Поздним сентябрьским вечером 2016 года Николай решил ответить на звонок с незнакомого номера телефона. Как оказалось, звонил инспектор ГАИ, который вежливо проинформировал Николая о том, что, возможно, он как владелец автомашины Mazda с соответствующим госномером стал виновником ДТП на одной из улиц Минска. Мол, и свидетели происшествия имеются, поэтому "просим подъехать на место для разбирательства". Так начиналась безобидная на первый взгляд история, имевшая весьма печальный конец.
Николай быстро попытался "переварить" свалившуюся на него информацию и вспомнить обстоятельства ушедшего дня. В указанное инспектором время (приблизительно, конечно) он на улице Громова и вправду был, но не помнил или не заметил, что кого-то мог "цепануть". Нужно было что-то отвечать, но ехать к инспекторам вечером в дождливую погоду не хотелось совсем. И он произнес первое, что пришло на ум: "Извините, я пиво пил после ужина, поэтому не могу. Давайте, может, завтра?" Инспектора данный ответ не смутил, и он предложил: "Вы тогда оставайтесь дома, а мы сами к вам подъедем. Выйти к нам сможете для дачи объяснений?" "Конечно, подъезжайте," - таков был ответ нашего героя. Ведь что тут такого - вышел, объяснился, расписался и пошел домой?
Выйдя во двор, Николай стал вместе с сотрудниками милиции осматривать свой автомобиль, и вот неприятность - на левом переднем крыле и зеркале заднего вида имелось несколько потертостей, свидетельствующих о том, что контакт в этих местах с посторонним предметом действительно был. Судя по повреждениям, контакт несильный, но сотрудники ГАИ все тщательно зафиксировали, сфотографировали и стали оформлять протокол о ДТП, а когда дошла очередь до объяснений виновника, сотрудник милиции, помимо всего прочего, задал Николаю очень важный, как потом окажется, во всей этой истории вопрос: "Почему не смогли подъехать на место ДТП по нашей просьбе?" - "Ну я же говорил, пиво пил вечером, за руль нельзя было". Данное обстоятельство зафиксировали протоколом, заверенным подписью Николая. Эта фраза и стала для него в итоге роковой.
После подписания протокола сотрудники ГАИ любезно препроводили Николая в свой служебный автомобиль и повезли на освидетельствование в наркологический диспансер. Ничего страшного, думал он, ведь не за рулем же остановили.
Аппарат "Мета" выдал результат 0,12 промилле алкоголя в крови, Николай, естественно, данному обстоятельству обрадовался, ведь до 0,3 не дотянуло, а это значит, что можно хоть сейчас за руль. Довольно быстро врачом-наркологом был составлен соответствующий медицинский акт, где в графе "Результат" было указано: "… содержание алкоголя в выдыхаемом воздухе составило 0,12 промилле. Установлен факт употребления алкоголя. Алкогольного опьянения не установлено". Именно так звучит стандартная формулировка состояния обследуемого лица, если показания прибора не дотянули до 0,3 промилле. Сотрудники ГАИ, оформив все документы и приложив данный акт к материалам, изъяли у Николая водительское удостоверение и предложили посетить начальника ГАИ через неделю.
Николай, человек ответственный, ровно в назначенное время был у руководителя ГАИ, который, изучив имевшиеся у него материалы, любезно вынес решение: в соответствии с ч.3 ст.18.16 КоАП РБ - штраф 70 базовых величин и лишение права управления транспортным средством на 3 года. Это был гром среди ясного неба. "Почему, я же был трезвый?!" - недоумевал Николай.
В этом решили разобраться наши специалисты, и вот какой результат получился.
