодательстве ряда гарантий для частных собственников, позволяющих им беспрепятственно реализовывать свои права, а также защищающих их от незаконного изъятия собственности. Конституция РФ в части первой комментируемой статьи прямо указала на необходимость принятия федерального закона, устанавливающего гарантии защиты частной собственности. При этом важные гарантии прав собственника закреплены в частях второй и третьей ст. 35 Конституции РФ. Право частной собственности охраняется целым рядом федеральных законов — от Гражданского до Уголовного кодексов РФ.

2. Часть 2 комментируемой статьи раскрывает наиболее основные правомочия собственника. Со времени римского права известна классическая триада прав собственника — право владеть, право пользоваться и право распоряжаться своим имуществом. В России эта триада впервые была закреплена в 1832 г. в Своде Законов Российской Империи (ст. 420 т. X ч. 1) и с тех пор стала традиционной*(142).

Владение (от лат. jus possidendi) — основанная на законе, т.е. юридически обеспеченная и гарантированная возможность иметь то или иное имущество у себя в хозяйстве.

Пользование (от лат. jus utendi et jus fruendi) — основанная на законе, т.е. юридически обеспеченная и гарантированная возможность использования конкретного имущества путем извлечения в процессе его использования заключенных в нем полезных качеств, т.е. возможность осуществлять потребление данного имущества.

Распоряжение (от лат. jus disponendi) — основанная на законе, т.е. юридически обеспеченная и гарантированная возможность определять судьбу имуществ, выражающаяся в следующих формах: 1) путем изменения принадлежности имущества; 2) путем изменения состояния имущества; 3) путем изменения назначения имущества. Распоряжение включает в себя возможность уничтожения вещи, хотя это право может быть ограничено, например, в отношении памятников истории и культуры.

Следует отметить также, что Конституция России упоминает о возможности существования как частной собственности одного лица, так и общей собственности. Общая собственность представляет собой нахождение имущества в собственности двух или нескольких лиц. При этом ст. 244 Гражданского кодекса РФ предусматривает возможность существования двух видов общей собственности: с определением доли каждого из собственников в праве собственности (долевая собственность) или без определения таких долей (совместная собственность). Кроме того, совместное владение, пользование и распоряжение имуществом может осуществляться путем создания юридических лиц, отсутствие упоминания которых в Конституции РФ, как мы уже отмечали, является существенным пробелом. Дело заключается и в том, что частная собственность — это собственность физических и юридических лиц, и отсутствие упоминания о них в комментируемой статье Конституции РФ может быть истолковано как нераспространение на них установленных этой статьей гарантий, что в условиях рыночной экономики недопустимо.

Формула «каждый вправе», употребляемая Конституцией РФ, означает, что Конституция РФ не ограничила круг субъектов права частной собственности, включив в них как граждан России, так и иностранных граждан и лиц без гражданства. Вместе с тем ограничение иностранных граждан и лиц без гражданства (в том числе, учредивших в иностранном государстве юридические лица) в праве иметь в частной собственности стратегически важные для России объекты, например месторождения полезных ископаемых, не противоречит Конституции РФ, в силу лаконичности ее нормы (ведь Конституция РФ не говорит о том, что в частной собственности может быть «любое имущество»)*(143).

3. Часть 3 комментируемой статьи закрепляет важные гарантии прав собственника. Следует отметить, что общий принцип экономической системы государства — принцип неприкосновенности частной собственности — не нашел прямого закрепления в Конституции РФ. Гарантия, предусмотренная рассматриваемой нормой, является его частью, посвященной вопросам перехода имущества из частной собственности в государственную.

Часть 3 комментируемой статьи рассматривает две возможности:

лишение собственника имущества на основании решения суда;

2) принудительное отчуждение имущества для государственных нужд по решению административных органов, однако при соблюдении условий предварительного и равноценного возмещения.

В первом случае — лишения собственника имущества — речь идет о конфискации. Имущество может быть безвозмездно изъято у собственника по решению суда в виде санкции за совершение преступления или иного правонарушения в связи с тем, что оно послужило орудием или предметом преступления или правонарушения. В настоящее время конфискация предусмотрена и Кодексом РФ об административных правонарушениях (ст. 3.7), и уголовно-процессуальным кодексом РФ (ст. 81). Конституция РФ устанавливает недопустимость осуществления конфискации в административном порядке. Для этого обязательно требуется решение суда.

Что касается второго случая — принудительного отчуждения для государственных нужд (национализация), — то Конституционный Суд РФ в ряде своих постановлений сформулировал принципы такого изъятия: установление справедливой, соразмерной компенсации, обеспечивающей баланс публичных и частных интересов, предварительное и равноценное возмещение за отчуждаемое в публичных целях имущество*(144). При этом равноценным, как представляется, следует считать такое возмещение, которое позволяет собственнику приобрести в собственность аналогичную вещь. Кроме того, в соответствии с положениями Гражданского кодекса РФ возмещение должно включать в себя покрытие всех убытков собственника, в том числе упущенную выгоду (ст. 15 , 306 ГК РФ).

4. Одним из правомочий собственника является право передачи своего имущества по наследству. При наследовании имущество умершего собственника переходит к другим лицам. В силу этого в ч. 4 комментируемой статьи Конституция России указывает на то, что право наследования гарантируется.

Наследование может осуществляться по закону или по завещанию. Собственник вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, отменить или изменить совершенное завещание. Если завещание не было составлено, то осуществляется наследование по закону. При этом правила наследования ориентированы на максимально редкий переход имущества к государству в силу отсутствия наследников.

Часть четвертая комментируемой статьи гарантирует право наследования, т.е. как право передать имущество по наследству, так и право получить имущество по наследству в установленном законом порядке, а также все сопутствующие права наследодателя и наследников (право составлять и изменять завещание, право отказаться от наследства и т.д.).

Следует отметить краткость конституционной нормы о наследовании. В ней не содержится ни отсылок к федеральному закону, ни упоминаний о каких-либо ограничениях права наследования. Подобная лаконичность может быть воспринята как неограниченность права наследования. Однако это не так.