Статья 18.16. Управление транспортным средством лицом, находящимся в состоянии опьянения, передача управления транспортным средством такому лицу либо отказ от прохождения проверки (освидетельствования) (в ред. Закона Республики Беларусь от 28.12.2009 №98-З)
3. Употребление водителем алкогольных, слабоалкогольных напитков или пива, наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов, токсических или других одурманивающих веществ после подачи сотрудником органов внутренних дел сигнала об остановке транспортного средства либо после совершения дорожно-транспортного происшествия, участником которого он является, до прохождения проверки (освидетельствования) на предмет определения состояния алкогольного опьянения либо состояния, вызванного потреблением наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов, токсических или других одурманивающих веществ, - (в ред. Закона Республики Беларусь от 12.07.2013 №64-З)
влечет наложение штрафа в размере от пятидесяти до ста базовых величин с лишением права управления транспортными средствами сроком на три года. (в ред. Закона Республики Беларусь от 12.07.2013 №60-З)
Обращаем внимание на часть 3 этой статьи: "… Употребление слабоалкогольных напитков или пива… после совершения дорожно-транспортного происшествия…"
Как следует из формулировки данной статьи, после оставления места ДТП не имеет значения, в состоянии алкогольного опьянения или нет находился виновник, - достаточно самого факта употребления алкоголя, слабоалкогольных напитков или пива после такового происшествия. В нашем случае такой факт зафиксирован, во-первых, протоколом медицинского освидетельствования, во-вторых, объяснением самого Николая в протоколе ГАИ.
Кто-то, может быть, скажет: "Да как же так?! Ведь при показаниях алкометра 0,12 промилле можно даже за руль сесть - и вперед!" Но не все так просто, и как раз тут с юридической точки зрения не подкопаешься.
Но представим второй возможный вариант развития ситуации в этой истории. А что, если медицинский прибор показал бы 0,00 промилле? Наказали бы Николая так сурово? Ответ очень прост: наказали бы, и именно по этой же ч.3 ст.18.16 КоАП РБ, так как опять-таки в нашем случае в протоколе он указал: "Не смог подъехать к месту ДТП и предъявить к осмотру свой автомобиль, так как пил пиво". Достаточно ли объяснений Николая для доказательства факта употребления пива, даже несмотря на показания медицинского прибора?
Процессуально-исполнительный кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях содержит следующие нормы:
Статья 6.3. Доказательства
1. Доказательствами являются любые фактические данные, полученные в предусмотренном законом порядке, на основе которых суд, орган, ведущий административный процесс, устанавливают наличие или отсутствие административного правонарушения, предусмотренного Кодексом Республики Беларусь об административных правонарушениях, виновность или невиновность лица, привлекаемого к административной ответственности, и иные обстоятельства, имеющие значение для принятия правильного решения по делу.
2. К источникам доказательств относятся объяснения лица, в отношении которого ведется административный процесс, потерпевшего, свидетеля, заключение эксперта, вещественное доказательство, протокол об административном правонарушении, протокол процессуального действия, документ и другой носитель информации, полученные в порядке, установленном настоящим Кодексом и иными законодательными актами.
Статья 6.4. Объяснение лица, в отношении которого ведется административный процесс
1. Объяснение лица, в отношении которого ведется административный процесс, - сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела об административном правонарушении, сообщенные этим лицом при опросе, в том числе при составлении протокола об административном правонарушении, а также при производстве иных процессуальных действий с его участием.
2. Лицо, в отношении которого ведется административный процесс, вправе давать объяснения по поводу административного правонарушения, иных известных ему обстоятельств, имеющих значение для дела, и имеющихся в деле доказательств.
Был ли Николай "под мухой" в момент ДТП или действительно ничего не заметил и уже потом вечером выпил пива? Ответ знает только он сам. А если был? Ведь по материалам дела от момента совершения ДТП до дачи пояснений правоохранителям прошло более четырех часов, и что показал бы алкотестер на момент аварии, если бы Николай пил пиво до того, как сел за руль?
Николай решил обжаловать решение начальника ГАИ в суд с мотивировкой: мол, пил-то я пиво безалкогольное, а сотрудники милиции в процессе оформления материалов дела не уточняли, какой именно вид пива я пил, в салоне играла музыка, мог не слышать удара. Но это всего лишь его линия защиты, имеет на то полное право, что не исключает обязанности знать и соблюдать ПДД.
Так что в данной ситуации ответ получен. Насколько этот ответ справедлив с морально-этической точки зрения, судить нам всем, но закон в подобных случаях суров. И если вам как-нибудь позвонит сотрудник ГАИ и скажет: "Здравствуйте, вы, возможно, стали участником дорожно-транспортного происшествия, подъезжайте, пожалуйста…", а вам ехать ну очень лень, то очень хорошо подумайте, что ответить вызывающему вас абоненту, ведь все сказанное вами может быть использовано против вас.
Вместо заключения
Мы ни в коем случае этим материалом не ставили целью научить людей избегать ответственности за подобные правонарушения. Политика государства в борьбе с пьянством за рулем очень жесткая, и это верно, ведь на кону - жизни и здоровье людей. Мы лишь хотим, чтобы читатель понимал, что слово не воробей, вылетело - не поймаешь, а если это слово еще и на бумаге инспектора ГАИ оказывается, то не только не поймаешь, но еще и штраф с лишением получишь. Как мы писали выше, слово, закрепленное на бумаге в соответствии с процессуальным законодательством, - это доказательство, причем не менее важное, чем все иные.
Интересная деталь - по статистике число правонарушений по ч.3 ст.18.16 КоАП РБ растет: в 2014 году по стране их было зарегистрировано 1291, в том числе 183 по Минску, в 2015-м - 1314 (по Минску 203). Что это значит? Думаем, вы и сами уже догадались.
Евгений ГРАЧЁВ
Фото из архива редакции использованы в качестве иллюстраций
сайт
Прошли года и снова мы с тобою смотрим в даль синих тех небес
Просто мы нашли друг другу
Другой по жизни Интерес
После этого мы вновь пересечемся
Никуда не деться нам
Хорошо, что не смотря на все, мы друзьями остаёмся
Не расходимся по сторонам
Хорошо, что время не подвластно
Таким как мы и больше никому
Ведь только мы любить так можем страстно
Сказав при встрече "дай я тебя крепко обниму"
Друзья это далеко не бремя
Это дар, храни его, звезда.
И никогда не отдавай на время
Кому-то, ведь отдать ты можешь навсегда.
Храни и знай, что я всегда с тобой
Всей моей затрепанной душой
Назови это хоть как, судьбой Совсем маленькой иль наоборот большой.
Рецензии
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру - порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
В Германии сейчас живут несколько десятков тысяч чеченцев, большинство из которых приехали в страну в последние годы и претендуют на статус беженцев. «Медуза» уже рассказывала о том, как чеченцы пытаются выехать в Европу через границу Белоруссии и Польши. По просьбе «Медузы» живущий в Германии журналист DW Дмитрий Вачедин выяснил, как устроена жизнь чеченской общины в Берлине, и узнал о существовании вооруженной группировки, представители которой угрожают землякам смертью за безнравственное поведение.
Поздним сентябрьским вечером 2016 года эротические фотографии 20-летней Мадины (имя изменено по ее просьбе) из украденного мобильного телефона были отправлены всем контактам девушки. Через час после этого в квартире в одном из тихих берлинских районов, где она живет, раздался телефонный звонок.
Трубку подняла сама Мадина, узнавшая голос своего дяди. Разъяренный родственник объявил, что не будет разговаривать с «проституткой», и потребовал к телефону мать и отца. Девушка разбудила родителей. В ее присутствии был устроен семейный совет, на котором решалось, что делать с опозорившей семью Мадиной. Живущий в другой европейской стране дядя по телефону предложил «решить проблему внутри семьи» - отвезти девушку на родину и там казнить. Он сам же и вызвался убить девушку и даже специально ради этого приехать в Чечню, которую семья покинула в 2010 году из-за конфликта с местными властями. Было решено, что утром мама с Мадиной полетят в Чечню, где встретятся с дядей для проведения экзекуции.
Пока дядя организовывал билеты, мама должна была охранять девушку, чтобы та не сбежала. Мать собрала и спрятала документы дочери, а потом легла рядом с Мадиной в ее комнате - дядя должен был позвонить к утреннему намазу, около шести часов утра. Остаток ночи две женщины провели молча, говорить с дочерью мать отказалась. Обе делали вид, что спят. Около шести утра позвонил дядя и сообщил, что купил им билеты из Берлина в Грозный с пересадкой в Москве на утренний рейс.
Когда мама вышла из комнаты, чтобы разбудить отца, Мадина схватила ее мобильный телефон и ровно в 6:31 позвонила в полицию. Взявшей трубку женщине она объяснила, что является мусульманкой, родители узнали, что у нее есть парень (это было неправдой, но на объяснения не было времени), и теперь хотят ее убить. Продиктовала адрес и положила трубку. Уже через семь минут полиция позвонила в дверь квартиры. Как вспоминает Мадина, увидев полицейских, мама принялась обнимать девушку. Как была - в пижаме и без документов - Мадина уехала с полицейскими в женское общежитие для жертв насилия.
Через неделю Мадина впервые позвонила родителям. Те были с ней ласковы и раскаивались в том, что напугали девушку. Через две недели она вернулась в семью. Как только она вошла в квартиру, мать избила ее, обрезала волосы, надела на девушку паранджу и отвезла на обследование к гинекологу. После того как гинеколог установила, что Мадина до сих пор девственница, семья решила держать девушку под замком, пока старшие не решат ее судьбу. Спустя неделю девушке - снова с помощью полиции, которая увезла Мадину под предлогом помощи в расследовании кражи мобильного телефона, - удалось сбежать.
Однако неприятности на этом не закончились. С тех пор как она покинула семью, случай Мадины перестал быть семейным вопросом и перешел в разряд проблем всей общины. Как говорит девушка, найти и наказать ее - теперь обязанность любого чеченца, независимо от того, знает ли он ее или ее семью лично. И сейчас в Берлине существует группа, которая специализируется как раз на решении таких вопросов. «Закона нет, они вмешиваются в чужие дела, - говорит Мадина. - Просто такие понятия».
«Мы вышли, поклявшись на Коране»
В начале мая по вотсап-каналам, в которых общаются живущие в Германии чеченцы, был распространен видеоролик. На фоне фотографии человека в маске, который направляет в камеру пистолет, мужской голос произносит на чеченском языке следующее: «Ассаламу алейкум, братья и сестры мусульмане. Здесь, в Европе, некоторые чеченские женщины и мужчины, похожие на женщин, творят ужасные вещи. Это и вы знаете, и я знаю, все знают. Поэтому делаем такое заявление. Собралось около 80 человек пока. Еще [другие] хотят присоединиться, собраться. Утратившие свою нохчалла (национальную идентичность, характер - прим. „Медузы“ ), заигрывающие с мужчинами другой национальности, выходящие за них замуж, выбравшие неверный путь чеченские женщины и те [существа], которые называют себя чеченцами-мужчинами, мы всех их „поправим“ при любой возможности. Мы вышли, поклявшись на Коране. Вот такое заявление, потом не говорите, что мы не предупреждали, что вы не знали. Дай Аллах нам мира, пусть он приведет нас к справедливости».
Обращение к берлинским чеченцам
Meduza Project
По словам источников «Медузы», произносит это обращение представитель берлинской группы, насчитывающей до сотни активистов и возглавляемой людьми из окружения бывшего лидера чеченских сепаратистов Джохара Дудаева. Только за последние недели члены группы избили как минимум двух чеченских девушек (одна из них живет в берлинском районе Нойкельн). О существовании этой группы знают все опрошенные «Медузой» берлинские чеченцы.
Как признаются знакомые с ситуацией собеседники «Медузы», в смартфонах по меньшей мере половины незамужних чеченских девушек находится достаточно информации для того, чтобы вынести им «приговор». Общение с мужчинами другой национальности, курение, употребление алкоголя, посещение кальянной, дискотеки или даже бассейна, - все это может стать основанием для возмездия. Одна фотография, размещенная в публичном вотсап-чате, может привести к тому, что вся семья превращается в изгоев и остальные члены диаспоры должны прервать с ней контакт. В ситуации крайней подозрительности, когда каждый отвечает за каждого (чеченские девушки рассказывают, что даже незнакомые чеченцы часто подходят к ним на улице и «читают проповеди» из-за их внешнего вида, например накрашенных губ), кража смартфона и распространение компромата становится жестким ударом - опозоренного человека просто некому защитить; тот, кто выложил фотографию, ничем не рискует.
Собеседники «Медузы» неоднократно отмечали, что нравы в диаспоре за рубежом строже и жестче, нежели в самой Чечне, где девушки даже могут позволить себе носить короткие юбки. Это объясняется «конкуренцией за праведность», которую «антикадыровская» европейская диаспора ведет с «кадыровской» Чечней - каждая из сторон стремится доказать, что представляет «правильных» чеченцев. Впрочем, во многих отношениях их этические коды похожи. «Если об этом узнает Кадыров, он пришлет своих людей и меня увезут в Чечню», - призналась корреспонденту «Медузы» берлинская чеченка, встречающаяся с иностранцем.
Осенью 2016 года молодую чеченку, которая позже рассказала свою историю «Медузе», сняли на видео - она шла по улице, разговаривая с мужчиной другой национальности. Тем же вечером к ее дому на севере Берлина подъехали несколько десятков чеченских мужчин, ни с одним из которых она не была знакома. Мужчина, с которым она так неосторожно показалась на улице, был жестоко избит - у него выбили почти все зубы. Девушке удалось спрятаться.
«Я вот думаю - какое вообще дело [им] до моей личной жизни? Я их не знаю и знать не желаю. Я им не сестра и не дочь. Моя личная жизнь касаться никого не должна», - говорит собеседница «Медузы». По ее словам и по словам других чеченцев, «нарушителей закона», несмотря на все угрозы, становится больше: переехавшие в Германию чеченские девушки ходят в немецкие школы, где среди прочего есть уроки сексуального воспитания, или на курсы немецкого языка, где могут общаться с людьми из других культур.
Две девушки признались «Медузе», что пытались носить хиджаб и держаться чеченских традиций, но не смогли «вынести лицемерия этой двойной жизни». «Даже в хиджабе меня называли проституткой - например, за накрашенные глаза. Тогда я подумала: для кого я стараюсь?» - говорит одна из них. «Чтобы тебя все уважали, надо надеть хиджаб, опустить глаза к полу и безвылазно сидеть дома. Но кто хочет так жить?» - недоумевает другая.
После своего второго бегства из семьи Мадина скрывается от представителей диаспоры. Она постриглась наголо, вставила в глаза линзы другого цвета; планирует сменить имя и лечь на пластическую операцию. «Если не поменяешь имя и лицо, тебя найдут и убьют», - объясняет она. Ситуация девушки почти безвыходная - для смены имени ей необходимо обращаться в российский паспортный стол, что равносильно сдаче с повинной. С отличием окончившая немецкую гимназию девушка сидит целыми днями дома - выходить просто опасно, ее ищут. «Я не хочу быть чеченкой», - говорит она.
Люди насилия
Количество чеченцев, живущих в Берлине, с трудом поддается подсчету. По данным Frankfurter Allgemeine, только за последние пять лет Германия приняла 36 тысяч чеченцев. Значительная их часть остается в Берлине и окружающем город Бранденбурге, несмотря на попытки немецких властей перенаправить поток в Баварию. В 2013 году городские власти даже попытались «закрыть» Берлин для чеченских беженцев, чтобы не допустить образования слишком большой диаспоры в одном регионе. Насколько можно судить, эта попытка не увенчалась успехом. Несмотря на то что шансы чеченцев на положительный ответ по ходатайству о предоставлении убежища крайне низки - в 2016 году всего 2,8% чеченцев, подавших такие ходатайства, получили желаемый статус, - диаспора не уменьшается. По данным Frankfurter Allgemeine, ни в Польшу (откуда чеченцы в основном приезжают в Германию), ни в Россию массово никого не депортируют - в 2016-м в Россию отправили 110 человек. Рассказывали берлинские чеченцы «Медузе» и о нелегальных способах попасть из Польши в Германию.
Немецкие исследователи подтверждают, что в Германии чеченцам рады не слишком. «[У представителей немецких политических сил] создается ощущение, что этот поток вызван не столько конфликтами, сколько слухами и ложными представлениями о тех благах и возможностях, которые предоставит им Германия, - а кроме того, поддерживается российским государством», - говорит Рафаэль Боссонг, эксперт берлинского фонда «Наука и политика». По его словам, немецкие власти прекрасно знают, что происходящее на польско-белорусской границе, где поляки не пропускают чеченцев в страну и, вопреки европейским нормам, не позволяют им подать прошение о предоставлении убежища, незаконно. «Однако я не знаю ни одного немецкого политика, который бы возмущался по этому поводу. Честно сказать, они не сильно расстроены тем, что поляки работают „не чисто“», - отмечает Боссонг.
Чтобы вернуть ситуацию на польско-белорусской границе в правовое русло, Евросоюз хочет финансировать создание приемных центров для чеченцев в Белоруссии. Боссонг открыто говорит о том, что создаются они исключительно для того, чтобы поляки могли легально «разворачивать» чеченцев на границе, - судьба чеченских беженцев в Белоруссии Евросоюз особенно не волнует.
Вокзал Бреста, откуда чеченские беженцы пытаются уехать в Европу. 14 ноября 2016 года
Фото: Максим Сарычев для «Медузы»
Позволяя полякам выполнять «грязную работу», Германия оберегает себя от потока чеченских беженцев, которых она, по словам Боссонга, и не собирается интегрировать. «Прогноз по интеграции не представляется немецким властям успешным. Чеченским мужчинам из-за низкого уровня образования очень сложно найти работу. Кроме того, считается, что они подвержены влиянию исламистов», - говорит он.
Председатель Германо-кавказского общества Эккехард Мас считает, что у России «получилось навязать Европе образ чеченца как человека насилия и террориста», однако абсолютное большинство живущих в Германии чеченцев успешно интегрируются, а проблемы возникают лишь с незначительной и маргинальной частью диаспоры.
«В Чечне три закона. Это российская Конституция, и этот закон наименее важен. Второй закон - навязываемый сверху Кадыровым шариат. И третий - это адаты, традиционные чеченские нормы, которые глубоко укоренены в народе», - поясняет Мас. По его словам, в Германии бывают случаи, когда адаты противоречат немецким законам, что приводит к серьезным конфликтам, но это случается достаточно редко. «Бывает, что муж бьет свою жену, но не так часто, как у русских», - говорит он.
Когда спрашиваешь Маса о репрессиях в адрес чеченских геев, он переходит на русский. «Насчет преследования „голубых“, эта тема - табу, никто об этом не говорит, и, конечно, никто вам не будет подтверждать, что это было, - говорит Мас. - Но это, конечно, было, и я лично знаю этих людей. Об этом вообще не надо говорить, это больная тема». Берлинские чеченцы, с которыми говорила «Медуза», о тюрьмах для геев в Чечне не слышали и сомневаются в их существовании. По их словам, геев в республике просто «убивали бы на месте», так что тюрьмы бы не понадобились.
Мас считает, что главная проблема чеченцев в Германии не отношения внутри диаспоры или интеграция, а тот факт, что беженцев все чаще отправляют обратно в Россию, где они подвергаются преследованиям со стороны людей Рамзана Кадырова. О таких случаях говорили и другие собеседники «Медузы» - из слов Маса следует, что это тенденция последнего времени, пока не учтенная статистикой. О существовании вооруженной группы, стоящей на страже чеченских традиций, Мас не слышал.
Работают с приехавшими чеченскими беженцами в основном русскоязычные социальные работники. Например, уроженка Западной Украины Ольга, которая не скрывает своего раздражения от ситуации. «Их приняли и бросили, - говорит она. - Система просто не работает». По словам Ольги, если до 2015 года чеченцы могли рассчитывать на помощь и поддержку, то после того как Германия открыла границы для беженцев из Сирии, им очень трудно получить жилье или адекватное медицинское обслуживание.
Кроме того, чеченцев оставили наедине с непрозрачной и довольно нелогичной системой социального обеспечения, работающей по принципу лотереи: тут могут неожиданно выплатить большие деньги, а могут отказать в самой необходимой помощи. По словам Ольги, в чеченской среде от общежития к общежитию курсируют самые фантастические слухи - например, о том, что можно заказывать товары в интернете и потом за них не платить. Как следствие, спустя только несколько месяцев жизни в Германии у многих чеченцев накапливаются многотысячные долги. Некоторые и вовсе умудряются скопить одних штрафов за безбилетный проезд на несколько сотен евро. С приездом сирийцев ситуация только осложнилась - по словам Ольги, чеченцы считаются «беженцами второго сорта». Она рассказывает о случаях выселения чеченцев из нормальных общежитий в контейнеры в связи с наплывом сирийцев.
Впрочем, главным препятствием к интеграции соцработник считает строгий ультраконсервативный моральный кодекс, который беженцы привезли с собой. «Они приехали в Германию из-за того, что здесь Германия, но упорно хотят превратить ее в свою Чечню со средневековыми обычаями, - возмущается Ольга. - Эта неспособность и нежелание интегрироваться бесит не только в них, но и в любых эмигрантах. Только у тех в голове двадцатый век, а у чеченцев - феодализм».
Волонтер учит немецкому беженок из Сирии (слева) и Чечни (справа) в одном из центров временного пребывания беженцев. Берлин, 10 ноября 2015 года
Фото: Sean Gallup / Getty Images
«Лучше всего - закидывать камнями»
Валиду около сорока, он носит окладистую бороду без усов и мешковатую одежду. Чечню ему пришлось покинуть в 2012 году из-за подозрений в связи с сепаратистским подпольем. Он - положительный, образцовый пример чеченского беженца: не связан с криминалом, не создает проблем для социальных служб. Вместе с женой, мамой и четырьмя детьми он уже пять лет живет в общежитии для беженцев в одном из пригородов Берлина. Семья помещается в тесной трехкомнатной квартире, где основное место занимают кровати. На стене гостиной висит «говорящая» детская азбука на русском языке, гостей угощают оливье, морковкой по-корейски, сырами и тортом.
Валид нигде не работает и даже не ходит на курсы немецкого. Тем не менее он очень хвалит Германию, хотя взгляд на страну у него довольно своеобразный. Например, он радуется, когда находит сходство между строгими исламскими и строгими немецкими законами. «Немцы никогда не преследовали мою религию», - говорит он. Своих соседей по общежитию, сирийских и афганских беженцев, он не любит и называет «беспредельщиками»: по его словам, они хулиганят и не подчиняются никаким авторитетам. Обычно Валид очень тщательно выбирает слова и резкие выражения употребляет только однажды - когда говорит о геях. «Ислам говорит, что таких людей надо убивать, - очень спокойно замечает он. - Лучше всего - закидывать камнями».
Ислам, по мнению Валида, запрещает также песни и танцы. На вопрос, почему в берлинских клубах так много чеченцев, он не отвечает. Зато отвечает вошедшая в комнату мама Валида. «Это мужчины? Мужчинам можно. Главное, чтоб не девушки», - говорит она и снова уходит на кухню. Плотные шторы во всех комнатах маленькой квартиры опущены, в квартире довольно душно - женщины сидят на кухне, дети прячутся в одной из комнат. Со двора доносятся крики детей «беспредельщиков» - сирийцев, афганцев и цыган. Они, несмотря на поздний час, радостно кружатся на карусели.
В Петербурге живет около 300 человек, которым больше 100 лет. Помнят ли они царя, как на них отразились репрессии и война, а также что они думают о современной России - "Бумага" поговорила с петербургскими долгожителями .
